Раиса Эпштейн

АНТИСЕМИТИЗМ

В последнее время в центральной прессе Израиля все чаще появляются статьи, посвященные нарастанию антисемитизма в Европе. Нет, речь не идет только об обычном бытовом антисемитизме, направленном против евреев, живущих в этих странах.

«Антисемитизм никогда не исчезал, он лишь был вытеснен в подсознание», - объясняет профессор истории Вольфганг Бенц, возглавляющий Институт по исследованию антисемитизма, находящийся в Берлине. - «Он прятался там, в глубинных слоях подсознания, и ждал удобного часа, чтобы вырваться наружу. И вот сейчас этот час наступил».
«Старый антисемитизм скрывается под гусеничной кожурой антиизраилизма», - констатирует израильский дипломат, хорошо знакомый с характером отношений между Израилем и Евросоюзом.- «Открытый антисемитизм потерял легитимацию в Европе после Второй мировой войны, но в скрытой форме ненависти к государству Израиль он сегодня более чем легитимен», - добавляет он.
«Мы потеряли Европу по нашей собственной вине», - уточняет представитель Израиля в Брюсселе, нынешней столице ЕС.
«Вы сами потеряли путь, и сейчас пришло время платить за это», - объясняет влиятельный бельгийский журналист.
«Пришло время платы за ваши действия, и это – время нашей победы», - торжествует палестинский дипломат.

(Едиот ахронот, Субботнее приложение, 3.8.2001)

А ведь еще совсем недавно, в эпоху ничем и никем , кроме правых экстремистов, не замутненного «шалома», всякое упоминание об антисемитизме во всякой «Пополитике» натыкалось на атаку тогда еще горячо веривших в утопию «мира» данкнеров, которые кричали яростно и гневно, что это галутная психология - видеть везде происки антисемитов, - и напоминали, тоже почему-то нервничая и крича, что мы не для того строили наше нормальное государство, чтобы снова возвращаться в нем к этим отвратительным галутным комплексам. А я спрашивала себя: Почему они так кричат, эти нормальные и не-галутные данкнеры? Почему они так нервничают, собственно? Не потому ли, что и сами не слишком верят в то, о чем говорят? Не потому ли, что больше, чем других, хотят убедить в отсутствии антисемитизма именно самих себя?

А циммерманы, которые, в отличие от данкнеров, всегда были спокойны, остаются спокойными и теперь. Они не совершили даже того полушага к прозрению и правде, который совершил Амнон Данкнер. Эти университетские профессора, которые вот уже десятки лет после Шестидневной войны делают себе имя в академическом мире, издавая на Западе статьи и книги, проводящие прямые параллели между германским нацизмом и политикой государства Израиль.Эти прочно укоренившиеся в рамках официального израильского консенсуса интеллектуалы, которые давным давно сделали «непререкаемой научной истиной» (которой обучают в наших университетах, колледжах и даже школах всех наших детей, «левых» и «правых», светских и религиозных) утверждение, что еврейские поселенцы – это аналог германских нацистов, а их идеология - это настоящий еврейский мессианский фашизм.

И вот теперь центральные израильские газеты взрываются криками ужаса и непонимания по поводу неизвестно откуда взявшегося европейского антисемитизма-антиизраилизма. Но странно, ни в одной из посвященных этой теме статей вы не найдете даже самого легкого упоминания о поистине исторической роли циммерманов и штрейнхелов, начавших рассказывать просвещенным и гуманным европейцам о нацизме их собственного государства еще тогда, когда эти самые просвещенные европейцы довольно искренне восхищались победой Израиля в Шестидневной войне и полагали, что евреи все-таки сумели стать суверенным, гордым и независимым народом. Не найдете вы в этих статьях, авторы которых удивлены и встревожены готовящимся в Гааге судом над главой нашего государства, и упоминания о том, что вот уже в течение целых десятилетий именно влиятельные круги Израиля ведут как внутри, так и вне страны, массированную кампанию обвинения Шарона в событиях Сабра и Шатила.

