Шмуэль Кац. Земля раздора
Венок легенд
Фальсификация истории, древней и новой, столь необходимая для арабо-британского наступления на возобновившееся еврейское возрождение, достигла своего апогея в 1948. После 1948 арабы придали ей еще большую глубину, проявив при описании событий такую ненависть к евреям, которую можно сравнить только с христианской демонологией средневековья или вышедшей за все рамки германско-нацистской пропагандой в наше время. Арабская пропаганда еще более усилилась и потеряла какую бы то ни было сдержанность после Шестидневной войны. Гитлер и Геббельс, суперпропагандисты нашего века, учили: чем больше ложь, тем скорее ей верят.
Арабские варианты истории, версии о связях арабов и евреев с Эрец-Исраэль разнообразны. Часто их приноравливают к вкусам и суевериям той массы, к которой обращаются. И это не просто фальсификация: арабские историки отбрасывают известные и доказанные факты и без тени сомнения искажают картину события, известного общественности и совершившегося всего год назад, заменяя ее абсолютной фантазией.
Вот в общих чертах одна из таких версий: Эрец-Исраэль всегда была родиной арабов, даже до арабо-мусульманского вторжения в седьмом веке. Арабы были исконными жителями страны и ее правителями. Ханаанеяне были на самом деле арабами. Филистимляне также были арабами. Аморреи были арабами. Евреи правили страной короткий срок — в течение восьмидесяти лет в период царей Давида и Соломона, затем они исчезли и с течением времени были поглощены арабской нацией. Современные евреи вовсе не потомки древних евреев. Еще не дошло до того, чтобы вообще отрицать существование современных евреев.
В порядке компенсации за преследование евреев христианами — продолжает арабская версия — западные силы привезли евреев в Палестину, и евреи изгнали из нее истинных ее хозяев — арабов. Западные державы сделали это, провозгласив декларацию Бальфура и учредив мандат после завершения Первой мировой войны или, в другом варианте, после нацистской кампании уничтожения во Второй мировой войне.
Из всех направлений арабской пропаганды самое безудержное старается отнять у евреев их право на Иерусалим. Арабская политическая пропаганда утверждает, что Иерусалим — это "арабский город", был арабским городом в течение многих веков и остается священным городом ислама. В этом содержится только крупица правды, а остальное, как и обычное утверждение, что Палестина — "священная страна для трех религий", — ложь.
Можно назвать Эрец-Исраэль священной страной двух религий: христианства и иудаизма. Но никогда она не была священной для ислама. Магомет, вероятно, переворачивается в гробу от предположения, что у ислама есть "священная страна" за пределами Аравийского полуострова. В мусульманской религии Палестина не имеет никакого значения. Она никогда не существовала под арабской или другой мусульманской властью как отдельная страна. В Иерусалиме есть одно священное для ислама место, но и оно заимствовано из иудаизма, сам же город не имеет никакого значения для ислама.
Известные факты удивительно просты. Когда Магомет провозгласил ислам на Аравийском полуострове, он надеялся, что евреи и христиане примут новую религию. Он призвал их принять его как наследника Моисея и Иисуса одновременно, святость которых он признавал. Чтобы подчеркнуть эту связь религий — иудаизма и христианства, предваривших ислам, — он повелел мусульманам во время молитвы придерживаться иудейской традиции — молиться в сторону Иерусалима (который в то время был под властью христиан). Однако ни христиане, ни иудеи не откликнулись на его призыв, и, спустя восемнадцать месяцев он отменил повеление. С того времени и по сей день мусульмане обращаются во время молитвы в сторону Мекки.
Магомет признавал святой для иудаизма город, и это породило мусульманское предание о том, что Храмовая гора была местом, откуда Магомет взмыл на седьмое небо. Сам Коран повествует только о том, что в одну из ночей Магомет был вознесен на небо на своем крылатом Бураке, коне с лицом женщины и хвостом павлина. Но перед этим Магомет был перенесен на место, называемое в Коране "отдаленной мечетью" — иль-масджад аль-акса. Иерусалим в этом повествовании вообще не упоминается, и понятно, что такой мечети в Иерусалиме не существовало. После смерти Магомета сложилась традиция, которую, кстати, отвергает оппозиционная школа мыслителей, что "отдаленная мечеть" означает Храмовую гору в Иерусалиме.
Конечно же, сны Магомета не определяют святости этой горы. Это место было священным для евреев за две тысячи лет до Магомета — именно поэтому гора была выбрана местом вознесения Магомета на небо. Даже имя — Бурак, как мусульмане называют это место, служит вечным напоминанием того, что святость его иудейская.
Этой легендой ислам как бы доказывает свое право на еврейскую Храмовую гору, как на место, священное для мусульман. Со временем на горе были построены мечеть "Купол над скалой" и мечеть аль-Акса, названные Харм-Аль-Шариф, и они стали третьим священным для мусульман местом после Мекки и Медины. Неизвестно, ступала ли нога Магомета по камням Иерусалима. С этого начинается и этим кончается религиозное значение Иерусалима для ислама{1}. Кристофер Сайкс метко заметил: "Для мусульман не Иерусалим священный город, а определенное место в нем ... фантастическая мечеть "Купол над скалой". Для мусульманина существует глубокое различие между Иерусалимом и Меккой или Мединой. Два последних города — это места священные, где находятся самые священные реликвии. За исключением мечети "Купол над скалой" Иерусалим не имеет большого значения для ислама"{2}.
Будучи правителями Эрец-Исраэль, мусульмане вообще не придавали значения Иерусалиму. Когда в 1099 крестоносцы захватили город, делегация мусульман прибыла в столицу империи Багдад просить, чтобы им помогли в борьбе против христианских захватчиков, однако в Багдаде только растрогались и выразили сочувствие, но не предложили никакой помощи и ничего не предприняли, чтобы освободить Иерусалим{3}. Никогда этот город не играл никакой роли в политической жизни арабского мира. В то время как Дамаск, Багдад и Каир соревновались за право быть ослепительными столицами империи, Иерусалим оставался заброшенным провинциальным городом. Никогда он не был даже столицей провинции (эта честь выпала городу Рамле).
Не меньшее значение имеет тот факт, что Иерусалим никогда не был культурным центром ислама, здесь не возникла значительная школа мусульманской мудрости, здесь не провозгласили никакого религиозного призыва. Для мусульман Иерусалим, даже если там и были некие святые для ислама места, был городом заброшенным.
Арабы не придавали никакого значения жизни в Иерусалиме. Даже под властью мусульман в течение длительных периодов времени большинство населения города составляли христиане. Со второй половины 19 века, вскоре после того, как евреи начали восстанавливать страну, в городе возникло еврейское большинство, и оно сохранилось по сей день{4}.
Сейчас едва прослеживаемая искусственная связь арабов с этой землей превратилась в притязание на бескомпромиссное исключительное право обладать ею.
