|
Для еврейского населения СССР, начиная с 1960-х гг., была характерна значительная убыль, главной причиной которой являлась низкая рождаемость. Массовая эмиграция 1990-х гг. лишь способствовала ускорению неблагоприятных демографических тенденций среди тех евреев, которые оставались на постсоветском пространстве.
Динамика численности
Численность евреев по данным советских переписей полностью фиксировалась, исходя из самоопределения респондентами своей национальной (этнической) принадлежности. Эта численность соответствует тому, что было определено в демографии евреев как «ядро» еврейского населения(1) . Это «ядро» складывается из тех, кто при опросе назвали себя евреями, или в случае, когда это касалось детей, были идентифицированы таковыми их родителями; оно не включает тех лиц еврейского происхождения, которые указали другую национальность во время переписи. Большинство специалистов разделяют мнение, что эти данные о численности взрослого еврейского населения отражают ответы, которые в основном соответствовали «официальной» национальности, записанной во внутренних паспортах(2) .
После Второй мировой войны численность «ядра» еврейского населения СССР заметно сократилась: с 2 279 тыс. чел. в 1959 г. до 1 480 тыс. чел. в 1989 г. (табл. 1). В этот период она упала во всех республиках, за исключением Узбекистана и Таджикистана, в которых высокая рождаемость бухарских евреев смогла компенсировать отрицательные компоненты демографической динамики.
Однако в 1990-е гг. падение было значительно более существенным, чем за предшествующие три десятилетия, вместе взятые: к 2000 г. общая численность «ядра» еврейского населения в государствах бывшего СССР сократилась примерно до 485 тыс. чел. (табл. 2). Абсолютная величина этого падения (995 тыс. чел.) оказалась больше, чем за все предшествующие 30 лет (799 тыс. чел.). Естественно, темп сокращения (67%) был значительно выше, чем за период с 1959 по 1989 г. (35%).
Одновременно резко изменилась еврейская география. В 1959–1989 гг. в Российской Федерации проживало 39% от общей численности «ядра» еврейского населения Советского Союза. Однако к началу XXI в. российские евреи составили уже около 60% от общей численности «ядра» еврейского населения в странах СНГ и Балтии. К 2010 г. общая численность «ядра» еврейского населения во всех этих странах сократилась еще сильнее — до 326 тыс. чел.
.
В демографии евреев используется также более широкая категория — «расширенное» еврейское население; она включает всех членов домохозяйств, в которых хотя бы одно лицо входит в «ядро» еврейского населения(4) . Круг лиц, имеющих право получить разрешение на иммиграцию в Израиль (алия) в соответствии с израильским Законом о возвращении, еще шире; право на репатриацию по этому закону имеют евреи, их дети и внуки — все со своими законными супругами. Как видно на примере современной России, «расширенное» еврейское население значительно больше «ядра» еврейского населения (табл. 3). Однако численность «расширенного» еврейского населения также существенно сократилась: с 1100 тыс. чел. в 1979 г. и 910 тыс. чел. в 1989 г. до около 470 тыс. чел. в 2002 г. и 400 тыс. чел. в 2010 г. Общее число лиц, которые могли бы эмигрировать из России в Израиль в соответствии с Законом о возвращении, было, конечно, больше.
Рождаемость, смертность и постарение
Снижение рождаемости обычно начинается среди городского населения, и евреи обычно оказывались в авангарде этого процесса(5) . Сказанное справедливо как для населения всего мира, так и — причем особенно — для евреев бывшего СССР. Среднее число рожденных детей среди еврейского населения России не превысило 1,6 во всех поколениях женщин, рожденных в ХХ веке. Евреи постоянно опережали другие этнические группы в переходе к более низкому уровню рождаемости(6) . В 1988–1989 гг. суммарный коэффициент рождаемости для евреев СССР составлял 1,56 и был значительно ниже, чем у всего городского населения — 2,03 (табл. 4).
