Хроники Иерусалима. Алек Эпштейн

Борьба за власть в Верховном суде Израиля - все средства хороши?

В то время когда все внимание израильской общественности приковано к вопросу о том, кто и как будет расследовать деятельность правительства и военного руководства в период второй ливанской кампании, и даже полицейские допросы президента страны, подозреваемого в сексуальных и иных правонарушениях, привлекают сравнительно немного внимания, о высшей судебной инстанции все как будто забыли вообще. Однако в истории судебной власти Израиля была открыта новая глава: 7 сентября с поста главы Верховного суда страны ушел в отставку по возрасту Аарон Барак. Одиннадцатилетнее правление Аарона Барака, которого эксперты называли «дирижером оркестра ветвей власти», подошло к концу.

В тот же день место главы Верховного суда заняла Дорит Бейниш, и близко не имеющая того авторитета, который имеет профессор А. Барак – переживший Холокост уроженец Каунаса, прибывший в Израиль в 1947 году, бывший в прошлом деканом юридического факультета Иерусалимского университета и юридическим советником правительства, автор ряда книг, переведенных на многие языки, лауреат Государственной премии Израиля, член Национальной академии наук. Послужной список Дорит Бейниш куда как скромнее: окончив в 1968 году Иерусалимский университет, она начала работать в Государственной прокуратуре. После двадцати одного года на разных должностях в этом учреждении она в 1989 году была назначена генеральным прокурором, а в 1995 году была избрана в Верховный суд. Д. Бейниш никогда не работала частнопрактикующим адвокатом, у нее нет докторской степени и уж тем более профессорского звания, она не написала ни одной книги и ее имя никогда не фигурировало в списке кандидатов в Академию наук. Достоин ли человек, почти всю жизнь проработавший на одном месте (в Государственной прокуратуре) и не завоевавший личный авторитет как крупный ученый-правовед или как государственный деятель, возглавить высшую судебную инстанцию страны, учитывая, что решения Верховного суда, являющегося одновременно и судом конституционным, в Израиле нигде не могут быть обжалованы?

Против утверждения Дорит Бейниш председателем Верховного суда резко выступил, в частности, бывший министр науки и образования и член комиссии по выбору судей, крупнейший в стране специалист по конституционному праву, профессор и бывший декан юрфака Тель-Авивского университета, лауреат Государственной премии Израиля Амнон Рубинштейн. Отметив, что Д. Бейниш абсолютно не подходит на роль главы высшей судебной инстанции страны, он предложил – ни много ни мало – вернуть на пост главы Верховного суда «на временную чрезвычайную каденцию сроком два года» 81-летнего Меира Шамгара, ушедшего в отставку еще в 1995 году. Против утверждения Д. Бейниш главой Верховного суда выступал и министр юстиции Израиля Хаим Рамон, объявивший о том, что планирует пересмотреть практику, существующую в стране с момента создания Верховного суда в 1948 году, согласно которой главой Верховного суда автоматически становится тот из судей, кто имеет наибольший опыт работы в суде данной инстанции к моменту ухода на пенсию (по достижении им семидесяти лет) действующего председателя суда. Именно по этому критерию Дорит Бейниш рассчитывала на свое практически автоматическое утверждение главой Верховного суда. Х. Рамон же выступал против, и обращенное к нему письмо А. Рубинштейна было важным подспорьем в его борьбе против кандидатуры Д. Бейниш.

56-летний Хаим Рамон – популистский политик, взлетевший на гребень удачи в 1994 году, когда, выйдя из партии Труда, он заявил о борьбе против функционеров этой партии, на протяжении семидесяти лет безраздельно правивших в Федерации профсоюзов (Гистадруте). Сформировав названный в честь себя самого список «Рам – Хаим хадашим» (Рам – первые буквы фамилии Рамона, Хаим – его имя; словосочетание Хаим хадашим означает, в переводе с иврита, «новая жизнь»), он триумфально выиграл профсоюзные выборы. Главным достижением Х. Рамона на посту главы Федерации профсоюзов стал фактический развал этой организации. Большинство израильтян, впрочем, никаких возражений по этому поводу не имели. В Федерации профсоюзов Хаиму Рамону довольно быстро стало скучно, и убийство в ноябре 1995 года Ицхака Рабина стало для него отличным поводом «вернуться в отчий дом в момент величайшего кризиса, угрожавшего израильской демократии». Х. Рамон вернулся в ряды партии Труда, покинул профсоюзы и был назначен Шимоном Пересом министром внутренних дел (в Израиле это министерство не относится к силовому блоку и занимается вопросами муниципальной политики). После поражения Ш. Переса на выборах 1996 года Х. Рамон, как и все деятели партии Труда, остался вне правительства, однако в 1999 году в команде Эхуда Барака вернулся на руководящие посты; 11 октября 2000 года Х. Рамон вновь возглавил МВД Израиля.

