|
Невообразимо, но факт: даже в таком универсальном источнике, как Wikipedia, данные об операции по освобождению заложников в аэропорту "Энтеббе" во многом не соответствуют действительности. Что уж говорить о публикациях ивритской прессы… Каждая газета, каждое интернет-издание и сегодня продолжает по-своему подавать и трактовать уникальную операцию, в ходе которой террористы, захватившие 27 июня 1976 года пассажирский самолет французской национальной авиакомпании Air France, были ликвидированы, а более сотни заложников (израильтяне, евреи-иностранцы и члены экипажа "Боинга") – освобождены.
"Война за пальму первенства все еще продолжается" – статью под таким заголовком опубликовал 5 июля в газете "Едиот ахронот" известный журналист доктор Ронен Бергман.
Автор, пользующийся в Израиле и за рубежом репутацией видного эксперта по делам армейской разведки и спецслужб, цитирует Амира Офера, бывшего бойца Спецназа Генштаба ("Сайерет Маткаль"), одного из участников операции "Йонатан", проведенной ровно 40 лет назад в аэропорту Энтеббе (Уганда).
Описывая атмосферу, царившую в грузовом самолете "Геркулес", в котором бойцы Спецназа возвращались по завершении операции из Уганды в Израиль, Амир Офер отмечает:
"Еще один вопрос, который встал в самолете в процессе спонтанного расследования (хода операции – ред.) и обсуждался на очень высоких тонах: по какой причине во время штурма Муки (Бецер – ред.) остановился, ведь из-за этого над Амноном, надо мной (и, конечно, над заложниками) нависла чудовищная опасность. Ему задали вопрос, почему он остановился, и он ответил: "Что-то заело в моем "Калашникове". Его ответ показался очень странным… После того как наш самолет совершил посадку в Израиле и на протяжении последующих лет объяснения Муки изменились и теперь уже звучали так: "У меня был пустой магазин". Но никакой мишени, которая оправдывала бы опустошение магазина, не было. Неясно, как столь опытный офицер, как Муки, не додумался оставить в магазине достаточно пуль для критической стадии – штурма. Короче, объяснения той заминки, которые дал Муки, нас не убедили"… Воспоминания Амира Офера, первым ворвавшегося в здание аэропорта, вошли в книгу "Операция "Йонатан" – от первого лица". Она увидела свет пару недель назад - почти через 40 лет после беспрецедентной по сложности и степени риска операции по освобождению заложников на территории чужого (и крайне недружественного по отношению к Израилю) африканского государства.
Книга, в которой собраны воспоминания-показания 33-х бойцов Спецназа, участвовавших в операции, поставила точку в "кровопролитной" (цитирую Ронена Бергмана) войне за пальму первенства.
На самом деле то была сюрреалистическая война за право войти в историю Израиля национальным героем. Оставшийся в живых офицер Спецназа вел нескончаемую ожесточенную битву с единственным товарищем по оружию, погибшим в аэропорту Энтеббе ночью 4 июля 1976 года, - с подполковником Йонатаном (Йони) Нетаниягу, благословенна его память.
Битва за правду (а таковой являются факты, факты и одни только факты) была неравной. Муки Бецер – заместитель Йони Нетаниягу, "калашников" которого якобы заело в решающий момент во время штурма здания аэропорта, тесно сотрудничал с падкой на сенсации израильской прессой. Опровергнуть его версии (сколь впечатляющими они бы ни казались) было некому – Йони, которому в марте этого года могло бы исполниться 70 лет, погиб и навсегда остался 30-летним. Как пишет Ронен Бергман, журналисты, стремящиеся навредить младшему брату подполковника – главе правительства Биньямину Нетаниягу, усиленно раздували конфликт, тиражируя каждое новое откровение Муки Бецера.
В неравном поединке, растянувшемся почти на 40 лет, семью Нетаниягу представлял младший брат Йони – врач, писатель и драматург Идо Нетаниягу, также служивший в Спецназе Генштаба. Ронен Бергман отмечает, что доктор Идо Нетаниягу посвятил скрупулезному независимому расследованию подготовки и хода операции в Энтеббе значительную часть своей жизни. На самом деле – полжизни, 30 лет.
На прошлой неделе на закрытой для прессы мемориальной церемонии книга "Операция "Йонатан" – от первого лица" была роздана ее участникам – бойцам Спецназа и военным летчикам, пилотировавшим "Геркулесы". После прочтения книги, состоящей из скрупулезно задокументированных бойцами воспоминаний, стало ясно, что конфликт исчерпан: рассказ подавляющего большинства участников операции "Йонатан" полностью совпадает с результатами частного расследования, которое провел Идо Нетаниягу, констатирует Ронен Бергман. В чем заключаются
результаты этого расследования и почему Идо Нетаниягу пришлось в одиночку заниматься тем, чем обычно занимается армейское командование?
