|
8 апреля, сразу после окончания пасхальных "каникул", Иерусалимский окружной суд по трудовым вопросам вынес прецедентное решение. Суд запретил представительству государственной службы проводить курсы подготовки государственных служащих, организованные специально для "харедим", с разделением на мужское и женское отделение. Суд обязал организаторов курсов в течение месяца принять на мужской курс как минимум десять женщин, в противном случае угрожая запретить курс как "противоречащий Основному закону о равноправии". Возражение организаторов курса, что в случае объявления о принятии женщин курс придется все равно закрыть, так как "харедим" (любого пола) его покинут, суд проигнорировал.
Решение Иерусалимского окружного суда по трудовым вопросам, несомненно, прецедент (полтора месяца назад по требованию того же суда было запрещено Министерству туризма открывать раздельные курсы для подготовки "харедимных" экскурсоводов, но на этот раз был закрыт курс, уже действующий 2 месяца, на который государство уже потратило немалые средства). Причем прецедент, имеющий далеко идущие последствия для израильского общества в целом и, в частности, для экономики страны. На данный момент, казалось бы, речь идет "только" о том, чтобы не допустить "харедим" к работе в государственных учреждениях. Но вспомним, что "харедимные" педагогические и политехнические институты ("михлалот"), выпускающие ежегодно сотни специалистов с академической степенью в разных областях хозяйства страны, существуют только благодаря разделению между мужским и женским отделением. Представителей этого сектора, готовых учиться в смешанном классе, единицы на всю страну (я не учитываю людей, продолжающих по инерции носить черную кипу, давно не являясь при этом ультраортодоксами). Если решение суда будет распространено на эти учебные заведения, то перед "харедим" закроется почти единственная возможность получения академической степени и приобретения специальности, которой можно достойно зарабатывать на жизнь. А это означает, что еще сотни, а то и тысячи семей ежегодно прибавятся к получающим социальные дотации, причем абсолютно не по своей вине. Разрушая экономику страны и дискредитируя еврейские традиции в глазах других граждан.
А следующим этапом победного шествия "гендерного равноправия" будет закрытие "харедимных" армейских частей, в которые не берут девушек - батальона "Нецах Егуда" и других, являющихся единственной возможностью для "харедимного" юноши, покинувшего ешиву, выполнить свой гражданский долг. На это намекает "Гаарец" в своей победной статье о "справедливом" решении Иерусалимского суда.
Возникает вопрос: кому это выгодно? Конкретно: кому выгодно, чтобы сектор, представляющий Тору и строгое соблюдение заповедей, был либо морально раздавлен, либо изолирован, лишен доступа к честному заработку и мало-мальскому влиянию на общественную жизнь? Кто готов экономически разрушить страну, только чтобы не допустить мизерного контакта морали Торы с сознанием масс?
И еще конкретнее: кто был тем "доброжелателем", который подал иск против "сегрегации женщин" на "харедимных" курсах? Однозначно, это не были сами "харедимные" женщины, которые в данной сегрегации заинтересованы не меньше мужчин.
Ивритоязычные СМИ называют истца по этому делу: это организация со странным названием "Женское лобби" ("Шдулат нашим"). Пришлось немного "погуглить", чтобы разузнать про эту организацию. Как и следовало ожидать, оказалось, что эта якобы "израильская общественная организация" существует, в частности, на деньги Евросоюза и "Фонда нового Израиля" ("Керен Исраэль а-хадаша").
То, что ненавистники Израиля и еврейства пытаются всеми способами разрушить страну и лишить еврейское народное сознание идеологической компоненты, не удивляет. Удивляет, что под их дудку пляшет официальный судебный орган, а с его подачи - и государственные организации.
Но может, суд прав, и дискриминация недопустима, даже если ее отсутствие причиняет вред стране и самим "жертвам дикриминации"?
Что ж, придется дать иерусалимским юристам урок по базовым понятиям современной юриспруденции. "Дискриминация (лат. discriminatio «различаю») — это негативное отношение, предвзятость, насилие, несправедливость и лишение определенных прав людей по причине их принадлежности к определенной социальной группе" (цитата из Википедии). Например, есть такая социальная группа - дети. Эта социальная группа во всех нормальных странах лишена права водить машину. Во многих странах, в том числе в Израиле, детям запрещено покупать некоторые виды товаров - спиртное, сигареты, оружие. Это не дискриминация, потому что отсутствует главный компонент этого понятия - негативное отношение. Детям запрещены все эти вещи не потому, что их кто-то презирает или хочет унизить, а потому, что так нужно для их правильного воспитания и общественного спокойствия. Так же, как в зоопарке посетителям запрещено входить в клетку с тигром не ради того, чтобы над ними поиздеваться, а ради того, чтобы их не съели.
Раздельное обучение мужчин и женщин практиковалось вплоть до недавнего времени у всех народов во все времена. Практика (в том числе современных школ) доказала, что совместное обучение достаточно повзрослевших особей разного пола приводит к гендерным эксцессам, мешает усвоению учебного материала, развивает различные комплексы и т. п. Тем более это относится к соединению в одном классе женатых (замужних) и несемейных мужчин и женщин. Очевидно, что требование разделения в данном случае отражает интересы как мужчин, так и женщин, причем не только их лично, но и их близких, их общины, и в конце-концов государства. Гораздо большей дискриминацией в такой ситуации будет запрет разделения, являющийся грубым навязыванием взглядов на мораль определенной социальной группы другой социальной группе, к которой первая - заметим - испытывает негативное отношение, в соответствием с определением дискриминации. Запрет ультраортодоксам на раздельное обучение - это грубое попрание их права на образование и на свободу совести, имеющее в своей основе дискриминацию по религиозному признаку и подавление инакомыслящих.
Не может быть аргументом в пользу решения суда и тот факт, что раздельное обучение мужчин и женщин более дорого обходится государству, чем смешанное, на основании чего граждане, якобы, не имеют права этого требовать (как считают некоторые критики раздельного высшего образования). Во-первых, это не так: если нужно обучить, скажем, 100 студентов в двух аудиториях, то государству нет никакой разницы, будет ли это две смешанные аудитории или одна женская, а вторая мужская. Во-вторых, даже если бы это было бы так - государство само решает, без "помощи" судов, во что вкладывать деньги. И если государственный орган принял решение вложить выделенные ему средства в раздельное обучение ультраортодоксов, то критиковать и отменять это решение как "нерачительное использование средств" может только вышестоящий государственный орган, но не суд. И в-третьих, есть множество прецедентов, когда государство на основании своих соображений вкладывает в некую социальную прослойку больше средств, чем в другие, и это никого не смущает. Например, армейская служба женщины (особенно в боевых частях) обходится государству на порядок дороже, чем аналогичная служба мужчины, и при этом гораздо менее эффективна и даже опасна для здоровья женщины; тем не менее мы не слышали ни одного выступления израильской судебной системы или "общественных организаций", в том числе женских, против службы женщин в боевых частях или ее финансирования государством. Вывод очевиден: ни интересы государства, ни интересы "подзащитных" в данном вопросе судебную систему и истцов не волнуют. Ими движет только продвижение своего нарратива, навязывание израильскому обществу своих лево-радикальных взглядов.
"Новости недели", 4.2017