Авторы статей, встревоженные нарастанием антисемитизма-антиизраилизма, проявляют все-таки определенную самокритичность, указывая на недостатки нашей международной пропаганды как на главную причину сложившейся ситуации. Эта точка зрения является у нас достаточно общепринятой, но я не вполне уверена, что она верна. На мой взгляд, именно пропаганды у нас всегда хватало. Только что пропаганда эта была и остается не про-израильской, а анти-израильской. А точнее, антиеврейской по своей сути. Кто захочет, может назвать её даже антисемитской. В соответствии с той же логикой переноса европейцами их антисемитизма в русло антиизраилизма, можно ведь сказать, в сущности, что в антиизраильской деятельности израильских интеллектуалов проявляется не что иное как их скрытый еврейский само-антисемитизм.

Не случайно центральные точки нынешнего европейского антисемитизма-антиизраилизма в точности соответствуют центральным моментам концепций израильских интеллектуалов, в течение десятилетий демонизирующих на центральных сценах мира собственную страну.

В цитируемой статье из Едиот ахронот указывается на следующие моменты:

А\ превращение темы катастрофы в оружие против нас;

Б\ обвинение Израиля в грехе колониализма;

В\ нынешняя атака на израильскую систему безопасности.

* * *

А\ Первое – это катастрофа, ставшая направленным против нас оружием. Почти в любой точке европейского континента вы можете услышать сегодня этот вопрос, на самом деле являющийся утверждением: как это, что именно вы, евреи, делаете сейчас по отношению к другим то, что нацисты делали вам? (Едиот ахронот, там же).

Ну какая же прелесть – вот это льющееся со страниц израильской газеты августа 2001-го года искреннее удивление тому, что европейцы говорят о нас вот такое? А я вспоминаю, как в 1992-м году, будучи еще относительно свежей и почти ничего не соображающей репатрианткой, только что приехавшей домой в Негев с курсов по иудаизму в Алон –Швуте, где влюбилась с первого взгляда в еврейскую Землю и еврейских поселенцев, слушала объяснения тогдашней приятельницы, убеждавшей меня голосовать за Мерец. Это от нее я впервые услышала, что поселенцы – это израильские нацисты. С тех пор и кончилась наша дружба, а проголосовала я тогда за Мафдал, назло ей. Потом я начала работать в университете, и кое-что, как казалось, уже было мне понятно. Тем более что кнессет как раз утвердил соглашения, заключенные подпольем Осло, и охота за ведьмами-поселенцами, начавшаяся сразу же, напомнила мне многое из истории моей прежней страны, чем и сделала меня окончательно такой, что называется, «правой». Там тоже появилась приятельница, ещё в 60-е годы репатриировавшаяся из Польши. Она определила себя в одном из наших разговоров как «самую левую насколько это только может быть». Я сказала ей, что я правая – и она удивленно приподняла бровь. Потом успокоилась: «Я объясню тебе, ты просто еще не успела во всем разобраться. Ты явно попала под чье-то дурное влияние. Я уже хорошо знаю тебя: ты хороший гуманный человек, у тебя есть нравственные принципы и ты настоящий интеллектуал. Поэтому ты, конечно же, не можешь быть правой, потому что правые в Израиле – это еврейский нацизм, это фашисты. Подумай над этим, и больше никогда не говори себе и другим такие чудовищные глупости о себе. Не каждый разберется, как я, что ты сама еще не понимаешь смысла сказанного. Хорошо, что мы встретились с тобою, и так получилось, что нашелся кто-то, кто смог тебе все объяснить».

Излишне говорить, что и эта дружба кончилась сразу. Потом она читала мои статьи в Некуде и Нативе, и когда мы порою встречались с ней на кафедре или где-нибудь в кампусе, я видела, что ей трудно здороваться со мной, и был, конечно, огонек ненависти в ее глазах. Хотя внешнее поведение было абсолютно корректным. Такая хорошо воспитанная польская еврейка из высокопоставленной коммунистической семьи. Но дело не лично в ней, конечно. Когда я начала читать академическую израильскую литературу на темы демократии, либерализма, фашизма и их израильских воплощений, то мне стало ясно всё. Моя бывшая приятельница, польская еврейка, вовсе не была радикальным исключением по отношению к господствующему тону. Скорее, наоборот.Она выражала его с абсолютной точностью. И сама знала это очень-очень хорошо.