Чтобы получить ответ на этот и другие вопросы, я взяла интервью у доктора Идо Нетаниягу, младшего брата Йони.
Энтеббе: факты, факты и одни только факты
- В книге "Операция "Йонатан" – от первого лица" собраны воспоминания 33-ти бойцов Спецназа Генштаба ("Сайерет Маткаль"), участвовавших в операции по освобождению заложников в Уганде. Вы служили в Спецназе, в том числе и под командованием своего старшего брата – Йони Нетаниягу, благословенна его память, а после его гибели полжизни посвятили расследованию обстоятельств и деталей операции "Йонатан". Что подвигло вас на это?
- Не знаю, полжизни или нет, - никогда не вел никаких подсчетов, но времени исследованию было уделено немало. С моей точки зрения, необходимость провести такое исследование возникла из-за того, что часть информации об операции, которая периодически публиковалась в прессе, не соответствовала действительности. Это касается как Йони, так и бойцов, которыми он командовал. Мне было ясно, что СМИ тиражируют недостоверную информацию. Это и заставило меня спустя 9 лет после операции приступить к собственному исследованию.
- Как вы его вели – по какой методике?
- Посредством опроса бойцов – участников операции. Сделать это было несложно: как и мои старшие братья, я тоже служил в Спецназе, но в момент операции был студентом, изучал за границей медицину. Когда я закончил учебу и вернулся в Израиль, очень быстро понял: СМИ искажают факты. Следовательно, все этапы операции, начиная с подготовки и кончая штурмом здания аэропорта, нужно восстановить и документировать. (Идо Нетаниягу первым подробно опросил бойцов, участвовавших в операции в Энтеббе.)
- Не знаю, по каким причинам, но ЦАХАЛ не занимался расследованием операции, как это делается обычно в случае гибели военнослужащего или нескольких солдат, - говорит Идо Нетаниягу.
- Этот факт, кстати, констатировал в другой статье, опубликованной в газете "Едиот ахронот" пару недель назад, и доктор Ронен Бергман.
– Верно, от фактов не уйдешь. За исключением одного-единственного офицера, передавшего армейскому командованию информацию, которая не соответствует действительности, представители ЦАХАЛа больше ни разу не обращались ни к кому из участников операции и не просили дать показания. В результате отчет, который лег со временем на полки армейского архива и поныне является единственным официальным документом, отражающим ход операции, основан на свидетельстве одного офицера Спецназа, который был опрошен.
- Результат оказался катастрофическим: много лет подряд единственным "документальным" источником информации об обстоятельствах гибели Йони оставались показания офицера подразделения Спецназа номер 682, которые, мягко говоря, не отражают факты, известные многим другим бойцам. Более того: в архивных материалах указано, что после операции были опрошены "бойцы 682-го подразделения", а не один-единственный офицер. Недостоверный "первоисточник" и побудил меня заняться независимым частным расследованием, - говорит Идо Нетаниягу.
- Вы приступили к расследованию тридцать лет назад – неслыханная дерзость, по тем временам.
- К счастью, мне было несложно это сделать: к солдатам и офицерам Спецназа я обращался вовсе не как брат Йони, а как товарищ по оружию, служивший в том же подразделении. Я был прекрасно знаком с каждым из них: с некоторыми участниками операции я проходил срочную службу, у других был инструктором. Естественно, все они изъявили готовность изложить в беседе со мной абсолютно все известные им факты.
Сын профессора-историка Бенциона Нетаниягу (светлая память), Идо с детских лет усвоил: история – наука точная. Главная и единственная задача исследователя – добыть факты.
На сбор фактов, а затем на их изложение (документальная проза) потребовалось пять лет, но Идо не отступил, не сошел с марафонской дистанции. Спустя 15 лет после операции "Энтеббе" увидела свет его книга "Последний бой Йони". Она переведена и на русский язык.
Подготовка к операции: 48 часов – и более ста жизней
Несмотря на то, что книга доктора Идо Нетаниягу "Последний бой Йони" (600 страниц) целиком и полностью построена на стенограммах бесед с непосредственными участниками военной операции, офицер Спецназа Муки Бецер (при активной поддержке израильских СМИ) продолжал распространять собственную версию драматических событий, развернувшихся в аэропорту Энтеббе ночью 4 июля 1976 года .
