Хроники Иерусалима

Моти Карпель "Революция сознания"
Часть 2. Выход из тупика - новое сознание

Глава 5. Нынешнее поколение возвращается к истокам

Более двадцати лет назад в израильском обществе началось явление значительного масштаба, которое принято называть хазара бе-тшува. Речь идет о возвращении в лоно иудаизма. Люди разных возрастов, разных слоёв общества, получившие светское образование, выходцы из киббуцов и горожане, в своём большинстве служившие в армии, частично в отборных частях, выпускники университетов вдруг начали интересоваться миром Торы. Оставив свои прошлые занятия, сменив места проживания, эти люди пошли учиться в ешивы и стали посвящать большую часть времени и сил изучению Торы. Сменив одежду и образ жизни, они полностью изменили свою жизнь в соответствии с Торой и её заповедями.
Перечислим основные характеристики этого явления. Во-первых, речь идёт не об одиночках, не об исключении из правил, а о значительной массе людей – как минимум десятках тысяч человек. Во-вторых, речь идёт о нормальной, во всех смыслах слова, израильской публике, о молодёжи с типично израильской анкетой, о людях, которые являются выходцами из всех слоёв общества. Некоторых из них можно по праву назвать «соль земли». В-третьих, это не организованное общественное или политическое движение (за исключением, возможно, партии ШАС), а личный выбор. В-четвертых, ядром этого явления, по крайней мере, на его ранних стадиях, были люди, которые совершили резкий поворот от светского образа жизни к соблюдению религиозных предписаний, а нередко становились даже ультраортодоксами. В-пятых, стоит обратить внимание на то, что подавляющее большинство молодых людей, совершивших такой переворот, с тех пор не одумались, не вернулись обратно в то общество и к тому образу жизни, от которого они отказались, а нашли себя в рамках традиционного еврейства.
Невозможно проигнорировать это значительное явление. Некоторые, правда, преуменьшают его значение, утверждая, что не меньшее, если не большее, число израильтян оставляют религиозный образ жизни ради светского. Но даже если в количественном плане это и так, тот, кто не понимает существенную качественную разницу между этими двумя социальными явлениями, проходит мимо одного из самых значительных и захватывающих общественных явлений в Израиле последних десятилетий.
В том факте, что до сих пор происходит переход из традиционного мира в светский, нет никакой новизны. Это явление нам хорошо знакомо уже двести лет, и за этот период оно охватило подавляющее большинство еврейского народа, которое оставило традиционные социо-культурные рамки и религиозный образ жизни. Тот факт, что остались те, кто ещё не сделали этот переход, а совершают его лишь сейчас, не несёт в себе ничего принципиально нового. Важность состоит как раз в обратном процессе – явлении тшувы. Серьёзного анализа заслуживает факт, что светский израильтянин, получивший сионистское воспитание, отслуживший в армии и впитавший в университете западное мировоззрение, начинает глубоко интересоваться еврейской традицией и принимает решение принять ее за основу своего мировоззрения. Более того, речь идёт о людях, которые никогда прежде не входили в интеллектуальное соприкосновение с духовными источниками народа Израиля, всё их знакомство с миром Торы начинается и кончается уроками ТАНАХа в школе. О людях, которые бывали в синагогах лишь изредка, может быть, на праздничных молитвах. Сам факт, что немыслимое в 50-е и 60-е годы явление становится повсеместным, требует внимательного рассмотрения и изучения
Здесь самое время вновь упомянуть известного психолога Виктора Франкла и его книгу «Человек в поисках смысла». Да, речь идёт о поисках смысла. Тот, кому явление тшувы знакомо не понаслышке, кто подходит к нему непредвзято, знает, что это процесс искренний и подлинный. Молодые люди, которым посчастливилось вырасти в изобилии, предоставляемом израильским обществом западного образца, почувствовали, что им надоела лишённая смысла жизнь, сосредоточенная только на материальных ценностях. Они начали «искать себя». Западная культура, успешно удовлетворяя многие важные потребности, не удосужилась дать ответ на самые глубокие и принципиальные вопросы: в чём смысл жизни, её значение и цель. Эти глубокие проблемы, оставшись без ответа, и порожденная этим растерянность привели к экзистенциальной путанице. Многие парни и девушки встали на путь духовного поиска, стремясь найти ответы на свои вопросы. Они, например, отправлялись в далёкие путешествия на Дальний Восток или в другие места. Путь к иудаизму нередко оказывался для них весьма длинным, и лишь в немногих случаях он был коротким и прямым. Разочарование в западной культуре, в её неспособности дать серьёзные ответы на вопросы о смысле жизни и её содержании, заставляло их обратиться к духовному поиску, который во многих случаях приводил к иудаизму.