Так вот, именно от этой самой бывшей приятельницы я услышала впервые и о катастрофе, которую мы делаем палестинцам точно так, как немцы делали это нам. То есть в первую очередь это делают, конечно, поселенцы. Но и всё государство, - поскольку оно оставляет еврейских нацистов там и продолжает оккупацию, - тоже замешано в осуществлении катастрофы. И это тоже я потом нашла в умных и солидных академических статьях и книгах израильских ученых, издаваемых, как правило, сначала на языках просвещенных народов, в их сборниках и в издательствах их просвещенных государств, и только потом переводимых на провинциальный иврит. И в этом тоже моя бывшая приятельница отнюдь не была диким исключением. Отнюдь нет.

Б\ Второе, что преследует европейцев после Катастрофы, свою вину в которой они вытесняют, проецируя её на государство Израиль, - это колониализм. Преступления , которые они совершили в Азии и Африке, не дают им покоя. Израиль, с их точки зрения, не только продукт колониализма, но и последняя колониальная держава, угнетающая несчастный народ, живущий на собственной земле

Эту концепцию относительно Израиля вы найдете сегодня почти в любой израильской академической книге и статье, хотя бы косвенно прикасающейся к рассматриваемой теме. Когда правые называют ее сладенько-безобидным словом «постсионизм», призывая при этом «вернуть в систему воспитания и образования» наш «настоящий сионизм», я даже не знаю, наивны ли они или невежественны, не знают ли они горькой правды или только притворяются, что не знают её. И дело не только в том, что постсионизм и социалистический сионизм связаны неразрывной генетической и смысловой связью (что бы ни писал в своей нашумевшей книге редактор Тхелет Йорам Хазони, сочинивший теорию первородного заговора врагов сионизма и лично его,сионизм, воплощающего Бен-Гуриона). Дело, главным образом, в том, что теория, о которой идет речь, создает идейный базис для полной и безусловной делегитимации самого существования государства Израиль, и в качестве таковой она не только не является побочной в нашей системе образования, но уже давно стала «единственно верным учением» в израильской академии – то есть именно там, где куются интеллектуально-пропагандистские кадры, распространяющие затем это самое учение как внутри, так в особенности и вне своей страны.

О комплексе европейцев, переносящих свою вину на Израиль, в цитируемой мною статье сказано очень точно. Но вопрос, который я задаю себе, это: какой комплекс вытесняют израильтяне, - те, что в отличие от европейцев, ищущих способ освободить свои страны от вины перенесением её на других, обвиняют именно свою страну, игнорируя преступления других против собственного народа?

В\ Третий момент – это нынешняя атака на легитимность израильской системы безопасности и её представителей, таких как Шарон и Карми Гилон

На самом деле странно, почему европейцы поставили под сомнение легитимность израильской системы безопасности только сейчас, через десятки лет после того, как профессор Ишайгу Лейбович, - бог израильских левых, считающийся и сегодня, после его смерти, несомненным авторитетом и немеркнущим светилом израильской мысли, политики и культуры и пользующийся широкой известностью за рубежом, - назвал ЦАХАЛ не больше и не меньше как юдо-нацистской армией. Странно также, почему после многолетней делегитимации Ариэля Шарона нашими левыми как внутри, так и вне Израиля, прогрессивные силы мирового гуманизма из ЕС только сейчас решили дать этой делегитимации свое собственное, и в общем-то вполне последовательное, с точки зрения того, что сделано перед тем самими израильтянами, воплощение.

И есть еще странные вещи, которые касаются уже не европейцев, а наших собственных национальных руководителей и охранителей, ставших вдруг - так неожиданно для них самих и для всей нашей наивной страны - объектом грубых нападок и даже судебного преследования со стороны просвещенных и безусловно гуманных европейцев.

