|
Стремление администрации Байдена любой ценой сохранить ХАМАС выжившим и, таким образом, выигравшим войну, напрямую связано с желанием высокопоставленных чиновников нынешней администрации США «уравновесить Израиль» Ираном.
Почти сразу же вслед за вторжением арабов Газы под руководством ХАМАСа в Израиль 7 октября, администрация Байдена—Харрис принялась требовать от премьер—министра Биньямина Нетаниягу предоставить ей план для Газы на «день после». Нетаниягу же, неизменно настаивал на том, что обсуждать подобный план можно лишь после победы в войне.
Со временем Нетаниягу всё же начал понемногу объяснять контуры своего послевоенного видения ситуации.
По его мнению, план должен был бы включать в себя «де—ХАМАСификацию» Газы и постоянный военный контроль Израиля над этим регионом. При этом поскольку геноцидная ненависть к евреям и стремление уничтожить Израиль разделяют как ХАМАС, так и поддерживаемая США Палестинская администрация Махмуда Аббаса (ПА), Нетаниягу твёрдо подчеркнул, что замену ХАМАСа на ПА в управлении Газой он не допустит.
Администрации Байдена—Харрис категорически не понравилось видение Нетаниягу. Однако, поскольку его логичность была очевидна подавляющему большинству израильтян, и 80% американцев, неизменно выражающих поддержку победе Израиля, администрация предпочла не бороться с Нетаниягу напрямую.
Вместо этого, она, сохраняя видимость поддержки Израиля, стала использовать всё своё влияние, для ограничения или блокировки тех действий Израиля, которые могли бы навсегда изменить стратегическую реальность на местах и позволить Нетаниягу реализовать его планы на «день после».
Дело в том, что требование администрации о плане на «день после» вовсе не было просьбой о реальном плане. Нет, это было требованием того, чтобы Израиль обязался не использовать войну для радикального изменения стратегической ситуации, сложившейся к 7 октября 2023 года. Наоборот администрация Байдена—Харрис желала сохранить условия, позволившие ХАМАСу создать свою армию, созданную с одной, целью — геноцида евреев. Она хотела бы, чтобы эти условия остались в силе и после окончания войны. И она хотела, чтобы Нетаниягу принял бы эти условия, что, разумеется, заблокировало бы все перспективы победы Израиля.
С точки зрения администрации, единственно приемлемый план на «день после»был таким, который возвращал бы стратегический баланс к состоянию на 6 октября. Газа должна была бы остаться этаким полунезависимым арабским государством. А США использовали бы международное давление и унижение Израиля, вынудив евреев в итоге смириться с построением враждебного и угрожающего им арабского государства в Газе, Иудее, Самарии и Иерусалиме — полном соответствии с целями, которые неоднократно озвучивали и вице-президент Камала Харрис, и президент Джо Байден со своими советниками.
Именно по этой причине администрация США выступила против наземной операции Израиля в Газе; поддержала Египет в блокировке попыток жителей Газы найти убежище в Египте или третьих странах; выступила против захвата Израилем Рафиаха и контроля над границей с Газой; замедлила поставки наступательного оружия, в том числе автоматов, танковых и артиллерийских снарядов, а также бомб для ВВС, вынуждая Израиль оставаться на оборонительных позициях. И продолжила навязывать Израилю сделку с ХАМАСом по заложникам, которая неизбежно привела бы к стратегическому поражению еврейского государства в войне.
Именно по этой причине администрация ввела санкции против израильских граждан, которые, по её утверждению, мешают достижению их цели по созданию арабского государства в Газе, Иудее и Самарии. И именно поэтому, стремясь сохранить власть ХАМАСа, оказывает постоянное давление на Израиль, добиваясь поставок в Газу огромных объёмов нужных ХАМАСу товаров под предлогом «гуманитарной помощи».
Перспектива полного разгрома ХАМАС и окончательного захвата Газы сделала бы Израиль «слишком сильным», как выразился бывший госсекретарь США Джон Керри. А «слишком сильный» Израиль, разумеется, не стал бы «заключать мир», на невыгодных для себя условиях. Поэтому такой Израиль администрации Байдена-Харрис не нужен.
Стремление демократической администрации к тому, чтобы ХАМАС выжил и, таким образом, выиграл бы войну, продиктовано не только поддержкой её ведущими чиновниками идеи государственности для палестинских арабов. Оно связано и с более широкой целью — «уравновесить Израиль» Ираном.
Эта цель, переданная команде Байдена-Харрис по наследству от Обамы и его команды, исходит из предпосылки о том, что, мол, усилия Ирана по созданию ядерного арсенала вполне оправданы предполагаемыми ядерными возможностями Израиля.