4 Арабы не без успеха нападали на евреев в 1920 году и позднее, британцы этому содействовали, таким образом евреев постепенно вытесняли из Старого города в новый. В 1948 оставшиеся в живых еврейские защитники Старого города, когда кончились боеприпасы, сдались иорданцам. Тогда город и был разделен. Как когда-то арабы позаимствовали еврейские святые места, так теперь они хотят подражать особенной, мистической привязанности евреев к своему несравненному и древнему Святому городу.
В войне 1948 при помощи английских военных инструкторов арабский легион Абдаллы захватил восточную часть Иерусалима, включая Старый город. В течение девятнадцати лет правления главные усилия иорданцев были направлены на то, чтобы стереть всякую память о еврейском присутствии. Все синагоги были разрушены. На развалинах одной из самых знаменитых — "Хурвы" — арабский житель построил небольшой загон для своего осла или козла. Древнейшее еврейское кладбище на Масличной горе, обращенное к Старому городу, было уничтожено, надгробными плитами мостили улицы, часть из них употребили на сиденья в уборных иорданских военных лагерей{5}. Арабы старались не оскорбить священные чувства христиан, и за это христиане — свидетели многочисленных разрушений и осквернений священных еврейских мест в Старом городе — платили молчанием. Неожиданно, первый раз в истории, арабы в каких-то безумных, почти отчаянных формах заявили о своей исконной, прочной, неумирающей связи с Иерусалимом.
Искусственно созданное чувство, в конце концов. можно было бы легко разоблачить, но оно уже произвели впечатление в мире, поскольку было выгодно представлено. Эта фабрикация чувства демонстрирует национальную арабскую черту, сыгравшую одну из главных ролей в конфликте между арабами и евреями: известный талант арабов сочинять факты, обманывать самих себя, принимать их за реальность, впадать в массовый экстаз, поддаваясь чувствам, которых на самом деле не существует{6}.
****
То, что называется восточной фанатазией, долгое время не понималось. Но, может быть, только в наши дни она играет выдающуюся роль во влиянии на мировые события. Мощнейший резонанс современных средств массовой информации (радио и телевидение) и их сотрудничество с сильными мира сего дали восточной фантазии небывалую возможность влиять на события. Ложь как главное оружие государственной политики использовалась в наше время двумя крупнейшими державами — нацистской Германией и Советским Союзом. Их примером воспользовались и появились системы, которые отточили восточную фантазию, сделав ее в высшей степени эффективным политическим оружием.
Крупнейший мусульманский теолог аль-Газали писал в одиннадцатом веке:
"Знай, что ложь сама по себе не порочна, если бы она не вызывала вредных последствий, приводяших слушателя к вере в несуществующее... Если ложь — единственный путь для достижения хорошего результата, она допустима... Мы должны лгать, если правда ведет к неприятным результатам".
б "То, во что верит народ, — пишет Филипп К.Хитти об арабах, — даже если это фантазия, влияет на его жизнь точно так же, как если бы это была правда" ("История арабов...", стр.88).
"Ложь, — пишет арабский социолог Сания Хама, — весьма распространена среди арабов, и правда у них стоит немногого".
"...Араб не испытывает угрызений совести, если благодаря лжи достигает своей цели...".
"Он более прислушивается к чувству, чем к фактам, скорее заинтересован произвести впечатление, чем рассказать что-либо правдиво. Более того, арабский язык дает его носителю возможность преувеличения"{7}.
В результате возникли красочные правила общения. "Араб вынужден, — пишет арабский ученый Эли Шуби, — настаивать и преувеличивать почти во всех видах общения, чтобы быть правильно понятым. Если араб говорит точно то, что он думает, без ожидаемого от него преувеличения, слушатели усомнятся в его правоте и даже будут подозревать его в совершенно обратных намерениях"{8}.
****
Фальсификация истории не новое для арабов искусство, и оно не ограничивается пределами базарной площади. В шутливом тоне профессор Хитти пишет:
"Арабский специалист по генеалогии, подобно своему брату — арабскому историку, боится пустых пространств и без особого труда своим воображением закрывает брешь и затыкает дыры; он преуспел в этом и в большинстве случаев показал нам непрерывную цепочку иг Адама, первого человека, или, более скромно, — от Измаила и Авраама{9}.
Как политическое оружие высокого класса искусные измышления и ложь органически развились во время борьбы за Эрец-Исраэль. При первой же встрече с современным миром арабские лидеры открыли, как легко империалисты и другие заинтересованные стороны, немусульмане, не знающие арабский язык, готовы поддерживать фантазии и преувеличения арабов, используя это в своих целях. Арабским шерифам повезло, что в Первую мировую войну и после нее они были в союзе с британским агентом, заинтересованным именно в тех измышлениях, которые предполагали их традиции и культура. Т.Э.Лоуренс нашел себе партнеров в исторической авантюре, в создании фальсификации.
Так, эмир Фейсал в своей речи 18 февраля 1918 года на мирной конференции в Париже выдал незначительные набеги своих бедуинов на железную дорогу за "продвижение арабской армии на 800 миль". Армия (насчитывавшая 600 человек) действительно прошла на север 800 миль, но, в основном, после того, как турки были изгнаны силами британцев, австралийцев и французов (а позднее и еврейскими частями). Число солдат, по словам Фейсала, было 100000, потери составили 20000. Более того, он провозгласил, что его армия взяла в плен 40000 человек{10}. Эта легенда была настолько в интересах британцев в то время, что только через 18 лет премьер-министр Британии Ллойд-Джордж, присутствовавший при речи, решился назвать эти цифры "восточной арифметикой". Но в свое время это заявление было вплетено в легенду, которую британцы распространяли и которую мир принял за "восстание в пустыне".
****
Плоды лоуренсовской фальсификации и выгода, полученная арабами, еще больше распалили их воображение, и это повлияло на всю последующую историю Эрец-Исраэль и раскрылось со всем драматизмом перед миллионами людей в июне 1967.
Арабская трактовка событий не имела ничего общего с самими событиями или была им прямо противоположна. Их сообщения имели мало связи с происходящим, только два факта они сообщили правдиво: что идет война и что место действия — Ближний Восток.
Фальсифицировалось даже то, кто с кем воюет. Египтяне, а за ними и остальные арабские государства беспрерывно заявляли о воображаемом участии британских и американских самолетов и летчиков в атаках на арабские аэродромы. Военно-воздушные силы арабов, которые фактически даже не поднялись в воздух, по арабским сообщениям разбомбили Тель-Авив, Хайфу, Натанию. Израильские же военно-воздушные силы (потери которых в течение шести дней войны составили 19 самолетов на всех фронтах) потеряли, по арабским сведениям, 160 самолетов только в первый день войны. Гигантские танковые сражения в пустыне Синай и крупные потери израильтян арабы упомянули через два-три дня после того, как израильтяне нанесли решительное поражение огромному количеству танковых египетских войск и десятки тысяч египетских солдат сдавались в плен или бежали в сторону Суэцкого канала, пытаясь через него переправиться. Читатели газет и телезрители, даже настроенные скептически, но далекие от места боевых действий были убеждены, что, несмотря на все преувеличения, Египет и Иордания ведут успешные военные действия, а дело Израиля плохо. Не может же быть, чтобы все было ложью и обманом. Вероятнее всего, преувеличение, что Хайфа и Натания охвачены пламенем, но города несомненно пострадали. Арабы сообщают, что Тель-Авив понес тяжелые потери в результате бомбардировок значит, какие-то потери были. Число израильских само летов, сбитых в первый день, преувеличено, но двадцать-тридцать, вероятно, сбиты{11}. Эти скидки на восточную фантазию делали и осведомленные люди, и циники, и оптимисты. Остальным, склонным верить информации, представлялось, что на второй день войны Израиль был на краю гибели. Потом, после этих шести дней баланс был восстановлен, и все в мире осознали, каковы масштабы поражения арабов.
Сообщения арабов не произвели бы такого впечатления, если бы не поддержка заграничных средств массовой информации, которые по легковерию и с горячим желанием давали этим сообщениям широкий резонанс. Русские, вклад которых в эту фальсификацию века привел к войне{12}, публиковали восторженные отклики и комментарии на сообщения о падении Израиля. Они сами оказались в плену этого обмана до такой степени, что задерживали прекращение огня, предложенное Советом безопасности, опасаясь, что слишком раннее перемирие помешает окончательному поражению Израиля. Британская корпорация радиовещания (Би-Би-Си) была главным органом арабских служб информации: она принимала на веру самые фантастические сообщения, в то же время подвергая жестокой цензуре наиболее правдивые сообщения своего иерусалимского корреспондента. Через несколько часов после того, как командующий военно-воздушными силами Израиля сообщил об уничтожении египетских военно-воздушных сил, британские газеты еще обсуждали, сможет ли Британия стоять в стороне, наблюдая за уничтожением Израиля{13}.
Быстрота, с которой закончилась война, и насыщенность событиями усилили действие арабской лжи. Многих здравомыслящих арабов это заставило задуматься об опасности, которую таит в себе воображение. Когда президент Насер заявлял о том, что британские и американские самолеты бомбили египетские аэродромы, а египетские самолеты бомбили израильские города, он обманывал не только весь мир, но и арабов. Он обманывал самого себя, ибо его генералы лгали ему. Несомненно, он ввел в заблуждение короля Иордании Хусейна. Решение Хусейна атаковать Израиль после того, как глава правительства Израиля обратился к нему с просьбой проявить сдержанность и не вступать в войну, проистекало из его веры в мифические сообщения Египта о разрушениях в Израиле.
Как известно, национальная черта арабской фантазии состоит в том, что автор придуманной истории сам начинает в нее верить. В арабском фольклоре есть замечательная притча о человеке, послеобеденному отдыху которого мешают дети, гомонящие во дворе. Он выходит на балкон и кричит:
"Дети, какие же вы дураки! Пока вы тут играете, на базаре бесплатно раздают фиги". Дети убегают за фигами, а человек, довольный собой, возвращается на свою лежанку. Но только он начинает засыпать, его внезапно будит мучительная мысль: "Вот лежу я себе здесь, а на базаре сейчас можно даром получить фиги".
****
Измышления о Шестидневной войне больше всего ударили по арабам. В последующие годы еврейский народ стал жертвой более утонченной лжи. Измышления о палестинской революции и о движении "За освобождение Палестины" не менее опасны, чем результаты усилий каирско-хартумской школы после 1918.
У арабских террористических организаций еще не появился собственный Лоуренс, но они приспособили тон и содержание своей пропаганды к различным политическим течениям в мире и научились использовать современные средства массовой информации. Они распространили по всему миру такой привлекательный рассказ о своих устремлениях, такое живое описание своей борьбы и достижений, что средний обыватель, не обладающий возможностями, да и особым желанием изучить предмет, естественно, верит всему. Многих убедили в том, что арабские террористические организации — это бесстрашные группы партизан и борцов подполья, которые вышли из среды арабского населения Палестины и решили вернуть себе потерянную родину, страдающую под чужеземной жестокой оккупацией. Эти борцы — так обычно излагается — выходят днем и ночью с подпольных баз, которые предоставляет помогающая им "палестинская нация", вступают в бесстрашный бой с подразделениями израильской оккупационной армии, во много раз превосходящими их по силе, вооруженными танками и самолетами. Много боевой техники бывает "уничтожено" в бою и много израильских солдат "убито". Так же подробно описывают, как эти подпольщики проникают в самое сердце Израиля и атакуют военные базы, нанося им непоправимый ущерб.
Пропагандисты террористов, используя опыт новой истории, изображают воскресших бойцов "маки" во Франции, скандинавских подпольщиков, партизан Тито во время Второй мировой войны, воплотившихся в бойцов ООП и других подобных организаций. Особенно стараются их представить как некое воплощение "герильерос" Кастро на Кубе, кровных братьев Че Гевары в джунглях Боливии, продолжателей тактики Мао Цзедуна, алжирцев, восставших против власти французов, вьетконговцов.
Рассказы этого сорта по душе европейцам и американцам, привыкшим к героическим драмам освободительных движений, подпольных или легальных, захвативших в последние тридцать лет внимание публики. Более того, часто истории, рассказанные арабами, дополняются корреспонденциями американских и европейских журналистов. Им разрешают посетить "штаб подпольного командования", побеседовать с теми, кто участвовал в "атаках" и "вторжениях" до их выхода на операцию и после, разрешают записывать эти беседы на магнитофон и даже фотографировать.
Представленные таким образом цели террористических организаций и их действия — это как бы современное воплощение философии вседозволенности аль-Газали, это сочетание лжи и попытки выдать желаемое за действительное. Философия быстро распространяется за пределами арабского мира благодаря усилиям большой группы пропагандистов. Часть из них профессионалы, многие внедрены как студенты в американские и европейские университеты; их работа оплачивается и субсидируется из огромного отпущенного на это бюджета.
****
ООП и конкурирующие организации {14}, по сути, никогда не нападали и не предпринимали каких-либо серьезных попыток нападения на воинские подразделения пехоты, авиации или флота Израиля. Подобные столкновения происходили по инициативе израильских войск. Поиски террористов приводили к стычкам с людьми ООП, которые проникали из-за реки Иордан, через горы Галилеи, через границу с Ливаном.
Все акции ООП были направлены только против гражданских объектов. Она пыталась провести диверсию на канале, несущем воды из озера Киннерет в засушливые районы Негева; люди ООП подкладывали мины на пограничные шоссе, по которым автобусы возили детей в школы, в надежде, что на эти мины наткнется военный патруль. В основном же они преуспели внутри Израиля в уничтожении имущества и убийстве гражданских лиц — мужчин, женщин и детей. Во всех этих акциях они использовали только два вида оружия: взрывчатку с часовым механизмом и ручные гранаты. С большим мужеством они подкладывали взрывчатку в корзины супермаркетов, полных народа, или в студенческие столовые, в дом, жители которого мирно спали, в мусорные урны на центральной автобусной станции.
