|
Призывы лидеров левых к бунту и братоубийственной войне стали уже привычными.
Что такое гражданское неповиновение?
Что такое мятеж (путч, бунт)?
Что такое гражданская война?
В чем разница между ними?
Когда они становятся легитимными?
И как правое правительство должно с ними справляться?
Исторический фон в Израиле
После смены правительства все левые слаженным оркестром играют на все лады призыв к гражданскому неповиновению и гражданской войне. Иногда такие призывы звучат неявно, иногда напрямую, но в целом оркестр левых посылает очень четкий сигнал.
Национальному лагерю позволено (если он сможет) победить на выборах, но не позволено проводить свою политику. Но, с точки зрения левых, правым запрещено реально править.
Подчеркнем, что призывы к бунту у левых провозглашают отнюдь не маргиналы. Наоборот, сам Яир Лапид делал явные намеки на это еще до того, как он перестал быть премьером. Так же поступают действующие и бывшие члены Кнессета. Даже давно вышедший в отставку председатель Верховного суда Аарон Барак не отпустил руки и добавил собственное пикантное заявление: «Судебная реформа министра Ярива Левина – это разрушение Храма».
И такие заявления левых начались не вчера.
О таких заявлениях левых я писал еще в своей книге «Там, где нет людей», в которой описывал наше движение «Зо арцейну» (в переводе с иврита «Это наша страна»), созданное в 1993 году для борьбы против соглашений Осло, продвигаемых правительством Рабина. Я описал в книге, как наше движение открыто и публично провозгласило ненасильственное гражданское сопротивление действиям израильского правительства и как за это меня судили по статье «призыв к мятежу» («амрада»). Тогда во время процесса я предъявлял судьям настоящие призывы к мятежу, принадлежащие левым лидерам и оставшиеся безнаказанными. Вот некоторые из них:
* "Идите с танками на Офру" - проф. Зеэв Штренхель, газета «Давар» 15.04.88
* "Я призываю вас взяться за оружие, ответить им огнем… Да, взяться за оружие" — профессор Иешаягу Лейбович, «Гаарец», 27.9.1985
* «Я лично буду сражаться с оружием в руках» — Хаим Барам, «Коль Хаир», 26.8.88
* "Кто-то должен убить Шарона" – «Симан крия», №19
Призывы левых лидеров не ставили границу между насильственной и пацифистской деятельностью. Наоборот - некоторые прямо призывали к насилию и незаконному использованию огнестрельного оружия.
Справа таких призывов никогда не было. За исключением нашего движения «Зо арцейну» - движения сопротивления «соглашениям Осло» - правые никогда не призывали к гражданскому неповиновению. Движение «Эта наша страна» было исключением, свидетельствующим об общем правиле - слабости правых. «Фейглин опасен, потому что он мыслит, как левак», — писала в те времена газета Гаарец.
«Государство это я»
Что это за левое мышление, которое призывает к оружию, как только оказывается в оппозиции? В сознании левых понятие «власть народа» не несет никакого смысла. Демократия для леваков — это власть «просвещенного человека». «Соображения просвещенного человека» — так председатель Верховного суда в отставке определил набор ценностей, которыми должно руководствоваться Государство Израиль. «Проверка на истинность — это чувство справедливости и беспристрастности просвещенной публики в Израиле» - писал Аарон Барак.
Что это за «просвещенный человек» и «просвещенная публика»? Видимо, это совсем не та публика, которая получила большинство голосов на последних выборах...
Левые на словах ратуют за демократию, но они не готовы подчиняться демократическому решению большинства. Левая элита не считает правление еврейского большинства легитимным. Они чувствуют, что у них пытаются отнять власть в государстве. Они готовы принять правительство правых лишь как формальность, прикрывающую продолжение власти левых.
С момента создания государства и до сих пор левые сохранияют власть даже если они проиграли выборы. Они правят через не избираемые центры власти, которые тщательно оберегают. Они считают правление правых нелегитимным, и, поэтому, тем или иным способом препятствуют еврейскому большинству проводить свою политику.
Личная история
Около полугода назад я вместе с Аврумом Бургом (присоединившемся в свое время к партии Хадаш) выступал перед курсантами Колледжа национальной обороны.
В дебатах я спросил Аврума: «Что ты будешь делать, если я буду избран подавляющим большинством голосов на пост премьер-министра и решу восстановить Храм?
"Я создам подполье и убью тебя" - недолго думая ответил Бург.
«Как же нам избежать братоубийственной войны?» – заволновалась публика.
«Если разразится такая война», — ответил я, — «Аврум всегда победит». – И пояснил: «Потому что, по мнению Соломона, истинная мать предпочтет пощадить ребенка. А я настоящая мать!»
По лицам ошеломленных присутствовавших, включая начальников силовых структур, было видно, что они согласны со мной.
Но я верю, что еврейское большинство в Израиле сможет победить в будущем даже в такой неравной борьбе. Но для этого требуется чувство своей правоты («думай, как левый»!), которое проистекает из понимания того, что мы, национальный лагерь, являемся истинной «матерью».
Левые и их идеология
Израильские левые не относятся к Государству Израиль как к чему-то, что имеет собственную независимую ценность. Для левых «государство — это я». По их мнению, они и только они его создали, и если оно не принадлежит им и не служит их ценностям, то оно и не нужно: «так не доставайся же ты никому».
Поэтому, если они теряют власть, они готовы идти на риск уничтожения государства в гражданской войне. Кнессет — это единственный избираемый рычаг власти, который, в отличие от других, не переходит к левым автоматически по наследству.
Такая тактику «выжженной земли», которую применяет отступающая армия. Земля, которую армия покидает, не имеет для нее никакой ценности, и лучше сжечь ее, чем оставить победителям.
Новое правое правительство перестало быть просто ширмой, оно начинает действовать. Его министры намерены вернуть народу власть, которая была отнята у народных избранников и передана неизбираемым структурам. Реформы Левина призваны вернуть к норме самоуправство суда, реформы Бен Гвира - полиции, и т.д. Поэтому левые просыпаются и грозят применить свое обычное оружие – оставить выжженную землю...
Левые чувствуют себя безраздельными хозяевами и поэтому считают свой бунт легитимным. У них есть для этого глубокая идеологическая основа. «Перманентная революция» — одна из основ левой марксистской идеологии: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья…»
Идеология левых требует разрушения общества и сложившихся в нем структур: семьи, общин и даже личных идентичностей. Все это они называют «изобретенными» и считают искусственно созданными. Левым нужна только перманентная революция.
Раньше они объявляли борьбу пролетариата против капиталистов.
Сегодня - женщин против мужчин;
Черных против белых;
Геев против «натуралов».
Всегда должна быть какая-то «Бастилия», которую нужно разрушить.
Правые: еврейское государство – это ценность
В отличие от левых, еврейское большинство рассматривает государство Израиль как самостоятельную ценность, стоящую выше партийных споров. Основа самоопределения правых находится здесь, в стране, а не в зарубежных центрах «просвещения». Правые верят в национальную идентичность (и в другие виды идентичности) и в то, что все части народа являются лишь частями национального целого.
Для правого части должны объединяться в целое, а не переустраивать целое под себя.
У правых нет сознания своего господства (которое есть у левых), потому что они никогда не вырабатывали такой идеологии (см. мою статьи «Почему правые не могут править» https://gazeta.rjews.net/feigl280.shtml)
Вот почему правые обеими руками отвергают идею гражданской войны.
Альталена
Еще до создания государства было очевидно, что израильские левые разжигают братоубийственную войну. От «операции Сезон» до операции «Альталена» израильские левые доказали, что они верны большевистскому духу и пролитие крови своих братьев не является для них проблемой. Бен-Гурион прекрасно умел идти на компромисс, когда это необходимо. Но при уничтожении «Альталены» он, на самом деле, искал противостояния и войны...
Тогда Менахем Бегин сдался, объявив со слезами на глазах, что братоубийственной войны не будет. Это показало уже тогда, что правые не считают себя хозяевами в своей собственной стране и что политическое насилие левых имеет щедрую награду в виде долгосрочной политической гегемонии.
Итак, когда левые теряют свою власть, гражданская война и мятеж становятся для них приемлемым м даже необходимым инструментом.
Различие между гражданским неповиновением, мятежом и гражданской войной
Гражданское неповиновение противоположно мятежу. И ни то ни другое не является гражданской войной. Когда Бенни Ганц угрожает и мятежом, и гражданским неповиновением, он угрожает действиями, противоречащими друг другу.
Гражданское неповиновение
Гражданское неповиновение – это ненасильственное, совершаемое сознательно нарушение закона с полной готовностью понести за такое нарушение законное наказание.
Неповинующиеся граждане, стремятся не уничтожить режим, а лишить легитимности определенные его решения, даже если эти решения были приняты на формально законных основаниях.
Когда люди перестают повиноваться определенным инструкциям и законам, когда они делают это ненасильственным образом и с полной готовностью понести за это наказание, то они проявляют именно уважение к Закону, но отрицают нравственность отдельных его пунктов.
Гражданское неповиновение — это последнее демократическое средство, но также и самое лучшее, доступное гражданину, против тирании большинства.
