Ася Энтова

Закон о "гражданском браке" ("брит а-зугиют") и государственное вмешательство в семью

Вчера в Кнессете был принят закон о гражданских браках . Означает ли утверждение этого закона либерализацию израильского законодательства? Мнение различных депутатов на этот счет не совпадает.

Зачем вообще нужна брачная церемония и почему государство должно вмешиваться в такое сугубо частное дело, как создание семьи? Насколько его вмешательство эффективно, то есть насколько государство в силах достигнуть целей, ради которых оно еще глубже залезает в кошельки и спальни своих граждан? Приносит ли такое вмешательство пользу обществу или разрушает семью?

Попробуем сначала разобраться в этих более общих вопросах.

Брачная церемония в Израиле

Брачная церемония - важная часть любой культуры. Она сплачивает общественную группу, помогает человеку принять новые права и обязанности, принятые в обществе моральные ценности и внешние стандарты поведения. Все это имеет непосредственное отношение к личности и к его референтной группе: к родне, к соседской или религиозной общине, к людям, чьим мнением он дорожит, но совершенно не затрагивает государство. Грубо говоря, важна не печать государственного чиновника, а то, что скажет Марья Алексеевна или семество Бузагло.

Если мы возьмем имущественную сторону брака, то и здесь права собственности регулируются частным образом с помощью адвокатов и нотариусов и без вмешательства государства. Дело государства - следить за соблюдением законно заключенных контрактов (например, договоров о совместном пользовании имуществом, дарении, завещании и др.), а для этого совершенно не требуется определять, какие формы сожительства являются семьей, а какие нет. Так же для решения проблем между детьми и родителями вообще не важно, были ли родители женаты или все, что их связывает, это случайный одноразовый секс.

Тем не менее, государство настаивает на том, чтобы иметь строгую отчетность об интимной жизни своих граждан. Оно предписывает определенные формы заключения брачных союзов, которым обеспечивает свое покровительство в виде различных правовых и финансовых льгот (начиная от льготной ипотечной ссуды-"машканты" и кончая правом навещать супруга в тюрьме или въехать в страну).

Первые полвека существования Еврейского государства большую часть населения устраивало статус-кво, по которому государство признавало только внутриконфессиональный брак, заключенный определенного вида чиновниками, являющимися представителями соответствующей религиозной конфессии (проблемы возникали только по поводу конкретных представителей). Так же, как евреи ждали от государства защиты от физического уничтожения, так же они рассчитывали и на государственную защиту от ассимиляции. Поэтому даже светские евреи считали, что государственный запрет на смешанные браки принесет больше пользы, чем вреда.

В связи с алией признавался так же брак, заключенный заграницей. Де-факто существовали и другие "ячейки общества", начиная с обобществивших детей киббуцов и кончая многоженством (в основном у мусульман). Представители таких сообществ не требовали от государства льгот, предназначенных семье, а использовали другие формы государственных выплат. Когда определенную часть населения перестал удовлетворять выбор между главным раввинатом или поездкой на Кипр, то появилась альтернативная юридическая форма, определяющая отношения сожителей (в основном имущественные). Так возникло юридическое понятие "пара, известная в обществе". Справку о таком статусе можно получить у юриста, если пара удовлетворяет некоторым определенным требованиям. Постепенно сложилось так, что на основании такой справки "пара, известная в обществе" не только успешно решает свои финансовые взаимоотношения, но и может получить значительную часть льгот, полагающихся семьям, состоящим в официальном браке.

Сложносоставное и многокультурное израильское общество, решило бы большую часть проблем, связанных с семьей, практическим путем, если бы в них не вмешивалось государство, привнося с собой унификацию и жесткость строгих формальных определений. Государственные льготы заставляют людей добиваться официального признания или расторжения своего брака, и это, в свою очередь, дает возможность государству контролировать семью, проверяя ее на соответствие единой заранее заданной жесткой форме.

Государственное вмешательство: демографическая проблема, проблема ассимиляции, отношение к традиции

Одна из основных функций семьи - воспроизведение населения. Государство само не рожает детей и не выращивает их в пробирках. Единственное, что оно может, это проводить демографическую политику, сочетающую кнут силовых структур и пряник социальной помощи. Насколько такая политика может быть эффективной? Никакой кнут не в силах заставить человека завести детей. По нашему опыту в Советском союзе мы помним, что ни отсутствие контрацептивов, ни запрещение абортов не привело к увеличению рождаемости. Росло только число подпольных абортов и навсегда искалеченных женщин.

