|
Продвижение "регуляционного закона" не снимает с повестки дня необходимость параллельных шагов израильского правительства в плоскости подготовки административного решения для поселенческих блокпостов или, если выбора не останется, кардинального пересмотра полномочий БАГАЦа
...Пока руководители ЕД вели сложный диалог с занявшими непримиримую позицию жителями Амоны, министры и депутаты Кнессета от Ликуда подписывали петиции с требованием о принятии "регуляционного закона", и глава правительства не препятствовал им. Проблемы, связанные с этим решением, он убедительно разъяснял Беннету и Шакед, и те долго ждали конкретных предложений Нетаниягу, которые позволят спасти Амону без "регуляционного закона" - или, по крайней мере, дадут гарантии устранения будущей угрозы поселениям, часть застройки которых расположена на земле, находящейся под угрозой юридических исков. Но дело продвигалось ни шатко ни валко, и звучавшие время от времени запевки на тему приемлемой для поселенцев альтернативы "регуляционному закону", будь то "кипрская модель" или комплекс административных решений израильского правительства, всякий раз растворялись в тиши фактического бездействия.
В результате у жителей Амоны (и не только у них) складывалось ошибочное представление о том, кто пытается защитить их от юридического террора и кто демонстрирует равнодушие к их судьбе. Данное обстоятельство побудило ЕД начать парламентскую процедуру по проекту "регуляционного закона", и тогда уже Биньямин Нетаниягу был вынужден проголосовать за законопроект, который, как сам он считает, "приведет нас в Гаагу". Проголосовав иначе, глава правительства дезавуировал бы свою хитроумную тактику и понес бы как раз тот ущерб, который он старался переложить на плечи Нафтали Беннета и его партии. Лишь оказавшись в расставленной им же ловушке, Нетаниягу начал наконец "сверхурочно работать".
5 декабря ранний проект "регуляционного закона" был изменен с целью предотвращения немедленной конфронтации с Высшим судом справедливости и обеспечения законопроекту дальнейшей поддержки со стороны партии Кулану. Из текста законопроекта была изъята статья, ретроактивно распространявшая его действие на Амону, в отношении которой БАГАЦ вынес два года назад окончательное решение, назначив на 25 декабря последний срок для его исполнения. Жителям Амоны было предложено переселиться на расположенные вблизи нее земли, не имеющие законных владельцев.
Здесь нужно напомнить, что таких земель вблизи Амоны осталось совсем немного, поскольку левые израильские организации обращались к арабам через палестинскую прессу, настойчиво предлагая всем, у кого могут быть хоть какие-то основания для предъявления претензий на земли в этом районе, заявлять о своих правах гражданской администрации Иудеи и Самарии и готовить судебные иски с помощью израильских юристов. Услуги по продвижению исков такого рода охотно оплачивают амутот (НКО), финансируемые государствами Евросоюза и структурами типа "Нового израильского фонда" и учрежденного Джоржем Соросом фонда "Открытое общество". Иначе говоря, для арабских жителей контролируемых территорий судебная процедура по вопросам земельной собственности в Иудее и Самарии не сопряжена с риском материальных потерь – даже в тех случаях, когда заявляемые ими претензии заведомо несостоятельны. При таком положении вещей не приходится удивляться тому, что о своих правах на земли вблизи Амоны в течение короткого времени заявили свыше тридцати палестинцев. В результате возле этого поселения осталось всего шесть дунамов, на которые не заявлено претензий. Этого заведомо недостаточно даже для скученного проживания 42 семей, составляющих ныне население Амоны.
Договориться в этих условиях с жителями Амоны о мирном переселении будет достаточно трудно, но "регуляционный закон", если он будет принят и выдержит неизбежный натиск в БАГАЦе, хотя бы явится средством защиты других поселенческих форпостов и отдельных зданий, построенных полностью или частично на землях, находящихся в частном владении.