Приход к власти Ариэля Шарона вновь выбил Х. Рамона из седла, но 10 января 2005 года он все же был введен в состав правительства; правда, лишь на должность министра без портфеля. После создания А. Шароном партии Кадима Х. Рамон сразу же присоединился к ней, получив в итоге седьмое место в ее предвыборном списке. После выборов, которые прошли в отсутствие тяжело заболевшего А. Шарона, новый премьер-министр Э. Ольмерт назначил Х. Рамона – адвоката по профессии – министром юстиции. О близости отношений Э. Ольмерта и Х. Рамона свидетельствует, например, тот факт, что они вместе (в компании с еще двумя членами кабинета – министром финансов А. Гиршензоном и министром внутренних дел Р. Бар-Оном) смотрели по телевизору матчи чемпионата мира по футболу.

Должность министра юстиции – одна из самых проблематичных, и не только в Израиле. С одной стороны, существуют Верховный и Конституционный суды (в Израиле это одна и та же коллегия судей, выступающая в двух разных ипостасях), независимость которых – основа основ современной демократии как таковой. С другой стороны, существует Генеральная прокуратура, также имеющая собственное руководство. Министр юстиции Израиля – председатель комиссии по выбору судей, но в самой комиссии он единственный, кто представляет это министерство; большинство членов комиссии – либо судьи, либо представители Коллегии адвокатов, причем ни те, ни другие ему, естественно, не подчиняются. Как следствие, полномочия министра юстиции – весьма ограниченные, эта должность – почетная, но сравнительно маловлиятельная.

Хаим Рамон решил сломать такое положение дел, замахнувшись на реформу в избрании главы высшей судебной инстанции страны. В конце мая он провозгласил, что не намерен следовать сложившимся традициям, согласно которым главой Верховного суда автоматически становится тот из судей, кто имеет наибольший опыт работы в суде данной инстанции. Учитывая, что судьи уходят в отставку в Израиле по достижении ими 70-летнего возраста, вне зависимости от срока их каденции, имена будущих глав Верховного суда просчитывались и просчитываются с легкостью. Было известно, что в 2006 году уходит судья А. Барак, которого должна сменить Д. Бейниш. В 2012 году ее в свою очередь должен сменить Ашер Гронис, которого в 2015 году должна сменить Мирьям Наор. Ее в свою очередь должна сменить Эстер Хают, оставаясь на посту главы Верховного суда до 2023 года. Сегодня 53-летняя Эстер Хают – самая молодая из судей Верховного суда, поэтому просчитать имя ее преемника пока невозможно. Юридическая система работала, имея четкое представление о том, кто будет возглавлять ее в ближайшие семнадцать (!) лет; Хаим Рамон замахнулся на революцию в этой сфере.

Революции, однако, не случилось. Против Х. Рамона была инспирирована гнусная история, вынудившая его 20 августа подать в отставку. Детали этой кафкианской истории еще предстоит расследовать. Вкратце дело обстояло следующим образом: солдатка, заканчивавшаяся службу в офисе премьер-министра в комплексе зданий министерства обороны в Тель-Авиве, рассказала своим сослуживцам о том, что 12 июля, в день начала израильско-ливанской войны, один из членов правительства, приглашенный для участия в чрезвычайном заседании кабинета, якобы напал на нее из-за шкафа (!) и насильно поцеловал. Как уже упоминалось, срок службы этой девушки заканчивался, она демобилизовалась и 23 июля уехала восвояси, как это принято среди израильской молодежи – в «дембельский» тур в Латинскую Америку. Неясно, каким образом детали ее рассказа стали известны в полиции, после чего с девушкой встретилась (в неформальной обстановке: в кафе) едва ли не самая высокопоставленная женщина в израильской полиции – бригадный генерал Мири Голан, возглавляющая Управление по расследованию коррупции. Лишь после разговора с ней девушка подала жалобу на якобы «развратные действия» со стороны министра юстиции. Более того: информированный корреспондент второго канала израильского телевидения Амнон Абрамович (именно он десять лет назад первым сообщил о том, что Авишай Равив – ближайший друг убийцы премьер-министра И. Рабина Игаля Амира – был платным агентом израильских спецслужб) сообщил также, что Мири Голан обращалась к советнику премьер-министра по военным вопросам, бригадному генералу Гади Шимони с просьбой убедить девушку в том, что она должна подать жалобу в полицию на сексуальные домогательства со стороны министра юстиции.