В конце концов, неточности, которые постоянно допускал Бецер, привели в ярость сослуживцев Йони Нетаниягу: каждый из них рисковал в Уганде жизнью, каждый лично причастен к спасению более сотни отчаявшихся еврейских заложников и членов экипажа самолета компании Air France. Но… против Устава ЦАХАЛа не попрешь. В свое время бойцы обязались соблюдать секретность и поставили подпись под соответствующим документом.
- Когда молчать было уже невозможно, каждый из 33-х бойцов Спецназа скрупулезно записал свои воспоминания об операции, после чего они были собраны воедино и изданы, - говорит Идо Нетаниягу. – Так появилась книга "Операция "Йонатан" – от первого лица". Воспоминания сослуживцев моего старшего брата естественным образом совпадают с их же собственными рассказами, которые вошли в мою книгу "Последний бой Йони".
Оглушенные болью потери, семьи многих павших бойцов ЦАХАЛа полностью посвящают себя поиску и сбору фактов, способных пролить дополнительный свет на последние часы жизни родных и обстоятельства их гибели. Семья подполковника Йони Нетаниягу – родители Циля и Бенцион (светлая им память), братья Биби и Идо, однако, столкнулись с совершенно иной проблемой, крайне нетипичной для страны, в которой нескончаемые войны, теракты и антитеррористические операции являются столь же неотъемлемой частью национального пейзажа, как жизнь и смерть, или смерть – ради спасения жизни. Об обстоятельствах гибели Йони усиленно распространяли лживую, извращенную информацию. И чем стремительнее продвигался к вершине политического Олимпа Биньямин Нетаниягу – тем большей ложью, домыслами и сомнениями обрастало представление о беспрецедентно дерзкой операции по спасению еврейских заложников в далекой Уганде, навязанное общественности СМИ.
Вызов был брошен – Идо Нетаниягу принял его хладнокровно, как и положено бойцу Спецназа. Аналогичным образом – пускай и с опозданием почти на 40 лет – поступили сослуживцы Йони, солдаты и офицеры "Сайерет Маткаль".
- Надеюсь, сейчас, после выхода в свет книги "Операция "Йонатан" – из первых рук", моя жизнь изменится, - внезапно произносит Идо Нетаниягу, - и мне больше не придется отражать новые атаки тех, кто извращает факты.
- При подготовке корреспонденций об операции "Йонатан" профессиональные журналисты (грешна этим и я) обычно пользуются открытыми источниками, прежде всего – документами из армейского архива: ведь в ЦАХАЛе эту операцию изучают на офицерских курсах.
- Да, изучают, но – в той первоначальной трактовке, в которой ее документировали 40 лет назад на основании показаний одного-единственного офицера Спецназа, - подтверждает Идо Нетаниягу.
- Можно ли услышать от вас рассказ об операции?
- Факты таковы: операция была спланирована и подготовлена менее чем за 48 часов, - рассказывает Идо Нетаниягу. – В четверг, 2 июля, за два дня до вылета коммандос в Энтеббе, правительство решило уступить требованиям бандитов, захвативших заложников, и освободить из израильских тюрем несколько десятков террористов. Заседание правительства состоялось около полудня. Армейское командование, со своей стороны, не смирилось с решением политического руководства. Заместитель начальника Генштаба Иекутиэль Адам (погибший впоследствии, в 1982 году, на Первой ливанской войне) категорически настоял на том, чтобы найти способ провести операцию на территории иностранного государства и освободить заложников.
Если до четвергового заседания правительства можно было лишь выдвигать идеи относительно того, каким образом провести операцию в Уганде, то сейчас следовало срочно ее спланировать, чтобы представить правительству готовый сценарий и настоять на необходимости ее проведения. Вот тут-то армия и столкнулась с проблемой: выяснилось, что разведка не располагает никакими сведениями о происходящем в Энтеббе. Информация появилась лишь после проведенной террористами селекции, в ходе которой все заложники-неевреи были освобождены.
- Селекцию они провели в среду вечером и завершили в четверг утром, - рассказывает Идо Нетаниягу. – В одном из залов аэропорта террористы собрали израильтян и евреев-иностранцев, в подавляющем большинстве – верующих. В другой зал отправили неевреев, в том числе членов экипажа самолета компании Air France. Вначале были освобождены женщины с детьми, а затем мужчины, и все они вскоре улетели в Париж. Капитан французского лайнера заявил, что останется с заложниками. Так же поступили члены экипажа. Тем временем освобожденные заложники-неевреи прибыли в Париж и стали рассказывать о пережитом кошмаре.