В отличие от этого, когда демонстранты Гистадрута или представители инвалидов жгут покрышки и перекрывают дороги, это не гражданское неповиновение. Эти демонстрации действуют в рамках определенных правил, нарушая закон и создавая беспорядки, которые, оно уверено, государство готово терпеть. При этом обеими сторонами подразумевается, что участники этого ритуала не намерены нести наказание за свои действия.
Наше движение неповиновения «Зо арцейну» призывало широкие массы выйти и нарушить определенные законы открытым и ненасильственным образом и быть полностью готовым понести за это наказание. И государство вынуждено было арестовывать участников массовых демонстраций.
Для меня, как человека, верящего в независимую и даже священную ценность государства Израиль, здесь не было противоречия между моей верой и выбранным мной курсом действий. Потому что гражданское неповиновение не призывает к анархии и не ставит под угрозу демократию - как раз наоборот. Настоящее и честное гражданское неповиновение ставит под угрозу правление тех, кто злоупотребляет властью и действует против воли народа. Поэтому оно укрепляет демократию.
Открытое гражданское общество устанавливает моральные границы для тирании большинства, которое диктует свою волю посредством закона. Правительство Рабина представляло очень узкое большинство (фактически меньшинство) и пришло к власти благодаря четкому обещанию не вести переговоры с террористической организацией ООП. Но когда Рабин победил на выборах и сформировал правительство, стало ясно, что его намерения были противоположными. Еще будучи в оппозиции члены его партии вели переговоры с террористами вопреки закону, четко запрещающему это. Они собирались отдать террористам нашу землю - сердце страны и создать договором с ними необратимую реальность. И все это, попирая мнение большинства, потрясенного этим шагом. Все обычные обращения, протесты и демонстрации (предшествовавшие массовым перекрытиям дорог движением «Зо арцейну») были встречены полным игнорированием и пренебрежением со стороны властей. Судебная система и СМИ так же игнорировали массовые протесты и вместо «сторожевых псов демократии» стали домашними псами тирании, пришедшей к власти легально, но действующей совершенно аморально.
«Они могут крутиться как пропеллеры, меня они не интересуют», — заявил премьер-министр Ицхак Рабин о демонстрантах в дни массовых демонстраций протеста против передачи Голанских высот Асаду. Это было в дни, предшествовавшие созданию движения «Зо арцейну».
Опасные и необратимые действия правительства Рабина, противоречащие как мандату, данному ему избирателями, так и явно выраженной на демонстрациях воли большинства, привели к необходимости использования такого демократического инструмента как ненасильственное гражданское неповиновение.
Спустя 10 лет после «соглашений Осло» и массовых демонстраций премьер-министр Ариэль Шарон понял, где находится настоящий центр силы в Израиле. Чтобы освободиться от судебного процесса, грозившего ему и его близким тюрьмой, Шарон решил превратиться в «неприкасаемого», уничтожив цветущие поселки Гуш-Катифа, изгнав их жителей и передав секторГаза в руки ХАМАСа.
Катастрофическое изгнание Гуш Катифа удалось из-за того, что лидеры правых были неспособны провозгласить ненасильственное гражданское неповиновение. Даже многие из лидеров религиозного сионизма призывали свою общину к подчинению, и никто не говорил об обязанности отказаться выполнять заведомо аморальный приказ – выселять законопослушных людей из законно приобретенных ими домов. В результате израильская демократия скатилась в неведомую прежде пропасть.
Разрушение еврейских домов и поселений стало регулярным ритуалом. Их жителей лишали даже элементарных прав человека; пытки еврейских поселенцев стали приемлемым инструментом, а вся страна, включая Тель-Авив, испытала на себе ракеты из Газы.
С другой стороны, разрушение и депортация даже самой маленькой арабской деревни уже давно стали нелегитимными. Никому и в голову не приходит подобное. «В случае депортации арабов гражданская война меня не испугает», — сказал не кто иной, как юридический обозреватель «Кол Исраэль» Моше Негби. А Амос Оз пригрозил: «Мы ляжем перед колесами грузовика (посланного для выселения арабов)».
Израильские левые сумели провести красную линию неповиновения, и поэтому приказ о выселении арабской деревни никогда не будет отдан.
Демократическое государство способно осуществлять свою власть только если его граждане будут готовы ей подчиняться. Левые сумели своим неповиновением провести левую границу этой области подчинения. С другой стороны, правые полностью затушевали правую границу и, таким образом, нанесли смертельный ущерб как морали государства Израиль по отношению к его еврейским гражданам, так и его безопасности.
