|
Попытка разобраться в законах и обычаях траура, принятого в течение семи недель, между праздниками Песах и Шавуот, когда ведется отсчет дней Омера (сфират ха-Омер), связана с многочисленными трудностями. Обратившись к «Шулхан Аруху», мы узнаем об обычае не стричься «до Лаг ба-Омера» (33-й день сфират ха-Омер), причем автор, упоминая о тех, кто имеет обычай стричься в новомесячье Ияр, выпадающее на 15 и 16 дни сфират ха-Омер, говорит, что эти люди поступают неправильно. В примечаниях р. Моше Иссерлеса (Рамо) мы тут же читаем, что во многих ашкеназских общинах принято стричься «до начала месяца Ияр», то есть не только в само новомесячье, но и в течение первых двух недель сфират ха-Омер. Рамо добавляет, что следующие этому обычаю «не стригутся от Лаг ба-Омера до Шавуота». Таким образом, перед нами два обычая: сефардский (не стричься с Песаха до Лаг ба-Омера, то есть с 1-го до 33-го дня сфират ха-Омер) и принятый во многих ашкеназских общинах (не стричься с начала месяца Ияр до Шавуота, то есть с 15-го до 49-го дня сфират ха-Омер).
Как известно, оригинальный тект «Шулхан Аруха» отражает сефардский обычай, поскольку его автор р. Йосеф Каро следовал в спорных случаях большинству из трех мнений, представленных в сочинениях Маймонида, Альфаси и раббену Ашера. Поскольку двое из трех – Маймонид и Альфаси - были сефардами, вывод «Шулхан Аруха» следует в большинстве спорных случаев бытовавшей в среде сефардов галахической практике. Примечания Рамо, известные под названием «Маппа», приводят норму «Шулхан Аруха» в соответствие с ашкеназской традицией.
В интересующем нас случае обычаи расходятся весьма существенным образом. Профессор р. Даниэль Шпербер предпринял попытку исследования этого расхождения в своей замечательной книге «Минхагей Исраэль» (т. 1, стр. 101 и далее; всего к настоящему времени в издательстве «Мосад ха-рав Кук» вышло не менее семи томов этой книги). Нижеследующий очерк полностью основан на указанной работе р. Шпербера.
Источником траурных обычаев сфират ха-Омер является свидетельство Талмуда (Йевамот 62Б) и мидраша (Коэлет Рабба 11,6 и Берешит Рабба 61,3) о «двенадцати тысячах пар учеников рабби Акивы», умерших между Песахом и Шавуотом от дифтерии. При этом причиной их смерти объявлено то, что они «непочтительно относились друг к другу». Соответственно, траурным изначально считался весь период от Песаха до Шавуота, в течение которого свирепствовала упомянутая эпидемия. Именно таким был общепринятый обычай в эпоху гаонов (VII-XI вв.). При этом основным выражением траура являлось то, что в период от Песаха до Шавуота не женились. В респонсах Гая Гаона приводится дополнительный траурный обычай этих дней: не заниматься ремеслом с захода солнца и до утра. Его причиной считалось то, что ученики рабби Акивы умирали по ночам. Кроме того, Гай Гаон отмечает, что темное время суток отмечено ужесточением обычаев траура потому, что именно в это время производят отсчет дней Омера, ознаменовавшихся при жизни рабби Акивы столь значительным бедствием.
Никаких других траурных обычаев, связанных со сфират ха-Омер, в талмудической литературе и в респонсах гаонов не упомянуто. Равным образом в указанном корпусе литературы нет никаких упоминаний про Лаг ба-Омер и, соответственно, про ослабление или смягчение траура после этого дня.
В XIII веке отмечается появление испанской и провансальской традиции, согласно которой траурные ограничения отменяются по истечении 33 дней сфират ха-Омер (р. Авраам бен Натан ха-Ярхи в «Сефер ха-Манхиг» со ссылкой на р. Зерахью Геронди, р. Менахем бен-Шломо Ха-Меири в комментарии к трактату Йевамот и др.). Отмена траурных ограничений объясняется в этих сочинениях двояко: во-первых, тем, что ученики рабби Акивы умерли до этого дня (ранее никаких указаний подобного рода в раввинистической литературе не встречалось), и во-вторых, тем, что траурные ограничения действуют от Песаха до прос ха-Ацерет, то есть до начала непосредственно предшествующего Шавуоту периода. Этот период определяется как полмесяца и, соответственно, начинается в Лаг ба-Омер (или, точнее, по окончании 33 целых дней сфират ха-Омер).
В комментариях Ха-Меири (1243/9-1316) впервые выделен особым образом сам день Лаг ба-Омер. Ссылаясь на неизвестную ранее «традицию гаонов», согласно которой «в Лаг ба-Омер прекратилась смерть [учеников рабби Акивы]», Ха-Меири пишет, что в этот день не принято поститься и с этого дня дозволено заключать браки. При этом никаких упоминаний об обычае не стричься в период сфират ха-Омер и, соответственно, об отмене данного ограничения в Лаг ба-Омер в комментариях Ха-Меири не содержится.