Показатели для евреев России (1,49) и Украины (1,52) были очень близки между собой. Однако даже при относительно низком уровне смертности этот показатель для поддержания численности населения должен быть не ниже 2,1 ребенка. К началу массовой алии 1990-х гг. только две небольшие подгруппы евреев СССР имели существенно более высокий уровень рождаемости. По нашей оценке на основе данных переписи 1989 г., суммарный коэффициент рождаемости для бухарских евреев в Узбекистане был равен 3,1, и этот показатель, вероятно, составлял близкую величину для горских евреев на Северном Кавказе и в Азербайджане(7) . Для третьей подгруппы, отличной от ашкеназского большинства советских евреев, — евреев грузинских — не был характерен высокий уровень рождаемости(8) .
В первой половине 1990-е гг. произошло резкое падение уровня рождаемости еврейского населения бывшего СССР. Так, по нашей оценке, в Российской Федерации коэффициент суммарной рождаемости евреев снизился до 0,8 в 1993–1994 гг. В двух столичных городах, где проживала половина российских евреев, в те же годы уровень рождаемости всего населения был лишь немногим выше: в Москве — 0,97 и Санкт-Петербурге — 0,91. Даже для всего городского населения России коэффициент суммарной рождаемости составлял только 1,20 (см. табл. 4). Таким образом, падение уровня рождаемости среди евреев, оставшихся в бывшем СССР, было только частью процесса общего резкого снижения рождаемости в постсоветских государствах.
В отличие от рождаемости, особенности смертности были относительно благоприятны для динамики еврейского населения, имевшего длительное время наиболее высокие в СССР показатели продолжительности жизни мужчин. Перед началом массовой эмиграции 1990-х гг. среди еврейского населения СССР ожидаемая продолжительность жизни для мужчин была заметно выше, чем в среднем для всех советских мужчин. В то же время еврейки в СССР по этому показателю не имели какого-либо преимущества по сравнению со всеми советскими женщинами. В 1988–1989 гг. ожидаемая продолжительность жизни при рождении в еврейском населении Советского Союза составляла 70,1 года для мужчин и 73,7 года для женщин. Показатели, особенно для женщин, имели очень близкие значения в двух республиках, где жило большинство советских евреев — в Российской Федерации и на Украине (табл. 5). В то же время в Средней Азии продолжительность жизни евреев (мужчин и женщин) была ниже, чем в среднем для всего еврейского населения СССР.
Самой серьезной демографической проблемой населения России является смертность — показатели ожидаемой продолжительности жизни всего мужского российского населения долгое время оказывались на последнем месте среди развитых стран мира. Однако для 1993–1994 гг. ожидаемая продолжительность жизни при рождении для еврейского населения Российской Федерации может быть оценена в 69,6 года у мужчин и 73,2 года у женщин. Этот показатель у евреев остался почти без изменения по сравнению с концом 1980-х гг., тогда как у всего населения России он значительно снизился. В результате к середине 1990-х гг. разрыв для мужчин увеличился почти до 12 лет. Поскольку массовая эмиграция не привела к повышению смертности среди еврейского населения, то можно полагать, что в соответствующем миграционном потоке были достаточно представлены лица с разными характеристиками здоровья. Более того, иногда эмиграция, особенно в Израиль, где репатрианты сразу получают право на высококачественное лечение, была сознательным выбором тяжелобольных людей.
Выше, чем в целом для всех российских евреев, были оценки для еврейского населения Москвы: в 1993–1995 гг. ожидаемая продолжительность жизни при рождении там составляла 72,2 года у мужчин и 76,0 года у женщин(9) . Это приводит нас к выводу, что вне столицы соответствующие показатели были ниже средних для российских евреев. Однако у нас нет региональных данных для евреев России за предшествующие годы. Потому не ясно, когда возник отмеченный разрыв в ожидаемой продолжительности жизни среди российских евреев и как он связан с их массовой постсоветской эмиграцией. В послевоенный период для еврейского населения СССР был характерен явно выраженный процесс старения, что было явлением, в значительной степени связанным со снижением уровня рождаемости. Согласно материалам советской переписи населения 1989 г., доля еврейского населения Российской Федерации в возрастах 65 лет и старше составила 26,9%, или втрое больше, чем в 1959 г., — 8,9% (табл. 6). Медианный возраст еврейского населения Российской Федерации увеличился с 41,2 до 52,3 года.