Каждый человек ищет смысл существования, но большинство людей, в конечном счёте, смиряются с действительностью и продолжают жить бессодержательной жизнью, пытаясь оттеснить вопросы о смысле на задний план, не позволяя им возмущать свой покой. Как правило, большинству людей удаётся в ходе повседневных забот не обращать внимания на эти беспокоющие вопросы. В западной культуре существует великое множество средств, которые направлены именно на усыпление потребности в трансцендентном смысле посредством материальных заменителей. Если бы нашей темой было исследование современной западной культуры, мы показали бы, что почти вся она вращается вокруг этой необходимости заглушить крик человеческой души, вопрошающей о смысле. Она предоставляет всяческие суррогаты, но у неё нет никакого понятия, как удовлетворить эту потребность. Если существует какая-то сила, угрожающая социальным, экономическим и политическим структурам Запада, то это как раз то, о чём мы сейчас говорим. Эта сила способна разрушить западную культуру изнутри, и поэтому последняя прилагает так много усилий для её нейтрализации.
Однако, сама по себе бессмысленность существования ещё не достаточная причина для духовного поиска. Западная культура приводит к экзистенциальному кризису, но она одновременно владеет многими техниками для его притупления. Если вернуться к явлению тшувы в наши дни, то тут имеется дополнительный фактор: индивидуальный духовный кризис сопровождает внутреннее пробуждение, духовная жажда истины и смысла существования. Еврейская душа пробуждается и со всё возрастающей настойчивостью начинает требовать , чтобы жизнь была наполнена высшим смыслом. Такое пробуждение души – это высвобождение внутренней сущности, и сознание не в силах устоять перед её мощью. Доселе неосознанные масштабы еврейской души вдруг прорываются на поверхность и представляют реальность в совершенно новом свете. Они открывают новые духовные горизонты, о которых человек ранее не подозревал.
Эта жажда - следствие не только пустоты существующей культуры, но и внутреннего, скрытого от сознания, пробуждения, которое начинается спонтанно, а точнее, под влиянием свыше. Так древнеизраильская душа необъяснимым образом появилась как бы ниоткуда и подтолкнула советских евреев восстать против всей советской репрессивной системы и потребовать возвращения в Эрец Исраэль. Именно эта древнеизраильская душа пробудилась после двухтысячелетнего галута и создала сионистское движение, целью которого было возвращение на землю предков. Еврейская душа пробуждается при каждом национальном кризисе, например, перед Шестидневной войной, и сразу превращает разобщённый и раздробленный народ в единый стальной кулак, пробуждает сознательное национальное единство, равного которому нет во всей Вселенной.
Сила, которая лежит в основе процесса тшувы в нашем поколении, имеет ту же природу и игнорирование этого факта лишает возможности понять происходящее сегодня в израильском обществе.
Явление тшувы религиозно в оригинальном, а не в социо-культурном смысле этого слова. Человек начинает искать не просто смысл, а своего Творца. Это порождает искренние религиозные переживания – внутренние, индивидуальные, интимные. Светский израильтянин, несмотря на то, что не получил воспитания, располагающего к поискам Творца мира, и может быть именно потому, что не получил такого воспитания, ищет и находит своего Бога в процессе откровенного диалога с самим собой и со своим Создателем. Никто извне не склоняет и не принуждает его.