Во время таких акций важно было проникнуть в многолюдное место и улучить момент, когда надо смешаться с будущими своими жертвами. Происходили подобные вещи нечасто. Почти во всех случаях силы безопасности Израиля настигали и самих исполнителей актов террора и ячейки террористов. Большинство акций ООП проводилось людьми, проникавшими главным образом из-за реки Иордан, реже из-за гор Галилеи, из-за линии, разделяющей Израиль и Ливан. С этих границ, с безопасного расстояния бойцы ООП провели сотни обстрелов Израиля из легких артиллерийских орудий.
Эти обстрелы и поставляли самые красочные картины боев иностранным корреспондентам, которым устраивали экскурсии на место происшествия. Здесь воображение могло добавить недостающие детали жестокого военного противостояния и геройства арабского подполья. Так происходило, когда коррепондентов и телевизионные съемочные группы привозили ночью на берег реки Яббок в глубине Заиорданья. С позиций по обе стороны реки две группы бойцов ООП завязывали артиллерийскую перестрелку — с грохотом и пламенем. На следующий день скандинавские телезрители видели бой, Яббок назывался Иорданом, а силы на другом берегу — израильскими. Более того, картину боя сопровождали комментарии о потерях, понесенных израильской армией, и об уничтожении определенных израильских военных объектов. У корреспондентов, жадных до новостей, не знающих местности, не разбирающихся в военных действиях, обманутых темнотой и грохотом артиллерии, не принимающих в расчет безграничных способностей арабов к выдумкам, не было оснований не верить тому, что видели их глаза и что рассказали им те, кто их пригласил{15}.
И почему даже опытный корреспондент газеты, который находится в штабе подпольного командования и под грохот снарядов и взрывов беседует с возвращающимися на базу бойцами, должен не верить рассказам об успешном переходе бесстрашных бойцов через реку Иордан, рейде в глубину "оккупированных" Израилем территорий, уничтожении израильских танков и орудий? Откуда ему знать, что стреляли через реку, а следы боя на лице и на одежде — это грим? Почему читатель газеты в Париже или телезритель в Цинциннати должен усомниться в том, что возникший на экране арабский боец подполья в пыли боя реален, и в правдивости комментария, сочиненного корреспондентом?
А на самом деле по эту сторону границы нападают на приграничные израильские поселения — на мужчин, женщин, детей, их домашних животных и их маленькие домики. Так было до Шестидневной войны 1967, когда сирийская артиллерия каждую ночь обстреливала поселения с Голанских высот, и многие дети не знали, что такое спать в своих постелях, поскольку ночи проводили в подземных убежищах. В виде развлечения можно было обстрелять при свете дня "катюшами" школьный автобус, а затем передать, что силы ООП атаковали военный транспорт израильтян.По объему и характеру акций ООП единственная в своем роде организация в истории освободительных движений, нелегальных и легальных. В израильских тюрьмах находятся сотни членов ООП и других террористических организаций, которые в большинстве случаев называют себя арабами-палестинцами, иногда — жителями других арабских стран. В течение четырех лет после Шестидневной войны они были осуждены за участие в террористических актах, организацию этих актов, мобилизацию новых членов в террористические организации. Небольшая часть была схвачена в момент диверсии или сразу после нее, остальных выдали их товарищи. Арестованные офицеры на допросе, а нередко еще до первого вопроса, сообщали имена всех своих подчиненных, а рядовые доносили на своих командиров. В некоторых случаях заключенные воспроизводили перед израильской полицией акции, объясняя роль, которую каждый должен был выполнить.
Конечно же, были исключения. Были молодые арабы, которые хранили молчание и вели себя с вызовом по отношению к следователям и судьям. Но это незначительное меньшинство вносит мало разноообразия в серую массу так называемых борцов за освобождение, сразу после ареста готовых предать свое движение и цели, во имя которых они борются. Они легко отказываются от борьбы и предают товарищей вовсе не потому, что хотят спасти свою жизнь. Военные трибуналы Израиля не выносят смертных приговоров и не подвергают заключенных пыткам. Вероятно, это объясняется желанием получить более короткий срок заключения.
Но это еще не все о маскараде. ООП и братские организации возникли не сразу после Шестидневной войны и перехода Иудеи, Самарии и Газы к Израилю. ООП родилась за десять лет до войны, когда все эти территории еще не находились в руках Израиля, когда три четверти миллиона арабов жили в Самарии и Иудее под иорданской арабской властью, а триста тысяч — в полосе Газы под египетской арабской властью. Жители этих территорий не наслаждались независимостью, которую пропагандисты ООП называют такой же жизненной необходимостью для них, как дыхание, и, похоже, не очень страдали от ее отсутствия. 19 лет никто не говорил о независимости и ничего не делалось для ее достижения. Но и тогда ООП направляла свои действия против Израиля в тех узких границах, и тогда это совершалось во имя "народа Палестины" и от имени арабов, находившихся под арабской властью в Хевроне, Дженине и Шхеме, как и от имени арабов Хайфы, Яффо и Назарета в Израиле.
Большое значение в истории ООП и ее кампании против Израиля имеет тот факт, что организация родилась не в среде арабов Эрец-Исраэль, которых она стремится представлять и во имя которых она борется не на жизнь, а на смерть (как сама провозглашает). ООП даже не была принята их средой, не получила ни поддержки, ни помощи.
ООП была создана не в Эрец-Исраэль. В период арабской власти в Иудее и Самарии у нее даже не было там какого-либо центра, и она не проводила оттуда своих акций. ООП возникла в Ливане в конце 1950-х годов. Первые официальные отделения открылись в 1963 в Алжире, в здании, которое выделило организации алжирское правительство, но она вынуждена была оттуда убраться из-за внутренних алжирских междоусобиц. Штаб был перенесен в Бейрут. Затем, в середине 1965, учреждения ООП переехали в Дамаск и там оставались до Шестидневной войны.
Ясер Арафат, лидер ООП, весьма характерная для этой организации фигура. Он доказывает, что родился в Старом городе в Иерусалиме. Может быть, это и правда. Точно известно, что он рос и воспитывался в Египте, куда его родители переселились из Эрец-Исраэль не как "беженцы" или эмигранты. В 1920-х годах они просто поменяли место жительства, более чем за двадцать лет до провозглашения государства Израиль. Говорят, что Арафат был в египетских войсках, которые вторглись в Эрец-Исраэль в 1948. Точно известно, что он учился на инженера в Египте и некоторое время там работал. Он переехал в расцветавший в те годы Кувейт, нашел работу, начал там вести пропаганду против Израиля. С тех пор его политическая деятельность определяла его образ жизни. Из Кувейта он перебрался в Бейрут, затем переехал в Алжир, оттуда опять в Бейрут, затем — в Дамаск. Он много ездил, но за девятнадцать лет иорданской власти ни разу не побывал в Иудее и Самарии, вовсе не собирался там жить и даже не был в городе, в котором, по его словам, родился. Он избегал Палестины и ее жителей{16}.
Впервые ООП начала свои действия против Израиля в 1965. Их планировали в Сирии. Бойцы сначала входили в Иорданию, иногда в Ливан и оттуда проникали в Израиль. Все диверсии проводились по системе "ударить и убежать" и были направлены против гражданских объектов, причем в редких случаях в глубине Израиля, далеко от границы, поскольку террористы не могли надеяться на укрытие у израильских арабов и даже у арабов Иудеи и Самарии. За исключением одиночек "палестинский народ" вообще не был замешан в этих действиях, не сотрудничал с ООП даже пассивно.
****
После поражения арабов в Шестидневной войне и перехода Иудеи и Самарии в руки Израиля ООП должна была пересмотреть свои притязания. Спустя месяц после войны Арафат оставил Дамаск и проник в Эрец-Исраэль. В районе шхемского рынка он создал подпольный центр, затем перебрался в Рамаллу.
Несколько сотен членов ООП, завербованных в Сирии, Алжире, европейских университетах, проникли в Эрец-Исраэль, некоторые из них воспользовались политикой "открытых мостов" правительства Израиля в отношении Иордании. Они сумели контрабандой провезти значительное количество оружия и военного снаряжения.
Предполагая, что военные оккупационные власти Израиля будут вести себя жестко, согласно доктрине французских властей, направленной против алжирского восстания и тактике Вьетконга в селах Южного Вьетнама, Арафат решил послать своих агентов в арабские села Иудеи и Самарии. Они должны были завербовать в организацию новых членов, создать местные ячейки на территориях. Арафат планировал постепенно внедрить в арабскую среду вооруженных бойцов, которые внезапно с безопасных баз должны были нападать, а затем скрываться, "проглатываться" населением. В города и поселения евреев планировалось посылать террористов, чтобы сеять там смерть и разрушения. Более того, при помощи сети своих ячеек Арафат собирался создать "правительство" в подполье, которое будет властвовать над арабскими поселениями, по крайней мере в ночное время. Для этой цели распространялись листовки, призывавшие арабов бойкотировать финансовые, культурные и юридические учреждения Израиля, даже радио к прессу. В листовках также содержались указания, как совершать простые акты террора — сбрасывать камни с гор, чтобы нарушить движение по шоссе или сыпать песок в бензобаки израильских автомашин.
Ясер Арафат, верный арабской традиции, усвоил подобные методы, и это еще раз доказывает, что он пал жертвой собственных иллюзий (хотя в Северной Африке или Южной Америке такие методы успешно применялись). Здесь эти идеи не работали и не только потому. что евреи в Эрец-Исраэль не чужеземные колонизаторы. но и потому, что Арафат плохо знал топографию Эрец-Исраэль и еще хуже — "свой" народ. Он также не понял. доверившись только своей интуиции и опыту, взглядов и методов израильтян, "оккупация" которых в Иудее. Самарии и Газе была, вероятно, самой либеральной в истории{17}.
Добравшись до сел, агенты, посланные Арафатом для вербовки, рассказывали жителям, принимавшим их, истории о своих подвигах, о том, как они бесстрашно и дерзко переходили горы под носом у вездесущих израильских патрулей. Сельчане, однако, не выражали особого восторга, они вежливо выслушивали эти истории. Таких рассказов они и ожидали от героев. они-то знали, что нет никаких ограничений в передвижении днем по территории. Человек не должен пробираться окольными дорогами и через горы. Правительство Израиля сразу начало проводить политику минимального вмешательства в жизнь арабского населения. Если агенту Арафата хотелось поехать из одного города в другой, ему следовало войти в автобус и купить билет. Небольшая группа арабской молодежи, разгоряченная пропагандой и обещаниями вскоре выгнать израильтян, присоединилась к ООП. Некоторые даже пошли в еврейские города совершать акты террора. В основном же арабское население, даже если и радовалось бы уходу израильтян, было глухо к призывам активно сотрудничать с ООП.
Более того, население отказывалось принимать у себя своих освободителей. Не имея безопасных баз в селах, агенты вынуждены были уходить в горы и скрываться там. Климат благоприятствовал этому, лето в Эрец-Исраэль позволяет жить под открытым небом. Осенью 1967 ООП решила отказаться от своих планов. После трех месяцев пребывания в среде "своего народа" Арафат, который чудом спасся, обойдя израильские патрули, вернулся в Сирию. На короткий срок он обосновался в Дамаске. Затем перешел в Заиорданье. В последующие годы ни ООП, ни другие "палестинские" организации даже не делали попыток возобновить создание баз на "оккупированных территориях".
****
Итак, противоречие между пропагандой и реальностью "палестинской революции" отчетливо проявилось в полном провале планов самодеятельных революционеров добиться реальной солидарности со "своим народом", будто бы жаждущим "свободы" и борющимся за нее. В действительности террористические организации никогда не были силой, представляющей бездомных арабов-палестинцев. Каждая из этих организаций была инструментом в руках одного, нескольких или всех одновременно арабских государств. Когда после семи лет переговоров, дискуссий и поездок основателей ООП организация в конце концов запланировала в 1965 несколько террористических акций из Сирии, это было связано с тем, что правительство Сирии взяло над ней покровительство. ООП осталась клиентом Сирии, снабжающей ее вооружением, дающей ей возможности для военной подготовки и после Шестидневной войны.
Связь с Сирией ограничила численность ООП: члены вербовались из тех "беженцев", которые были связаны с Сирией или поддерживали ее. Другие арабские лидеры и их люди в среде "беженцев" по каким-то причинам выступали против ООП. Президент Египта Насер, а за ним и другие арабские лидеры считали, что сейчас не время для подпольных акций.
Статус ООП, поддерживавшие ее силы, предоставленные в ее распоряжение финансовые средства — все это коренным образом изменилось после Шестидневной войны. Арабские страны, которые потерпели поражение и не могли пока повторить свое нападение на Израиль, начали создавать "народный" террор крупного масштаба. Они решили использовать ООП в борьбе на истощение и создали несколько террористических организаций. Время от времени после июня 1967 провозглашалось о создании новой организации с громким названием, однако из 30 заявивших о себе организаций реально возникло только 12. Из них только четыре или пять имели какое-то влияние. Каждая пользовалась покровительством одного, нескольких или всех арабских государств.
Наиболее крупные денежные пожертвования поступили от сказочно богатых нефтяных государств — от Кувейта, Саудовской Аравии и Ливии. Возможности для военной подготовки предоставили Алжир, Египет, Ирак, Ливан, Иордания. Оружие разных видов прибывало из всех арабских государств. Инструкторов выделили Египет Сирия, Иордания, Ирак. Арабские государства создали легион офицеров, которых отправили вербовать "палестинских беженцев" по спискам Агентства по делам беженцев и организации работ ООН среди молодежи, которая работала в арабских государствах или училась в европейских университетах.
О происхождении, направлении и размерах сотрудничества арабских государств и "палестинской революции" можно судить по истории Ахмеда Аршида (известного под кличкой "Мечь"). Он считался беженцем, в 1960 стал студентом факультета промышленной экономики в университете Карлсруэ в Западной Германии. В 1965 сирийский агент завербовал его в ООП, и он стал организатором среди арабских студентов университета.