- Из их рассказов выяснилось: угандийский диктатор Иди Амин и его армия сотрудничают с террористами, - говорит Идо Нетаниягу, - местные солдаты охраняют аэропорт. Следовательно, бросать на выполнение операции небольшое воинское подразделение недопустимо. Более того: одной лишь ликвидацией террористов задача никоим образом не исчерпывается – нашим бойцам, скорее всего, предстоит вступить в вооруженное противостояние с солдатами угандийской армии. В четверг утром в Париж (форма одежды гражданская) вылетел израильский офицер.
- К вечеру ему удалось собрать ценнейшие сведения, - рассказывает Идо Нетаниягу. – Он передал в Израиль, сколько террористов участвовало в захвате заложников, сколько примерно солдат Иди Амина охраняют аэропорт в Энтеббе, в каком помещении держат пленников (до сих пор оставалось неизвестным, находятся ли все в одном зале либо в двух). Он также передал, что угандийские солдаты охраняют аэропорт не только снаружи – немало бойцов находится в здании.
В четверг вечером командующий операцией бригадный генерал Дан Шомрон встретился с командирами подразделений, которым предстоит в ней участвовать, и главную задачу – ликвидацию террористов и нейтрализацию угандийских солдат – возложил на бойцов Спецназа.
- По окончании встречи Йони и другие офицеры Спецназа вернулись к себе на базу и около 10 часов вечера приступили к планированию с тем, чтобы в пятницу вечером в присутствии начальника Генштаба провести учения-симуляцию и показать, как они будут действовать, - рассказывает Идо Нетаниягу. – На планирование - до учений-"симуляции" - оставалось всего 24 часа. Ключевой вопрос: как проникнуть в здание аэропорта, если снаружи его охраняют угандийские солдаты?
В середине 1970-х среди богачей в Уганде самым модным и востребованным автомобилем был "мерседес". Разъезжал на машине этой марки и диктатор Иди Амин. Значит, если бойцы поедут по территории аэропорта на "мерседесе", особых подозрений у охраны это не вызовет.
- Поздно ночью разведка передала новые данные, - рассказывает Идо Нетаниягу, - позволившие приступить к планированию той части операции, в ходе которой бойцы штурмуют здание терминала. Те из них, кому предстояло прикрыть штурмовую группу с тыла, подъедут на небольших бронемашинах, главное – впихнуть их в "Геркулес". В первом самолете летит группа коммандос, которым предстоит штурмовать здание. Во втором и третьем – те, кто будут их прикрывать…
В ночь с четверга на пятницу Йони не сомкнул глаз, - продолжает Идо Нетаниягу. – В среду вечером он с бойцами своего подразделения участвовал в учениях на Синае – поспать не удалось, а сейчас!..
Йони провел ночь на базе – лишь под утро приехал домой и вырубился часа на полтора, чтобы восстановить силы перед "генеральной репетицией".
- В пятницу в 10 часов утра Йони провел инструктаж, детально разъяснив каждому бойцу, какова его задача в ходе операции, - рассказывает Идо Нетаниягу. - Учения велись весь день – в лихорадочной спешке. Подразделению Йони еще не доводилось участвовать в подобных операциях. К тому же любая операция (говорить о большинстве из них я и сегодня не вправе) обычно планировалась загодя, ее детали отрабатывались месяцами, а тут… К тому же Йони должен был съездить в Генштаб, встретиться с начальником, а тут еще в дополнение ко всему брата вызвал министр обороны Шимон Перес.
Беспрецедентный случай: министр изъявил желание побеседовать с глазу на глаз с молодым подполковником Спецназа!
- Позднее я понял: Перес хотел знать, можно ли в принципе провести операцию, - говорит Идо Нетаниягу. – Встреча продолжалась полчаса. Йони детально описал ситуацию. Не берусь судить, насколько повлияла эта встреча на Шимона Переса, хотя он утверждает, что она сыграла важную роль в принятом им решении санкционировать операцию.
Вечером на базу Спецназа приехал начальник Генштаба Мота Гур, чтобы присутствовать на учениях.
- Было ясно, что перед бойцами подразделения стоит архисложная задача: 33 человека на "мерседесе" и двух джипах Land Rover должны штурмовать здание терминала, в котором скрывается порядка 10 террористов, а охраняет бог весть сколько угандийских солдат, - говорит Идо Нетаниягу. – Тем временем возникла еще одна проблема: как посадить "Геркулесы" в кромешной тьме. Командир эскадрильи Иегошуа (Шики) Шани, подполковник, ровесник Йони, сказал начальнику Генштаба: "Не беспокойтесь – посадим самолеты во тьме". Начальник продолжал сомневаться. Иегошуа объяснил: "Мы применим особую технику с радарами"...