Однако уже в XIII веке р. Аарон Люнильский пишет в своем комментарии к талмудическому трактату Киддушин: «И принято не жениться с Песаха до Шавуота, и также не стригутся из-за траура по ученикам рабби Акивы». Р. Цидкия бен р. Авраам ха-Рофе приводит в «Шибболей ха-лекет» тот же обычай, но уже с привязкой к Лаг ба-Омеру: «Есть общины, в которых принято не стричься с Песаха до Лаг ба-Омера». В проповедях р. Йегошуа Ибн-Шуэйба (XIV в.) указывается: «И можно бриться уже с утра 34 дня [сфират ха-Омер], поскольку часть дня считается как целый день». Таким образом, Ибн-Шуэйб, во-первых, сообщает нам новую деталь (бриться) и, во-вторых, определяет период траурных ограничений равным тридцати трем целым дням, включая Лаг ба-Омер.
В соответствии с этим мнением р. Яаков бен-Ашер (1270?– 1340), автор знаменитого кодекса «Арбаа турим», послужившего структурной основой «Шулхан Аруха», пишет: «И некоторые стригутся от Лаг ба-Омера и далее, говоря, что тогда [в Лаг ба-Омер] перестали умирать [ученики рабби Акивы]». Р. Йосеф Каро в своем сочинении «Бейт-Йосеф» (1550-1559 гг.), которое предшествовало «Шулхан Аруху» и содержало, в отличие от последнего, ссылки на источники, споры законоучителей и т.п., также ссылается на мнение Ибн-Шуэйба.
Соответственно, мы наблюдаем здесь эволюцию одной и той же традиции, которая, во-первых, однозначно связывает траурные ограничения с талмудическим источником (смерть учеников рабби Акивы) и, во-вторых, постепенно склоняется к ослаблению и отмене этих ограничений по истечении 33 дней сфират ха-Омер. На первый взгляд, здесь возможны лишь два обычая: соблюдение траурных ограничений, что бы они в себя ни включали, во весь период сфират ха-Омер, согласно мнению гаонов, или соблюдение этих ограничений с Песаха до Лаг ба-Омера, согласно мнению позднейших авторитетов. Тем более странной выглядит в данном контексте ашкеназская традиция, которая определяет период траурных ограничений с начала месяца Ияр (по истечении двух недель сфират ха-Омер) до Шавуота.
Источник этой традиции р. Даниэль Шпербер видит в бедствиях, постигших рейнские и другие ашкеназские общины во времена Первого крестового похода (1096 г.). В память об этих бедствиях у ашкеназов было установлено множество особых молитв («Ав ха-рахамим», элегии «зулат» и др.), произносившихся по субботам в месяц Ияр, когда подверглось разгрому и уничтожению большинство крупных общин, лежавших на пути крестоносцев. Позже молитву «Ав ха-рахамим», произносимую в память о павших за освящение Имени Всевышнего, включили в обычную субботнюю литургию, но она не произносится перед праздниками и новомесячьями. Однако перед началом месяцев Ияр и Сиван и перед праздником Шавуот ее произносят, поскольку именно в эти месяцы случилось бедствие, послужившее причиной установления данной молитвы.
В книге «Минхаг тов» (XIII век) р. Даниэль Шпербер нашел прямое подтверждение этой увязке: «Есть добрый обычай не стричься, не одевать новую одежду и вообще не радовать себя никакими новыми вещами, не услаждаться в бане и не стричь ногтей с Песаха до Шавуот, в память о праведных и благочестивых, предавших души свои на гибель за освящение Имени Всевышнего. А в Лаг ба-Омер можно все это делать из-за чуда, бывшего в этот день. А с Лаг ба-Омера до Шавуот надлежит соблюдать все это с прежней строгостью».
Здесь мы видим, во-первых, существенное ужесточение обычаев траура; во-вторых, увязку этих обычаев не с гибелью учеников рабби Акивы, а с катастрофой 1096 года; в-третьих, выделение одного только дня Лаг ба-Омер из-за случившегося в него чуда. Схожим образом описывают траурные обычаи данного периода сочинения «Йосеф Омец» (р. Йосеф Хан-Нойрлинген) и «Лекет Йошер» (р. Йосеф бен р. Моше Ашкенази, 1423-1490).
