Моше Фейглин

Там, где нет людей...

Глава двенадцатая

– Кто потерпел поражение (на выборах)?
Перес: " Мы, израильтяне" .
– Кто же победил?
Перес: " Можешь сказать, что – евреи.
Евреи победили израильтян" .

Даниэль Симон, " Другая страна" .

Пока мы "проводили время" в судебных заседаниях, которым не было видно конца, в нашем государстве разгорелась предвыборная кампания, яростнее которой оно до сих пор не знало.

Люди, ранее принимавшие участие в демонстрациях "Зо арцейну" и других митингах протеста, униженные и оплёванные после убийства Рабина, повели борьбу против левого правительства единственным возможным способом – мобилизовав все свои силы в поддержку Биньямина Нетаниягу.

Вокруг нас всё кипело и бурлило, но мы, сознательно, не принимали в этом участия. Я не мог заставить себя наклеить на машину стикер " Биби – это хорошо для евреев" , потому что не верил этому. Или: "Я полагаюсь на национальный лагерь" – его непоследовательность и бесхребетность мне были хорошо известны. Никаким их словам я верить не мог. Ни у одной из партий, входящих в национальный лагерь, не было серьёзной идеологической платформы – альтернативы постсионизму МЕРЕЦа. А без неё очень скоро заскользит Биби по наклонной плоскости – как до него Бегин, и окажется на пути, проложенном левыми. Это было мне совершенно ясно.

Я не говорил об этом открыто, лишь в узком кругу. Отчаявшиеся люди как утопающие за соломинку ухватились за видимость надежды. Да и какой был выбор? Голосовать за Переса?

Наблюдать со стороны за происходящим " хэппенингом" – удобная позиция.

"Почему же ты всё-таки будешь голосовать за Биби, если утверждаешь, что это ничего не изменит?" – спросил Шмуэль.

"У меня нет выхода. Если Перес победит, он передаст Арафату Хеврон немедленно. У Биби это возьмёт три месяца. А три месяца при нынешней обстановке довольно большой срок" .

Произошло чудо, и Нетаниягу был избран главой правительства. Радости правых не было границ, а левые облеклись в траур. Государственный канал радиовещания передавал трогательные и грустные мелодии, как в День памяти павших.

Мои предсказания были ошибочны: Биби отдал Хеврон не через три месяца, а через шесть.

А в дни праздника Суккот, по прямому приказу Арафата, его солдаты стреляли из израильского оружия в израильских солдат и убили 16 из них. Повод – открытие туннеля Хасмонеев.

Если бы хотел, с лёгкостью мог бы тогда Нетаниягу сбросить с себя путы Норвежских соглашений.

* * *

"...Я полагаю, что следует проверить всё. Создавали комиссии по вопросам неизмеримо менее важным. Я хочу, чтобы комиссия расследовала провал в системе безопасности, возникший в результате соглашений в Осло..."
"Почему были освобождены из тюрем тысячи террористов? Почему ЦАХАЛ продолжает отступать, несмотря на нарушения пунктов соглашения со стороны ООП? ...Это будет одна из важнейших следственных комиссий в истории государства. Если она не будет создана сейчас, я уверен, что она будет создана позже..."

Биньямин Нетаниягу. Выступление по " Аруц 7" 30.12.93

Что же произошло?

Очень многие не хотят углубиться в суть проблемы. Считается, что Нетаниягу " не подходит" , что у него недостаточно твёрдый характер, что он поддаётся давлению, что его следует как можно скорее заменить на Узи Ландау или Бени Бегина.

К таким выводам прийти довольно легко, особенно ещё и потому, что доказательствами Нетаниягу снабжает нас сам: своей нелояльностью по отношению к товарищам и семье, неспособностью навести порядок в собственном правительстве, назначениями на ведущие государственные посты сомнительных людей типа Цахи Ханегби и т.п.

Но более серьёзный и глубокий взгляд с таким поверхностным суждением согласиться не может.