До 1976 года израильским военным самолетам никогда еще не приходилось совершать посадку в кромешной тьме, но на учениях новую технику действительно отрабатывали. "Что ж, покажите, как это работает", - согласился Мота Гур. Эскадрилья (а вместе с ней начальник Генштаба) тут же вылетела в Шарм-Аль-Шейх, чтобы на аэродроме в пустыне продемонстрировать, как сажают самолет в кромешной тьме.
- Иегошуа, впрочем, воспользовался небольшой хитростью, - говорит Идо Нетаниягу. – Накануне днем вместе с пилотами он слетал в Шарм-Аль-Шейх и тщательно "прорепетировал" посадку. Продемонстрировав начальнику Генштаба ту же посадку среди ночи в темноте, Шани подчеркнул: в Шарм-Аль-Шейхе аэропорт находится в непосредственной близости к морю, условия посадки вслепую здесь гораздо сложнее, чем в Энтеббе. Но даже в этих условиях пилоты успешно справились с поставленной перед ними задачей.
На другой день в разговоре один на один с Йони командир эскадрильи сказал: "Не беспокойся, если возникнут привходящие обстоятельства, мы свяжемся с диспетчерской в Энтеббе и выдадим свой "Геркулес" за иностранный гражданский самолет, который терпит крушение и просит разрешения на экстренную посадку".
"Со мной летит пилот "Эль Аль" – он знает, как на хорошем английском вести переговоры с диспетчерами, ему не откажут", - добавил Иегошуа.
В этом случае, однако, сажать "Геркулесы" придется в условиях полного освещения взлетно-посадочной полосы. Значит, и действия бойцов Спецназа будут иными.
Еще одна проблема, не дававшая покоя Генштабу и офицерам – участникам операции: сколько угандийских солдат занято охраной аэропорта? И как они дислоцированы?
- Все освобожденные заложники в один голос утверждали, что в аэропорту полно солдат, - рассказывает Идо Нетаниягу. – Пришлось в пятницу пилоту, служившему в Моссаде, взять в аренду маленький частный самолет и, выдав себя за предпринимателя, слетать в Энтеббе. "Бизнесмен" не просто посадил свою "стрекозу", но и сфотографировал – как с большой высоты, так и с минимальной - аэропорт и всю прилегающую к нему территорию. Собранные им разведданные и снимки указывали на то, что снаружи аэропорт не оцеплен солдатами. Все эти сведения, собранные воедино, позволили правительству, в конечном счете, санкционировать операцию по освобождению заложников.
Последний бой Йони
Поздно вечером в четверг ни один боец подразделения 682 Спецназа не верил, что правительство санкционирует операцию в Уганде. Часть воинов-резервистов приехали на базу утром – и сходу приступили к учениям .
- На протяжении дня каждый раз – стоило разведке передать в Спецназ новые данные – программа действий менялась, - рассказывает Идо Нетаниягу. – Лишь в час ночи офицерам стало известно, что начальник Генштаба намерен рекомендовать правительству провести операцию. Многие тут же задались вопросом: "Готовы ли мы ко всем возможным неожиданным поворотам? Если что-то упустим из виду – это закончится катастрофой, нас мало, а вокруг может оказаться добрая сотня угандийских солдат". Задача действительно была сверхсложной: четырем бойцам предстояло прорваться в зал, где террористы держат сотню заложников. Что если угандийских солдат в аэропорту не десятки – сотни, а наших бойцов – всего 33?! Той ночью офицеры, ответственные за проведение операции, собрались еще раз и детально обсудили все возможные повороты.
Ночью на каком-то этапе часть офицеров, находившихся на базе, решила, что Омер Бар-Лев, офицер подразделения 682, съездит к своему отцу Хаиму Бар-Леву, бывшему начальнику Генштаба, занимавшему в правительстве пост министра и входившему в узкий кабинет по вопросам безопасности. Омер просто обязан рассказать отцу всю правду: подразделение недостаточно подготовлено к операции, она может завершиться катастрофой. Несмотря на то, что Йони – руководствуясь соображениями секретности – категорически запретил солдатам и офицерам покидать базу, Омер Бар-Лев раздобыл ключи от грузовичка и поехал к отцу.
- По дороге Омер притормозил на светофоре, и грузовик внезапно "закапризничал" – крышка, которая закрывает мотор, сорвалась и "встала на дыбы", заслонив переднее ветровое стекло, - рассказывает Идо Нетаниягу. Омер Бар-Лев (бойцовский инстинкт никогда не подведет) воспринял это как знак. Он вышел из кабины, захлопнул крышку, развернулся и поехал обратно на базу.
- Что произошло бы, если бы Омера Бар-Лева, ныне – депутата Кнессета от "Сионистского лагеря" - этот инстинкт подвел?
