Ася Энтова

Пост 9 Ава.

Две с половиной тысячи лет оплакивать разрушение Храма? Другой народ за это время или забыл бы его, или построил новое святилище или сам бы исчез с лица земли вместе со своей историей и преданиями, оставив в лучшем случае археологические памятники. Евреи же живы и жива наша историческая память, и Храмовая Гора уже давно формально принадлежит нам. Но осмелимся ли мы восстановить Храм, а, главное, чего нам для этого недостает?

Как ни старались светские сионисты начала века и сегодяшние постсионисты доказать, что мы можем стать или уже стали народом, как все другие, они в этом не преуспели. Каждый день мы ощущаем свое отличие от других. Это проявляется и в повышенном критическом внимании всего мира к проблемам нашего крошечного государства, и в том, что выходя в ресторан или на дискотеку, мы осознаем, что рискуем жизнью, и в том, что евреи в странах рассеяния все время оказываются у всех на виду. Что это - избранность или Каинова печать, дар или тяжелое бремя?

Изначально пост 9 ава связывается с грехом разведчиков*, посланных в Землю Обетованную. Увидели они что "земля это прекрасна, течет молоком и медом", но побоялись войти в нее. Плакал в ту ночь весь народ о крушении своих надежд, плакал напрасно и, как сказано в Торе, получил за это от Всевышнего причину для дальнейшей скорби в этот день. Значит пост в память о Храме все же связан с Землей Израиля. Да и само это название - Земля Израиля, как странно оно звучит. Никто не называет сегодня Россию - землей русских, а Францию - землей франков, а у нас до сих пор не смолкают разногласия о том, как называть это крошечный кусочек средиземноморского побережья, жизнь на котором полностью зависит от дождей, падающих с неба. Римляне, хорошо понимающие значение принятой терминологии (то, что сегодня называется Пи-аром), не ограничились полной военной победой, но переименовали страну в Палестину (по имени исчезнувшего к тому времени племени филистимлян), а ее столицу Иерусалим - в город Элия Капитолина. Так где я живу: В Ханаане, Палестине или Земле Израиля? В Иудее или на Западном берегу Иордана? И есть ли у евреев право жить здесь?

Возникали ли такие вопросы у других народов? Многие русские философы и историки бились над вопросом о предназначении русского народа. Карамзин и Ключевский, Державин и Пушкин, Толстой и Достоевский, Соловьев и Бердяев обсуждали своеобразие русского характера и судьбы русского народа. Посредничество между Западом и Востоком, защита Европы от татар, всемирная отзывчивость русской души и многие другие идеи о предназначении России волновали лучшие умы, но никто из них не задавался вопросом о связи русских и России. Никто не спрашивал: "Какое право у русских жить в России? И выгонять оттуда половцев и татар? Не нарушится ли это право, не перестанут ли они быть русскими, если примут христианство или, наоборот, провозгласят социализм?" Связь с землей у большинства народов ощущается естественной, и только смысл существования остается загадкой.

Психологам известен феномен, когда человек может заболеть или даже умереть от того, что он утрачивает смысл существования. То же может происходить и с народами. Со многими народам это происходит в период исторических катаклизмов, и тогда они исчезают бесследно. Евреям опасность исчезнуть не грозит. Для евреев наказание за утрату цели заключается в потере своей страны.