Явление тшувы в нашем поколении принципиально важно. Мы говорили о необходимости обоснования смысла еврейского существования в Эрец Исраэль на основе классических еврейских источников, об объективных факторах и об историческом раскладе, располагающем к этому. Все это было бы лишь интеллектуальным анализом, ценность которого невелика, если бы он не основывался на реально происходящих процессах. Человеческий тип, олицетворяющий сознание эмуни, уже появился и находится в процессе развития. Религиозный сионизм обладает несомненным потенциалом для синтеза нового сознания, и процесс тшувы также свидетельствует о начале эпохи эмуни.
Процесс тшувы в нашем поколении – это не просто ещё один признак начала новой эпохи, а центральный её признак. Мы видим в нём основу для обновления, живое обращение к источникам в процессе поиска традиционных ценностей. Культурные изменения в процессе тшувы основаны на аутентичном религиозном переживании, и альтернатива по собственному побуждению ищется в историческом иудаизме. Эта альтернатива не только логически обоснована и достойна серьёзного рассмотрения, но к тому же она естественно реализуется на практике прямо у нас на глазах. Если до сих пор мы только обсуждали такую возможность, то теперь мы видим, что перед нами тенденция, имеющая глубокие корни в израильской действительности. Масштабы этого явления ещё не приняли общенациональный характер, но нет никакой видимой причины, чтобы они не достигли этого.
Этот важный и естественный процесс позволяет нам утверждать, что альтернатива эмуни уже не просто теория, которую можно и даже желательно принять на вооружение. Очерченный нами путь по сути является описанием и осознанием уже существующей тенденции израильской жизни. Это и является целью нашей дискуссии о новом сознании – шаг за шагом проанализировать существующие процессы израильского общества, чтобы создать подходящий инструментарий, который позволит им реализоваться и достичь своих конечных целей. Загадка израильской действительности в нашем поколении имеет разгадку, которая придаёт смысл всему тому, что происходит вокруг нас и внутри нас. Мы только должны рассмотреть происходящее в новом свете, взглянуть на него иначе, чем мы привыкли
 Вернёмся к анализу тшувы. Типичный израильтянин, совершающий тшуву, прошёл все стадии израильского светского воспитания. Он несёт в себе весь тот культурный груз (знания, моральные устои, ментальность и др.), который он усвоил в процессе получения им общего западного и универсального образования. Нередко он приносит с собой западную интеллектуальную традицию ведущих университетов США или, по крайней мере, достижения отечественных высших учебных заведений. Иногда совершивший тшуву предпочитает скинуть весь это груз, забыть и отгородиться от него в процессе происходящих с ним перемен. Такое отчуждение лишь поверхностно, хотя оно и является распространённым. В конце концов, культурный отпечаток, который несёт на себе человек, скрыт в глубинных слоях его души, и даже при большом желании невозможно совершенно стереть его. Он вновь даст о себе знать, даже если подавлялся в течение многих лет. Более того, нет никакой необходимости в том, чтобы человек, совершивший тшуву, отбросил всё то, что он получил прежде. Не всё негативно в том мире, который он оставил, и не всё позитивно в том мире, куда он перешел. Если он человек взрослый и зрелый – а в большинстве случаев это так – и если он способен на интеллектуальный анализ происходящего с ним – дело хоть и нелёгкое, но, безусловно, необходимое, – то он займется разборкой своего культурного багажа. Он увидел в иудаизме основу, на которой он строит заново свою личность. Эта основа нова для него. И вместе с тем, несмотря на своё лишь краткое знакомство с традицией, несмотря на то, что он стоит перед общепризнанными авторитетами мира Торы, он не принимает автоматически всё, что ему предлагают, без изучения и взвешивания доводов «за» и «против». Ведь он не "чистый лист" ("tabula rasa"), а человек, несущий в себе определённый груз культуры. Более того, он пришёл в лоно иудаизма в результате впечатления от своей личной встречи с Творцом. Он уже обладает внутренними критериями для того, чтобы отличить правду ото лжи, оригинал от подделки, главное от второстепенного, суть от внешнего облика. Пусть это верно не для каждого, но для многих, в этом сама суть процесса тшувы.