- Вполне возможно, что операция была бы отменена, - предполагает Идо Нетаниягу.
В пятницу утром, когда Йони приехал в Лод, командир эскадрильи Иегошуа Шани отозвал его в сторонку. "Видишь того пилота? – спросил Иегошуа. - Он сядет за штурвал четвертого "Геркулеса". В Энтеббе он проработал много лет, тесно сотрудничал с командующим угандийских ВВС".
- На том этапе нашим бойцам все еще не хватало информации, - рассказывает Идо Нетаниягу. - Опубликованные уже после операции сведения, что здание аэропорта в Энтеббе якобы проектировали и строили специалисты израильской компании "Солель Боне", недостоверны. Терминал был сооружен колониальными британскими властями, его внутреннее устройство никоим образом не было для нашей разведки "открытой книгой". Например, оставалось неясным, как из первого помещения, куда прорвутся бойцы, подняться на верхний этаж, на котором имеется отверстие, позволяющее сверху контролировать зал, где держат заложников.
Йони поспешил к пилоту четвертого "Геркулеса".
"Ты знаком с внутренним устройством терминала?"
"Еще бы! Работал в Энтеббе три года – до тех пор, пока в 1972 году израильтян не выдворили из Уганды".
- Пилот внес в план-схему аэропорта существенные коррективы – Йони тут же передал это заместителю командира подразделения Ифтаху Райхеру, - рассказывает Идо Нетаниягу. – Информация, которую предоставил пилот, оказалась бесценной – благодаря внесенным коррективам бойцам удалось быстро подняться наверх, а там, как выяснилось уже в ходе операции, находилось немало угандийских солдат. Сейчас участники операции – бойцы Спецназа и бригады "Голани", пилоты, воины-десантники и команда военных медиков – располагали гораздо большим объемом информации.
"Геркулесы" вылетели из аэропорта в Лоде и взяли курс на Шарм-Аль-Шейх, чтобы там дозаправиться. На Синае, который в 1976 году находился под контролем Израиля, бойцам предстояло дождаться окончательного решения правительства. Заседание, однако, затянулось. Стало ясно, что совершить посадку в Уганде в полночь – в идеальное, с оперативной точки зрения, время – уже не удастся. Йони скрупулезно проинструктировал бойцов, настроив на достижение поставленной цели при любых – даже самых неожиданных – раскладах.
В конце концов, терпение командиров иссякло. Так и не получив санкции правительства, они дали пилотам команду: "На взлет". "Геркулесы" взяли курс на Энтеббе.
- В самолетах часть солдат и офицеров тут же сморил сон – сказалась усталость, - говорит Идо Нетаниягу. – Многие были уверены, что, в конечном счете, самолеты совершат посадку в Лоде. Один из офицеров даже пошутил: "Как только пойдем в Лоде на посадку – разбуди меня"… Йони заснул прямо в кабине пилотов.
За полчаса до прибытия в Энтеббе Йони разбудили. Он поспешил в хвостовую часть самолета, обошел всех бойцов, каждого приободрил, настроил на самый решительный лад, после чего приказал занять свои места в джипах, а сам сел в "мерседес".
- Чтобы сэкономить время, Йони велел заранее открыть погрузочный люк в хвостовой части "Геркулеса", - рассказывает Идо Нетаниягу. – В салон хлынула волна свежего воздуха. "Заводи", - сказал Йони офицеру, сидевшему за рулем "мерседеса", но стартер, как назло, заело.
- Накануне ночью пришлось отвезти эту развалюху в один из гаражей в Тель-Авиве и в авральном порядке заменить покрышки, а затем выкрасить вручную спреем в черный цвет, - объясняет Идо Нетаниягу. - На базе с машиной провозились целую ночь – вначале чинили зажигание, потом мотор… Наконец, после того как один из находившихся в "Геркулесе" джипов подтолкнул злосчастный "мерседес", его удалось завести. Первыми на аэродром высадились десантники. Подали фонариками сигнал, указывающий на то, где находится взлетно-посадочная полоса. Благодаря им третий и четвертый "Геркулес" совершили посадку, ориентируясь по миганию фонариков. Первым совершил посадку "Геркулес", в котором – в джипах и "мерседесе" – в полной боевой готовности находилась штурмовая группа. Еще три самолета сели спустя семь минут.