Начавшаяся массовая эмиграция ускорила этот процесс старения. Уже согласно материалам переписи населения 2002 г., доля тех, чей возраст был 65 лет и старше, достигла среди еврейского населения Российской Федерации 36,6%. Медианный возраст российских евреев в 2002 г. возрос до 57,5 года, а затем, по данным переписи населения 2010 г., увеличился еще больше — до 60,3 лет. Особенно быстро процесс старения шел среди евреев Белоруссии, где доля тех, кто был в возрастах 65 лет и старше, увеличилась с 20,2% в 1989 г. до 39,6% в 2009 г., а медианный возраст за тот же период поднялся с 47,0 до 61,2 года. Явно выраженная особенность возрастной структуры еврейского населения бывшего СССР — ее «регрессивный» характер: численность более молодых поколений последовательно уменьшается. Рассмотренное старение этого населения, несомненно, является главным проявлением его демографического коллапса
Смешанные браки
Смешанные браки в течение рассматриваемого периода получали все большее распространение среди еврейского населения.
Косвенным индикатором этого процесса (прямые данные покрывают только малую часть послевоенного периода) (10) является рост доли детей, у которых отец другой национальности, среди общего количества детей, рожденных еврейками: в целом по СССР этот показатель увеличился с 19% в 1958 г. 41% в 1988 г. (табл. 7).
Массовая эмиграция 1990-х, в которой было больше женщин(11), способствовала дальнейшему разрушению еврейского «брачного рынка» в странах бывшего СССР. Так, по данным российской переписи населения 2002 г., число евреев-мужчин превышало число женщин уже во всех возрастных группах до 70 лет. В постсоветский период этнические брачные границы были прорваны окончательно, о чем свидетельствуют имеющиеся данные. Например, в Латвии и на Украине показатели смешанной брачности для евреев достигли еще более высоких значений, чем были перед распадом СССР в России: в 1996 г. соответственно 85,9 и 81,6% у мужчин, 82,8 и 73,7% у женщин (табл. 8). Для Российской Федерации, где нет подобных данных для постсоветского периода, рост доли детей, рожденных еврейками, у которых отец другой национальности, продолжился: с 58% в 1988 г. до 68% в 1993 г. (см. табл. 7). К 1998 г. этот показатель возрос до 74%.
Данные о детях, рожденных в смешанных браках, собранные в конце советского периода, явственно свидетельствуют о том, что они предпочитали принимать национальность нееврейского родителя(12). Даже после распада Советского Союза наблюдалось очевидное предпочтение нееврейской этничности для детей от смешанных браков. Так, согласно материалам российской микропереписи 1994 г., не более 11% детей до 16 лет, рожденных в смешанном браке, были отнесены своими родителями к евреям. Для детей в возрастах старше 16 лет эта доля была еще меньше: 6,2% в семьях, где муж — еврей, а жена — русская, и 4,1% в семьях, где муж — русский, а жена — еврейка(13) .
Однако даже если бы все дети, рожденные в смешанных браках, воспитывались как евреи и имели соответствующую идентификацию, это не могло обеспечить при очень низком уровне рождаемости положительной численной динамики еврейского населения СССР. Действительно, еще в 1960-х гг. в еврейском населении Украины и России число смертей сравнялось с количеством рождений, если даже принимать в расчет все рождения, когда хотя бы один родитель ребенка был еврей (еврейка) (14). В 1988 г. превышение составило 1,5 раза в целом по СССР и было равно 1,7 раза в Российской Федерации (табл. 9). Настолько сильным было действие низкой рождаемости.
В 1990-е гг. уже все население России, а не только его еврейская часть, характеризовалось превышением числа смертей над количеством рождений. Однако их неблагоприятное соотношение у российских евреев ухудшилось особенно: в 1998 г. для них это превышение достигло четырех раз. Более того, среди еврейского населения России падение числа рождений опережало снижение количества смертей, естественное при их массовой эмиграции. В результате увеличился даже абсолютный численный разрыв между ними — с 5,8 тыс. в 1988 г. до 6,9 тыс. в 1998 г.
Приведенные данные свидетельствуют, что на протяжении всего рассматриваемого периода, включая годы, предшествовавшие массовой эмиграции 1990-х гг., смешанные браки и связанные с ними реалии не могли быть основной причиной, определявшей уменьшение численности еврейского населения бывшего СССР. Общее число рождений в нем было далеко недостаточным, и последствия смешанных браков только накладывались на это обстоятельство.