Странно, например, что наше право-левое правительство и наша оппозиция, наша армия и наша система безопасности, наши журналисты и наши интеллектуалы, - то есть все те, кто спокойно проходит мимо появляющихся один за другим палестинских списков «еврейских террористов» и не слишком волнуется из-за того, что арафатовские убийцы открыто «отметили» внесенных в эти списки евреев как запланированный объект своего террора, - странно, что все они до сих пор не поняли, что существует очень четкая связь между представлением еврейских поселенцев в качестве «террористов» и представлением Шарона, Карми Гилона, а в перспективе и других ведущих военных и политиков нашей страны в качестве «преступников против человечества».Странно, что никто в нашем лево-правом истэблишменте и безусловно входящей в него журналистской элите не заметил бросающейся в глаза параллели между двумя тенденциями. Первая из них касается внутренней жизни государства Израиль и выражается в политике его судебной системы. Согласно этой политике, каждый проживающий «за зеленой чертой» еврейский гражданин может быть усажен на скамью подсудимых, присужден к огромному штрафу и даже отправлен в заключение на долгие годы по обвинению в «убийстве», и всё это за самую скромную ( просто скромнейшую - по сравнению с тем, что предпринял бы в аналогичной ситуации прямой угрозы его жизни и жизни его близких любой нормальный гражданин как внутри «малого Израиля», так, тем более, и в любом другом государстве) попытку защитить себя и своих близких от угрожающих их жизни палестинских террористов. При этом израильский суд отнюдь не ограничивается прецедентным наказанием одних лишь «еврейских террористов» интифады Осло за их чудовищое преступление, состоящее в наглой попытке спасти свою жизнь. Сохранение еврейско-поселенческой жизни в условиях «кибуша» (оккупации) было, с точки зрения нашей судебной системы (как выясняется ретроактивно), преступлением еще во время прошлой интифады. Иначе невозможно объяснить то обстоятельство, что израильский суд принимает от палестинце судебные иски, требующие огромной в ее денежном измерении «компенсации нанесенного ущерба» от евреев, оказавшихся и в той, первой интифаде, в ситуации смертельной опасности, и стрелявших в тех, кто эту опасность представлял, исключительно в целях самозащиты.

Втораясреди двух упомянутых тенденций касается уже не отношения государственной системы Израиля к собственным гражданам, обвиняемым и наказываемым ею за преступление, состоящее в попытке сохранения собственной жизни. Она касается отношения мирового сообщества к самому Израилю, обвиняемому, и уже, кажется, наказываемому тоже, точно за то же самое «преступление», с той лишь разницей, что в этом случае речь идет о самозащите уже не на уровне индивидов, а на уровне всего государства. Эта тенденция заключается в намерении международного гаагского трибунала усадить государство Израиль на скамью подсудимых за самые скромные (просто скромнейшие - по сравнению с тем, что предприняла бы на ее месте любая другая страна) попытки хоть как-то защитить себя и своих граждан перед арабским террором, цель которого состоит не только в убийстве отдельных граждан, но в конечном стратегическом его значении – в убийстве еврейского народа, живущего на своей, и больше ничьей земле.

* * *

Между палестинскими списками «еврейских террористов» и упомянутой политикой нашей судебной системы есть особая и очень неприятная связь, которая тоже по странности не замечается нашим государственным истэблишментом. Я задумалась о ней, когда слушала во вторник 7 августа беседу ведущей послеполуденной новостной программы второго телеканала Шелли Ехимович с бывшим до того мало кому известным израильским гражданином Игалем Сассоном. Этой беседе предшествовало его утреннее интервью в радиоканале Аруц-7. Игаль Сассон стал вдруг популярным человеком потому, что его имя оказалось во включающем в себя еще 59 фамилий втором списке «еврейских терриристов», опубликованном палестинской автономией в эти дни. Первый такой список, состоявший, в основном, из лидеров поселенческого движения, был нашими властями проигнорирован полностью. И вот теперь появился второй, в который включена, кроме этих знакомых обществу людей, большая группа совершенно анонимных фигур. История Сассона может пролить свет на вопрос, почему и как попали многие из них в этот страшный, и по-прежнему никого на высотах израильской власти не интересующий список. Но кроме того, в его истории можно найти ключ к секрету особой связи между палестинскими списками «еврейских террористов» и анти-оккупационной политикой судебной системы государства Израиль, все еще считающегося в глазах арабских и европейских антисемитов еврейским.