- "Мерседес" с включенными фарами на обычной скорости выехал на летное поле, сделал поворот налево и поехал по направлению к терминалу, - рассказывает Идо Нетаниягу. – Примерно в 200 метрах от здания внезапно возникли фигуры двух угандийских охранников. Дежурили они в том самом месте, которое Йони заранее отметил на схеме, а вели себя точно так, как предсказал пилот, три года проработавший в Энтеббе: при виде "мерседеса" (даже если бы в нем ехал Иди Амин) они подали водителю знак остановиться. "Если вы не остановитесь, по машине откроют огонь", - предупредил пилот-резервист. Так и получилось: один из охранников взвел курок и приказал остановиться. Приблизившись к нему, Йони и сидевший в "мерседесе" офицер выстрелили в охранника и его напарника из пистолетов с глушителями, однако нейтрализовать одного из них не удалось. Началась перестрелка. Часть бойцов утверждает, что стрельбу открыли угандийские охранники, другие считают, что то были наши солдаты, следовавшие за "мерседесом" в джипах. Как только оба охранника были ликвидированы, наступила полная тишина.
Сейчас - уже на максимальной скорости - "мерседес" и джипы подъехали к зданию аэропорта. Вокруг по-прежнему – даже когда автомобили объехали диспетчерскую вышку - было тихо.
- Подрулив к зданию, бойцы – в полном соответствии с заранее утвержденным планом – вышли из автомобилей и спокойным шагом, а не бегом, направились к терминалу, - говорит Идо Нетаниягу. – На аэродроме по-прежнему было тихо. Внезапно офицер, который шел перед Йони, резко свернул влево, укрылся за углом здания терминала и безо всякой видимой причины начал стрелять. Пришлось остальным остановиться. Йони крикнул ему: "Вперед! Вперед!" – но офицер продолжал стрелять и с места не двигался. Обогнуть его невозможно – попадешь под пули. Столь же внезапно офицер прекратил стрелять. Йони и другие бойцы тут же бросились к входу в здание, оставив позади открывшего стрельбу офицера (этот эпизод подробно описан участниками штурма в книге "Операция "Йонатан" – от первого лица"). Тем временем из здания терминала по нашим бойцам был открыт огонь.
- Все это произошло в считанные секунды, но роковой заминки хватило... К счастью, террористы не успели забросать заложников гранатами либо застрелить - успели убить лишь одного человека, кажется, одну из женщин, - говорит Идо Нетаниягу. – В какой-то момент Амир Офер, сослуживец Йони, обогнал его и на бегу застрелил распластавшегося на полу с оружием террориста-немца, которого заметил еще до того, как бойцы ворвались в здание. Не увидев своего командира, который должен был ворваться в здание со второго входа, другой солдат - Амнон Пелед чудом успел заметить сидевших на корточках с винтовками наготове двух террористов, и выстрелить в них прежде, чем они откроют огонь. Третий – Амос Горен вовремя заметил в зале с левой стороны еще одного террориста – и успел выстрелить в него первым. Таким образом, четверо террористов, находившихся в зале с заложниками, были ликвидированы. Тем временем в другой части аэропорта десантник Шломи Райзман ликвидировал еще не менее двух террористов.
- В отличие от публикаций СМИ, в которых рассказывалось об офицерах либо одном офицере, который ликвидировал террористов, в книге "Операция Йонатан" – от первого лица" приведены показания десятков участников операции. Из них однозначно явствует: никого из террористов тот офицер не ликвидировал, - говорит Идо Нетаниягу. – Их убили три бойца и офицер, имена которых приведены выше.
- Йони был ранен сразу после того, как бойцам удалось справиться с "заминкой", допущенной шедшим впереди него офицером, - говорит Идо Нетаниягу. – Он успел увидеть, что заложники живы. В его направлении выстрелили за пару секунд до того, как первому из бойцов удалось ворваться в зал. Надеюсь, он успел осознать, что операция удалась, но точно сказать не могу – этого я никогда уже не узнаю. Он получил ранение в грудь – по нему дали очередь из "калашникова". Хотя прежде было принято считать, что стреляли в него с диспетчерской вышки, это нелогично: "калашниковыми" были вооружены только террористы и бойцы Спецназа. У угандийских солдат, находившихся на вышке, были другие ружья. Прежде считали, что в Йони стреляли сзади, но ранен он был в грудь, так что и это утверждение не соответствует действительности. Ранил его либо один из террористов, либо он был ранен так называемым "дружественным огнем" - очередью, выпущенной одним из наших бойцов… В ходе перестрелки в зале, где находились террористы, трагически погибли трое заложников.
- А на другой день люди Иди Амина убили пожилую репатриантку Дору Блох, которую до того уложили в больницу, - говорит Идо Нетаниягу.
