Глава 36. Латрун и отставка

1. 51-й батальон начинает действовать

С бригадой "Харэль" случилось то, что не раз случалось на войне. Тактическое командование втянулось в местные бои и потеряло из виду главную задачу. Чтобы избежать этой опасности, современные армии держат в тылу специальное командование, не связанное непосредственно с местными боями. В бригаде "Харэль" был командир, который всегда был в тылу: комбриг Ицхак Рабин. Но он только спорадически вмешивался в военные проблемы. Его специализацией была политика. Генеральный штаб и штаб ПАЛЬМАХа тоже не могли выполнять функцию "тылового командования", потому что дублировали друг друга. Кроме того, оба штаба были заняты “внутренней войной” с Бен-Гурионом и срочно нуждались в тактическом успехе. Так получилось, что операция “Маккаби” сосредоточилась на борьбе за Бейт-Махсир и потеряла из виду открытие иерусалимского шоссе и конвой снабжения.

Когда, наконец, деревня была взята, и контратаки были в основном отбиты у бригады "Харэль" уже не было сил для выполнения главной задачи. Бои за Бейт-Махсир и за северные холмы “выжали” ее. Оставался 51-й батальон "Гивати", временно приданный бригаде. В плане операции ему отводилась второстепенная роль, когда же операция сосредоточилась на боях за Бейт-Махсир о нем и вовсе забыли, и он бездействовал в решающие дни сражения.(1)

Инициативу проявило командование батальона. Уже 10 мая комбат Эфраим Кадури (Фройка) предложил провести отвлекающую операцию против деревни Бейт-Джиз (2). Батальон должен был атаковать на заре 11 мая из поселения Кфар-Урия. Но колонна машин задержалась в пути, и операция была отложена на следующую ночь. Затем план был изменен, и в полдень 11 мая батальон получил приказ из штаба “Харэль” срочно вернуться в Хульду и "немедленно вывести конвой в Иерусалим. Не ждать взятия Дир-Айуба. Пойти на риск (?!)".

Для этой поспешности были две причины. Прежде всего, у бригады "Харэль" начали иссякать боеприпасы. Во-вторых, утром 11 мая Голда Меир вернулась со встречи с королем Абдаллой. Абдалла сказал ей, что против своей воли он будет вынужден вступить в войну. Случилось то, чего так боялся Бен-Гурион: баланс сил снова стал склоняться в пользу арабов. Бен-Гурион срочно вызвал к себе Игаэля Ядина и своих военных советников: Ратнера и Галили. Он предложил:
1) срочно составить общий план действий;
2) превратить малоподвижные бригады Хаганы в мобильную силу;
3) установить прочную связь с Иерусалимом.
По крайней мере, две первые цели требовали значительного времени, их следовало начать много раньше. Третья цель казалась более достижимой. На ближайший месяц мираж скорой победы у Латруна маячил перед глазами Бен-Гуриона. Он торопился, и под его давлением одна за другой производились неподготовленные атаки на Латрун. 600 человек (10% всех потерь в Войне за Независимость) пали у Латруна, но он оставался в руках у арабов до 1967 г.

Атаку на Бейт-Джиз отменили, и 51-й батальон вернулся в Хульду. Но конвой еще не был собран. Пока что Фройка решил выслать патруль с целью проверить дорогу и попытаться пройти в Баб эль-Вад. Патруль (на броневиках) еще не успел подойти к Латруну, как из бригады пришел приказ вернуться. Рабин в своей книге приводит иную версию. По его словам, разведывательные броневики прошли Латрун и приблизились к проходу в Баб эль-Вад, но затем вернулись, наткнувшись на врага.

2. Конвой Дир-Айуб (12 мая)

С ледующий день 12 мая был тяжелым для еврейских сил. Арабы продолжали атаковать высоты к северу от шоссе. Части бригад "Харэль" и "Эциони" с трудом удерживали позиции. В тот же день боевая группа из местных арабов при поддержке солдат и броневиков Арабского легиона атаковала Гуш-Эцион (3). Между тем 51-й батальон стоял перед тяжелой проблемой. К вечеру 11 числа в Хульду пришли, наконец, грузовики с патронами и минами, но не было бронированных машин: они по-прежнему оставались в Иерусалиме. Из штаба бригады торопили: "Выйти немедленно; привезти боезапас; если нет грузовиков, устроиться как-нибудь". Как представляли в штабе "Харэль" реализацию этого приказа, навсегда останется тайной.

Проводить небронированные грузовики вдоль арабских позиций у Дир-Айуб было слишком опасно. Совершенно случайно в Хульде обнаружили несколько бронированных или частично бронированных машин. Заместитель командира батальона Юваль Неэман реквизировал их, так удалось "устроиться как-нибудь". Бригада снова требовала: "Выходить любой ценой". Колонна, организованная наспех, вышла в путь в сопровождении броневиков. Их тоже не хватало, и поэтому в каждый набилось человек по 12.

В 14:50 колонна была готова выйти в путь, но тут из бригады приказали выслать, прежде всего, патруль потому что в районе видели два подозрительных броневика, скорее всего, английских. Рабин рассказывал позже, что и бригада "Харэль" выслала свой патруль навстречу колонне. На выходе из Баб эль-Вад он был атакован броневиками и отступил. Эту важную подробность не сообщили 51-му батальону, и его патруль ушел навстречу верному разгрому.

Броневики патруля двигались медленно, потому что саперы часто выходили и искали мины. Авангардный броневик поднялся на высоту 200, последнюю перед Баб эль-Вад. Противника не обнаружили. Командир патруля Арье Шпак сообщил, где он находится, и получил уверенный ответ Рабина: "Скоро встретимся и пожмем друг другу руки". Но Рабин не рассказал о таинственных броневиках. Патруль увеличил темп движения, он прошел уже перекресток Латрун и монастырь и начал приближаться к Дир-Айуб. На склонах холмов можно было видеть массы арабов.

Напротив деревни Дир-Айуб у крутого зигзага шоссе патруль наткнулся на два английских броневика. Это были броневики гарнизона полицейской станции в Латруне, вооруженные станковыми пулеметами. Головной броневик патруля остановился, командир открыл заднюю дверь и замахал белым платком: это был сигнал опасности. Внезапно на шоссе появился третий броневик, вооруженный 2-фунтовым орудием. Один за другим он начал расстреливать еврейские броневики патруля, которые не могли причинить ему вреда. Пламя охватило машины, все, кто мог, оставили их и спрятались в кюветах. Арабы начали вести ружейный огонь с холмов.

Только последний броневик остался цел. Его командир открыл заднюю дверь, криками и жестами он начал созывать к себе бойцов из подбитых машин. Англичанин, видимо, не понял, что происходит. Он видел только, что еврейский броневик не движется, и что задняя его дверь раскрыта настежь - он решил, что уже подбил его. Еврейский броневик был забит до отказа, невозможно было закрыть дверь, бойцы сидели, свесив ноги наружу. Двое уместились на крыше. Из-за тесноты пулеметы не могли вести огонь. Когда броневик двинулся с места, англичане поняли свою ошибку и выпустили по нему несколько снарядов (с дистанции 350м), но промахнулись: дым горящих машин прикрыл его. В Хульде в общих чертах знали о происходящем. Когда броневик пришел в Хульду, его уже ждали санитарные машины (4). Спустя 20 минут неожиданно появился еще один броневик, горящий и с трудом идущий на второй передаче. Вел его Мати Авиви. Почти не умея вести машину, он взялся за баранку, когда водитель был тяжело ранен. В этом столкновении 51-й батальон потерял два броневика, бронированный тендер, восемь человек убитыми и 20 человек ранеными.

Командование батальона не потеряло присутствия духа, оно организовало боевую группу и послало ее навстречу врагу. Группу составили 3-я рота (на машинах) и два броневика. Заместитель командира батальона Юваль Неэман случайно натолкнулся в Хульде на два орудия (20 мм) и "присоединил" их к боевой группе. Орудия привязали к броневикам буксировочным тросом, и отряд вышел в путь.

У подножия высоты 200 колонна остановилась. Командир роты поднялся на гребень и за холмом увидел вражеские броневики. Отряд быстро перестроился для боя. Один из броневиков должен был имитировать столкновение и заманить врага в ловушку. Броневик-приманка поднялся на гребень и тотчас попал под сильный пулеметно-ружейный огонь (рядом с английскими броневиками шли вооруженные арабы). Пулеметчик еврейского броневика спрятался в панике, но фельдшер Менахем Гольдштейн взял у него брэн и открыл огонь. Броневик отступил задним ходом, и враг попался на удочку. Однако неопытные артиллеристы слишком рано открыли огонь и не смогли повредить вражеский броневик. Зато дружный и точный огонь пехотинцев вынудил его отступить. Успех поднял боевой дух, и боевая группа начала продвигаться к так называемому "второму лагерю".(5)

К вечеру боевая группа заняла весь лагерь. Сопротивления не было, только два броневика приблизились на дистанцию до 100 м, но после интенсивной перестрелки они отступили. Настала ночь. Связи со штабом батальона не было. Группа начала готовить лагерь к обороне. В 23:00 была установлена связь со штабом батальона. Фройка получил приказ из штаба "Харэль": превратить лагерь в плацдарм для наступления на Латрун. Приказ был следствием радиобеседы между Рабиным и Галили. Рабин сказал: "Лагерь в наших руках. Этой ночью мы возьмем монастырь (монастырь Латрун). Полицейская станция Латруна в руках арабов".

Рабин ошибался. Полицейскую станцию в Латруне занимали англичане, и у них было два 25-фунтовых орудия (86мм) и броневики. "Второй лагерь" был очень слабой позицией, он полностью просматривался с высот Латруна, занятых арабами и англичанами. Бойцы Хаганы не успели окопаться из-за отсутствия шанцевого инструмента и каменистой почвы. Утром 13-го мая в 4:00 подошли грузовики с подкреплением. В 5:00, когда они еще разгружались, пушки и пулеметы Армии Спасения открыли огонь. К ним присоединились английские броневики.(6)

К 11 часам 51-й батальон уже потерял 10 человек убитыми и 25 ранеными. Начали отступление, которое быстро перешло в паническое бегство. Одно из орудий попало в руки арабов (оно было вновь “отбито”16 июня в бою за Нацрат). Так окончился первый бой за Латрун.

3. Рабин снят с поста

Утром 11 мая Бен-Гурион записал в дневнике: "Бейт-Махсир в наших руках. Может, сегодня грузовики выйдут из Иерусалима?" Затем последовали черные вести: Голда вернулась с переговоров с Абдаллой (см. выше), и, кроме того, стало известно, что операция "Маккаби" не смогла открыть иерусалимское шоссе. Игаэль Ядин тоже понял, что положение стало критическим. Было необходимо обеспечить связь с Иерусалимом, и было уже ясно, что Рабин не сможет выполнить эту задачу. Командир бригады "Харэль" превратился в прямую опасность для еще не родившегося Государства. Его надо было убрать. Увольнение высших командиров не всегда легко осуществить даже в регулярной армии, еще труднее сделать это в полупартийной милиции, которой все еще были ПАЛЬМАХ и Хагана. Ядин обратился к политическому патрону ПАЛЬМАХа Исраэлю Галили, и оба согласились передать командование операцией Шимону Авидану.

Так замкнулся круг: 16 апреля командование бригадой "Харэль" перешло от Авидана к Рабину, 12 мая оно вернулось от Рабина к Авидану. Этот "эксперимент" стоил нескольких проигранных боев, упущенных возможностей и человеческих жизней.(7)

Формального решения о том, что Рабин не соответствует должности командира бригады, не было принято. Такое решение (особенно в отношении протеже Алона) грозило бы поколебать всю структуру ПАЛЬМАХа, основанную на мифологической непогрешимости его командиров. Рабина только "переместили", как "переместили" двумя неделями раньше Ицхака Садэ. В конце концов, ему нашли место: Алон вернул его в штаб ПАЛЬМАХа, на прежнюю должность оперативного офицера. Этим он замкнул еще один круг в военной карьере Рабина. Никогда больше Рабин не осуществлял оперативного командования войсками (8). Тем не менее, он "получил соответствующую галочку" и продолжал подниматься вверх по лестнице чинов и должностей, вплоть до поста премьер-министра (в 1974 и 1992 гг.). Прочтя эту главу, читатель, наверное, лучше оценит характеристики, приведенные нами в главе 27. "Есть отличные заместители, которым не дано быть "номером первым". Таков Рабин. Я не понял этого, пока не увидел, как он командует бригадой "Харэль" (Игаль Алон). "У него (у Рабина) была думающая голова, но он был склонен впадать в панику" (Игаэль Ядин).

Если бы Алон и Ядин понимали, что такое гражданский долг, и если бы национальная ответственность была бы для них важнее, чем ответственность партийная и кастовая, они сказали бы это не вполголоса в интервью автору, а кричали бы об этом на всех перекрестках.

В ночь с 12 на 13 мая в 0:30 Ядин послал телеграмму Рабину: "Гивати” (Авидан) назначается командиром сил "Маккаби" к западу от Баб эль-Вад. Он получает право давать указания бригаде "Харэль" в принципиальных вопросах". Через несколько дней и оперативное руководство было отобрано у Рабина. 4-й и 5-й батальоны ПАЛЬМАХа были подчинены бригаде "Эциони" (Давид Шалтиэль).

В штабе ПАЛЬМАХа прекрасно понимали, что отставка Рабина - это начало конца всего ПАЛЬМАХа. Пытаясь спасти положение в последнюю минуту, оттуда послали срочную телеграмму Рабину: "Согласно приказу оперативного отдела генерального штаба, ты должен сегодня же спустить колонну из Иерусалима". Это был еще один приказ из длинной серии под общим титулом "любой ценой" или "как-нибудь". Думать об этом нужно было раньше, теперь время уже было упущено. Табенкин докладывал из Бейт-Махсира: "Люди больны (?) и выжаты". С высот к северу от шоссе командир докладывал: "Люди устали смертельно; если произойдет что-то серьезное, я боюсь, что они не выдержат".

Бригада "Харэль" потеряла боевой запал в "круговых атаках" Табенкина и устала под огнем пушек Армии Спасения. Упорные атаки арабов не вернули им Бейт-Махсира и высот вдоль шоссе, но они отстояли (для них) Дир-Айуб, Йалу и Бейт-Нуба. Только один шанс еще оставался у Рабина: это был 51-й батальон, который неожиданно доложил о взятии "2-го лагеря" у Латруна. Рабину полагалось быть знакомым с топографией своего района. Он готовился к борьбе за район Баб эль-Вад, он проезжал по иерусалимскому шоссе, он должен был знать топографию района. Он знал, что у арабов есть артиллерия. Он знал, что англичане используют перекресток Латрун для эвакуации своих сил. Он был обязан учесть опыт Шоафата, Шейх-Джараха и Катамона и принять во внимание возможность вмешательства английской армии. Любой, даже самый средний, командир принял бы в расчет хотя бы один из этих факторов. Но Рабин уже не был в состоянии рассуждать логически, его "аналитический ум" отключился, как отключался он всегда в тяжелой ситуации. В слепой надежде на успех, который, быть может, каким-нибудь чудом спасет его, он приказал 51-му батальону превратить "2-й лагерь" в плацдарм для наступления на Латрун. Трагические результаты этого приказа нам уже известны.

Игаэль Ядин рассказал (в интервью автору): "Телефонные разговоры с Ицхаком Рабиным создавали тяжелую атмосферу. Он был в истерике. Я сказал себе: если командир бригады ПАЛЬМАХа так оценивает ситуацию, значит положение очень тяжело. Отчаянные и истерические призывы Рабина толкнули Бен-Гуриона послать 7-ю бригаду в атаку на Латрун".(9) Исраэль Галили сказал автору почти то же самое.

В историографии Израиля до сих пор идет спор вокруг той атаки на Латрун. Никто не оспаривает, что действия ЦАХАЛа (7-й бригады) были неумелыми, и что операция была плохо подготовлена. Спор идет о том, было ли требование Бен-Гуриона проявлением чистого диктаторства, или же оно оправдывалось недостатком времени. До сих пор еще никто не обратил внимания, что источником решения Бен-Гуриона, (а, следовательно, поражения и потерь) был не кто иной как наш “антигерой” Ицхак Рабин!

--------------------------

1. Рабин не был способен командовать двумя батальонами, можно было заранее предвидеть, что командование тремя заведомо ему не по силам.
2. Более смелым и более рискованным решением было бы атаковать Латрун. Но это могло вылиться в серьезную операцию, а мы уже знаем, что только 5 мая батальон впервые произвел учения наступательных действий в составе роты. Военная машина батальона не была "обкатана" (см. гл.35.1 ).
3. На следующий день пал киббуц Кфар-Эцион, 120 пленных были убиты местными арабами. После этого остальные киббуцы сдались Легиону.
4.Связь поддерживал радист Ицхак Винник. Снарядом ему по плечо оторвало руку, она осталась висеть на нескольких сухожильях. Несмотря на это, он продолжал поддерживать связь. Товарищи держали ему оторванную руку, он умер в Хульде от потери крови. Его последней просьбой было привезти в страну его родителей.
5. В районе Латруна было два лагеря, где англичане держали заключенных.
6. А, возможно, и английские орудия.
7.Разумеется, нельзя быть уверенным, что Авидан был бы много лучше Рабина. Относительно "эксперимента" см. гл.27.
8. В 1994 г., когда спецрота генерального штаба попыталась освободить похищенного солдата Нахшона Ваксмана, сообщалось, что Рабин (глава правительства и министр обороны) был поблизости. Этот "намек" исчез из прессы, когда выяснилось, что операция была провалена из-за ошибок солдат и командиров. Общее командование неудачной операцией осуществлял начальник генерального штаба Эhуд Барак. Видимо, он решил "тряхнуть стариной" - эта глупость стоила жизни похищенному солдату.
9. Имеется в виду "второе наступление на Латрун", известное также как "черный вторник" (25 мая 1948). Бен-Гурион бросил на Латрун 7-ю бригаду. Наскоро сколоченная бригада под неопытным командованием была разбита и отступила с большими потерями.