Так же и государственные поощрительные меры, вроде пособий, не в силах помочь с решением демографической проблемы. "Демографическая проблема" в случае Израиля - это политкорректный эвфемизм для обозначения того, что арабские граждане государства ведут себя по отношению к нему нелояльно и нередко солидаризируются с его врагами. Поэтому еврейское государство для продолжения своего существования жизненно заинтересовано в устойчивом еврейском большинстве. Поскольку любые государственные субсидии, направленные на поощрение рождаемости, с необходимостью должны распространяться на всех граждан, то они будут стимулировать в первую очередь рождаемость в арабском секторе, где и доходы и себестоимость воспитания ребенка намного ниже, чем в еврейском, а контроль со стороны государства менее строг. Давно известно, что израильские арабы с выгодой для себя используют расхождение между принятым в Израиле моногамным и принятом для мусульман полигамным браком. Все дополнительные жены объявляются матерями-одиночками и начинают получать связанные с этим статусом пособия. А недавно в прессе появилось сообщение от службы соц.страхования, которая обнаружила, что израильские арабы для получения пособия приписали себе десятки тысяч детей, проживающих в палестинской автономии. Не оправдалась и надежда евреев на то, что государство защитит их от ассимиляции. Стремившееся увеличить "еврейское население" государство смешало понятие репатрианта и иммигранта, введя в формулировку "Закона о возвращении" права на репатриацию (а не иммиграцию) для нееврейских родственников еврея (детей, внуков и членов их семьей). Именно благодаря такой формулировке закона и стремлению чиновников Сохнута выполнить план "по головам", сегодня в Израиле скопилось около 300 000 неевреев, приехавших по Закону о Возвращении. Лишь меньшая часть из них идентифицирует себя с "еврейским населением" и совсем уж единицы настолько доверяют официальному раввинату, чтобы, как того требует Галаха, бескорыстно пройти гиюр. Остальные заключают брак заграницей и пытаются через различные партии лоббировать свои права, включая более выгодное для них семейное законодательство.

С самого основания государства представители различных еврейских религиозных течений настаивали на галахическомх браке в надежде на то, что это поможет соблюдению еврейских традиций и предотвратит разделение еврейского народа на "ортодоксальных" и "светских", которые не смогут заключать браки друг с другом. Государство с их точки зрения, должно было всей своей мощью подталкивать евреев к совершению мицвы женитьбы "по законам Моисея и Израиля". Но и здесь был достигнут обратный эффект: государственный чиновник, действующий от имени Всевышнего, - это прямой путь вызвать нелюбовь к Торе, "хилюль а-Шем". Чиновник, бюрократ по определению, занимается не самой приятной для населения работой. Его функция - "тащить и не пущать", то есть требовать строгих формальных доказательств того, что вам что-то положено. Для некоторых репатриантов эти религиозные чиновники да еще представители религиозных партий в Кнессете - единственные представители иудаизма, с которыми они столкнулись в Израиле. Поэтому не следует удивляться тому, что люди, даже симпатизирующие еврейской традиции, могут перенести свое неприязненное отношение к бюрократам и политиканам и на еврейскую религию.

К чему приводит гос.вмешательство в семейные дела

Как мы помним на нашем советском опыте, деспотическое государство декларировало всяческую поддержку "советской образцовой семьи", а на самом деле использовало ее для дополнительного контроля и давления на индивидуума. Оно делало родственников заложниками и заставляло домашних шпионить друг за другом, воспитывая детей на примере доносчика Павлика Морозова.

"Государство всеобщего благосостояния" так же декларирует заботу о семье и, особенно, о слабых и зависимых ее членах, а на практике иногда добивается сходного отрицательного эффекта. Государство - это мощная, но достаточно неуклюжая машина действующих унифицировано чиновников и силовых структур, оно действует исходя из рациональных (хоть и не всегда разумных) соображений. Семья же, наоборот, основана на эмоциях и существует только в силу уникальных и неформальных отношений между ее членами. Различие между формальными и неформальными отношениями хорошо выражено в следующей шутке: "Зачем вам тратить время и ехать в другой город навестить свою старую мать, если прямо на вашей улице живет несколько вполне достойных старых леди?"