В течение часа все заложники уже сидели в самолете, - продолжает он. - Йони скончался в "Геркулесе", доставившем в Уганду военных врачей. Спасти ему жизнь не удалось. Его сослуживцам стало об этом известно лишь после того, как самолет, в котором они летели, совершил посадку в Кении. Йони был доставлен другим "Геркулесом", на борту которого находились освобожденные заложники. Изначально предполагалось, что перед вылетом в Израиль самолеты заправятся в Энтеббе, но тем временем президент Кении Джомо Кениата дал разрешение на заправку на территории своего государства - очень благородный поступок. Самолеты не стали задерживаться в аэропорту Энтеббе – они пошли на взлет, чтобы совершить посадку в Кении, а уже оттуда вернулись в Израиль. Так завершилась эта уникальная, беспрецедентная операция, в ходе которой каждый из бойцов Спецназа и бригады "Голани", воины-десантники и пилоты в равной мере рисковали жизнью. Все, за исключением одного-единственного офицера, сознавали: если в ходе операции возникнет сбой, спасти товарищей по оружию не удастся, потому что проводится она вдалеке от дома, на чужой территории. И если по самолету дадут залп из RPG, а может – из винтовки, и пули попадут в двигатель либо в бензобак – мы теряем самолет, а это значит, что целая группа солдат из Энтеббе не выберется.
Альтернативный план у офицеров тоже имелся, но – невероятно сложный: если какой-то из самолетов выйдет из строя, бойцам предстояло отбить у угандийских солдат несколько автомобилей и попытаться проехать на них по территории враждебного государства, добраться до границы с Кенией – и уже с ее территории вернуться на родину/
Сурин Гершко, воин-десантник, в которого угандийский полицейский выстрелил с диспетчерской вышки, получил в ходе операции в аэропорту Энтеббе тяжелейшее ранение: пуля размозжила ему позвоночник. Сурина полностью парализовало. Вот уже 40 лет он обездвижен, прикован к инвалидной коляске.
- Более 25 лет назад в ходе частного расследования я сосредоточил все внимание на действиях бойцов Спецназа и пилотов военно-воздушных сил, - говорит Идо Нетаниягу. – Действия десантников и бойцов бригады "Голани" остались за скобками, хотя именно десантники, в их числе Сурин Гершко, взяли штурмом новое здание аэропорта, куда обычно доставляют пассажиров гражданских рейсов. Мой старший брат Биби близко знаком с Сурином Гершко и часто повторяет его высказывание: "Если бы Йони пришлось еще раз участвовать в той операции и он заранее знал, что произойдет, он все равно пошел бы на это без малейших колебаний".
- За последние 20 лет мне довелось прочесть на иврите не одну статью, в которой факты, касающиеся операции по освобождению заложников в Энтеббе, подаются в совершенно ином свете…
- К несчастью, вы правы. Все эти годы меня удивляло, почему сослуживцы Йони отмалчиваются, отчего не опровергают дезинформацию, тиражируемую СМИ. Почему они хранили молчание в первые годы после операции, я понимаю: особенность секретного подразделения - подписанное каждым бойцом обязательство о неразглашении. Но неужели с момента операции должно было пройти 40 долгих лет, чтобы правда стала всеобщим достоянием?! С другой стороны, я безмерно рад, что после выхода в свет книги "Операция "Йонатан" – от первого лица" всё встало на свои места. Жаль только, что наши родители не дожили до этого дня…
- Какую роль сыграла израильская пресса в заговоре молчания?
- СМИ сыграли в этой истории решающую роль, потому что не столько поощряли заговор молчания, сколько поддерживали и раззадоривали тех считанных офицеров, которые представляли операцию субъективно, не придерживаясь известных их сослуживцам фактов. Журналисты, видимо, были уверены, что, нападая на Йони, они навредят главе правительства. Кроме того, смею предположить, что многие израильские журналисты не приемлют и не разделяют нравственные ценности, которые исповедовал Йони, - говорит Идо Нетаниягу.
Израиль – нестандартная страна, с любой точки зрения. Чем более агрессивно атаковала пресса (посмертно) Йони Нетаниягу, тем больше израильтян спешили прочесть книгу, в которой собраны его письма. 30-летний подполковник Йони Нетаниягу стал национальным героем Израиля не благодаря многочисленным публикациям, а вопреки им!
- Мне никогда бы и в голову не пришло начать независимое расследование обстоятельств гибели старшего брата, но, как сын историка, я сознавал и чувствовал, что обязан сделать это во имя будущих поколений, что мое предназначение – восстановить факты, факты и одни только факты, - подводит черту доктор Идо Нетаниягу. – Надеюсь, с выходом в свет книги "Операция "Йонатан" – от первого лица" конфликт по поводу фактов исчерпал себя.
Блог Евгении Кравчик , 7.2016