Массовая эмиграция
Начиная с 1989 г., массовая эмиграция достигла таких масштабов, что стала играть первостепенную роль в сокращении численности евреев в Российской Федерации. В большинстве других постсоветских государств падение численности евреев вследствие эмиграции было еще более быстрым. В целом темп этого исхода оказался даже выше, чем тот, что был у массовой эмиграции евреев из Российской империи на рубеже XIX и ХХ веков(15) .
<
Источник: Тольц М. Глобальная демография постсоветской еврейской диаспоры // Диаспоры. 2011. № 2. С. 7.
Всего за четыре десятилетия, в 1970–2009 гг., территорию бывшего СССР покинули более 1,9 млн евреев вместе со своими родственниками-неевреями (табл. 10). Подавляющее большинство — свыше 1,6 млн — сделало это в 1989–2009 гг., когда количество эмигрантов превысило в 5,6 раза их число за предшествующий период 1970–1988 гг. Из всех выехавших в 1989–2009 гг. около 998 тыс. человек (61%) направились в Израиль. Число евреев и членов их семей, переселившихся в 1989–2009 гг. в США, может быть оценено примерно в 326 тыс. Количество мигрировавших за этот период в Германию составило 224 тыс.
В 1989 г. СССР покинули 72 тыс. евреев и членов их семей, подавляющее количество которых — 56 тыс. (78%) — направилось в США. В конце данного года американское правительство отказалось от приема лиц, выехавших по израильским визам, и в дальнейшем процедура оформления разрешений на въезд шла только непосредственно в государствах бывшего СССР. На еврейскую иммиграцию в США с постсоветского пространства были введены квоты. При этом четкое предпочтение отдавалось тем, кто имел близких родственников в США(16).
Между тем окончательный кризис советской системы привел к пику эмиграции. В 1990 г. СССР покинули 205 тыс. евреев и членов их семей. Подавляющее большинство из них — 185,2 тыс. (90%) — направились в Израиль, т.е. больше, чем за все предшествующее двадцатилетие 1970–1989 гг., когда 178 тыс. прибыли в эту страну. В 1991 г., к концу которого Советский Союз прекратил свое существование, из него эмигрировали еще 195 тыс., из них 147,8 тыс. (76%) направились в Израиль. В 1992 г. общее число евреев и членов их семей, выехавших за пределы бывшего СССР, снизилось до 123 тыс., а в 1993 г. составило 127 тыс. Затем масштабы еврейской эмиграции постепенно сокращались до 1998 г., что во многом соответствовало снижению численности евреев и членов их семей в бывшем СССР, а значит, и количества потенциальных эмигрантов. В этот период немногим более половины (52–59%) мигрантов направлялись в Израиль.
Финансовый кризис 1998 г. в России привел к существенному росту эмиграции из этой страны и в целом со всего постсоветского пространства. Уровень эмиграции из Российской Федерации в Израиль в 1999 г. вернулся к показателю 1990 г. При этом доля Израиля как принимающей страны во всей эмиграции евреев и членов их семей из бывшего СССР повысилась до 67%. В условиях кризиса их намного возросшее желание эмигрировать реализовалось в основном благодаря возможностям, предоставленным израильским Законом о возвращении(17). В последующие годы в целом цифры постсоветской еврейской эмиграции снижались. Это соответствовало как резкому сокращению еврейского демографического потенциала, остающегося на территории бывшего СССР, так и стабилизации ситуации и начавшемуся экономическому росту в большинстве постсоветских стран.
После 11 сентября 2001 г. роль США как страны назначения в постсоветской еврейской эмиграции резко упала. Германия с начала 1990-х гг. имела свою программу привлечения евреев из бывшего СССР(18). В 2002–2004 гг. еврейская иммиграция с постсоветского пространства в эту страну была временно более многочисленной, чем в Израиль. Однако затем Германия быстро свернула свои усилия по привлечению евреев из постсоветских государств(19) . Лишь Израиль держит границы открытыми перед евреями всего мира и их близкими. Потому закономерно, что в 2009 г. три четверти всех евреев и членов их семей, которые покинули постсоветское пространство, направились в эту страну.