Нетаниягу ни в коем случае не глуп, широко образован – особенно в сравнении со своими двумя предшественниками, его книги обстоятельны и хорошо аргументированы, и их просто нельзя поставить рядом с отретушированными дневниками Рабина или патологическими фантазиями Переса.

Свою карьеру он выстроил сам и, без какой-либо помощи истеблишмента и вопреки всем прогнозам, взлетел снизу прямо наверх и стал самым молодым главой правительства в истории страны. Он укрепил Ликуд после его развала и поражения на выборах 1992 года, победил на внутренних выборах, устоял против враждебных средств информации, и даже шок, полученный обществом в результате убийства Рабина, не сумел сдержать его взлёт. Он победил всех.

Ему никто не давал никаких поблажек, не " сокращал" пути, не подталкивал наверх, его не поддерживала элита в качестве своего посланца. Но за него были его терпение, настойчивость, ум, хитрость, способность убеждать и далеко видеть. Он сумел проглотить унижения и не сойти с пути к намеченной цели. Никогда еще ни один глава правительства в Израиле не заплатил за свой пост такой полной и дорогой цены. Нет, нельзя так просто отмахнуться от Нетаниягу, заявив, что он " не подходит" .

Тогда что? Может, корень зла заключается в отсутствии идеологии?

У семейства Нетаниягу давние и глубокие корни в правом лагере. Но для кого это не довод и кто продолжает утверждать, что у нынешнего премьера никакой идеологии нет, уж никак не может обвинить в этом грехе " правых" предшественников Нетаниягу.

Никто и никогда не мог упрекнуть в отсутствии идеологии Менахема Бегина. Глава ЭЦЕЛя, скромнейший человек, всю жизнь боровшийся за воплощение идей Жаботинского, был первым, кто начал процесс разложения еврейского поселенческого движения, отдав приказ о разрушении целого еврейского города и одиннадцати поселений вокруг – ради ослепившей его видимости мира. Он умер прозревшим, сломленным, с разбитым сердцем.

Наследовавший Бегину Ицхак Шамир, в прошлом командир ЛЕХИ, был вылеплен из другого теста. Прекрасная теория Жаботинского не мешала ему трезво смотреть на вещи. Торжественные церемонии на лужайке у Белого дома не производили на него особого впечатления, и он не искал для себя пути, чтобы войти в историю. Он всегда понимал истинное назначение и конечную цель всех " мирных процессов" , происходящих на Ближнем Востоке, и уже воочию мог убедиться, какие пагубные последствия для сионистского движения в целом имело подписанное Бегиным мирное соглашение с Египтом.

Долгое время Шамир стоял, как незыблемый утёс, под мощным давлением, которое обрушил на него " наш самый большой друг" – тот, что за океаном. Но дальнейшее строительство поселений ему всё же пришлось прекратить. А затем настал и черёд Мадридской конференции, давшей легитимацию переговорам " обо всём" .

Кемп Дэвид (правые) – Мадрид (правые) – Осло(левые). Право-левый марш, которым сионизм шёл к своему концу.

Мы видим, таким образом, что и правые и левые, вместе, добровольно или вынужденно, отказались от нашего абсолютного права на Эрец Исраэль – без всякой связи с личными качествами того, кто возглавлял правительство на данном этапе. Место социализма и ревизионизма заняла новая идеология, ныне овладевшая миром. Имя ей – западный либерализм. В Израиле от старого остались лишь окостеневшие организационные структуры, в рамках которых партии стараются сохранить привилегии для своих членов.

Наступила эпоха постсионизма.

Вне игры осталось, в сущности, лишь одно – сердце народа.

Сионизм и постсионизм – ровесники. Идея возвращения народа в Сион и его возрождения к самостоятельной национальной жизни сразу же породила противодействующий полюс. То, что ныне именуется постсионизмом, не возникло в результате Шестидневной войны, как ошибочно думают многие. Первыми " постсионистами" были те, кто восстал против Моше и Аарона и пожелал " выбрать себе (другого) начальника и вернуться в Египет" (Числа, 14:4). Можно найти в ТАНАХе абсолютно современные призывы жить, наслаждаясь сегодняшним днём.

Ещё до провозглашения государства небольшая, но очень влиятельная группа интеллектуалов из Еврейского университета в Иерусалиме, во главе с его ректором профессором Магнесом, ратовала за то, что еврейский ишув не должен добиваться отмены британского мандата на Эрец Исраэль, потому что это приведёт к нескончаемым войнам с арабами. Англичане же будут поддерживать порядок, не ущемляя прав ни одной из религий, и содействовать процветанию всех проживающих здесь народов, не вызывая напряжения в отношениях между ними. В принципе, это была новая инкарнация общества " Брит шалом" ("Союз мира").

После провозглашения государства крайне левая группа " Мацпен" обвинила сионизм во всех бедствиях, обрушившихся на наш регион. Ядро этой организации также составляли интеллектуалы из Еврейского университета (как же иначе?), выступавшие за создание на территории нашей страны многонационального государства.

Книга Шимона Переса " Новый Ближний Восток" обнаруживает поразительное сходство с видениями левых 50-х годов. Это их философские откровения позаимствовал " человек – более крупный, чем сама жизнь" , по выражению члена кнессета Далии Ицик.

Сохранён не только смысл, но даже терминология.

Интегрирование в арабский регион, появление своеобразного народного образования с многонациональными чертами ("Новый Ближний Восток " , стр.78) означает на практике безболезненную, лёгкую смерть еврейского народа. Парадокс, однако, заключается в том, что теперь носителями этой идеи стали не университетские профессора, а руководители сионистского государства.

Ицхак Рабин и Шимон Перес 90-х годов идеологически отличны от Рабина и Переса первых десятилетий существования Израиля. Но метаморфоза не произошла мгновенно. Важнейшим этапом для начала широкого внедрения постсионистских идей стала война Судного дня, означавшая для многих конец " иллюзии" сильного сионистского государства.

Как всегда, при всех настоящих переворотах, первыми пали бастионы культуры. Путь, который привёл к переосмыслению прошлого, прежде прошёл через сердца, зачарованные открывшейся перспективой: существованием решения универсального, надёжного и простого. И тогда песню " О, арци, моладети" ("О, моя страна, моя родина" ) сменила " Рак ширу шир ле-шалом" ("Только спойте песню миру" ), а на смену " Рэи, Рахель, рэи: хем шаву ле-гвулам" ("Гляди, Рахель, гляди: они возвратились в свои пределы" ) пришла " Еш лану арец, лама од ахерет" ("Есть у нас страна, для чего ещё другая?" ).

И " Золотой Иерусалим" замер в молчании перед " Прощайте, я уезжаю в Лондон" .

Оттеснив в сторону писателей прошлого, в 60-е и 70-е годы умами прочно завладели Амос Оз, А.Б.Йеошуа, Шалев, Гроссман и им подобные. Почти не осталось подлинно израильско-еврейского творчества, проникнутого оптимизмом народа, возрождающегося на своей земле. Его сменили отказ, отрыв, апатия.

Но в те же годы, в одном из ответвлений сионистского древа, было положено начало возрождению несколько иного типа. Воспитанники йешивы " Мерказ ха-рав" , выросшие в среде молодёжного движения " Бней Акива" , создали " Гуш эмуним" ("Блок верных" ) и развернули широкую деятельность по созданию новых поселений на землях, освобождённых в результате Шестидневной войны.

Их религиозное сознание, гармонически " довершившее" классический сионизм, и открывшийся взгляду танахический простор Эрец Исраэль дали сильный импульс укреплению в них национального чувства – именно того, чего так нехватало сионизму прошлого. К сожалению, моделью для подражания поселенцы Иудеи и Самарии избрали уже опробованный социалистический сионизм, чтобы стать его вторым, улучшенным изданием.

Им не удалось выйти за пределы своего круга и найти отклик среди широких слоёв израильского общества. Постсионизм, обвинявший классический сионизм в грубом материализме и посредственности, смотрел с отвращением на это повторение пройденного, да ещё с религиозной мессианской окраской.

Никто не может отнять у " Гуш эмуним" заслуг в заселении Эрец Исраэль: без их самоотверженной деятельности у нас теперь не осталось бы ни клочка земли, отвоёванной в Шестидневной войне. Главный просчёт " Гуш эмуним" – в их ни на чём не основанной уверенности, что процесс этот необратим.

Пренебрежение интеллектуальной стороной вопроса, концентрация всех сил лишь на узко-практической деятельности (" ещё дунам" ), неспособность " выйти за стены" и повести народ за собой предоставили постсионизму возможность почти монопольного влияния на духовную жизнь граждан – тех, что " вовне" (т.е. на большинство). Конечно, и среди представителей классического сионизма можно найти тех, кто не сдаётся, – Моше Шамир, например, – но их влияние сегодня сведено до минимума.

Национально-религиозный лагерь последнего поколения не дал ни одного сколько-нибудь выдающегося писателя или поэта, который отвечал бы запросам и чувствам не только единомышленников, но широкого круга читателей; ни художника, ни певца, чьи песни нашли бы отклик в народном сердце, ни драматурга, ни кинорежиссёра. Пустота. Безмолвие. (Я знаю, что среди " кипот сругот" есть прекрасные мастера своего дела, и заранее прошу у них прощения. Я говорю лишь о том, сколь ничтожно их влияние на общество по сравнению с носителями постсионистской идеологии.)

В противовес каждому дому, что мы построим в Шомроне, Амос Оз и А.Б.Йеошуа напишут ещё по роману.

На каждый квартал в Иудее Йеошуа Соболь ответит новой пьесой.

Нечего, следовательно, и удивляться тому, что поселенческое движение в Иудее и Самарии оказалось оторванным от народа, не оказавшего ему поддержки в его борьбе (" из-за них наши сыновья должны торчать там" ). Массированная атака постсионизма на протяжении жизни целого поколения сделала своё дело.

И хотя для подавляющего большинства понятия национальной принадлежности и сионизма всё ещё не являются пустым звуком, их настроения до сих пор не нашли адекватного выражения. Остались лишь привычные, выхолощенные от всякого живого чувства и внутреннего смысла фразы. И эти люди тоже клюнули на приманку " мира" , извиняя себя тем, что " эйн брейра" – нет выбора.

* * *

В чём заключался внутренний порок классического сионизма, так быстро переродившегося в " постсионизм" ? Где та брешь, через которую последний смог проникнуть в сердца и умы?

Корень проблемы можно отыскать в описании Герцлем гражданской казни, совершённой над Дрейфусом, и в выводе, к которому он в результате этого пришёл: решение еврейского вопроса лежит в образовании собственного государства.

Но неужели и вправду государство евреев возникло из-за срывания погон с французского офицера Дрейфуса и преломления над его головой шпаги?

И как бы обстояло дело, если бы евреи в галуте гонениям не подвергались? Государство Израиль, по всей видимости, создано не было бы. Но хорошо ли, если бы так случилось?

В создании государства евреев сионизм видел решение еврейского вопроса. Но он никогда не ставил себе целью создание еврейского государства – как средства для воплощения в мире еврейского предназначения.

Сионизм объединил вокруг себя еврейский мир на единственной основе – обеспечении физического выживания. Это всегда было (и есть до сих пор) главным объяснением и оправданием! необходимости иметь своё государство. Катастрофа европейского еврейства используется для подтверждения этой идеи разносторонне и полностью.

В Израиле каждый еврейский ребёнок, после посещения музея Яд ва-Шем, ещё лучше усваивает, для чего именно нам нужно своё государство (" иначе они снова с нами это сделают" ).

И каждого иностранного государственного деятеля, прибывающего в нашу страну с визитом, обязательно проведут по залам музея, чтобы своими глазами увидел весь этот ужас и принял наше оправдание, почти извинение:

"Ничего не поделаешь – мы просто обязаны иметь своё государство..."

"Понимаешь, – говорит Государство Израиль несчастному гостю, измученному увиденным, – вот мы создали своё государство и ни разу не осмелились сами себе задать вопрос: для чего? Потому что мы больше всего боимся получить на него ответ – он обязательно приведёт нас к примитивным понятиям, которых мы сами стыдимся и стараемся всячески запихнуть их подальше. Предсказаниям пророков, например, или таким совсем уж мессианским выражениям, как “светоч народов”. Говоря между нами, это только всё усложняет. Смотри, какие мы и так несчастные! Смотри, что вы нам сделали! После всего, что ты здесь увидел, разве ты посмеешь подвергать сомнению наше право на существование? И кроме того, при виде этих ужасных фотографий, ты не можешь не согласиться, что у нас просто не было выхода! Вот мы и создали государство, и, пожалуйста, не мешай нам сверх меры" .

Я отнюдь не выступаю за то, чтобы затушёвывать память о Катастрофе, – думаю, это понятно и без объяснений. Наоборот, следует сделать знание о ней и её осмысление намного более широким и глубоким, чем это делается теперь. Но это – внутреннее наше дело. Внешнему миру следует предъявлять ТАНАХ.

Оказалось, однако, что главный довод – физическая безопасность – срабатывает плохо: государство евреев, которое, по замыслу, должно было стать для них самым надёжным на земле местом, превратилось на деле в самое опасное. Плата за еврейство здесь в несколько раз выше, чем в других странах, включая самые нам враждебные.

В обеспечении личной безопасности сионизм потерпел поражение. Но государству в целом, по мнению большинства его жителей, уничтожение не грозит. Так кажется в эпоху мирных переговоров, затемняющих истинные намерения наших соседей. Если у старого сионизма еврейское предназначение было заменено на физическое выживание и все силы брошены на обеспечение безопасности государства, то сегодня, за отсутствием непосредственной угрозы (как полагает постсионизм), главной ценностью является обеспечение самовыражения отдельной личности. Максимальное использование каждым его личного потенциала стоит впереди любых национальных ценностей. Внешним показателем этого является успешная карьера, соответствующая шаблонам западных сериалов, которыми кормит нас наше телевидение. Сионизм вошёл в стадию окончательного безболезненного и тихого умирания – без какого-либо воздействия извне.

А по ту сторону укореняется и набирает силу арабский национализм. Постсионизму нечего ему противопоставить, да он и не заинтересован в этом. Ведь выступил же Миха Гольдман, заместитель министра просвещения в правительстве Рабина, с предложением, чтобы для государственного гимна были написаны новые слова, чтобы он перестал быть типично еврейским и отвечал бы чувствам всех граждан страны! Я уже об этом писал.

Государственный флаг, с его отчётливо выраженной еврейской символикой, также был положен на операционный стол. Государство всех граждан – Сингапур Ближнего Востока – начало обретать почти осязаемые черты.

* * *

Имеющие глаза, а таких большинство, отчётливо видели надвигающуюся опасность. Они не поддались постсионистскому гипнозу, вызывавшему в них резко отрицательную реакцию. По всей стране возникали кружки по изучению иудаизма, евреи возвращались к своим корням, к религии.

...Тора Израиля – это учение жизни, данное еврейскому народу. Учение о национальной жизни в собственном государстве в Эрец Исраэль. Нынешние руководители ортодоксального еврейства вынуждены противостоять непростым проблемам, порождаемым нашим временем. Однако галахический мир не сумел до сих пор дать адекватный ответ на вызов, который поставило перед ним само существование современного еврейского государства.

Галахические постановления, существующие сегодня, выработаны для народа, уходящего в длительное изгнание. Их назначением было сохранить живой дух и живую душу нации, лишённой национального тела и связанной с ним национальной ответственности. Наши духовные вожди с этой задачей справились, и евреи сохранились как народ – что само по себе чудо, и началось возвращение этого народа на свою родину. Но прошли тысячелетия, с тех пор как последний раз служила Тора Израиля народу Израиля в качестве наставления о живой, национальной, самостоятельной жизни на своей земле. Законы, которые народ принёс с собой, были приспособлены к условиям галута.

Тора – как учение о жизни в Эрец Исраэль – Тора, которая внесла бы свои вечные принципы в законы национальной жизни в современном государстве, осталась сокрытой, невостребованной.

И произошло, в сущности, очень удобное для всех заинтересованных сторон, разделение обязанностей: новая еврейская государственность была отдана в руки светской власти, а религиозному истеблишменту предоставлена должность " хранителей огня" – та, которую они исполняли в течение двух тысячелетий.

Тем самым " датиим" признали, что наше Учение не имеет отношения к современному демократическому государству и что никакие раввинские авторитеты не намереваются извлекать из еврейских источников тот необходимый материал, те " кирпичи" , на основе которых станет возможным возвести новую еврейскую государственность.

"Хилоним " же, в свою очередь, согласились с тем, что действительно не в состоянии придать новому государству еврейский характер, и пусть об этом заботятся религиозные круги.

Так Государство Израиль получилось хромым на обе ноги: монопольное право на иудаизм осталось в руках " харедим" , абсолютно оторванных от современной жизни, а в руках " хилоним" оказалась монополия на управление государством, совершенно утратившим свой еврейский характер. На улицах наших городов, лишённых каких-либо национальных признаков, постсионизм правит бал. И если в первые десятилетия государства на эти улицы совершенно естественным образом нисходил субботний покой, то сегодня именно по субботам особенно " кипит жизнь" , и нет у еврейского народа лучшего дня, чтобы провести его в " каньоне" вместе с детьми. Шаббат превратился в Национальный День Покупок. Кашрут? " Макдональдс" и " Кентукки фрайд чикен" на каждом углу.

"Хилоним " победили.

Но ведь закрыли движение по улице Бар-Илан в субботу!

"Харедим " победили.

Проиграло еврейское государство.

* * *

Никогда ещё, за всё время существования государства, враждебное напряжение между религиозными и светскими не достигало такого накала, как в наше время. Тем интереснее выводы, к которым пришёл институт Гутмана, проведший в 1993 году обширное и основательное социологическое исследование. 55-60% израильтян верят в существование Всевышнего и в то, что Моисей получил Тору на Синае.

Более 80% считают, что регулирующие нашу жизнь обряды (Брит-мила, Бар-мицва, брак и похороны) должны носить еврейско-религиозный характер.

56% всегда зажигают субботние свечи.

65% едят только кашерную пищу и 80% " придерживаются" этого.

Почти 80% всегда участвуют в Пасхальном седере.

65% в пасхальные дни не употребляют " хамец" .

71% постятся в Йом Кипур (в 1997 г. – 77%).

Полученные выводы буквально ошеломили исследователей. Оказалось, что лишь 21% населения совершенно отказался от еврейского образа жизни и что велик разрыв между т.н. средним израильтянином и тем его образом, который предстаёт перед нами с экранов телевизоров. 80% израильтян в той или иной степени осознают свою принадлежность к еврейству и дорожат ею – в противовес постсионистской олигархии, держащей в своих руках ключевые позиции в государстве, такие как судебно-правовая система, академические структуры, промышленность, экономика, культура, внутренняя и внешняя безопасность и, конечно же, средства информации. (Стоит отметить, что в результате беглого опроса, проведённого среди работников радио и телевидения по поводу поста в Йом Кипур, оказалось, что его не соблюдали 90% из них!)

Вывод один: израильская олигархия ведёт страну по пути, который противоречит желанию большинства его граждан.

56% еврейского населения страны проголосовало за Нетаниягу на прошлых выборах – это в точности тот процент, который верит, что Моисей получил Тору на Синае. Ни Хеврон, ни Шхем, ни даже проблема безопасности не стали истинной причиной их выбора, но угроза постсионизма – новой официальной религии левых, выступающей против всего, что им дорого. Нетаниягу был воспринят этими людьми, прежде всего, как человек, который не угрожает их еврейскому существованию.

В этом и заключается суть ответа на обращённый ко мне вопрос: почему теперь, когда новое правительство продолжает передавать ООП части Эрец Исраэль, я не пытаюсь снова вывести массы на улицы. Даже после сдачи Хеврона. И я отвечаю: " Потому что они не выйдут" . Широкие слои населения не пойдут против Биби, считая его шаги вынужденными и обусловленными уже набравшим ход процессом.

..."Зо арцейну" не исчезло. Вместе с Моти Карпелем и группой профессоров – в кипах и без – мы решили содействовать созданию движения, выдвигающего идею " еврейского руководства" . Мы верим, что для того чтобы Еврейское государство смогло выжить и успешно развиваться в будущем, оно должно сохранить еврейский характер, в нём должна появиться своя, живая, аутентичная еврейская культура. Главным является вопрос еврейской идентификации, а отнюдь не экономика или проблемы мира и безопасности, которые, естественно, остаются предметом повседневных забот. Однако не они – гарантия нашего существования как нации.

Движение открыто для всех. Еврейский ответ на вызов, который предъявляет современное национальное государство, может возникнуть лишь в результате объединённых усилий тех, кто дорожит своей национальной принадлежностью. Для этого необязательно быть " дати" .

Мы издаём бюллетень, открытый всем, без исключения, мнениям. Вопросы, обсуждаемые там, крайне серьёзны: они касаются характера национального государства, его демократических институтов, законов еврейской жизни, чистоты еврейской семьи (неужели мы не заслуживаем, чтобы руководители нашего государства являли народу личный пример в этой основополагающей области?), связей с диаспорой, употребления еврейского календаря (если мы действительно еврейское государство).

И если мы государство евреев, почему мы всё время извиняемся перед всем светом, вместо того чтобы опираться на свои корни и свою культуру – культуру древнейшего народа земли?

Мы встречаемся с разными людьми. Вначале я чувствовал настороженность со стороны интеллектуальных светских кругов, которая затем сменилась глубокой заинтересованностью. Их увлечённость темой наших бесед превосходит даже ту, к какой я привык в нашей среде. После одной такой встречи (с хайфскими интеллектуалами) я вернулся домой в 3 часа ночи.

Никто из них, конечно, и представить себе не мог, что я потратил на заправку машины последние гроши.

* * *

Моя семья много претерпела из-за моей общественной деятельности. Материальное положение было не из весёлых – аресты и суды поглотили наши сбережения. Изменился и привычный семейный уклад. Мы уже не могли жить, как обычная " нормальная" семья – не было времени уделить достаточно внимания детям, и не было необходимого терпения. И как объяснить шестилетнему ребёнку, почему такой симпатичный дядя-полицейский роется в его игрушках?

После выборов я постарался свести свою деятельность до минимума и постепенно сумел вернуться к столь дорогой для меня частной жизни.

Наконец-то мы снова смогли совершать с Ципи туристские вылазки или просто ходить в кино – без того чтобы все головы поворачивались в мою сторону, как только загорается свет.

Ципи пошла работать на две ставки, чтобы содержать семью, а я – я был приговорён к 6 месяцам принудительных работ и еще году условно.

Очень лёгкий приговор по сравнению с тем, что требовал прокурор.

* * *

Иногда меня посещает соблазн отгородиться от прошлого железной дверью и начать абсолютно частную жизнь. Заново.

И тогда, где-то в дальнем уголке подсознания, я слышу лёгкий, короткий смешок.