Как справедливо отметил обозреватель Бен-Дрор Ямини в газете «Маарив» 8 сентября, «тогда и решилась судьба Хаима Рамона. Еще до того, как было начато расследование. И даже до того, как была подана жалоба в полицию. В то утро, когда Рамона на протяжении семи часов допрашивали из-за старой истории, занявшей несколько минут, радиостанция “Галей ЦАХАЛ” сообщила, что уже готовится подача обвинительного заключения: то есть цель была объявлена заранее. А источником утечки информации было то самое Управление полиции по расследованию коррупции».

Только не относящимися к делу соображениями можно объяснить тот факт, что следователями и прокуратурой было решено действовать в авральном режиме и не дожидаться возвращения девушки в Израиль. Показательно, что полиция не запретила ее выезд из страны до прояснения обстоятельств дела, а затем не потребовала от нее вернуться. Более того: двое офицеров полиции были отправлены в далекую Гватемалу, чтобы снять показания отдыхающей там «потерпевшей» и провести дистанционную (!) «очную» ставку между ней и министром в режиме видеоконференции (по принятому в Израилю положению вещей, без очной ставки между истцом и обвиняемым дело не может быть передано в суд). Вопрос о назначении главы Верховного суда должен был решиться до отставки Аарона Барака (7 сентября), и сторонники Дорит Бейниш действовали в режиме чрезвычайного положения.

Уже 31 июля – не только до окончания и начала суда, но и до окончания следствия и подачи обвинительного заключения – юридический советник правительства (название его должности не должно вводить в заблуждение: фактически это глава Государственной прокуратуры) Менахем Мазуз сообщил министру юстиции об ограничениях на его деятельность в связи с ведущимся против него расследованием. М. Мазуз уведомил министра, что в настоящее время он не может заниматься вопросами, связанными с назначением судей, амнистиями и работой прокуратуры и полиции. С этого момента Х. Рамон лишь номинально оставался министром юстиции.

20 августа М. Мазуз объявил, что предъявляет обвинение Х. Рамону, которому пришлось объявить об уходе в отставку с поста министра юстиции. (Согласно прецедентным решениям Верховного суда Израиля по делам бывших министров от партии ШАС Арье Дери и Рафаэля Пинхасси, лица, против которых Государственной прокуратурой поданы в суд обвинительные заключения, не могут оставаться членами правительства.) Вскоре после этого М. Мазуз опубликовал и само обвинительное заключение. Согласно тексту этого документа, 12 июля Хаим Рамон прибыл вечером в канцелярию главы правительства в комплексе «Кирия» в Тель-Авиве, где служила потерпевшая. Девушка, которая вскоре должна была демобилизоваться с военной службы, попросила министра сфотографироваться с ней на память. После того, как другой солдат сфотографировал их и вышел из кабинета, Хаим Рамон продолжил обнимать военнослужащую и поцеловал девушку против ее согласия. «Обвиняемый совершил развратные действия без согласия потерпевшей», – говорится в обвинительном заключении. Это сомнительное обвинение – единственное, никаких других в адрес министра юстиции выдвинуто не было, но и этого оказалось достаточно, чтобы вынудить его подать в отставку.

Хаим Рамон со своей стороны утверждал, что девушка ходила от министра к министру, независимо от того, была ли она им представлена. Он подчеркнул, что не знал девушки ранее и встретил ее совершенно случайно. По его словам, она зашла в комнату, где министр смотрел телевизор в присутствии других людей. Девушка попросила Х. Рамона сфотографироваться с ней и заключила в объятия. Она якобы рассказала министру, что собирается за границу со своими подругами, но была бы рада, если бы Х. Рамон согласился поехать с ней; якобы тогда бы она поехала только с ним, без подруг. По словам Х. Рамона, девушка сфотографировалась с ним и стала показывать присутствующим фотографии, сделанные цифровой камерой, а Х. Рамону дала свой телефон. Вскоре все покинули комнату, в которой находился Х. Рамон, а девушка вернулась туда через некоторое время. По словам Х. Рамона, девушка говорила ему комплименты и выглядела очень призывно и соблазнительно. Х. Рамон сказал, что, склонившись к нему, девушка сама поцеловала его в губы.