По данным за 1989–2001 гг., когда все три вышеназванные страны активно принимали евреев и членов их семей из бывшего СССР, из Российской Федерации прибыло в Израиль почти столько же иммигрантов, сколько с Украины (табл. 11). В тот же период, по нашей оценке, в США из Украины въехало в 1,6 раза больше человек, чем из Российской Федерации, а для миграции в Германию разрыв был еще большим — в 2 раза. В результате в эти годы доля выходцев из Украины в общем числе евреев-мигрантов из бывшего СССР и членов их семей была преобладающей среди переселившихся в США (41%) и особенно в Германию (56%). Удельный вес въехавших в эти страны из Российской Федерации был существенно ниже (26 и 27% соответственно).
Среди переселившихся в Израиль доля выходцев из Украины (33%) была примерно такой же, как из Российской Федерации (32%). Соответственно удельный вес выходцев из Беларуси среди всех прибывших в Израиль был менее 8%, из стран Балтии — около 2%, Молдовы — более 5%, Закавказья — 6% и Средней Азии — 12,5%. В 1989–2001 гг. в Израиль из каждой из названных частей бывшего СССР, за исключением стран Балтии, направилось большее число евреев и членов их семей, чем всего их выехало за пределы Советского Союза в 1970–1988 гг.
Другие миграции
В течение 1990-х гг., которые были периодом массовой эмиграции за пределы бывшего СССР, на численность евреев в постсоветских государствах влияли также другие миграционные процессы. В 1989–1998 гг., согласно официальной российской статистике, 20 577 евреев въехали в Российскую Федерацию из других государств бывшего СССР и 14 637 евреев эмигрировали из России в эти государства. Таким образом, баланс миграции между Россией и другими странами бывшего СССР для еврейского населения страны был положительным — 5 940 чел. (табл. 12).
Статистические данные показывают, что в 1989–1991 гг. этот миграционный баланс был отрицательным, но небольшим по величине (-864 чел.). В данный период, предшествующий распаду Советского Союза, миграционный баланс российских евреев был отрицательным со всеми республиками СССР, кроме Закавказья и Средней Азии. В 1992–1998 гг. баланс зарегистрированной миграции между Россией и другими странами бывшего СССР для еврейского населения страны был положительным и в общей сложности составил более 6,8 тыс. человек. Начиная с 1992 г., еврейская иммиграция в Российскую Федерацию из стран Балтии и Молдовы превосходила эмиграцию евреев в эти республики. С 1994 г. Россия имела положительное сальдо для еврейского населения в миграционном обмене с Украиной.
Наблюдались два основных потока иммиграции в Россию — из Закавказья и Средней Азии. Эти два региона были наиболее подвержены этническим конфликтам и войнам, поэтому во многих случаях эмиграция в Россию была для евреев способом избежать связанных с ними проблем. Например, в 1989–1998 гг. зарегистрированная еврейская иммиграция из Азербайджана и Грузии в Российскую Федерацию составила около 7% от общей численности евреев в каждой из этих республик (исключая «татов»), как она определялась по данным переписи 1989 г. За этот период положительный баланс миграции еврейского населения в Россию из Закавказья составил более 3,4 тыс. человек и из Средней Азии — приблизительно 3,3 тыс. человек.
Для сопоставления отметим, что коэффициент иммиграции евреев в Россию из других стран бывшего СССР в 1995 г. — 5,5 на 1 000 — был примерно таким же, как и у русских. Некоторые из этих иммигрантов-евреев являлись беженцами из регионов, где были этнические конфликты и войны. К началу 1997 г. число официально зарегистрированных беженцев-евреев (включая вынужденных переселенцев) в Российской Федерации превысило тысячу человек; эта группа удвоилась в течение предшествующих двух лет.
Мы можем предположить, что данные статистики в известной степени недооценивали реальный масштаб еврейской иммиграции в Россию из других государств бывшего СССР, поскольку они основываются на учете местных органов МВД, от которых в свою очередь зависела выдача разрешений на прописку (формально отмененную) и регистрация вновь прибывших. Многие иммигранты разной национальности — включая евреев — не получали такой регистрации своевременно, особенно в Москве. Значительная иммиграция в Россию евреев-неашкеназов из Закавказья и Средней Азии в определенной мере была фактором изменения субэтнического состава еврейского населения в Российской Федерации, прежде всего в ее столице.
