|
На этой неделе мы не узнали, прекратит ли Северная Корея производство ядерного оружия. Время покажет.
Зато мы узнали, что президент США Дональд Трамп умеет вести переговоры.
Все эксперты по переговорам настаивают на том, что верно обратное.
«Как можно было соглашаться на президентский саммит без предварительной гарантии конечного результата?» — вздыхают они с умным видом.
«Шоу Трампа опасно и контрпродуктивно» — насмехаются они.
«В конце концов, для того, чтобы это сработало, Трампу придется скопировать иранскую ядерную сделку Барака Обамы", — настаивают они.
Деннис Росс, который посредничал на переговорах между Израилем и ООП, непосредственно приведших к крупнейшей кампании палестинского террора против Израиля в истории, и Венди Шерман, которая вела переговоры по ужасной ядерной сделке Билла Клинтона с Северной Кореей в 1994 году, и катастрофической ядерной операции Обамы с Ираном в 2015 году, а также все их уважаемые коллеги, взяли свои ручки, встали перед камерами и начали кудахтать о том, что сингапурское шоу Трампа является чистой самодеятельностью.
Однако в Сингапуре, впервые после поездки Рональда Рейгана в Рейкьявик, мы увидели президента США, который действительно знал, как вести переговоры с врагами Америки.
Сингапур стал действительно первым разом, когда лидер западной страны добился от своего оппонента максимума за столом переговоров.
Существуют три опасности, присущие процессу переговоров с врагами. И чтобы понять, как Трамп преуспел там, где все со времен Рейгана терпели неудачу, важно помнить о следующем:
Во-первых, у вас нет гарантии, что другая сторона согласится на сделку.
Трамп мог изложить Киму вопрос о ликвидации ядерного оружия. Но он не мог бы заставить Кима согласиться на ликвидацию ядерного оружия.
Поскольку США не победили Северную Корею военной силой, только Ким мог решить, идти ему вместе с Трампом, или нет.
Первой опасностью, присущей переговорам является то, что другая сторона может уйти прочь, как это сделал в 2000 году глава ООП, Ясир Арафат, решив прибегнуть к войне вместо мира. Переговоры вызывают доверие к другой стороне, и, как следствие, делают войну после переговоров более привлекательным вариантом для вашего оппонента, чем до их начала.
Две последние опасности, связанные с переговорами, касаются действий западных переговорщиков и лидеров.
Демократически избранные лидеры склонны больше, чем диктаторы, убеждаться в том, что их политическое выживание зависит от их способности заключить сделку. Как только это происходит, как только лидер начинает считать, что риск неудачи слишком велик, чтобы принять его, он становится заложником другой стороны.
В 2000 году тогдашний премьер-министр Эхуд Барак посчитал, что его единственный шанс на политическое выживание — это убедить Арафата принять мирное соглашение с Израилем. Как следствие, Барак продолжал переговоры даже после того, как Арафат отклонил его предложение и в июле провалил саммит в Кэмп-Дэвиде. Он продолжал вести переговоры с Арафатом и его заместителями даже после того, как они начали самую жестокую террористическую войну, которую когда-либо видел Израиль.
Третья опасность переговоров с врагом связана со второй опасностью. Если лидер полагает, что его будущее зависит от заключения сделки, вероятность того, что он заключит ужасную сделку, стремительно возрастает.
Обама сделал ядерную сделку с Ираном главной целью своей второй каденции. Для достижения этой цели Обама отказался от какой бы то ни было красной линии, которую сам же ставил перед собой.
Он позволил Ирану продолжать обогащать уран. Он не потребовал, чтобы Тегеран сократил свою разработку баллистических ракет. Он согласился довести режим инспекций до точки бессмысленности. И так далее по цепочке.
Обама был настолько не склонен возвращаться домой с пустыми руками, что согласился на сделку, которая не только не блокировала пути Ирана к ядерному арсеналу, но прокладывала ему путь туда. И вбросил в это $150 млрд как подсластитель в виде отмены санкций, чтобы заплатить Ирану за усилия по достижению региональной гегемонии.
Приняв во внимание подобные риски, обратимся к сингапурскому саммиту. Сценарий Трампа предполагал принципиально противоположное тому, что делали американские и израильские переговорщики в течение последних 30 лет.
Вырисовываются пять уроков.
1. Не преуменьшать ошибки своего оппонента, а играть на них.
На протяжении десятилетий израильские переговорщики восхваляли Арафата как мужественного человека, а его преемника Махмуда Аббаса — как умеренного. Обама и его команда восхваляли президента Ирана, Хасана Рухани как умеренного. Восхваляя своих противников, израильтяне и американцы тем самым оправдывали свои уступки противникам, не требуя от них взаимности. Иными словами, израильские и американские переговорщики приняли бремя доказательства добрых намерений на себя, а не на своих противников, которые на самом деле вообще не заслуживали никакого доверия.
Трамп придерживался противоположного подхода. После того, как в июле прошлого года Северная Корея провела испытания межконтинентальной баллистической ракеты, Трамп обозвал Кима «ракетным человечком» и «сумасшедшим».
Поляризуя Кима и обвиняя его в растущей опасности для национальной безопасности США, Трамп заявил, что Ким должен доказать ему свои добрые намерения, а не наоборот, в качестве предпосылки для переговоров. Ким должен был освободить трех американских заложников и взорвать свой ядерный полигон.
Именно он должен был доказать свою правдивость. Не Трамп.
2. Запугивать, а не ухаживать за друзьями своего оппонента.
Три предшественника Трампа просили китайцев обуздать северокорейцев. При этом Клинтон, Джордж Буш и Обама передали все рычаги влияния Пекину. Чтобы обуздать Северную Корею даже временно, китайцы требовали от США постоянных уступок и получали их.
Трамп же угрожал Китаю. С китайской помощью он связал торговые сделки между США и Китаем в преодолении северокорейских угроз и агрессии и заставил согласиться с целью США — очистить государство-клиента Китая от ядерного оружия.
Чтобы доказать серьезность своих намерений, Трампу удалось перебросить 58 ракет на сирийские объекты в качестве возмездия за использование химического оружия Башаром Асадом, пока он обедал с президентом Китая Си Цзиньпином в своем гольф-клубе во Флориде.
Привязка Трампом американо-китайской торговли к отказу Северной Кореи от ядерного оружия окупилась. Си прекратил северокорейский экспорт угля в Китай и сократил поставки топлива из Китая в Северную Корею. Через месяц Ким объявил, что хочет встретиться со своим южнокорейским коллегой.
3. Облегчить для себя уход из-за стола переговоров и затруднить противоположной стороне спрыгнуть с корабля.
Эту задачу Трамп выполнил с помощью ряда ходов. Во-первых, он и министр обороны Джеймс Маттис пригрозили уничтожить Северную Корею. Во-вторых, Трамп сочетал угрозы с наибольшим увеличением расходов на оборону в истории. В-третьих, Трамп неоднократно повторял, что он понятия не имеет, приведут ли переговоры с Кимом к соглашению, но он считает, что оно того стоит. Наконец, после того, как Ким оскорбил советника по национальной безопасности Джона Болтона, Трамп отменил саммит.
Результаты опросов относительно Трампа не только не пострадали от отмены саммита, но улучшились. Что касается Кима, то отказ Трампа от встречи на высшем уровне преподал ему два урока. Во-первых, он узнал цену неудачи.
Во-вторых, Ким узнал, что, в отличие от своих предшественников, Трамп не боится уйти прочь. Он может уйти из-за того, из-за чего ни один из его коллег никогда не помышлял бы спрыгнуть с корабля. Если Ким хочет договориться с Трампом, он будет уважать выбор Трампа.
4. Назначить бескомпромиссных участников переговоров.
