Моше Фейглин

Требуется действительно новая политика

Почему Вы проголосовали против бюджета?" - спросил меня пораженный депутат из моей фракции во время голосования. Даже самые преданные делу Эрец Исраэль депутаты отказались присоединиться к моему шагу, обуславливающему голосование за бюджет отменой решения освободить террористов. А к этому конкретному депутату я вообще не обращался с таким предложением.

"Потому что вчера Биньямин Нетаниягу утвердил решение освободить сто четырех террористов-убийц", - объяснил я. - "Если бы премьер-министр знал, что также поступят еще минимум четыре депутата из фракции, стал бы он вообще ставить вопрос об освобождении убийц на голосование правительства?"

"Нет, не стал бы", - подтвердил мой собеседник.

"На всех нас лежит ответственность за это освобождение", - заключил я.

Это не было мое первое голосование вразрез с фракционной дисциплиной. Через полтора месяца после начала каденции мне стало ясно, что премьер-министр удовлетворил просьбу мусульманского Вакфа и лично дал указание воспрепятствовать моему восхождению на Храмовую Гору. Затем выяснилось, что этот запрет - часть общего процесса, при котором комиссии Кнессета по внутренним делам запретили посетить Храмовую Гору. К этому прибавился запрет строительства в новых районах Иерусалима и, разумеется, замораживание строительства в поселениях Иудеи и Самарии. Все новые и новые доказательства присоединялись к общей картине стратегии, ведущей к созданию в течение года "палестинского государства".

Храмовая Гора, являющаяся основой спора, является и камнем преткновения любого будущего соглашения. Борьба за Храмовую Гору - это борьба против всего процесса отступления. После всех попыток у меня остался только один выбор: смириться с наложенным запретом, ограничившись ничего не значащим словесным протестом, или задействовать часть той политической силы, что вручили мне избиратели. Я сообщил членам фракции, что пока Храмовая Гора закрыта, я буду голосовать только по велению моей совести, не считаясь с коалиционными соображениями. Что же касается важнейших вопросов, связанных с целостью Земли Израиля и свободами человека, то ясно, что я и так голосовал бы только по велению совести.

Кто тут не в порядке?

Так по совести я голосовал против "хок а-мешилут" ("закона о правлении") в его первоначальной редакции, по которой требовалось более 60 подписей депутатов для выдвижения вотума недоверия правительству. Я также голосовал против закона, передающего Негев бедуинам и за законопроект (партии ШАС), требующий сбалансировать освобождение арабских террористов-убийц параллельным освобождением евреев, действовавших против арабов. Я упрямо заявлял, что нет никакого "палестинского народа", и сопротивлялся любым уступкам - даже песчинки нашей земли. Я стремился представить единственную настоящую альтернативу, сочетающую распространение суверенитета на Иудею и Самарию, массивное строительство по всей Эрец Исраэль, вкладывание усилий и средств в массовую репатриацию и направление "бюджета Осло" (денег, которые государство тратит на обеспечение безопасности вследствие ословских соглашений) на поощрение арабской эмиграции из Израиля. В большинстве парламентских обсуждений и голосований по важным вопросам, связанным с Эрец Исраэль, я был единственным голосовавшим по совести. Не нашлось никакого другого правого депутата осмелившегося плыть против коалиционного течения и пренебречь политкорректностью. Никто больше не захотел рисковать своим местом ради создания нового политического сознания и нового политического баланса. Так же, как во время политического процесса, приведшего к выселению евреев Гуш Катифа, правые депутаты сейчас предпочитают видеть лишь отдельные детали, а не весь процесс. На словах они заявляют протест, позволяя при этом Нетаниягу прокладывать путь к стратегической цели, которую он открыто и честно провозгласил: "два государства для двух народов". У Барака Обамы и Нетаниягу есть стратегия, а у правых только тактика.

Во время моего голосования против бюджета ко мне по-дружески обратились несколько депутатов и министров и обратили мое внимание, что если продолжу голосовать против бюджета, то меня могут исключить из фракции. Я знал это, но не изменил позицию.

На прошлой неделе журналистка газеты "Макор ришон" снабдила свою статью о моей парламентской деятельности нелестным заголовком. Дело в том, что дюжину раз проголосовав против первых статей бюджета и прояснив свою позицию, я не видел больше смысла оставаться в зале заседаний всю ночь и, соответственно, не участвовал в голосованиях во втором и третьем чтениях. Видно, это была моя ошибка: журналисты начали звонить ко мне домой. Интересно, что журналисты из правой газеты не стали спрашивать других депутатов, почему они не поступили как Фейглин. Они только мелочно критикуют меня: почему я не сделал больше?

Я не был обижен или удивлен этим, но вопрос "Кто из нас не прав?" заботил меня всю субботу. Может, прагматики правы? Может, в самом деле, нет другого пути?

"Под облаками"

"Есть то, что над облаками и есть то, что под облаками", - объяснил мне как-то Шалом Шломо, бывший политический советник Нетаниягу (а сегодня он политический советник Нафтали Беннета). Эта фраза закрепилась у меня в памяти. Ее смысл: "Я сейчас разговариваю с тобой языком практической политики, а идеологию, витание над облаками оставь там, откуда пришел".

В самом деле, в Кнессете невозможно не принимать во внимание соображений "реальной политики". Мои критики могут сказать: "Путь, по которому Вы идете, выбросит Вас из политики. Может быть, Вам стоило продолжать заниматься не политикой, а публицистикой". Но речь сейчас идет не обо мне. Накопившийся опыт вновь и вновь доказывает, что политика "под облаками", возможно, эффективна в тактическом плане, но никогда не могла выстоять против стратегических угроз. Не случайно правые всегда проигрывают в стратегии. У правых нет настоящей альтернативы левой стратегии, и они не способны создать руководство, которое перестанет говорить о разделе Страны.

У правых идеология и политика всегда противоречат друг другу. Всем понятно, что проводимые лидерами Ликуда планы находятся в явном противоречии и с уставом, и с программой партии. Выясняется, что даже министру строительства от партии "Еврейский дом" Ури Ариэлю трудно сочетать идеологию с политикой. Я лично очень уважаю Ури Ариэля, и его нельзя заподозрить в отсутствии преданности Земле Израиля. Тем не менее, он не рискует использовать свои министерские полномочия и утвердить строительство в Иерусалиме.

У левых нет такого противоречия между политикой и идеологией. Их политика всегда обслуживает их идеологию. Мои попытки действовать подобным образом на правом фланге не только не оторваны от реальной политики, но более того - это единственная политическая стратегия, способная полностью изменить картину. Если эта попытка провалится, то я не вижу смысла оставаться в Кнессете. Меня интересует не улучшить условия на пути в ад, а завладеть штурвалом и изменить направление движения.

"Это политика"

Вот свежий пример, хорошо иллюстрирующий сказанное. На прошлой неделе, когда ЕС объявил о санкциях против Израиля, ко мне обратился депутат, являющийся членом парламентского лобби за Эрец Исраэль. Он попросил меня присоединить мою подпись к обращенной к премьер-министру петиции с целью возобновить строительство в Иерусалиме. 32 подписи уважаемых депутатов право-центристских фракций уже красовались на документе, но из беглого просмотра текста мне стало ясно, что я не смогу подписать такое. Документ начинался так: "Тема: возобновление строительства в Иерусалиме, Иудее и Самарии - сейчас". Далее: "В эти дни мы являемся свидетелями еще одной попытки ЕС грозить государству Израиль и нанести ущерб его жизненным интересам. Эти действия торпедируют любой шанс на продвижение в переговорном процессе и нейтрализуют усилия гос.секретаря Джона Керри по возобновлению переговоров. На фоне этих действий ЕС больше нет места дальнейшим задержкам - надо немедленно возобновить строительство в Иерусалиме, Иудее и Самарии. Мы просим дать соответствующие указания по возобновлению строительства".

"Мне мешает подписать этот документ его формулировка", - ответил я депутату.

"В чем проблема?" - спросил он.

"Смысл этого документа в том, что возобновление строительства в Иерусалиме требуется лишь для того, чтобы Керри продвинул переговорный процесс. Но я думаю, что надо строить в Иерусалиме по совсем другим причинам, и я против переговорам с ООП", - ответил я.

Он пытался убедить меня, что это реальная политика "под облаками" - т.е. что только вокруг такого утверждения сейчас можно достичь широкого согласия. "Мне тоже не нравится эта формулировка, - объяснил он, - но это политика".

Солидный список уважаемых депутатов, подписавших документ, вроде бы доказывал, что он прав. "Перешлите мне документ, я перечитаю его на свежую голову и решу", - предложил я, чтобы не вступать в спор. Он не поленился, переслал мне документ, а затем вновь попытался меня убедить. "У Вас есть солидное количество подписей, письмо выглядит внушительно и без меня", - ответил ему. Он понял, что я не подпишу.

Уже через неделю стало известно об успехе усилий Керри по возобновлению переговоров с арабами, и 32 депутата, верных Эрец Исраэль, от партий Ликуд, "Еврейский дом", НДИ и даже от ШАС - обнаружили, что их подписи стоят под документом, смысл которого в том, что сейчас уже нет необходимости возобновлять строительство в Иерусалиме, ведь общая цель уже достигнута и переговоры начались.

Пришло бы в голову левому депутату ради политического прагматизма подписать такой витиеватый документ, противоречащий его мировоззрению? Какая политика в итоге определит израильскую повестку дня: прагматичная политика правых или идеологическая политика левых? Мы нуждаемся в новой политике - действительно новой.

Перевел Яков Халфин, МАОФ

"Макор ришон", 08.2013

Сайт Моше Фейглина

(Моше Фейглин – лидер движения «Еврейское руководство»)

Другие статьи Фейглина

Hosting by