Игаль Сассон, резервист ЦАХАЛа, бывший во время первой интифады водителем грузовика «на территориях», попал в опасный переплет с напавшими на его машину палестинцами. Особую угрозу представляло то, что огромная цистерна, которую он вез, была наполнена бензином. Что произойдет, если какое-либо из «орудий национально-освободительной борьбы» попадет в нее, он, разумеется, отлично сознавал. Защищаясь, Игаль сделал несколько выстрелов в воздух. Он остался целым и невредимым. Насколько он видел, никто из палестинцев тоже не пострадал. Но вскоре на него была подана жалоба. Согласно ей, от его выстрела был убит один из напавших на него палестинцев. В ходе расследования были учтены обстоятельства происшедшего, и Сассон, хотя и был признан виновным, получил сравнительно легкое наказание. Факт признания его виновным в убийстве был, конечно, мало приятным. Тем более что Сассон до сего дня совершенно убежден, что не только не убил, но и не ранил в той переделке никого.Общественный адвокат, защищавший его, сказал потом, что если бы у него были деньги, обвинение можно было бы опровергнуть без особых проблем. Но денег у него не было, как нет, - так сказал Сассон в Аруц-7, - и сейчас.

Прошло время, и Игаль Сассон почти забыл о том случае. Но вот не так давно его вызвали в окружной суд по поводу компенсационного иска на огромную сумму, поданного на него семьей якобы убитого им палестинца. Адвокат, с которым он посоветовался, успокоил его. Суд не может принять такой иск, тем более в нынешних обстоятельствах практически ведущейся войны, - сказал он Игалю. – Потому что принятие этого иска создало бы очень опасный прецедент. Подумай сам, - сказал ему адвокат. Если суд сделает такую глупость, они же засыплют нас этими исками. Они смогут предъявлять их на каждого солдата, каждого милуимника, каждого поселенца. Нет, это просто не может быть.

К величайшему удивлению Игаля и успокоившего его адвоката израильский суд иск палестинцев принял. Он опирался в этом своем решении на прошлое заключение суда, - того, в котором Игаль был признан виновным в убийстве. В Аруц-7 Игаль сказал, что попытается подать аппеляцию, хотя со всех сторон его положение аховое, ибо у него нет денег ни на судебную волокиту, ни, тем более, на выплату компенсации. «Вот такая история», - сказал он Хагаю Сегалю, интервьюировавшему его в Аруц-7. Суд моего государства, вместо того, чтобы защищать меня, наказывает за то, по-видимому, что я выполнял свой гражданский долг, служа в ЦАХАЛе, и в этом проклятом столкновении с палестинцами остался жив.

И вот в дополнение ко всему на него свалилась теперь история с этим списком. «Ты боишься?» - спросила его Шелли Ехимович, как-то странно улыбаясь. «Я не самый большой трус», - сказал он, - но, наверное, определенные меры предосторожности мне придется принимать. О том, защищает ли Игаля его государство, эта влиятельная израильская журналистка, влияние которой столь велико, что она считается одной из тех, кто принудил правительство Барака вывести ЦАХАЛ из Ливана, «еврейского террориста» Игаля Сассона не спросила.Я думаю потому, что эта проблема не относится к числу тех, которые хоть сколько-нибудь интересуют её.

Не знаю, на лоб каждого ли из тех, кто внесен убийцами израильских граждан в список «еврейских террористов», судебная система государства Израиль поставила перед тем клеймо убийцы палестинцев, как она поставила его на лоб Игаля Сассона. Не знаю также, получили ли палестинцы от израильского суда оформленное в виде принятия гражданского иска юридически удостоверенное разрешение на внесение каждого из них, как это произошло в случае с Сассоном, в в этот черный список предназначенных к смерти. Даже если допустить, что Игаль Сассон, как и кто-либо другой в подобной ситуации, действительно ранил или застрелил одного из тех, кто напали на него и угрожали его жизни, значит ли это, что он убийца? И есть ли еще суд в каком-либо из демократических государств просвещенного мира, который признал бы своего гражданина в аналогичных обстоятельствах таковым?