И вот такой человек знакомится с источниками, с религиозным укладом, с религиозной частью общества и, в общем и целом, принимает их. Однако он не может вдруг перестать анализировать и докапываться до сути посредством приобретённых ранее навыков. Вспомним, что человек, совершивший тшуву, ищет истину, ищет вечный иудаизм не в меньшей, а иногда, в большей степени, чем носители традиционного иудаизма. Иными словами, он постоянно подвергает критическому анализу нынешнее воплощение иудаизма, его проявления в духовной, социальной и галахической области. Он сравнивает его с Иудаизмом с большой буквы, таким, каким он его понимает, осознавая при этом ограниченность своего понимания. В процессе своей новой жизни он как бы дистиллирует традиционный иудаизм в той форме, в которой он существует в нашем поколении, досконально разбирает его, совершенствует и пытается реализовать как можно ближе к своему идеалу.
Но это лишь одна сторона духовного развития, которым характеризуется процесс тшувы. Другая его сторона не менее важна. Как уже было сказано, человек приносит с собой весь груз культуры, в которой он воспитывался, и отныне он видит в иудаизме вообще, и в Торе в частности, критерий своей жизни, по которому он мерит и судит всё, с чем приходит в соприкосновение. Первое, что он подвергает критическому анализу на основе критериев иудаизма – это своё прошлое. Всё негативное, достойное быть преданным забвению, сразу же отметается. Всё остальное – идеи, идеалы, поведенческие стереотипы, ценности, таланты, весь свой личный мир – он начинает тщательно проверять одно за другим. Он отбирает из культурного мира Запада то, что удовлетворяет критериям иудаизма. Это длительный процесс, который будет продолжаться до конца жизни. Так происходит историческая встреча мира западной культуры с миром иудаизма. Эта встреча отнюдь не является бесплодной дискуссией заумных интеллектуалов или чем-то вроде телевизионного «ток-шоу». Диалог культур проходит в сознании человека и единственное, что им движет, – это стремление найти истину. В этих уникальных условиях встреча двух культур сможет принести плоды. И есть ещё одно обстоятельство, на которое важно обратить внимание: критерием для анализа является иудаизм. Иными словами, происходит диалог, в процессе которого иудаизм подвергает западный мир критическому разбору, причем сам носитель иудаизма близко знаком с западной культурой, солидарен и принадлежит к ней. Поэтому он искренне стремится к глубокому пониманию, а не к безоговорочному отверганию. Здесь нет нужды ни в оборонительных мерах, ни в политкорректности, ни в других средствах из того арсенала, который обычно делает подобные разбирательства мало продуктивными. Повторим: иудаизм просеивает западную культуру в соответствии со своими собственными критериями, отбрасывает всё ненужное и выбирает для себя то, что выдерживает проверку. Иудаизм ищет истоки в себе самом, в своём духовном мире и находит корни всего того, что достойно присоединения и сохранения. Он ищет те искры истины, которые имеются в любой культуре и любом проявлении человеческого бытия. Культурный элемент проверяется на существование его прототипа в иудаизме. И только при выполнении этого условия он будет включён в еврейскую традицию, займёт в ней подобающее место, войдёт, таким образом, в сокровищницу общечеловеческой культурной традиции и останется жизненно необходимым также и долгое время после того, как преходящая культура, из которой он пришёл, сама уйдёт в небытие.
 Справедливости ради следует сказать, что подобные процессы характерны для любого еврея, но в процессе тшувы они происходят в тысячи раз интенсивнее и становятся одними из наиболее характерных её черт. Иудаизм способен к такому анализу, поскольку обладает своими собственными критериями истинности. Это критерии, дарованные на горе Синай, и с ними он продвигается в человеческой истории уже четыре тысячи лет.
Совершающий тшуву сам не всегда имеет понятие о той важной общечеловеческой функции, которую мы на него "взвалили". Когда он, в процессе своей переоценки ценностей, производит селекцию всего своего культурного багажа, то результат её вливается в общий резервуар всей израильской нации. «Как нет похожих лиц, нет и похожих мнений» («Иерусалимский Талмуд», трактат Брахот, часть 9, стр. 13-3, 11). Когда такой процесс происходит со многими людьми, и каждый несёт с собой свой собственный культурный груз, становится понятным, каким образом сознание эмуни оформляется в результате культурного синтеза и селективной интеграции нынешнего израильского сознания. Большинство из нас не задумывается об этой внутренней исторической динамике, где интеграция уже не просто отвлечённая идея, а живая сегодняшняя действительность.