Аналогичным образом, возвышение Ирана как региональной силы с его террористическими армиями, окружающими Израиль и суннитские арабские государства, представляется желательным, поскольку якобы создаёт «баланс сил».
Поскольку ХАМАС является частью террористической оси Ирана, отказ администрации принять цель Израиля по разгрому ХАМАС и радикальному изменению ситуации в Газе соответствует её общей стратегической задаче — сохранению стратегического баланса, основанного на роли иранского режима, как это было до 6 октября.
С первых дней своего пребывания у власти Обама и его коллеги столкнулись с непростой задачей. Американское общество было, как и союзники Америки, категорически против тех стратегических целей, которые нарисовали себе завладевшие демократической партией США прогрессивисты. Чтобы обойти это препятствие, команда Обамы разработала многоуровневую политику, основанную на том, чтобы говорить одно, но делать полностью противоположное. Например, заключить соглашение, позволяющее иранскому режиму развивать ядерное оружие, преподнося его, как договор по ядерному нераспространению.
Израиль же напротив преподносился как разжигатель войны. Поскольку Нетаниягу был самым яростным противником ядерных уступок Обамы Ирану, команда Обамы разработала всеобъемлющую стратегию подрыва усилий Нетаниягу по блокированию ядерных амбиций Ирана. США фактически загнали Армию обороны Израиля (ЦАХАЛ) в угол. Они осыпали Израиль оборонительными системами и вынудили его подписать договор о военной помощи, который подорвал израильские внутренние военные производства, лишив, таким образом, стратегической независимости.
Пока Израильполучал все свои бомбы от США, любые его наступательные операции должны были быть одобрены США. То же самое касалось и его воздушных платформ, танковых и артиллерийских боеприпасов и автоматов.
Одновременно администрация Обамы повела полномасштабную подрывную деятельность против правительств Нетаниягу, культивируя мнение среди бывших и действующих представителей силовых структур, что, мол, они, а не Нетаниягу являются этакими «ответственными взрослыми» в израильском правительстве, и потому обязаны информировать американских товарищей о любых планах Нетаниягу по проведению наступательных действий против Ирана.
Так в 2010 году глава «Моссад» Меир Даган проинформировал своего коллегу из ЦРУ о планах Нетаниягу нанести удар по ядерным объектам Ирана, и администрация быстро заблокировала эти планы.
Байден и Харрис восстановили политику Обамы как в отношении палестинских арабов и Ирана, так и в отношении ослабления и подрыва Нетаниягу и Израиля — политически и стратегически сразу после вступления в должность.
Всё это возвращает нас к вопросу о «дне после».
Что касается Ливана, то, вместо того чтобы поддерживать усилия Израиля по уничтожению «Хизбаллы» — крупнейшей и самой смертоносной террористической армии Ирана, — администрация в течение всего прошлого года пыталась помешать Израилю начать наступление на «Хизбаллу».
Хотя Байден публично поддержал ликвидацию руководства «Хизбаллы», включая Хасана Насраллу, по сообщениям, администрация была в бешенстве из-за того, что Израиль ликвидировал Насраллу.
10 октября Харрис снова повторила, что администрация добивается немедленного прекращения огня и деэскалации как в Ливане, так и в Газе. Это снова подчёркивает, что Харрис и Байден хотят защитить «Хизбаллу», как и ХАМАС, от поражения, поскольку стремятся вернуть стратегический баланс к состоянию на 6 октября 2023 года, когда Иран был восходящим региональным гегемоном, оставаясь всего в нескольких шагах от создания ядерного арсенала.
Что касается самого Ирана, то с тех пор, как 1 октября 2024 года тегеранский режим нанёс ракетный удар по Израилю, администрация усердно работает над тем, чтобы заблокировать возможность Израиля уничтожить любые стратегические цели в контратаке против Ирана. Чиновники администрации постоянно намекают, что Израиль, мол, пытается втянуть США в войну на Ближнем Востоке. Недавно директор ЦРУ Уильям Бернс и другие высокопоставленные чиновники администрации выступили с серией заявлений о том, что, мол, нет никаких признаков того, что Иран стремится создать ядерный арсенал.
Вот только достаточно лишь взглянуть на передовицы и парламентские дебаты в Иране, которые заполнены призывами к созданию ядерного оружия, чтобы понять, что эти утверждения — ложные и манипулятивные. Затем последовала утечка из Пентагона в Иран секретных документов о подготовке израильского ответа на иранские обстрелы еврейского государства.
Тем не менее, несмотря на всеобъемлющую стратегию администрации по наполнению медиа слухами против Нетаниягу, деморализующими сообщениями о слабости Израиля и утверждениями о том, что Израиль якобы пытается втянуть США в ненужную войну, вся эта информационная кампания терпит крах.