Кстати, о просвещенном мире. В одном исключительном случае он поступает все-таки точно в согласии с логикой случая Игаля Сассона. Этот случай, правда, касается не собственных граждан, а целого чужого государства. Этот единственный случай (если не считать небольшой генеральной репетиции с Сербией) - суд над Израилем, пока что ограничивающийся судом над его премьером-министром.

Но странно, ни судимый израильский премьер, ни те, кто на очереди, не замечают, как видно, связи между их ситуацией и ситуацией уже опять всеми забытого Игаля Сассона. Есть, правда, разница. Для предотвращения суда над Ариэлем Шароном и, если предотвратить этот суд не удастся, для его защиты, привлечены лучшие силы из судебной системы страны и мобилизованы очень и очень значительные финансовые ресурсы государства. Это, конечно, правильно. Речь идет все-таки о законном главе нашего правительства, суд над которым – это, в сущности, суд над государством Израиль как таковым. Но с другой стороны, я думаю, что и суды, осудившие Игаля Сассона, - это суды, осудившие всех нас, что имя Сассона в палестинском списке «еврейских террористов» - это имя каждого из нас в нем. И кстати, насколько мне известно, Игаль Сассон – не поселенец. Если я права на сей счет, то это весьма существенное обстоятельство с точки зрения отношения между оккупацией 1967-го и оккупацией 1948-го годов.

* * *

Да, много странностей оказалось в моем списке. Но вот вам еще одна, отнюдь не малозначительная на мой взгляд.

Странно, что наши внутренние борцы против израильского милитаризма рассчитывали на то, что европейцы примут их селективный подход, их деление на «наших» и «не-наших», согласно которому то, например, что являлось преступлением со стороны Шарона (до того, как он стал любимцем левых), вовсе не является преступлением у Переса (Кфар-Кана) и у Карми Гилона (допросы с пристрастием арабских террористов в ШАБАКе), и в соответствии с которым преступниками могут и должны считаться абсолютно все поселенцы (потому что они живут на «оккупированных территориях»),но ими не должны считаться главы государства, осуществляющего «оккупацию» ( причем имеется в виду, разумеется, «оккупация» земель, захваченных им как в 1967-м, так и в 1948-м году).

Впрочем, если бы Израиль возглавляло сейчас не правительство национального единства, а узкое правительство правых, и европейцы клеймили бы наше государство точно так же, как они это делают сейчас, то израильские левые наверняка не заметили бы в их атаке на Израиль никаких признаков антисемитизма и, скорее всего, даже активно поддержали бы её. Но случилось то, что случилось, и селективный подход израильской левой неожиданно дал сбой на международной арене. Так был сдернут занавес сознательной и бессознательной слепоты, а может быть, даже намеренной лжи и обусловленного циничными политическими интересами утаивания нелегкой правды - и западный антисемитизм предстал взору во всей его ослепляющей черноте.

Это не может быть случайным, - ужасается израильский дипломат. Ведь это уже факт: глава еврейского государства, возможно, будет поставлен под суд – за геноцид! – в столице европейского материка.Того самого материка, на котором происходило уничтожение еврейского народа. Разве это не чудовищный ритуал превращения жертвы в палача? Разве это не напоминает ритуалы сжигания ведьм в Средние века? Разве это не похоже на мистический акт изгнания дьявола и злых духов, преследующих Европу вот уже полстолетия? (там же).

Выше упоминались три момента, в которых, если судить по цитируемой статье из Едиот ахронот, проявляется антисемитское существо нынешней атаки европейцев на Израиль

Профессор Жан Картьянс, специалист по отношениям между Европой и Ближним Востоком из Брюссельского университета, говорит: «В этих трех компонентах приходит к своему выражению мощная атака, подлинная цель которой состоит в полной делегитимации сионизма как основания существования государства Израиль. Европа проецирует на вас все черные комплексы своей нечистой совести, упрятанные в ее коллективном бессознательном. Превращая вас из жертвы в убийцу и из демократии в колониальную державу, она не только осуществляет циничную политику, точно соответствующую европейским интересам в арабском мире, но прежде всего освобождает себя от своего нечистого прошлого. Она очищает себя от своих собственных преступлений, перенося их на вас. Это классический психо-политический путь сублимации с целью очищения совести. И разумеется, благодаря этому пути европейский антисемитизм, вытеснявшийся целых пятьдесят лет, прорывается наружу во всей его пугающей мощи» (там же).

