Михаил Бискер

Этот загадочный ШАС

Партия ШАС, несомненно, представляет собой загадку израильской политики, предмет ненависти и подражания. Этот феномен необходимо понять, и особенно нашей общине.

По всем формальным параметрам ШАС является резко выраженной секториальной и даже этнической партией. Краткая история такова. Восточные (сефардские) общины после алии в Израиль в 50-х гг. попали в весьма трудную и запутанную социально-культурную ситуацию. С точки зрения профессиональной они не имели хороших "стартовых данных" для того, чтобы войти в экономическую структуру страны на равных началах, более того, экономическое положение страны было настолько плохо, что никакая алия не нашла бы себе достойное место в экономике. Экономическая ситуация диктовала жесткую конкуренцию и она была трансформирована в психологический настрой враждебности и отчуждения с обеих сторон. "Сефарды" были вытолкнуты на периферию общества, даже в самом прямом географическом смысле, но это положение не могло продолжаться вечно. Когда возникло и окрепло "секториальное сознание" оно ответило созданием секториальной партии, этот процесс был вполне ожидаем, и интересен не он, а то что ШАС - далеко не первая секторальная сефардская партия. Было много других до нее - но все они благополучно скончались после одной, максимум двух каденций в Кнессете. Такая судьба явно не грозит ШАСу, даже если считать, что нынешние 17 мандатов случайны, число их сократится до 12-14, т.е. партия останется более чем весомой силой в израильской политике.

Мы не поймем этого феномена, если не отметим себе, что ШАС - не только "секториальное лобби", это движение имеет вполне определенный культурный базис. Общины до алии имели свое культурное руководство, по большей части идентичное с руководством политическим - это были их местные раввины. После алии это традиционное лидерство подверглось мощной инфляции, но не исчезло. Факт его неисчезновения следует принимать как политический феномен, не пытаясь давать ему собственную эмоциональную оценку - хорошо это, терпимо или ужасно. Если в рамках демократического общества столь значительная его часть принимает определенных лидеров - это есть фактор политической реальности, с которым следует считаться и нельзя бороться с ним по методу "задавим и заставим".

Однако нужно понимать реальную ситуацию, а она достаточно своеобразна. Если судить по формальным признакам ШАСовской элиты - то мы имеем дело с типичной "харедимной" партией - таковыми признаками считаются: черные пиджаки, строгое соблюдение кашрута и учение в йешивах. Все это имеет место, но поразительным образом электорат этой партии харедимным не является. Имеется некая система психологического равновесия, когда с одной стороны признается лидерство раввинов, а с другой стороны раввины удовлетворяются этим признанием (и вытекающим из него голосованием в Кнессет) и не слишком "лезут в чужие души". Из этого парадокса вытекает одно довольно неприятное следствие - не лезя в душу к своим, они тем сильнее отыгрываются на "чужих". Русская община, как правило, записывается в "чужие". Впрочем, на прошлых выборах "русские" достаточно весомо доказали свою силу, и возникло состояние определенного взаимного уважения, пусть даже и не по любви.

С "харедимной" составляющей партии ШАС связано отношение к службе в армии, справедливо раздражающее многих. Положение сложилось здесь, прямо как в театре абсурда. Первые соглашения об свобождении "ешиботников" были заключены в первые годы существования государства (в Войне за Независимость участвовали все). С точки зрения "ультраортодоксов" это было повторением положения существовавшего в Польше и Литве до Второй мировой войны, с точки зрения Бен-Гуриона это был неплохой политический ход, который в перспективе выталкивал нежелательные ему партии на периферию. Все они добились своего, и всем теперь от этого плохо. Проблема сейчас в основном психологическая: "ультраортодоксы" считают сложившееся положение своим крупнейшим политическим достижением, и дерутся за него до потери всякого здравого смысла. "Воинствующие атеисты" используют ту же ситуацию в своих эгоистических целях, предлагая один-единственный выход: "жать, давить, заставлять". Что имеет место реально?

Армия не нуждается в дополнительных солдатах, по целому ряду причин сейчас есть "перебор", а не "недобор", именно поэтому от военной службы столь легко освобождаются целые категории, включая и "новых олим". Закон Таля пытался использовать это положение, чтобы найти приемлемое психологиски-приемлимое решение, и "разрубить узел" при минимальных общественных потрясениях. Если кому-нибудь это интересно, то Таль сам религиозный человек (с черной кипой), но считает, что сложившееся положение разрушительно для самих "харедимных" партий, которые однако попали в психологическую ловушку. Проблема не в законопроекте, а в публицистике вокруг него: в тот момент, когда вопрос ставится, "кто кого изнасиловал", никого разумного решения не может быть найдено.

В чем однако, суть ситуации? В том что энергия общества отвлекается от главной угрозы, которая сейчас находится вовне, а не внутри. С "харедимной проблемой" Израиль разберется сам, это его внутренняя проблема, которая отнюдь не угрожает его существованию, особенно после того как "русские" доказали свою силу, вполне сравнимую с силой ШАСа. Проблема, которая стоит сейчас перед нами - это не проблема под чьим контролем будет МВД Израиля - эта игра игралась в прошлый раз - а проблема будет ли вообще Израиль, потому что если не будет его, не будет и МВД - нечего будет контролировать. Самое глупое, что может делать русская община - это играть в старую игру.

Новая игра основана на объединении всех еврейских сил. Даже Эхуд Барак понял это, и поэтому создал "Исраэль Ахат" вместо партии. Но это была только декорация, по принципу "разделяй и властвуй", не случайно "Исраэль Ахат" развалилась всего за один год. Только национальное движение во главе с Шароном может прийти к национальному единству и стабилизировать ситуацию, а тогда мы сами решим все наши внутренние проблемы.