Поразительный успех Израиля в уничтожении руководства «Хизбаллы» и значительной части её огромного арсенала ракет, а затем и ликвидация Синуара, повысил поддержку американцами победы Израиля. Ещё несколько месяцев назад «эксперты» насмехались над обещанием Нетаниягу добиться «абсолютной победы» для Израиля в войне, теперь же такие эксперты, как Ричард Дирлав, бывший глава британской разведки MI6, утверждают, что Израиль находится на пути к её достижению.
Итак, мы возвращаемся к плану Нетаниягу на «день после». Получив отказ от Байдена и Харрис, Нетаниягу дождался, момента, когда Израиль сумел переломить ход войны и уже затем представил администрации своё реальное стратегическое видение послевоенного Ближнего Востока. Он изложил его в видеосообщениях на английском языке, сначала народу Ирана, затем народу Ливана, а затем и жителям сектора Газы.
В этих видео он описал, как Иран и «Хизбалла» соответственно разрушают Иран и Ливан. Он объяснил ливанцам, что Израиль достаточно ослабил «Хизбаллу», чтобы народ Ливана мог восстать против неё. По его словам, «Мы ослабили возможности «Хизбаллы»; мы уничтожили тысячи террористов, включая самого Насраллу, его преемника и преемника его преемника. Сегодня «Хизбалла» слабее, чем когда-либо за многие, многие годы. «Теперь вы, народ Ливана, стоите на важном распутье. Это ваш выбор. Вы можете вернуть себе свою страну.»
Он сказал иранцам: «Вы знаете одну простую вещь: тираны Ирана не заботятся о вашем будущем. Но вам-то это важно».
Он сказал народу Ирана о том, что освобождение от режима произойдет «намного быстрее, чем люди думают», и представил им видение мира после падения режима. «Наши две страны, Израиль и Иран, будут жить в мире. Когда этот день настанет, террористическая сеть, которую режим построил на пяти континентах, будет разгромлена и разбита. Иран же станет процветать, как никогда раньше».
На исходе же первого дня праздника Суккот, когда стало окончательно ясно, что Синуар также ликвидирован, Нетаниягу обратился к жителям Газы, предложив жизнь за пределами сектора тем, кто поможет вернуть заложников.
Видение Нетаниягу полностью противоположно видению Обамы, Байдена и Харрис. Но именно его поддерживает американское общество. Такое положение дел ограничивает возможности администрации блокировать планы Израиля в отношении готовящегося ответного удара после ракетной атаки Ирана 1 октября.
Попытки команды Байдена-Харрис запретить Израилю атаковать как ядерные, так и нефтяные объекты Ирана сопровождаются привычной смесью противоречивых заявлений и политических и стратегических подрывных действий, с которыми мы сталкивались со стороны демократических администраций начиная с 2009 года. С одной стороны, США поддерживают Израиль. С другой стороны, администрация заполонила СМИ утверждениями о том, что Израиль, мол, слишком слаб для эффективных действий, что его усилия направлены на то, чтобы втянуть США в войну, и что Иран никому не угрожает.
Увы, но неожиданная и деморализующая задержка Израиля в проведении ответного удара по Ирану вызывает опасения того, что администрация преуспела в блокировании Израиля от принятия каких-либо стратегически значимых мер против режима. Если это действительно так, то импульс, который Израиль получил от своих поразительных разведывательных операций и авиаударов по «Хизбалле» к сожалению будет упущен. Снова станет актуальным убеждение о том, что Израиль не имеет того, что необходимо для победы в войне.
Хотя это и вызывает беспокойство, вероятность того, что Нетаниягу отступит именно сейчас, минимальна. Импульс Израиля слишком велик. Иранцы и ливанцы, вдохновленные достижениями Израиля, уже повторяют его послание. Постоянные требования администрации о немедленном прекращении огня и стратегической сдержанности Израиля кажутся среднестатистическим американцам и союзникам США иррациональными и не соответствующими событиям.
Хотя будущее остаётся неопределённым, ясно, что иранский режим был не единственной стороной, чьи стратегические цели были подорваны успехом Израиля в перехвате инициативы в этой войне. Ираноцентричная внешнеполитическая концепция Обамы, Байдена и Харрис относительно Ближнего Востока также рушится прямо на наших глазах.
Перевод Александра Непомнящего, ФБ
JNS, 10.2024
Кэролайн Глик — старший редактор Jewish News Syndicate и ведущая "Шоу Кэролайн Глик" на канале JNS. Она также является дипломатическим комментатором израильского 14-го канала, а также обозревателем журнала Newsweek. Глик является старшим научным сотрудником по ближневосточным вопросам Центра политики безопасности в Вашингтоне и преподавателем Израильского колледжа государственного управления.Автор книги «Израильское решение: план единого государства для мира на Ближнем Востоке"