Но почему в словах профессора из Брюссельского университета мне слышится вдруг объяснение чего-то географически гораздо более близкого, нежели относительно удаленный европейский антисемитизм? Превращение жертвы в убийцу... Комплексы нечистой совести, упрятанные в коллективном бессознательном... Освобождение себя от своего нечистого прошлого... Очищение себя посредством перенесения на других (евреев) собственных преступлений. Я думаю об израильских левых, согласившихся с тем, что у Израиля нет никаких исторических прав на Эрец-Исраэль («подлинное прошлое, а потому и подлинное будущее принадлежат на этой земле арабу, а не еврею» - проф. Н.Герц, Едиот ахронот, 3.2.95), и принявших концепцию колониальной сущности сионизма. Принятие этих двух посылок означает согласие с утверждением представителей ревизионистской школы «новых историков», что государство Израиль «родилось в грехе». Подлинный смысл этого состоит в том, что как установление сионистского государства, так и всё его существование, как Война за независимость, так и Шестидневная война, как оккупация Иудеи и Самарии, так и оккупация Яффо и Хайфы – все это одно сплошное преступление против человечества, один сплошной, ни на мгновение не прекращающийся ужасающий грех против частично изгнанного с его земли и частично угнетаемого на его земле палестинского народа.

И как же освобождается израильская левая от страшных мук своей нечистой совести? Как сублимирует свое коллективное бессознательное? На кого переносит невыносимое чувство своей чудовищной вины перед палестинцами?

Ну, разумеется. Если бы не было победы Израиля в Шестидневной войне, то ее следовало бы придумать. Если бы не появились в связи с нею эти странные существа, поселенцы, то их воистину следовало бы создать.Возвращение Израилю Восточного Иерусалима, Иудеи и Самарии и заселение этих земель евреями дало израильской левой повод создать ставшую ее непререкаемой спасительной религией идеологию «оккупации» и поставить в ней свою святую и священную цель - уход Израиля с «оккупированных территорий» и демонтаж еврейских поселений.

В этой религиозной цели есть, разумеется, и определенный прагматический момент: только так, добровольно отказавшись от завоеванных в Шестидневной войне земель, надеялись эти люди, подчеркнуто называющие себя израильтянами, а не евреями, выпросить, выклянчить, выплакать у арабов согласие на то, чтоб те разрешили им сохранить израильское государство в границах 67-го года. Это и есть знаменитый «исторический компромисс» – два государства для двух народов. Компромисс, на который, с точки зрения этого мировоззрения, должны были пойти именно палестинцы, потому что исходной его посылкой является утверждение, что на самом-то деле не только земли за зеленой чертой, но и территория внутри неё, принадлежат палестинскому народу, и только ему.

Ясно, что поселенцы изначально оказались «помехой миру». Но этим их функция в религии левых, разумеется, не исчерпывается. Я сказала выше, что если бы поселенцы не появились, то эта религия просто обязана была бы их создать. Вспомним: Комплексы нечистой совести, упрятанные в коллективном бессознательном... Освобождение себя от своего нечистого прошлого... Очищение себя посредством перенесения на других (евреев) собственных преступлений.

Ну вот они и нашлись, эти евреи, у отказавшихся от своего еврейства «новых израильтян», вот и нашлись они, уже тогда, с самого начала, задолго до убийства Рабина убившие Бога - поскольку с самого начала были предназначены этой религией для исполнения роли убийц Шалома. Жертва систематических преследований и травли, на которую преследователи насильно натянули маску убийцы. Какими страшными, какими кровавыми красками заиграл сегодня нечеловеческий сценарий этой дьявольской религии!

- Поселенцы, систематически отстреливаемые партнерами Израиля по Процессу, осуществившему, наконец-то, религию «мира».