В июне 1967, после Шестидневной войны, будучи студентом, с еще 120 такими же студентами он был послан в лагерь военной подготовки в Белиду (Алжир), где за три недели они прошли курсы по основам террора, по физической подготовке, маскировке, стрельбе в цель из китайского пистолета и французской винтовки, курсы боя с автоматом "Стен" и русскими и китайскими "базуками". Инструкторами были алжирские офицеры.
Аршид и еще 38 студентов окончили курс 20 июля и были переброшены по воздуху в Сирию. В Дамаске с ними провели еще курс полевых маневров, на этот раз с легким чешским оружием. Они также прошли здесь курс по теории борьбы с Израилем, по истории освободительных движений с особым упором на Китай, Кубу, Югославию и Алжир.
После такой подготовки Аршида назначили штабным офицером ООП в районе Дженина (Самария). Ему дали удостоверение личности арабского жителя района, и представители сирийской военной разведки повезли его в деревню Хама на иорданской границе. Оттуда на иракской военной машине его перебросили в Амман.
По приказу, полученному в Дамаске, он предстал перед иорданским офицером по имени Асади Шибли. Шибли дал ему разрешение на переход в Израиль. Ему удалось пересечь Иордан и связаться с штабом ООП в районе Дженина. Это было в августе 1967, в короткий период, когда штаб ООП реально существовал в Эрец-Исраэль. Спустя некоторое время Аршид был арестован израильскими офицерами безопасности.
С момента вербовки в Карлсруэ и до ареста в Израиле его обучили, идеологически подготовили, вооружили и обеспечили всем необходимым военные ведомства четырех арабских государств. Выяснилось, что лишь арабы-палестинцы, ради которых все это так энергично готовилось и делалось, не были заинтересованы сотрудничать в борьбе за свободу, которую предложил им Аршид. Такую же попытку предприняло еще несколько сотен "подпольщиков", пробравшихся в то лето на западный берег Иордана. Эта история весьма типична для "палестинской революции" и "палестинского движения освобождения"{18}.
****
Когда ООП после хождения в арабский народ Эрец-Исраэль вернулась почти ни с чем, когда невозможно оказалось продолжать борьбу в единственной форме, которая могла бы создать основу народной войны, когда невозможно стало выловить хотя бы крупицу правды из арабской пропагандистской лжи, питавшей мировые средства массовой информации, Арафат и его соратники постарались забыть, что были отвергнуты "своим" народом. Панарабские покровители приняли создавшееся положение с философским спокойствием. Возможно, их слегка разочаровало нежелание братьев-палестинцев дать освободить себя от "жестокой израильской оккупации". Вероятно, они считали, что, подобно Каукджи в 1937-38, Арафат должен был навязать свои требования населению страны силой и угрозами. Арабы Эрец-Исраэль оказались неподходящим материалом.
Арабские государства приспособились к новым условиям. Они еще активнее стали сотрудничать с ООП. Все ее акции в Израиле не выходили за рамки простых и примитивных действий, таких, как стрельба по автобусу с туристами, подкладывание нескольких упаковок динамита, завернутых в бумагу, на спортивную площадку школы. Теперь ООП концентрировалась в Иордании (меньшая часть — в Ливане). Были заложены большие тыловые базы, а вдоль Иордана несколько баз на переднем крае. Туда потоком текло вооружение всех видов, главным образом, "катюши" 132 и 140 мм, легкие и тяжелые минометы.
Оснащенные вооружением как регулярная армия, иногда поддерживаемые огнем иорданской армии, части ООП каждый день вели артиллерийский огонь по легко доступным целям — по поселениям вдоль западного берега Иордана.
Поселениям был нанесен значительный ущерб. Было разрушено много домов. Часто приходилось прерывать полевые работы. Невозможно было вести нормальный образ жизни. Дети не могли играть. Атмосфера была тяжелой. Однако не было бегства, не было эвакуации, ни одно поселение жители не оставили. Более того, из других районов Израиля ехали добровольцы — старожилы, ветераны войны 1948 года, студенты, новые репатрианты, чтобы помочь в работе и охране поселений.
И снова события показали, насколько противо положны чувства, которые питают враждующие стороны какова цена преданности родной земле, стране. Когда израильские части и самолеты военно-воздушных сил проводили операции возмездия — нападения на базы ООП, иорданские крестьяне бежали из окрестностей. Села, в которых не было баз террористов, нападению не подвергались. Арабы оставили и их, бросили дома и поля и нашли себе укрытие в глубине страны. Иорданская долина к востоку от реки опустела.
ООП не пыталась удерживать и передовые позиции своей артиллерии. Она продолжала вести атаки, но с помощью артиллерийских самоходок, которые быстро меняли позиции, бойцы спускались в долину, а затем спешно ее покидали. Оперативные базы ООП вслед за бежавшими жителями тоже передвинулись в глубь королевства Иордании.
Когда обнаружилось, что у ООП нет корней среди арабского населения Эрец-Исраэль, она развернула пропаганду, используя все возможности и ту легкость, с какой западный мир воспринимает арабские фантазии. Героический образ, созданный самой ООП, привлек внимание всего мира. Вначале все силы бросили на то, чтобы произвести впечатление на арабские страны. Вокруг реальных акций против Израиля воображение выстроило воздушные замки. Мелкие террористические акты выдавались за военную кампанию, наносящую чувствительный удар в самое сердце Израиля и такой серьезный ущерб, что Израиль вряд ли выстоит. Сочинялись истории о дерзких операциях с нанесением потерь живой силе израильтян и технике, включая танки и даже самолеты. Даже аварии и неполадки, случавшиеся в
Израиле, использовались арабской пропагандой. Когда генерал Моше Даян, министр обороны Израиля и археолог-любитель пострадал при обвале земли на раскопках, ООП заявила, что это дело рук их "командос". Когда после тяжелой болезни в Иерусалиме умер глава правительства Израиля Леви Эшкол, ООП сообщила. что он погиб во время нападения бойцов организации на его дом в Дгании, недалеко от реки Иордан.
Арабская гордость взмывала все выше и выше. Добровольцы шли со всех концов. Принимали всех: этому купающемуся в богатстве освободительному движению хватало денег и тренировочных баз. Все оплачивалось министерствами финансов нескольких самых богатых в мире стран. В 1968-1970 годах число членов террористической организации достигло 10 000, и они были обеспечены всем.
Итак, ООП приобрела облик армии, находящейся в резерве. Иностранные корреспонденты в Иордании, Сирии и Ливане передавали, что множество молодых членов "освободительного движения" в живописных пятнисто-зеленых боевых одеждах гордо разгуливает по улицам, вызывая преклонение менее мужественных граждан перед героическими делами этих бойцов. Отмечалось усиленное движение джипов и орудий по иорданским и ливанским шоссе.
Что же касается лидеров движения, то они свою подпольную работу против Армии обороны Израиля проводили в перелетах из одной арабской столицы в другую, в разъездах по шоссе Сирии, Египта и Алжира, фотографируясь на конференциях в Каире в первоклассных отелях. Часто они трудились в поте лица, перед фотокамерами давая интервью в одном из "секретных" штабов "тотчас же" перед акцией или "тотчас же" после нее. "Каждый из нас, — провозглашал Абу-Айяд (псевдоним Салаха Налефа), заместитель командующего ООП, — разъезжает в машине с тремя или четырьмя телохранителями. Слишком большую важность мы придавали парадам, демонстрациям, аплодисментам. Давайте откажемся от этого. Отвернемся от фотокамер. Все это должно прекратится".