11 сентября – на первом заседании суда по этому делу – Хаим Рамон вновь представил свою версию событий, утверждая, что истица сама обнимала его, флиртовала с ним и даже предложила ему совместную поездку за границу. По его словам, она сказала ему: «Ты же знаешь, что я не могу устоять перед тобой». Сколько продлится этот странный суд, на котором не присутствует «потерпевшая», чем он закончится – теперь уже не так важно. «Ершистый» министр юстиции был выведен из игры. Путь Дорит Бейниш к высшему посту в израильской судебной иерархии оказался открыт.

23 августа временно исполняющим обязанности министра юстиции был назначен Меир Шитрит (уже руководивший минюстом в 2001–2003 гг.), который буквально назавтра объявил о том, что Дорит Бейниш будет 7 сентября утверждена председателем Верховного суда страны. Х. Рамон скорее всего будет полностью оправдан судом и вернется в правительство, однако утверждению Д. Бейниш он уже помешать не сможет, ее каденция закончится только в 2012 году, по достижении ею 70-летнего возраста. Кроме того, Д. Бейниш вынудила уйти в отставку пользовавшегося большим авторитетом судью Боаза Окуня, работавшего до недавнего времени директором Управления судов. Д. Бейниш обратилась к Х. Рамону с просьбой уволить судью Б. Окуня с этого поста, министр юстиции отказался, однако, видя, как складываются события, Б. Окунь предпочел уйти сам, а затем, как было описано выше, вынудили уйти и «строптивого» Х. Рамона.

Д. Бейниш становится первой женщиной — главой Верховного суда, однако едва ли ее утверждение в этом качестве способно повысить доверие граждан к судебной власти – скорее, напротив. Согласно данным опроса, проведенного в 1990 году, судам доверяли 83% израильтян(1). В ходе серии опросов, проведенных в 1991–1995 гг., были получены похожие результаты: Верховному суду доверяли 85% израильтян(2). Данные опроса, проведенного в 2004 году, свидетельствовали о некотором снижении доверия к Верховному суду – 79%(3). Данные опроса за февраль 2006 года свидетельствуют о том, что ситуация продолжает ухудшаться: доля граждан, доверяющих Верховному суду, снизилась до 68%(4). При этом последний опрос – проведенный, и это важно подчеркнуть, еще до крайне неудачной второй ливанской кампании – зафиксировал общее снижение доверия граждан Израиля к органам государственной власти. Нынешнее разочарование деятельностью главы правительства, министерства обороны, генерального штаба армии вкупе с длящимся уже более двух месяцев расследованием против президента страны М. Кацава (сразу несколько женщин обвиняют его в сексуальном насилии; расследуются подозрения в нарушениях процедуры помилования и причастности президента к незаконному подслушиванию телефонных разговоров), наносят огромный урон вере граждан Израиля в демократию. Процедура избрания и приведения к присяге (впервые в истории страны эта церемония состоялась без участия находящегося под следствием президента страны) главы высшей судебной инстанции Израиля, призванная быть одним из зримых свидетельств «торжества демократии», имела, однако, противоположный эффект, еще более снижающий веру общества в правовые основы функционирования государственной власти.

Ссылки на цитируемые опросы общественного мнения
1) Y. Peres and E. Yuchtman-Yaar. Trends in Israeli Democracy. The Public’s View. London, 1992, p. 21.
2) E. Yuchtman-Yaar and Y. Peres. Between Consent and Dissent: Democracy and Peace in the Israeli Mind. Lanham, 2000, p. 39.
3) A. Arian, S. Barnea and P. Ben-Nun. The 2004 Israeli Democracy Index. Jerusalem, 2004, p. 42.
4) А. Ариан и др. Индекс израильской демократии – 2006. Иерусалим, 2006, с. 38 (на иврите).

"Институт Ближнего Востока", 19.09.2006

Алек Эпштейн - преподаватель кафедры социологии и политологии Открытого университета Израиля, эксперт Института Ближнего Востока.

А судьи кто?

Демократия и право

К списку статей