До сих пор мы обсуждали явление тшувы в нашем поколении в его узком смысле и исследовали ядро этого процесса. Речь шла о людях, в жизни которых произошёл крутой поворот и образ жизни которых изменился до неузнаваемости. Они полностью оставляют мир, из которого они пришли, и принимают на себя бремя заповедей и свод правил, по которым живёт религиозная часть общества. Но это явление порождает и расширяющиеся круги, в которых современное сионистское израильское мышление встречается с миром иудаизма. Отметим три таких существенных явления.
В современном израильском обществе наблюдается всё возрастающий интеллектуальный интерес к литературным источникам исторического иудаизма, так называемое «возвращение к еврейскому книжному шкафу». Это не процесс тшувы и не соблюдение заповедей, а чисто интеллектуальная деятельность образованной и мыслящей части общества, и это явление не стоит недооценивать. Во-первых, оно придаёт легитимацию тому культурному багажу, который ещё десятилетия назад считался примитивным, устаревшим и не имеющим ценности, по крайней мере, в глазах тех, о ком идёт речь. Во-вторых, мы вновь видим, что поиски выхода из кризиса приводят – возможно, и неосознанно – к еврейским источникам. Вновь открывается путь, ведущий к встрече израильского сознания с традицией, встрече, в которой заложен очень ценный потенциал. Мы знаем, с чего начинается эта интеллектуальная деятельность, но не знаем, куда она приведёт. Мы не намекаем здесь на возможность того, что все те, кто осмелились открыть дверцы еврейского книжного шкафа, совершат со временем тшуву. Часть их, несомненно, придёт к этому, но сейчас нас интересует другое. То, что действительно представляет для нас интерес – это возможности, которые несёт в себе эта обновлённая встреча современного израильского сознания с еврейской традицией, и именно когда речь идёт о кругах «думающих людей», представителей творческих профессий и интеллектуалов. Открывается дополнительная возможность для попыток осмысления источников и их использования, и именно в такого рода попытках мы нуждаемся для формирования сознания эмуни. И этот процесс также несет истинный и легитимный поиск еврейского самоопределения. И поскольку мы верим в этих ищущих, в их высокий уровень и искренность их поисков, мы нетерпеливо ждём плодов, которые созреют в процессе этой особенной встречи. Когда мы занимаемся распознаванием процессов, из которых должна будет выкристаллизоваться культура эмуни, мы берём в расчёт и данное явление само по себе, и его будущие плоды.
Второй феномен, на который мы хотим обратить внимание – это тшува в широком смысле. Речь идёт о многих тысячах израильтян, которые принимают на себя бремя Торы и заповедей, но при этом не меняют место жительства, не идут учиться в ешиву, не оставляют свою специальность и свою работу, не меняют свой образ жизни кардинальным образом и за короткое время. Речь идёт о принимающем всё более широкие масштабы явлении принятия иудаизма постепенно, спокойно, без кризисов и переворотов во внешней стороне жизни. Это явление, получившее развитие в последнее десятилетие, является следствием того, что мы назвали «ядром» процесса тшувы. Оно широко распространяется и даёт возможность дополнительным десяткам тысяч израильтян присоединиться, своим путём и в своём ритме, к процессу возвращения к истокам – процессу, который мы пытаемся тут описать. Для части из них, в основном молодёжи, это явление принимает формы религиозного сознания и бытия, характеризующиеся нарочито небрежным и богемным стилем. Такое направление выглядит подчас чуждым религиозному и ультрарелигиозному обществу, которое смотрит на них в соответствии с принципом «доверяй, но проверяй». Однако оснований для беспокойства нет! Это не «сорняки», а искренние попытки сближения, которые очень важны для нас, ибо и в них заключёна надежда на поиск новых дорог к формированию еврейского самоопределения. Это именно тот случай, когда необходимо стать на позицию открытости и верить, что перед нами «камень, отвергнутый строителями», который «ляжет в основу здания»[14] (Теилим, стих 118:22).