- Убивайте каждый день по поселенцу, - приказывает Арафат, с которым не перестают встречаться не только Сарид, Бейлин и Перес, но и Омри Шарон, сын главы правительства государства Израиль.

- Отец Омри, Ариэль Шарон, тот, кто был приведен к власти огромным числом правых и поправевших противников Осло, - и он же тот, кому это не помешало принять подготовленные Митчеллом и Теннетом обновленные формулировки религии «мира», в которых проводится абсолютно точная симметрия между убийственным террором палестинских нацистов и самим существованием евреев, позволивших себе поселиться на земле, право на которую дано им Б-гом, еврейской историей и еврейской судьбой.

- Правительство национального единства, ставящее своей целью вернуть поезд Израиля на рельсы «шалома», ведущие в Освенцим.

* * *

На них, на поселенцев, уже давно объявленных религией «мира» «фашистами», «расистами» и «нацистами», вытесняют её фанатичные приверженцы чувство вины за преступления, которых, собственно, не совершали. Их, поселенцев, делают эти безумцы ритуальной жертвой, которая предназначена для искупления их мистических грехов. И вдруг – о странность! – поднимается столь любимая, столь обожаемая Европа, и объявляет фашистским, расистским и нацистским всё государство Израиль, не делая различия между хорошими и плохими, правыми и левыми, между поселенцами с «оккупированных территорий» и поселенцами территорий, оккупированных в 1948-м году. Антисемитизм, принявший форму антиизраилизма? Сублимация чувства вины? Вытеснение комплексов нечистой совести и перенесение их на евреев, превращаемых из жертвы в убийцу? Все это так, конечно. И ничто – просто ничто – не может снять с европейцев ответственность за преступление, которое они совершают сейчас, как ничто не может снять с них ответственность за преступление Катастрофы.

И все-таки есть ещё что-то, и оно не менее важно. Наказание за преступление, которое действительно совершили. Плата за грех, который вместе с совершившими его искупаем мы все, весь еврейский народ. Преступление самоотказа и грех предательства своих братьев. Грех продажи Иосефа – брата, которого хотели убить.

Профессор Шалом Розенберг, давший не так давно интервью газете Макор ришон, сказал, что Осло было необходимо. Что мы должны были пройти через него. Я тоже думаю так. Я думаю, наше прохождение через Осло, которое еще совсем не завершилось - это искупление грехов, о которых идет речь. Греха самоотказа – это он действительный первородный грех нашего угандийского сионизма. Греха продажи брата, оказавшегося неизбежным в религии «мира», закономерно продолжившей этот альтернативный еврейству сионизм.

Но именно потому, что это так, - остается место надежде. Проданный братьями Иосеф остался жив. Он жив и сейчас, после того как мы совсем недавно предали и продали его вторично, позволив чудовищам в человеческом облике осквернить его могилу. Он жив, и поэтому будет жить его вечный народ, будем жить мы. Наша жизнь –антитеза греха самоотказа. Искупление греха самоотказа – это путь нашего возвращения к себе.

* * *

Кто знает, быть может, мы должны были получить отражение своего уродства в изящном зеркале европейского антисемитизма именно для того, чтобы ужаснуться, наконец, самим себе. Быть может, йоси сариды, моше цимерманы, хаимы негби и зеэвы штрейнхелы перестанут, наконец, быть уважаемыми людьми Израиля после того, как Израиль увидит отпечаток их все еще считающейся здесь легитимной, а главное гуманистической и либеральной идеологии, в новом нацизме Европы, тоже выступающем ведь в белых одеждах либерализма и любви к угнетенному «другому». Быть может, это просвещенное выворачивание наизнанку всех декларируемых ценностей, это переодевание уже сформировавшегося мирового тоталитаризма в демократию, это превращение лжи в правду и ненависти в справедливость, это представление жертвы убийцей и изначальное оправдание подлинных убийц для того чтобы второй раз за последние сто лет попытаться тотально решить «еврейскую проблему», - быть может все это нужно для того, чтобы мы, наконец, вернулись к самим себе.

9.08.2001

К списку статей

Наши баннеры: