Проф. Исраэль Дацковский

Насмешка референдума

Шарон предложил план одностороннего бегства из Газы (видимо, ему не дают покоя лавры Барака, ловким бегством из Ливана обеспечившего нам очередную войну на выживание, скромно именуемую «интифада», идущую уже третий год и стоящую нам не только более тысячи убитых и несколько тысяч инвалидов, но глобальное ухудшение нашего положения и в мире, и резкое ухудшение состояния внутри еврейского народа). И вдруг оказалось, что даже в безгласном и карманном шароновском правительстве, утверждающем все, что Шарон ни захочет (иногда приправляя горечь решения той или иной подслащающей демагогией), Шарон боится не собрать большинства. Конечно, он может обойти правительство, воспользовашись поддержкой оппозиции в Кнессете. Наша принципиальная левая оппозиция, поартачившись и произнеся всякие красивые слова об идеологии, собственной неподкупности, сионизме и о чем-нибудь еще, поддержит любой план бегства, ослабления государства и уничтожения всяких идеалов, хоть как-то связаных с еврейством и евреями. Да и антиеврейский «Шинуй» в стороне не окажется. Так что большинство за бегство с еврейской земли в «еврейском» Кнессете всегда обеспечено. Но для Шарона это напрямую пахнет близкой потерей власти. Идти за поддержкой в Ликуд (даже нынешний), хоть в Центр Ликуда, хоть на внутрипартийные праймериз смысла Шарону нет никакого – эти инстанции, не в пример министрам, зависят от Шарона меньше и уговорить их идти против собственной идеологии и против интересов государства (даже без добавки «еврейского») тоже труднее, чем министров. Значит, вытаскиваем из рукава вечную тень референдума и срочно объявляем ее вершиной демократии.

А является ли референдум в данных нам условиях вершиной демократии (или хотя бы ее тенью)? Попробуем объяснить, почему нет.

Во-первых, если референдум даже и будет проведен (в чем я лично очень сомневаюсь – целью Шарона при вытаскивании из небытия идеи о референдуме является давление на собственных министров для увеличения их и так уже резиновой сговорчивости), этот референдум просто позволит обойти коалицию и воспользоваться поддержкой арабов и левых, не демонстрируя опору на оппозицию в Кнессете. А если Шарон из имеющихся «демократических» инструментов (правительство, Кнессет, ЦК Ликуда, праймериз в Ликуде, референдум) выбирает один, выгодный ему сегодня, несущий ему разовое преимущество (да еще, похоже, не обязывающий его результатами пользоваться), то это называется игрой в демократию, но не демократией.

Во-вторых, проводящий референдум формулирует вопросы, а от такой формулировки для не очень грамотного и не очень ловкого в демагогии и жонглировании словами населения много зависит. Приведу две формулировки одного и того же вопроса для демонстрации значения игры слов.

А) Согласны ли Вы отступить из Газы, ликвидировать поселения, не получив серьезных гарантий на мир? (собственно, последних слов даже в «холодном», «непредвзятом», «обективном» вопросе явно не будет)

Б) Хотите ли Вы прочного мира для своих детей и внуков, даже если для этого придется пожертвовать некоторыми территориями?

Я не привожу в числе вариантов заведомо неконкурентную и правильную только с точки зрения граждан, относящих себя к определенному сектору политического спектра формулировку: «Согласны ли Вы продолжить традицию Ямита по изгнанию евреев из своих домов на еврейской же земле, подтвердить победу террористов, оправдать их претензии на земли Страны и на полное изгнание евреев и помочь им ликвидировать «сионистское образование» в этом регионе?»

Это один и тот же вопрос в разных формулировках и на второй вопрос ответят «нет» только немногие искушенные в словесной эквилибристике и глубоко понимающие суть проблемы. Но таких всегда будет незначительное меньшинство.

В-третьих, идея референдума к нам пришла из древней Греции, но тамошние условия отличались от наших. Участвовали в референдуме граждане Греции, которые А) стояли на близкой идеологической базе, Б) в большинстве своем любили свою страну и не хотели ее потерять, чтобы насолить идеологическому противнику, В) не имели иллюзий по поводу миролюбивости и истинных целей соседей, Г) имели не столь уж отиличающийся уровень образования, а потому примерно равные возможности играть в слова или противостоять такой игре, Д) древние греки еще не знали политтехнологий манипулирования общественным сознанием для получения результата голосования, не совпадающего с истинным мнением граждан, Е) граждане Греции были в меньшинстве в своей стране (при большинстве рабов, не имеющих гражданства), а потому избирательное право было глубоко цензированным, где под «демократической» формулировкой об избирательном праве, данном всем гражданам, оно на самом деле не было всеобщим, а было уделом избранных, вынужденно составляющих достаточно сплоченную группу. В сегодняшнем Израиле после обратной (относительно того, что изначально предполагалось) работы бен-гурионовского «плавильного котла» Страна разделена и растрескана по всем мыслимым и немыслимым линиям раздела: религиозные – светские, правые – левые, сефорды – ашкеназы, олим – старожилы, богатые - бедные и так далее, и тому подобное, и прочее. В этих условиях говорить о выработке единого взаимоприемлемого мнения по любому вопросу могут лишь те, кто получает личную выгоду от заворачивания Страны в саван «правительства национального единства». А потому и нет возможности проведения истинного референдума.

В-четвертых, для защиты своих интересов от все возрастающего произвола власти люди объединились в различные партии и голосуют этими группами. Пропала база для референдума – люди не высказывают личного мнения, а голосуют по партийному признаку. А потому нет референдума, выясняющего сумму личных мнений граждан, а есть «партийное представительство». Для выяснения такого мнения достаточно опросить Кнессет. Отличие голосования в Кнессете от всенародного референдума проявится в голосовании «плавающих голосов», то есть тех, кто голосует то за левых, то за правых, не имеет никаких собственных убеждений и идет за последним звонким лозунгом. По иронии именно это «болото» часто решает какая коалиция окажется у власти (что крайне далеко от истинной демократии).

В-пятых, уже три поколения правящие круги систематически и постоянно гробят систему образования в стране, она уже практически дошла до уровня беднейших стран Третьего мира. Мы имеем уже три поколения людей, не умеющих анализировать обстановку и вырабатывать свое мнение по тем или иным глобальным и долгосрочным вопросам. Сменяющие друг друга правительства таки добились своих страшных целей – можно лозунгами управлять безликой массой. Но это не называется «советоваться с народом» путем референдума, даже если такому действу и наклеить ярлык референдума.

Мы специально полностью ушли от анализа по существу самого шароновского предложения о бегстве из Газы, по сути не только антиеврейского (при желании можно прочитать и «антисемитского») но и антигосударственного даже в понятиях «государства для всех его граждан», не тронули темы о главе правительства «суверенного» государства, который ищет поддержку заокеанского патрона, утверждающего «инициативу» раньше, чем собственное правительство будет с ней ознакомлено, не поговорили о том, что «инициатива» является только частью «плана одностороннего отделения» и нам предлагают высказаться о части, не опубликовав план целиком. Мы наметили лишь основные линии, подтверждающие невозможность референдума по ЛЮБОМУ вопросу в сегодняшнем Израиле.

Проф. Исраэль Дацковский - член движения «Профессора за сильный Израиль»
dibam55@hotmail.com

16.02.2004

Фейглин Референдум

Hosting by