И последнее явление, которого мы считаем нужным коснуться при нашем рассмотрении процессов тшувы в израильском обществе – это феномен движения ШАС. Мы оставили это явление напоследок вовсе не потому, что оно наименее важно, а потому, что оно достойно отдельного обсуждения.
Если можно выделить феномен, который свидетельствует более чем что бы то ни было о тенденциях эмуни, набирающих силу в израильском обществе, то это возвращение в лоно иудаизма выходцев из восточных общин. Несмотря на то, что здесь замешаны явные политические интересы, невозможно усомниться в искренности самих участников процесса. Сефардское еврейство прошло совершенно иные процессы и испытания, чем выходцы из Европы, которыми мы занимались до сих пор. В большинстве своём сефарды не отходили от мира традиций. Узы, связывающие их с иудаизмом, не обрывались, и их еврейская самоидентификация является чёткой и осознанной. Вред, который причинила западная культура этой части народа, является относительно неглубоким. Сам факт, что так просто, быстро, как нечто само собой разумеющееся, они способны вернуться к традиционному сознанию, свидетельствует о том, что они по-настоящему никогда и не оставляли его.
Важность этого феномена для нас проявляется в трёх факторах. Во-первых, он сразу превращает большинство израильского общества в людей, соблюдающих традиции и обладающих естественным и ясно формулируемым еврейским самоопределением. Этим тенденции эмуни придаётся масса и количество, посредством которых она может превратиться, если уже не превратилась, в тенденцию общенациональную.
 Во-вторых, что не менее важно, сефардское еврейство открывает перед процессом культурного развития качественно новые горизонты и новое содержание, которые смогут сделать его во много раз богаче. Груз, который оно несёт с собой и который станет его вкладом в идейную интеграцию, является настоящей сокровищницей традиционной еврейской культуры. Вклад сефардского еврейства в развивающуюся культуру эмуни будет совершенно естественным, поскольку в основу этой культуры ляжет уже не западная культура и даже не секулярная культура сионистов-ашкеназов, – а еврейская. Благодаря этой основе уже не будет нужды в искусственной интеграции или исправляющей дискриминации (не стоит забывать, что, хотя мы используем социологические термины, тут мы говорим лишь об интеграции идейной). Вполне может статься, что именно сефардское еврейство заложит главные элементы в основание культуры Третьего Храма, как раз в силу того факта, что в его среде цепочка, по которой традиция испокон веков передавалась из поколения в поколение, практически никогда не прерывалась.
Третий фактор сефардского возвращения к традиции – социальный. Общинное неравенство – это одна из основных социальных болезней, которую израильское общество пытается излечить, и пока что без особого успеха, о чём свидетельствует, в том числе, и политический успех партии ШАС. Еврейская идентификация, которая должна будет лечь в основу сознания эмуни, поможет решить и проблемы общинного раскола. Очевидно, что это подходит в равной мере и ашкеназам, и сефардам. Оно создаёт общую базу для всех общин, и на его основе каждая община сможет найти своё естественное и подобающее ей место без всякого отчуждения. Наоборот, мы уже отметили, что как раз сефардское еврейство сможет принять эту основу более естественным образом, чем светское ашкеназское. Ясно, что еврейское самоопределение само по себе не решит эту проблему, ибо раны ещё слишком глубоки. Но оно позволит создать основные предпосылки для их лечения. На данной стадии в наши планы не входит углубляться в социологические аспекты проблемы, поэтому мы ограничимся лишь одним этим важным замечанием.
 
Подведём итоги:
Тшува стоит в одном ряду с целой группой явлений, альтернативных сегодняшнему сионистскому мировоззрению. Люди, совершившие тшуву, ищут ответы на свои вопросы в классических еврейских источниках, при этом обновляя еврейскую традицию на основе иудаизма и аутентичного духовного опыта и переживания. К достоинствам процесса возвращения к традиции следует отнести то, что у совершивших тшуву есть доступ ко всем циркулирующим в обществе идеям: к западной культуре, к классическому сионизму, современной израильской культуре, а также к традиции евреев – выходцев из восточных общин. Процесс тшувы порождает, с одной стороны, синтез идей и, с другой, их селекцию, которые играют важную роль в создании и строительстве будущей культуры эмуни.

[14] Пер. М. Левинова.