Наскок Кима на Болтона был, с его точки зрения, разумным. С тех пор, как Клинтон заключил свою неудачную ядерную сделку с отцом Кима в 1994, Болтон был самым откровенным критиком ядерной дипломатии с Северной Кореей в Вашингтоне. Болтон противостоял, и по праву, любой дипломатической инициативе и соглашению, принятым каждой администрацией в Пхеньяне. В Вашингтоне буквально не было никого, кто бы относился более скептически, чем Болтон, к шансам, что соглашение с Северной Кореей преуспеет.
И вот он во вторник сел за стол переговоров в Сингапуре.
Прошлые поколения американских и израильских лидеров, участвующих в переговорах со своими врагами, давали своим оппонентам право голоса, регулярно предоставляли им право вето над членами своих переговорных групп. Американские и израильские лидеры использовали свой список команд в качестве еще одного инструмента, чтобы умиротворить другую сторону. Это игнорирует озабоченность их собственных избирателей.
Трамп принял противоположный подход. После того, как переговоры были сконфигурированы таким образом, что сводили к минимуму стоимость ухода из-за стола для него и делали максимальной стоимость для Кима, он набрал таких участников переговоров, которые могли как свести к минимуму вероятность достижения плохой сделки, так и успокоить и убедить его избирателей, что ему можно доверять. Как сторонники Трампа, так и его хулители знают, что пока Болтон находится за столом, вероятность того, что США согласятся на плохую сделку, близка к нулю. Показатели опроса Трампа и тот факт, что большинство американцев поддерживают его переговоры с Кимом, показывают, что его усилия политически окупились.
b5. Держите часы под контролем/b
Репортеры в Сингапуре были потрясены, когда Трамп сообщил им во второй половине дня, что он и Ким собираются подписать «соглашение». Однако вскоре после этого, они были отправлены в большой зал для официальной церемонии подписания.
Быстрый взгляд на «соглашение» показал, что там не было ничего лишнего, кроме банальностей.
Многие критики Трампа поспешили сделать ему выговор за такую «сделку», поскольку ее надо было рассматривать просто как что-то, к чему надо стремиться.
Но они не учли главного. Фишка была не в том, чтобы достичь серьезного соглашения, а в том, чтобы подписать клочок бумаги со словом «Соглашение» на нем.
Подписав клочок бумаги, Трамп ликвидировал жесткие сроки для себя и своей команды. У них есть сделка. Он ее подписал. Во время церемонии, с шикарной авторучкой. Теперь у них полно времени, чтобы сделать все, что нужно, чтобы заставить Кима откашлять все свои ядерные бомбы.
С другой стороны, время работает против Кима.
Госсекретарь США Майк Помпео заявил в среду, что экономические санкции в отношении Северной Кореи останутся в силе до тех пор, пока Северная Корея под контролем не ликвидирует ядерные запасы. Другими словами, предполагая, что Ким думает о своей экономике и участвует в этом за деньги, Ким захочет заключить сделку и осуществить её как можно быстрее.
Критики Трампа в США в среду и четверг усилили свои нападки против его саммита с Кимом. Но все, что они говорят, просто дискредитирует их. Трамп имеет дело с ядерной вооруженной Северной Кореей только потому, что все его предшественники обеспечили ядерное вооружение Пхеньяна своей беспомощной дипломатией. Он принимает там участие только затем, чтобы попробовать новый подход, потому что старый - дал Киму теоретическую возможность уничтожить Нью-Йорк.
И теперь, когда Трамп на самом деле ведет переговоры, становится ясно, что в действительности, страх вызывает не то, что он потерпит неудачу, как они. Страх вызывает то, что он добьется успеха, которого только он, самонадеянный магнат в недвижимости и звезда реалити-шоу из Квинса, которому все равно, что они думают о нем, и которому по случаю выпало написать книгу i"Искусство заключения сделок"/i, может добиться
Перевод Miriam Argaman, Translarium
Сайт Кэролин Глик, 06.2018