Крестоносцы шли на восток из Руана, где они сразу же истребили почти всю еврейскую общину. По мере их продвижения такая же участь постигла общины Меца (в первые дни Ияра), Шпейры (8 Ияра), Вормса (23 Ияра), Майнца (3 Сивана), Кельна (6 Сивана) и других рейнских городов. Таким образом, кровавое бедствие надвигалось на ашкеназских евреев с запада на восток и бушевало оно с первых дней месяца Ияра до Шавуота включительно. Соответственно, именно этот период стал впоследствии у ашкеназских евреев основным периодом траура, причем гораздо более строгого, чем в других еврейских общинах – ведь дополнительным, а иногда и главным поводом для скорби в данном случае стала память о совсем еще свежей трагедии.
Но столь долгий период суровых ограничений был труден для многих. И поскольку смягчить его в заключительной части, как в Испании и Провансе, было невозможно, смягчение было произведено в первые дни сфират ха-Омер, до начала месяца Ияр. Об обычае, дозволяющем жениться в период с Песаха до новомесячья Ияр, упоминают р. Авраам Хиделик (XIII в.), р. Цидкия бен р. Авраам ха-Рофе («Шибболей ха-Лекет») и многие другие авторы.
Значительная разница в ашкеназских обычаях траура объясняется, как правило, географическим положением тех или иных общин и тем, когда именно и в какой мере они пострадали от крестоносцев. В Руане (Нормандия) бедствие разразилось сразу же после Песаха, еще в месяц Нисан, а до Кельна оно докатилось к Шавуоту. Соответствующим образом смещается в данном районе «центр тяжести» основных обычаев траура. И чем дальше от исторического Ашкеназа, тем более мягкими становились практические ограничения, которых придерживались в период сфират ха-Омер различные еврейские общины. Вплоть до того, что в некоторых сочинениях итальянских и восточных авторов про траурные ограничения этого периода говорится как о «совершенно устранимом обычае» - "минхаг батель беолама" (р. Яаков бен-Шмуэль Хагиз, 1620-1675, р. Хизкия де Силве, 1659-1698, р. Ицхак Хизкия Ламферонти, 1679-1756, и др.).
Формулировка "батель беолама" подразумевает, что любого повода достаточно для того, чтобы эти ограничения не соблюдались. Например, известный йеменский авторитет р. Шалом бен-Йихья Хабшуш настаивал на том, что стричься перед субботой надлежит во весь период сфират ха-Омер, поскольку установление пророков «и назовешь субботу наслаждением» не может быть отменено траурным обычаем («Сефер Шошанат ха-Мелех»).
Кстати, среди ашкеназских законоучителей подобного рода аргументы приводились в пользу того, что до начала месяца Ияр не следует придерживаться траурных ограничений, поскольку весь месяц Нисан, на который приходится Песах, является праздничным и неподобающим для проявлений траура. С ними соглашались и некоторые сефардские авторы, например, р. Давид бен-Зимра (1480-1570), писавший, что это правильно «и для нас, соблюдающих траур только до Лаг ба-Омера».
В новейшее время к поводам, отменяющим траурные ограничения сфират ха-Омер, религиозными авторитетами сионистской ориентации были отнесены и такие даты, как День независимости Израиля (5 Ияра) и День освобождения Иерусалима (28 Ияра). Р. Даниэль Шпербер ссылается в данной связи на мнение р. Нахума Раковера, р. Овадьи Хадайя, р. Цви Коэна и др.
Таким образом, перед нами следующая картина обычаев сфират ха-Омер в части соблюдения траурных ограничений:
1) весь период от Песаха до Шавуота;
2) весь период от Песаха до Шавуота, исключая Лаг ба-Омер;
3) период от Песаха до Лаг ба-Омер включительно;
4) период с начала месяца Ияр до праздника Шавуот;
5) период с начала месяца Ияр до праздника Шавуот, исключая Лаг ба-Омер;
6) любой из определенных выше периодов, исключая канун субботы и всякий день, когда находится какой-либо повод для отмены траурных ограничений.
В заключение отметим, что среди историков принято мнение о том, что талмудическое упоминание о причине смерти учеников рабби Акивы (эпидемия дифтерии) является тщательно завуалированным намеком на их гибель в сражениях с римлянами во время восстания Бар-Кохбы (132-135 гг. н.э.). Сам рабби Акива был, как известно, одним из духовных вождей этого восстания. Естественно заключить, что его ученики вели себя соответствующим образом. В этом случае их смерть могла иметь вполне очевидную причину. Что же до «дифтерии», то она, со значительной вероятностью, может рассматриваться нами как функция самоцензуры законоучителей Талмуда.
Если это предположение соответствует истине, некоторые обычаи Лаг ба-Омер (разжигание костров, стрельба из лука и т.п.) могут быть сочтены глухим отголоском еврейской памяти о трагической борьбе Иудеи против римских завоевателей. И тогда символика траура, в которой память о древних повстанцах сочетается с памятью о жертвах религиозных гонений Средневековья, становится особенно красноречивой.
ЖЖ Дова Конторера, 10.2019