Опека государства исходит из презумпции того, что социальный работник всегда лучше самой семьи знает, какими должны быть отношения в семье. Игривый шлепок и регулярные побои для него проходят по одной статье, а фраза "я тебя убью" имеет одно и то же значение, с каким бы намерением и подтекстом она ни была произнесена. Наверное, именно поэтому у государства так плохо получается предотвращать внутрисемейные преступления, и так хорошо - карать за них впоследствии. Даже если в каких-то случаях государство добивается успеха, следует помнить о том, что все остальные, нормальные семьи вынуждены жить под постоянной угрозой такого вмешательства. Стоит вашим соседям решить, что ваш ребенок слишком часто плачет, и вы оказываетесь под постоянным надзором социального работника (если не полиции).

Государство благосостояния из лучших побуждений берет на себя родительские функции жизнеобеспечения и воспитания детей и заботу о престарелых родителях, но это значит, что семья охотно или вынужденно уступает ему часть своих функций, а значит и прав. Попав под жесткий контроль властей, семья перестает быть "моей крепостью", она деформируется и ее привлекательность уменьшается. Мы отчетливо видим это на примере современных западных стран с их развитым государственным пенсионным обеспечением, где у родителей отпала необходимость растить себе кормильца на старости лет. Принудительное пенсионное отчисление и сильно выросшие затраты на ребенка, а привели в развитых странах к снижению рождаемости. В результате эти страны сегодня вынуждены импортировать рабочую силу для обслуживания постаревшего населения.

Государство - это очень мощный аппарат насилия и к его вмешательству стоит прибегать только в крайних случаях, когда речь идет о явных нарушениях запретов, вроде "не убий" и "не укради". Если же мы говорим о каких-либо положительных проектах, то здесь государственное насилие противопоказано. С такими задачами гораздо лучше может справиться само общество (так называемая "третья сила", то есть сеть некоммерческих организаций и добровольческих структур), а главная задача государства состоит в том, чтобы не мешать. Тем более опасно вмешательство государства с целью перестройки семьи по взятым из головы чиновников образцам. Вспомните пример киббуцев, где детей растили в отрыве от родителей, чтобы выковать нового сионистского еврея, отличного от галутного. Жизнь давно доказала несостоятельность такого эксперимента и расставила все по местам. Но представьте себе на минуту, что молодое еврейское государство стало бы загонять туда людей насильно, как СССР в колхозы. Те редкие случаи, когда это происходило, до сих пор дают о себе знать незабытыми групповыми травмами.

Воспитание общества и судебный активизм БАГАЦа

Юридически признавая определенные виды брака и семьи, государство кроме непосредственных льгот обеспечивает легитимацию определенного образа жизни. БАГАЦ хорошо понимает эту "воспитательную функцию" и пытается всячески использовать любой закон, касающийся семьи, для перевоспитания всего общества в духе своих узкогрупповых "прогрессивных" предпочтений. Постольку, поскольку дело касается государственных льгот, где запрещена любая дискриминация, БАГАЦ пользуется своими полномочиями чтобы уравнять права семей и "пар, известных в обществе". А поскольку последнее понятие достаточно размыто, то БАГАЦу не составило труда со временем включить в него и содомитов. Так, в 1995 году, после того, как в БАГАЦ попало "дело Дановича" кампании Эль Аль пришлось выплатить пенсию после гибели пилота его гомосексуальному партнеру. Не обошел БАГАЦ и лесбиянок - в 2005 году дело "Бренер-Кадиш" прецедентно признало за ними права усыновления, положенные супругам, и их дети вместо родительской пары получили двух "мам". Если ранее религиозные партии считали, что им удастся использовать мощь государства для поддержки традиционной еврейской семьи, то ныне мы являемся свидетелями того, что государство в лице БАГАЦа активно навязывает всему обществу "исправляющую дискриминацию" различных сексуальных и этнических меньшинств. Приведу по этому поводу пример, с которым я столкнулась лично.

Мой сын учится в хайфском Технионе и живет в общежитии. Он платит полтысячи шекелей в месяц за комнатку на двоих в трех-комнатной квартире и считает это большим благом. Каждый семестр его угрожают выселить, так как его родители имеют доход выше среднего, а такая льгота как общежитие положена в первую очередь малосостоятельным студентам. И каждый семестр он отвоевывает себе это право, сдавая сессию на отлично и получая льготу за хорошую успеваемость ("мецтаен наси").

Теперь предположим, что два студента, живущих, как и мой сын, в комнате в общежитии, объявляют себя семейной парой "нетрадиционной ориентации" и получают у юриста справку как "семейная пара, известная в обществе". Немедленно по предъявлении такой справки вместо с трудом выбиваемой комнаты в трехкомнатной коммуналке пара студентов получат на двоих двухкомнатную квартиру в общежитии для семейных, и будут платить за нее такую же цену, как раньше за комнатку. Произойдет это потому, что после объявления себя семьей у них рассматриваются только их собственные доходы, а не доходы родителей. Кроме того, местный студенческий совет в данный момент делает все возможное, чтобы заставить Технион проводить исправляющую дискриминацию именно для "нетрадиционных" пар. Экстремисты, занявшие посты в студенческой организации, не только требуют предоставлять все льготы незарегистрированным парам, но и отдавать предпочтение меньшинствам: этническим (арабам), сексуальным (однополым) и др. В противном случае они угрожают подать в суд на дискриминацию, а отношение БАГАЦА к данной проблеме известно. Таким образом, государственные дотации и пожертвования частных доноров, которые получает Технион, уже не будут обеспечивать равные стартовые возможности студентов и стимулировать личные достижений, а, наоборот, будут поощрять разнообразный паразитарный выпендреж.

Закон о гражданских браках

Принятый закон о гражданских браках распространяется на женихов и невест (но не двух мужчин или женщин), не принадлежащих ни к одной из официальных израильских конфессий. Таким образом, будет как бы создана некая "этно-атеистическая конфессия", для тех, кто не хочет или не может принадлежать ни к евреям, ни к мусульманам, ни к христианам.

Сторонники таких "гражданских браков" выдвигают следующие соображения:

Во-первых, это уменьшит общественное напряжение. Нееврейским гражданам будет предложена возможность брака внутри страны, и, одновременно, это не будет угрожать евреям ассимиляцией.

Во-вторых, это несколько собьет моду на составление "пар, известных в обществе" и повысит авторитет признаваемого государством брака. Такой брак, в отличие от "пары, известной в обществе", будет более строго формализован и не даст возможности распространить это понятие на кого попало.

Выступающие против этого закона радикалы, не боящиеся нарушить имеющийся антиассимиляционный консенсус и желающие вообще отменить нынешний институт религиозных браков, подчеркивают, что такой ограниченный закон не решит всех имеющихся проблем и оставит многие смешанные пары в том же положении.

Либералы, выступающие против расширения вмешательства государства, выдвигают другие достаточно веские доводы: Желающим добиваться своих целей при помощи госаппарата следует помнить, что государство - это сильный, но глупый Голем, всегда извращающий волю своего создателя. Поэтому его вмешательство в личные дела своих граждан следует не расширять, а по возможности минимизировать. Что касается семейного законодательства, то стоило бы не расширять его, вводя "гражданские браки", а, наоборот, попытаться уменьшить контроль государства над семьей. С этой целью пособия и льготы стоит отвязать от семейного статуса и там, где это возможно, заменить "отрицательным налогообложением". Так, например, в Америке, налоговый отчет можно подавать по желанию либо по индивидуальным доходам, либо на семью, включающую всех проживающих с ней иждивенцев, на содержание которых списывается значительная доля доходов.

И, наконец, религиозные партии могут счесть такой компромисс приемлемым, осознав, наконец, что религиозные законы - это обоюдоострая вещь. Если государство используют для проведения "религиозного принуждения", то и "антирелигиозное принуждение" не заставит себя ждать. Даже если бы сегодня в Кнессете на голосование были поставлены десять заповедей, то религиозным партиям первым стоило бы проголосовать против - ведь трактовать, как именно следует почитать родителей и не желать чужую жену будет БАГАЦ.

05.2009

Другие статьи Аси Энтовой

Hosting by