Мятеж
Как уже упоминалось, мятеж (бунт) полностью отличается от гражданского неповиновения. Мятеж — это действие, направленное на свержение законно избранного правительства силой оружия. Бунтарь не действует против определенных решений правительства, бунтарь действует насильственно против самого правительства. Обычно успешный мятеж приводит не только к свержению правительства, но и к краху демократии. Мятеж не выказывает уважение закону, как это делает гражданское неповиновение. Мятеж — это просто жестокая война граждан против существующего режима.
Гражданская война
Гражданская война обычно развивается из мятежа, но здесь уже действуют не граждане против власти, а граждане (как правило, противники режима) против других граждан (которые режим поддерживают).
Сталкиваемся ли мы в настоящее время с одним из этих явлений?
На мой взгляд, абсолютно нет.
Достоинство гражданского неповиновения в том, что без реальной и жгучей причины невозможно вывести на улицы толпы людей, готовых понести наказание. Если избранная власть не нарушила неписанного соглашения между ней и гражданами, если ее действия мало-мальски разумны и этичны, маловероятно, что граждане откажутся от повседневной рутины и будут рисковать своей свободой и средствами к существованию выказывая неповиновение.
Тем более, если речь идет о бунте или, не дай Бог, гражданской войне.
Но в израильской реальности все происходит совсем не так.
Нарушение закона левыми, подстрекаемыми СМИ и судейской элитой, не приводит к их наказанию правоохранительными органами.
В случае беспорядков, устраиваемых левыми, полиция вдруг становится безучастной, прокуратура тянет время и закрывает дела «за недостатком общественного интереса». А те немногие дела, которые доходят до судов, заканчиваются смехотворными приговорами. И, главное, средства массовой информации будут лживо приписывать каждому левацкому сборищу по 400 тысяч участников.
Нет, у нас не будет настоящего мятежа или гражданской войны. А будет организованная анархия по типу «демонстраций на улице Бальфур».
Как будут вести себя левые в Израиле и как с этим бороться?
Если широкомасштабное гражданское неповиновение действует ненасильственным образом, если массовые нарушители нелегитимного закона заполняют тюрьмы (как это произошло с нашим движением «Зо арцейну»), то через определенное время демократическое правительство вынуждено изменить свою политику или вернуть избирателям мандат и снова идти на выборы.
Но сегодня происходит другое. Наши левые на самом деле не используют инструмент массового гражданского неповиновения.
Левые используют свои неизбираемые центры власти, такие как суд и прокуратура, СМИ и академия, высокопоставленные чиновники, чтобы подстрекать проигравшее выборы меньшинство выйти и нарушить закон. Они устраивают беспорядки, чтобы не дать возможности большинству воспользоваться своим суверенитетом и править посредством своих избранников, проводя политику, ради которой оно и было избрано.
То есть у нас сейчас деятельность оппозиции вовсе не является ограничением тирании большинства. Нет, сейчас меньшинство настаивает на том, чтобы помешать большинству осуществлять свой суверенитет. Поэтому избранное национальное правительство должно быстро организоваться и законно наказать нарушителей закона.
И очень хорошо, что размытое распределение полномочий между высшими чинами полиции и министром полиции (который стал называться министром национальной безопасности) было выяснено еще до формирования правительства.
Сегодня задача правительства состоит прежде всего в том, чтобы предотвратить анархию, организованную левыми (как это было при левых демонстрациях на улице Бальфур). И действовать для этого необходимо быстро и организованно.
Самое главное — дать понять, что проволочки со стороны структур, обеспечивающих порядок, приведут к смене руководителей этих структур. Полиция и прокуратура работают на народ и его законно избранное правительство, а вовсе не на СМИ и «просвещенное меньшинство».
Заключение
Опасность, с которой сталкивается новоизбранное национальное правительство, связана не мятежом или гражданской войной.
Нам угрожает анархия, поддерживаемая всеми неизбираемыми центрами власти.
Чтобы ее предотвратить правительство должно продемонстрировать «нулевую терпимость» к любому, кто поощряет эту анархию.
Если глава Тель-Авивского университета (государственного, а не частного, то есть он - госчиновник), объявляет, что будет бойкотировать непонравившиеся ему законы, принятые кнессетом, то избранное правительство не должно ему этого спускать! Оно должно немедленно подвергнуть его законному наказанию.
Тех, кто призывает к неповиновению (и особенно их лидеров), следует немедленно судить за подстрекательство к мятежу и (как и меня с моим другом Шмуэлем Сакетом) приговорить к тюремному заключению.
Решимость, которую правительство проявит сейчас в борьбе с подстрекателями, обуздает способность левых сорвать выполнение правительством действий, на которые оно получило четкий мандат от избирателя.
Перевод Аси Энтовой
сайт «Исраэль махар», 1.2023