|
В 2019 году политика национальной безопасности всех проамериканских арабских стран, таких как Саудовская Аравия, других стран Персидского залива, Египет и Иордания, включая их растущие связи с Израилем, является побочным продуктом быстро усиливающейся смертельной угрозы для них, – бушующее арабское цунами, иранские аятоллы и суннитский исламский терроризм.
Тектоническая реальность Ближнего Востока в целом и возрастающие смертельные угрозы любой арабской стране, в частности, вынудили министров иностранных дел Саудовской Аравии, Египта, Иордании, Кувейта, ОАЭ и Бахрейна собраться в Аммане, Иордания, с 30 по 31 января 2019 года. Они обсудили главные приоритеты своей повестки дня в сфере национальной безопасности: явные и истинные угрозы иранских аятолл (чьё подрывное / террористическое / военное участие распространяется за пределы Ирака, Сирии, Ливана, Йемена, Бахрейна и восточной части Саудовской Аравии), “Братьев-мусульман” и ИГИЛа. Не был приглашен ни один палестинский представитель, и не было обсуждения “палестинской” проблемы, которая всегда занимала значимое место среди межарабских приоритетов.
Фактически, эти шесть стран, в дополнение к Оману, уважают израильскую позицию сдерживания (которая была бы отменена, если бы Израиль отступил от горных хребтов Иудеи и Самарии), и поэтому они воспринимают Израиль как наиболее эффективного “агента по страхованию жизни” в ближневосточном регионе. Кроме того, они считают Израиль источником важнейших и передовых ирригационных, сельскохозяйственных, медицинских, телекоммуникационных и кибертехнологий и систем. Следовательно, их оборонные, разведывательные и торговые связи с Израилем расширились беспрецедентно.
В 2019 году проамериканские арабские страны осознали, что хорошо документированный послужной список палестинцев (например, межарабское предательство, подрывная деятельность и терроризм, сотрудничество с международным терроризмом, Саддамом Хусейном, СССР, Кореей и нацистской Германией) привел бы к созданию палестинского государства, которое усугубит региональную нестабильность. Палестинское государство способствовало бы попутному ветру иранских аятолл, терроризму ИГИЛа и “Братьев-мусульман”, усилило бы смертельные угрозы умеренным арабским режимам и одновременно защитило бы интересы национальной безопасности России, Китая и Эрдогана в Турции за счёт жизненно важной государственной и внутренней безопасности США.
Аналогичным образом, в 1977-79 и 1994 годах президент Египта Садат и король Иордании Хуссейн были хорошо осведомлены о подрывных особенностях этой самой “палестинской” проблемы. Поэтому они не уступили давлению Государственного департамента США, чтобы подчинить свои интересы национальной безопасности и свои мирные договоры с Израилем продвижению палестинской проблемы.
Политика на Ближнем Востоке в целом и мирные инициативы, в частности, должны придерживаться ближневосточной реальности, столь же непредсказуемой в смысле терроризма, сложной и разочаровывающей, как она есть. Они должны преодолеть благонамеренный соблазн чрезмерного упрощения, обдумывания, неправильного восприятия и краткосрочного удовлетворения, которые обрекли на провал все предыдущие мирные инициативы США и Европы.
Вопреки реалиям Ближнего Востока, западные политики и формирователи общественного мнения склонны интерпретировать систематический поток пропалестинской арабской риторики как отражение предполагаемой центральной роли палестинского вопроса в арабской повестке дня. Поэтому они склонны ошибочно делать вывод о том, что решение палестинской проблемы является предварительным условием уменьшения турбулентности на Ближнем Востоке.
Большинству жителей Запада не удаётся сопоставить арабскую риторику с ближневосточной арабской реальностью, которая свидетельствует об отсутствии военных и / или существенных финансовых обязательств арабских стран перед палестинцами (что значительно меньше, чем поддержка саудовских мусульманских повстанцев в Афганистане против СССР, в 1979-1989 годах). Фактически, геостратегическое молчание арабов по палестинскому вопросу оглушительно, о чём свидетельствует бездействие арабов во время крупномасштабных палестино-израильских военных столкновений в Газе (в 2014, 2012 и 2009 годах), в Иудее и Самарии (2000-2005, 1987-1992 годах) и Ливане (в 1982 году).
Кроме того, ни одна из арабских войн против Израиля (1948-49, 1956, 1967 и 1973) не разгоралась вокруг “палестинской” проблемы. Например, израильская война за Независимость 1948-49 гг. завершилась иракской, иорданской и египетской оккупациями Самарии, Иудеи (Западный берег) и Газы соответственно; но они не передали эти территории палестинцам и запретили там какую-либо деятельность палестинцев.
В то время как арабская риторика изображает “палестинский” вопрос, как если бы он был ключевым, объединяющим арабский приоритет, межарабской жемчужиной, сутью арабо-израильского конфликта и коренной причиной региональной турбулентности, действия арабских стран продемонстрировали глубокую их подозрительность по отношению к палестинскому руководству и маргинализацию “палестинской” проблемы по сравнению с главными геостратегическими приоритетами на Ближнем Востоке, включая явные и истинные смертельные угрозы, такие как мачете аятолл на горле каждой проамериканской арабской страны.
В 2019 году арабские страны обрушивают на палестинцев поддерживающую риторику – в то время как “слова недорого стоят”, – но они не забывают и не прощают предательства палестинцами Кувейта в 1990 году (что помогло Саддаму Хусейну уничтожить Кувейт, который был самым щедрым хозяином для палестинцев); развязывание гражданских войн и разжигание внутреннего терроризма в Ливане в 1970-1982 годах; провоцирование гражданской войны 1970 года в Иордании в попытке свергнуть хашимитский режим; и подрыв и терроризм в Сирии в 1966 году и Египте – в 1955 году.
Благонамеренные президенты, советники и другие разработчики ближневосточной политики и мирных инициатив должны учитывать хорошо документированную ближневосточную реальность, а не импульсы и нормы, исходящие с Запада. Они должны извлекать уроки из систематического провала всех прошлых американских и международных мирных инициатив, избегая, а не повторяя набивший оскомину перечень прошлых ошибок.
(Перевод Игоря Файвушовича — МАОФ)
"The Ettinger Report", 4.2019