Среди миграционных процессов в государствах бывшего СССР, связанных с массовой эмиграцией за его пределы, следует отметить возвращение небольшой части эмигрантов в страны рождения или их переезд из Израиля в другие постсоветские государства. Так, по данным официальной израильской статистики, общее число тех, кто прибыл из стран бывшего СССР, начиная с 1990 г., а затем выехал из этой страны к концу 2009 г. на срок более одного года и не вернулся, составило 101,4 тыс. человек (около 10%). Конечно, не все они направились обратно в постсоветские государства. Значительная их доля реэмигрировала в Северную Америку. О тех постсоветских мигрантах, кто уехал из Израиля в США — возможно, нескольких десятках тыс.(20), — нет надежных статистических сведений. Однако из материалов канадской переписи 2001 г. известно, что 8 тыс. чел., родившихся в бывшем СССР, после июня 1996 г. прибыли в Канаду из Израиля(21) .
Данные статистического учета показывают, что за десять лет, в 2000– 2009 гг., в Российской Федерации было зарегистрировано 12,9 тыс. иммигрантов из Израиля, на Украине — 11,6 тыс. В остальных европейских постсоветских странах их число было еще меньше (табл. 13) (22). Эти же данные отчетливо показывают, что пик зарегистрированной иммиграции из Израиля пройден в Белоруссии и Российской Федерации в 2003 г., на Украине, в Латвии и Литве — в 2004 г., в Молдове — в 2007 г. Даже в 2003 г., на пике израильской иммиграции в страны бывшего СССР, общее число «возвращенцев» (официально получивших соответствующий статус там), вероятно, не превышало 4 тыс. чел.
Конечно, как и в случае учета межгосударственной миграции внутри бывшего СССР, приведенные статистические данные в известной степени не могут отразить весь масштаб и все нюансы нового сложного явления. Ведь нередко практикуется проживание на два дома, постоянная циркуляция между Израилем и одной из постсоветских стран.
* * *
Подводя итог, следует отметить, что в соответствии с оценками, берущими в качестве исходной точки данные советской переписи населения 1970 г., к началу 2010 г. численность «ядра» еврейского населения, имеющего свои корни в бывшем Советском Союзе, насчитывала во всем мире примерно 1,6 млн чел.(23). После 1970 г. большинство евреев, родившихся на территории бывшего СССР, сменили страну своего проживания. К началу 2010 г. более половины «ядра» постсоветского еврейского населения проживало в Израиле, где их численность приближалась к 0,85 млн чел. По всей видимости, примерно четверть из них — прежде всего лица смешанного происхождения, имеющие мать-еврейку, а также те, кто принял иудаизм после миграции, — прежде не входили в «ядро» еврейского населения и обрели свой официальный еврейский статус только при переезде в Израиль. Таковы положительные демографические последствия алии, которая привела к ревитализации выходцев из бывшего СССР в Израиле.
-----------------
1 См.: DellaPergola S. Modern Jewish Demography // The Modern Jewish Experience / Ed. J. Wertheimer. NY, 1993. P. 277.
2 Национальность детей определялась их родителями. Подробно об учете национальности в советских переписях см., напр. Silver B.D. The Ethnic and Language Dimensions in Russian and Soviet Censuses // Research Guide to the Russian and Soviet Censuses / Ed. R.S. Clem. Ithaca; NY, 1986. P. 70–97; Bondarskaya G.A. Nationality in the Population Statistics in the U.S.S.R. // Challenges of Measuring an Ethnic World: Proceedings of the Joint Canada-United States Conference on the Measurement of Ethnicity. Ottawa; Washington, 1993. P. 333–361
3 Здесь употребляются те названия республик, какими они были до распада СССР: РСФСР, Молдавия, Белоруссия, Туркмения, Киргизия. Когда речь идет о постсоветском периоде, указаны новые названия: Беларусь, Молдова и т.д. — Прим. ред.
4 См.: DellaPergola S. Modern Jewish Demography… P. 277.
5 DellaPergola S. Major Demographic Trends of World Jewry: The Last Hundred Years // Genetic Diversity Among Jews / Eds. B. Bonne-Tamir and A. Adam. NY, 1992. P. 3–30.