Эту исповедь он произнес на собрании в лагере беженцев в Ливане 3 января 1971". С этого времени судьба террористических организаций в корне изменилась. Их уловки выплыли на поверхность. Главную роль в этом сыграло правительство Иордании.
****
Впервые ООП столкнулась с иорданским правительством вскоре после того, как избрала своим центром Иорданию. Сначала все шло хорошо: иорданская армия помогала агентам и террористам ООП переходить Иордан во имя общей цели — наносить ущерб израильтянам и подбивать арабов Эрец-Исраэль на восстание, передавала разведывательные данные артиллерии ООП, ведущей огонь через Иордан. Стало хуже, когда израильская армия и авиация начали проводить операции возмездия, и крестьяне Иорданской долины, самого плодородного района королевства, убегали, бросая дома и хозяйства, и, таким образом, лишали жителей Иордании необходимых продуктов питания и истощали экономику. На это иорданское правительство совсем не рассчитывало. Район, примыкающий к реке Иордан, вышел из-под его повиновения. Нормальная жизнь граждан прекратилась. Район превратился в военную зону ООП. Более того, когда ООП перенесла свои постоянные базы в глубь страны, операции возмездия Армии обороны Израиля и израильских военно-воздушных сил были перенесены в глубь территории королевства Иордании.
И это еще не все. ООП грубо попирала законы страны, не признавала властей, и, присвоив себе права регулярной армии, отчитывалась только перед своим командиром. Она принимала в свои ряды молодых иорданцев, уклонявшихся от службы в иорданской армии. Организация расставила на дорогах заслоны, проверяя законопослушных граждан, угрозами заставляла торговцев и дельцов платить налоги. Она создала суды не только для своих членов, но и для арабов Эрец-Исраэль, которые обвинялись в шпионаже; она создала ядро государства в государстве.
Деятельность движения "освобождения" была разнообразной. Пропагандистская кампания за границей завоевывала в мире симпатии. Поэтому в значительной степени уменьшилась необходимость акций в Израиле, тем более, что все труднее становилось осуществлять их. Более того, небольшие террористические организации нашли более надежный путь воевать с Израилем с максимальным эффектом и минимальным риском: они начали нападать на еврейские учреждения за границей, в далекой Европе, захватывать гражданские самолеты, израильские и другие, летавшие в Израиль. Драматические и сенсационные нападения, убийства, захват мужчин, женщин и детей в заложники привлекли внимание мировой общественности. Иордания стала главным объектом активности ООП; это ускорило развязку конфликта между лидерами террористов и королем Хусейном.
****
В начале самостоятельных действий в Иордании, учитывая вероятность столкновения с правительством, Арафат сумел заручиться поддержкой значительной части населения. Особенно большого успеха он достиг у арабов западной части Эрец-Исраэль. Кроме того, он мог полагаться на поддержку арабских государств, в частности, Египта и Сирии, которые оказывали давление на Хусейна, чтобы он вел себя с борцами за "освобождение" помягче. В ноябре 1967 король подписал с террористическими организациями соглашение, предоставляя им значительную свободу действий, хотя и не удовлетворив их требований не подчиняться законам страны (они сами печатали свои удостоверения личности, которыми официально заменяли иорданские). Членам организации было запрещено самостоятельно арестовывать и допрашивать людей, но они могли это делать в координации с государственными учреждениями. Хотя им запретили вести против Израиля боевые действия с восточного берега Иордана, местные командиры иорданской армии могли придти им на помощь, если они, нападая, пересекали реку.
ООП нарушала соглашение чаще, чем придерживалась его. Но правительство Иордании, даже если и пыталось время от времени предотвратить действия внутри страны, под давлением членов Арабской лиги, поддерживающих ООП, воздерживалось от серьезных столкновений. Периоды конфликтов сменялись периодами демонстративного "братства" и заявлений короля Хусейна о решительной верности войне "фидаюнов". "Все мы 'фидаюны' ", — сказал он однажды.
Столкновение произошло в сентябре 1970. Поводом послужила самая дерзкая из когда-либо предпринимавшихся операция левой организации "Народный фронт освобождения Палестины". Эта организация захватила четыре самолета разных международных авиакомпаний, потребовав освободить из заключения в Европе нескольких членов своей организации, которые были осуждены или ждали суда за попытки захвата самолетов. (Некоторые из этих попыток завершились трагически.) Они также потребовали освобождения нескольких заключенных в Израиле. Европейские правительства приняли их условия. Правительство Израиля все же оказалось в стороне от этой драмы, поскольку попытка захватить израильский самолет закончилась провалом. Три захваченных авиалайнера были посажены у города Зарка в Иордании. Террористы заявили всему миру, что взорвут самолеты вместе с пассажирами. Иорданская армия, король Хусейн и его правительство в полной беспомощности взирали на происходящее и не могли вмешаться.
Это жестокое унижение, которое показало, что Хусейн — глава государства, где царит анархия, было последней каплей.
Иорданская армия начала широкое наступление на базы ООП и других террористических организаций по всей Иордании. После 11 дней боев террористические организации потерпели поражение.
****
Столица Иордании Амман задолго до этого стала центром деятельности террористических организаций. 11 дней город и его пригороды, в которых ООП создала базы и лагеря беженцев, были полем боя. Иностранные корреспонденты, по сообщениям которых читатель и телезритель мог составить более или менее ясную картину событий, вынуждены были сидеть, как в осаде, в центральных отелях города. Все, что затем стало известно миру о событиях тех дней из сообщений журналистов, из деклараций обеих сторон, из других арабских источников, следовало упорядочить и обработать, чтобы найти зерно правды. Иорданская армия заявила, что потери составили 1 500 человек. Египетские газеты, опираясь на данные террористических организаций, писали о 30000. Число, названное иорданской армией, было ближе к истине.
Сражение, в котором иорданская армия широко использовала танки, было невероятно жестоким. Значительно пострадали здания, трупы валялись на центральных улицах города, рядом с телами раненых, многие из них умирали от жары, но ни одна из воюющих сторон не предложила временно прекратить огонь, чтобы их вывезти.
Бои велись не только в Аммане. Значительные силы террористов обосновались и в других городах, особенно на севере, на границе с Сирией, в Гереше и Арбеле (Ирбиде). Эти города были перевалочными пунктами на пути к Амману и базами, с которых велся артиллерийский обстрел в северном секторе Иордании. Иорданская армия начала наступление на эти базы, которое длилось и после подписания перемирия.
Арабские правительства, покровительствовавшие ООП, заняли двусмысленную позицию. Они оказывали на правительство Иордании давление, требуя прекратить "резню", как это называли террористы. Однако давление было не слишком сильным до тех пор, пока не стало ясно, что террористы значительно ослабели. Единственной страной, которая вмешалась, была Сирия, откуда позднее прибыло пятьдесят танков в Ирбид. На это подразделение, преподнесенное как подразделение ООП, возлагали надежды, что оно повернет ход сражения, однако оно само развернулось и ушло обратно в Сирию{20}.
Бои завершились. Правительство Иордании отказалось от последнего усилия и до конца не разгромило террористов. Последовала серия переговоров и соглашений, которые то и дело нарушались то одной, то другой стороной. Приходили сообщения о продолжавшихся боях с террористами на севере страны, о перестрелках то тут, то там. Сложился новый порядок омраченный горькой памятью о сентябре. Он возник с помощью "комиссии по перемирию", созданной арабскими государствами. Главным образом, порядок отражал требования Хусейна и его правительства и некоторые требования, теперь весьма скромные, террористических организаций.
Арабские государства позволили правительству Иордании ослабить ООП и другие организации, поскольку они слишком вышли из-под контроля, и следовало их проучить. Насер и его соратники могли вытерпеть пропаганду во всем мире, представлявшую террористические организации как самый важный, самый сильный, самый динамичный фактор в мире, как главное средство в борьбе арабов. У этой линии были свои достоинства. Однако возникла невыносимая ситуация. когда Арафат и конкурирующие с ним другие более мелкие лидеры террористов сами начали настолько верить в эту пропаганду, что пытались подвергнуть опасности суверенитет арабского государства". Несдержанными угрозами добиться военной силой победы над государством Израиль и уничтожения части еврейского населения (новая версия прежних угроз) они мешали внешней политике Египта и Иордании середины 1970-го года, стремящейся к той же цели, однако путем дипломатического давления, которое заставит Израиль вернуться к линиям перемирия 1949 года.
Необходимо было пресечь претензии и ограничить наглость ООП и других террористических организаций. Арабские государства одобрили инициативу Хусейна. Однако ожидалось, что после того, как ООП поставили на место, она и другие организации вернется к выполнению той роли, которую ей отвели в своих планах Египет и другие арабские государства.
Хусейн и его советники полностью использовали свои преимущества. Сочетая хитрость и военную силу, они продолжали преследовать террористов, не давая им покоя. Постепенно от них очистили Амман и прилегающие к нему районы. Часть террористов укрепилась на сирийской границе в Гереше и Ирбиде, против них с большим искусством Хусейн начал действовать летом 1971 года. ООП сопротивлялась, но вынуждена была отступить. Многие члены ООП бежали в Сирию, многие были арестованы или погибли вовремя преследования.
И тут произошло важное событие в истории ООП, правда о котором проникла сквозь дымовую завесу пропаганды и дезинформации. Экстремизм ООП вызвал симпатию и сочувствие в Египте и других арабских странах, а также у арабов Иудеи и Самарии. Возник тяжелый кризис в отношениях между Иорданией и остальными арабскими государствами. Многие из них, и главным образом Ливия, открыто клеймили Хусейна за разгром террористов, требовали от него отступиться, угрожая бойкотом, санкциями и даже истреблением.
Но это не улучшило положения ООП. Некоторые из членов организации почувствовали иронию ситуации, жертвами которой они оказались, и быстро сделали выводы. Они обратились на запад и попросили убежища у единственного народа, в милосердие и разумную
гуманность которого они могли верить. В течение недели патрули Армии обороны Израиля разрешали группам членов ООП переходить реку Иордан и сдаваться израильским властям. Некоторым это удалось, многим не повезло. Части арабского легиона иорданской армии, которые были переброшены к Иордану, ловили их по дороге и расстреливали.
Поражение вовсе не говорит о том, что наступил конец арабскому террору, и не будет новых попыток терроризировать Израиль. Несомненно, террористы еще понадобятся арабским государствам. Каким бы ни было их будущее, успехами своей фальшивой пропаганды о движении "освобождения" и ложью о "революции палестинской нации" они сослужили арабским государствам неоценимую службу. Они получили поддержку многих искренних, но невежественных людей во всем мире, которые косвенно помогли панарабской войне против возвращения еврейского народа на родину.
-----------------------------------------------------------------------------
1 Интересно, как реагировали бы христиане, если бы мусульманские теологи заявили, что Магомет взмыл в небо с Храма гроба Господня, а затем, изменив название на Бурак, объявили бы храм святым местом для ислама.
2 "Священный город", в журнале "Энкаунтер", февраль 1968.
3 Хитти, стр.480.
5 После Шестидневной войны многие авторы описывали вандализм в Старом городе. См., например, статью Ш.Каца "Неразделенный город" ("Исраэль Мэгэзин", Тель-Авив, апрель 1968, N 2, стр. 11 -17).
7 Sania Hamady, Character and Temperament of the Arabs (New-York, 1960), pp.5, 36, 62-63.
8 "Влияние арабского языка на психологию арабов". "Мидл Ист Джорнал", т.5 (лето 1951), стр.284-320
9 Хитти, стр.91.
10 Д. Ллойд-Джордж, см выше, стр. 1041. В действительности потери арабов и число турецких пленных исчислялись сотнями.
11 Ни Тель-Авив, ни Хайфа, ни какой-либо другой город не подверглись бомбардировкам и нападениям египетских сил. В Тель-Авиве упало два снаряда, выпущенных со стороны Иордании. Единственная бомба была сброшена иракским самолетом в районе Натании.
12 В начале мая они дали Насеру необоснованную информацию, что Израиль сконцентрировал войска на границе с Сирией.
13 Randolph S.Churchill and Winston S. Churchill, The Six Day War (London, 1967), Ch.8 and Appendix 1. Авторы этой книги описывают эпизод, когда они должны были употребить всю свою силу убеждения, чтобы успокоить женщину, недавно приехавшую на Ближний Восток, которая сокрушалась, услышав по Би-Би-Си сообщение очевидца, что 300 пленных израильтян везли от границы в Каир. Она не знала, что в вопросах, касающихся Эрец-Исраэль, Би-Би-Си в большинстве случаев выступает как рупор арабской пропаганды в стиле Лоуренса.
14 ООП — самая большая и самая известная организация из всех подобных организаций. В рамках этой книги разногласия между ними не так важны. Поэтому в книге название ООП применяется ко всем организациям этого толка. Там, где это необходимо, будут упомянуты и другие организации.
15 См. Эуд Яари, "ООП" (Тель-Авив, 1970), стр. 195.
16 ЭудЯари, стр. II.
17 В призывах ООП от 1 сентября 1967 года арабское население "предупреждали", что "вольные дни... ослабят сопротивление"
18 История рассказана в "Информационных листках" (вып. 9), изданных министерством образования и культуры, Иерусалим, 1970 (стр. 11-12).
19 Корреспонденция в газете "Ха-арец", 5 января 1971.
20 Отступление объяснялось по-разному: угроза израильской интервенции, дипломатия США, осуждение, выраженное Египтом.
21 Они посадили захваченный самолет в Египте и там взорвали его.
< < К оглавлению < <
> > К следующей главе > >
|
|