Закон не предусматривает конфискации земли у ее арабских владельцев, но лишает последних права пользования ею и передает это право Государству Израиль, которое, в свою очередь, уступает право землепользования поселенческим форпостам, создававшимся при его участии (факт государственного участия рассматривается как обстоятельство, свидетельствующее о том, что поселившиеся в данном месте лица не знали, что застроенный ими участок находится в частном владении, и не имели намерения посягнуть на чужую собственность). В то же время арабским землевладельцам, которые смогут доказать свои права в судебном порядке, законом предоставляется выбор между двумя достойными формами компенсации: выплатой денежной суммы в размере 125 процентов от рыночной стоимости застроенного поселенцами участка или предоставлением равноценного участка земли в другом месте.
* * *
Следует отметить, что внутри "зеленой черты" действующее израильское законодательство наделяет правительство гораздо более широкими полномочиями в регулировании вопросов земельной собственности и, в частности, наделяет его правом на конфискацию земли. Верно, что государство использует это право достаточно осмотрительно и конфискует землю только для общественных нужд, связанных с реализацией крупных инфраструктурных проектов, а не для того, чтобы передать ее от одних владельцев другим. Но при этом опыт показывает, что в многочисленных случаях самозахвата земель бедуинами Негева израильское правительство избегает массовых выселений, причем даже в тех случаях, когда речь идет о захвате земли, находящейся в частной собственности еврейских владельцев.
Тот же БАГАЦ, проявляющий непримиримую строгость в случаях нарушения закона при строительстве в еврейских поселениях Иудеи и Самарии, демонстрирует впечатляющую мягкость, дух компромисса и готовность к изысканию "согласованных решений", когда в роли ответчиков по искам аналогичного типа выступают бедуины – при том, что последние не могут сослаться на участие государства в произведенном ими захвате земли как на факт, извиняющий их неосведомленность о том, что они посягнули на чужую собственность.
Но даже и с последовавшим 5 декабря изъятием из проекта "регуляционного закона" статьи, ретроактивно распространяющего его действие на Амону, данный законопроект не получил одобрения юридического советника правительства, считающего, что правовая регуляция за "зеленой чертой" не может осуществляться Кнессетом, поскольку единственным законным субъектом правовых полномочий на территории, находящейся под военным управлением Израиля, является командование ЦАХАЛа. Иначе говоря, Авихай Мандельблит все еще ищет решение для поселенческих форпостов, которое будет оформлено как комплекс военно-административных указов израильского правительства, а не как законодательный акт. Увы, контуров такого решения пока не видно, и оно едва ли достижимо без международных рисков того же типа, что и связанные с принятием "регуляционного закона".
Продвижение "регуляционного закона" обусловлено как раз тем, что в ситуации, при которой в БАГАЦ ежегодно подается около сотни исков в рамках ведущейся против поселенцев кампании юридического террора, правительством Биньямина Нетаниягу так и не было не найдено приемлемой формулы административного решения - ни в бытность министром обороны Эхуда Барака, ни при сменившем его Моше Яалоне, ни после того, как военное ведомство возглавил полгода назад Авигдор Либерман. Если такая формула все же возможна, она должна быть доработана и предъявлена как можно скорее.
На 7 декабря Кнессетом было назначено голосование по проекту "регуляционного закона" в первом чтении, после чего данный законопроет будет готовиться к единовременному утверждению во втором и третьем (окончательном) чтениях. К сожалению, позиция, занятая юридическим советником правительства, означает, что с завершением парламентской процедуры, когда уже утвержденный "регуляционный закон" будет опротестован в БАГАЦе, Авихай Мандельблит не станет отстаивать от имени государства его соответствие базисным принципам израильского и международного права.
Данная задача может быть возложена на юридического советника Кнессета или частного адвоката, но без внятной поддержки со стороны ЮСП "регуляционный закон" будет с большой вероятностью объявлен БАГАЦем неимеющим юридической силы. На этот случай правительством Биньямина Нетаниягу должны быть заранее подготовлены его последующие шаги, будь то в плоскости административного решения для поселенческих форпостов или, если таковое окажется невозможным, кардинального пересмотра полномочий БАГАЦа. Ни сам премьер-министр, ни входящие в его кабинет представители ЕД не искали столь жесткой конфронтации с судебной системой, но фактическое развитие событий может не оставить им выбора.
"Вести", 12.2016