6 Tolts M. Ethnicity, Religion and Demographic Change in Russia: Russians, Tatars and Jews // Evolution or Revolution in European Population / European Population Conference. Milano, 1995. Vol. 2. Milan, 1996. P. 166–172; Tolts M. Jews in Russia: A Century of Demographic Dynamics // Диаспоры. 1999. № 1. С. 187–190.
7 Tolts M. The Demographic Profile of the Bukharan Jews in the Late Soviet Period // Bukharan Jews in the 20th Century: History, Experience and Narration / Eds. I. Baldauf, M. Gammer and T. Loy. Wiesbaden, 2008. P. 88; Tolts M. Demography of North Caucasian Jewry: A Note on Population Dynamics and Shifting Identity // Ethno-Nationalism, Islam and the State in the Caucasus: Post-Soviet Disorder / Ed. M. Gammer. London; NY, 2008. P. 214–215; Тольц М. Демографический портрет евреев Азербайджана, 1959–1989 гг. // Диаспоры. 2013. №. 1. С. 152.
8 Tolts M. The Jews in Georgia in the Late Soviet Period: A Demographic Profile // Studies in Caucasian, Georgian, and Bukharan Jewry: Historical, Sociological, and Cultural Aspects / Eds. G. Akhiezer, R. Enoch and S. Weinstein. Ariel, 2014. P. 112.
9 Shkolnikov V.M., Andreev E.M., Anson J. and Mesle F. The Peculiar Pattern of Mortality of Jews in Moscow, 1993–1995 // Population Studies. 2004. Vol. 58. No. 3. P. 320.
10 Свод региональных данных о распространении смешанных браков в 1960-х гг. дан в: Altshuler M. Soviet Jewry since the Second World War: Population and Social Structure. NY, 1987. P. 27.
11 Для алии об этом см.: Tolts M. Recent Jewish Emigration and Population Decline in Russia // Jews in Eastern Europe. 1998. No. 1 (35). P. 10–13.
12 См.: Волков А.Г. Этнически смешанные семьи в СССР: динамика и состав // Вестник статистики. 1989. № 8. С. 18.
13 Tolts M. The Jewish Population of Russia, 1989–1995 // Jews in Eastern Europe. 1996. No. 3 (31). P. 15.
14 См.: Tolts M. Jewish Demography of the Former Soviet Union // Papers in Jewish Demography 1997 / Eds. S. DellaPergola, J. Even. Jerusalem, 2001. P. 123.
15 См., напр.: Gitelman Z. ‘From a Northern Country’: Russian and Soviet Jewish Immigration to America and Israel in Historical Perspective // Russian Jews on Three Continents / Eds. N. Lewin-Epstein, Y. Ro’i and P. Ritterband. London, 1997. P. 21–41.
16 См.: Lazin F.A. The Struggle for Soviet Jewry in American Politics: Israel versus the American Jewish Establishment. Lanham, 2005. P. 270–279.
17 Тольц М. Российская эмиграция в Израиль // Население и общество. 2003. № 71. С. 1–4.
18 См., напр., Haug S. unter Mitarbeit von Wolf M. Soziodemographische Merkmale, Berufsstruktur und Verwandtschaftsnetzwerke j?discher Zuwanderer: Projekt Zuwanderer aus Russland und anderen GUS-Staaten-J?dische Zuwanderer. N?rnberg, 2007 (Working Paper 8).
19 См.: Aufnahmeverfahren f?r j?dische Zuwanderer aus der ehemaligen Sowjetunion. N?rnberg, 2009.
20 См.: Rebhun U., Lev Ari L. American Israelis: Migration, Transnationalism, and Diasporic Identity. Leiden; Boston, 2010. P. 31.
21 Shahar Ch., Magonet H. The Jewish Community of Canada: 2001 Census Analysis. P. 5: Immigration & Language. Toronto, 2005. P. 8.
22 Мы не располагаем данными по Эстонии до 2004 г., но алия из этой небольшой страны не была значительной.
23 Тольц М. Глобальная демография постсоветской еврейской диаспоры // Диаспоры. 2011. № 2. С. 28–29.
Опубликовано в "История еврейского народа в России. От революций 1917 года до распада Советского Союза". Под ред. М.Бейзера. Том 3 М: Гешарим, 2017. С.433-452