Шоши Гринфельд

Раб

В повести “Раб” Башевиса Зингера неуклюжий Чеслав является посреди ночи, чтобы доставить Яакова - “раба” на виселицу. “Усеянное звездами небо низко нависало над ним… Солдат достал длинную цепь, одним ее концом связал Якову руки, другой прикрепил к чему-то, торчащему из седла… Он протянул руки, предоставив делать с ними все, что угодно… Всадники ехали шагом, и Яков следовал за ними. Хотя Яков знал, что его ведут на смерть, он глубоко вдыхал прохладный воздух… Лошади ступали медленно, шаг за шагом. Якова проняла дрожь. Потом неожиданно на него снизошло спокойствие, никогда доселе ему неведомое… Внезапно Якова осенила мысль, что ведь цепь можно разорвать! Где это сказано, что человек должен дать вести себя на убиение? Он весь внутренне преобразился и почувствовал сильное возбуждение. В нем пробудились сокровенные силы. Теперь он знал, что ему делать. Он даже готов был рассмеяться. Тем временем луна скрылась. Яков приблизился к лошади Чеслава и изо всей силы пырнул ее локтем в живот, она испугалась и пустилась вскачь по направлению к кустам. Высокий драгун закричал, схватившись за саблю. Но тут Яков рванул цепь и вырвал ее вместе с куском седла. Лошадь метнулась в сторону и также поскакала прочь. Яков пустился по полю с прытью, удивившей его самого”. Он скрылся в темноте. Его жизнь была спасена.

Способен ли оранжевый лагерь понять, что в его силах разорвать цепь? Что в его силах остановить превращение Израиля в государство всех граждан? Что в его силах остановить размежевания и свертывания, бегства и отступления? Что в его силах положить конец этой извращенной военной морали, предпочитающей сохранение жизни врага сохранению жизни наших невинных солдат? Что в его силах остановить следующий погром, следующую этническую чистку, после которой территории Офры, Шило и других поселений превратятся в базу террористов “Хизбаллы” и “Аль-Каиды”?

Не приходит ли нам в голову, что чтобы спасти государство, прыгающее с башни в пропасть, нужно не протягивать ему руку и прыгать вместе с ним, а наоборот - отказаться это делать?!…

Неуклюжий Чеслав и казак не охраняли Яакова-“раба”. Они были уверены, что у него рабская психология, и что он никуда не денется - и покорно последует на виселицу.

Машина трансфера рассчитана на то, что оранжевые будут рабами, - слепыми, с короткой памятью. В психологической войне пропагандисты разрушения пользуются своими раввинами и руководством для стерилизации борьбы, чтобы оставить оранжевых рабами. Так же, как они сделали это в Кфар-Маймоне и Гуш-Катифе. В своей изощренной психологической борьбе пропагандисты депортации пытаются подвести поселенчество к виселице и превратить государство Израиль в государство всех граждан.

Левые любят повторять, что нужно бороться с террором так, будто нет мирного процесса, и вести мирный процесс так, будто нет террора. Касательно этого высказывания, оранжевые почти поголовно признают его абсурдность, понимая, что нельзя отделять одно от другого. Что нельзя одновременно давать врагам оружие и потом, когда они оборачивают его против тебя, продолжать разговаривать о мире, как ни в чем не бывало.

Но ведь точно так же некоторые лидеры оранжевых объясняют нам, что сейчас надо воевать так, будто не было и нет депортации, а потом мы будем бороться с депортацией так, будто сейчас не происходит подготовка к новому этапу изгнания и разрушения. Будто не бегства привели к катастрофе. Но отказываться все равно нельзя, - мол, как же отказаться?

Но ведь это вопиющий абсурд. Абсурд не менее пагубный, чем та левая логика.

В самом начале войны Узи Даян сказал, что цель операции “Летние дожди” - подготовить почву для реализации отступления из Иудеи и Самарии. Но оранжевые остаются при своем - одевают форму цвета хаки и - бегом на войну.

Арье Эльдад пишет в “Маариве: “В голове Амира Переца и в штабах оперативного отдела зреет план: попытаться продать все Голанские высоты в рамках сделки о завершении этой войны. Министр иностранных дел Ципи Ливни предлагает отступить с части Хермона в угоду Насралле. “Если план будет принят, это станет самым позорным за всю историю поражением Израиля в войне с террором”, - пишет Эльдад.

Война началась очень своевременно. Ведь десятки “Катюш” и раньше падали на Израиль. И ничего. И солдат, к сожалению, уже похищали. Так с чего вдруг наше руководство решило поиграть мускулами?

Так вот, газета “Гаарец” разоблачает: Перед реализацией отступления Ольмерт хочет показать себя “мистером безопасности”. Он хочет показать нам всем, что даже если после того как мы отступим, террор поднимет голову, мы всегда сможем вновь показать нашу силу (то же самое мы слышали после “Осло”). К тому же он ведь не может уходить из Иудеи и Самарии в то время, как летают ракеты из тех мест, откуда мы уже отступили. Это ведь может вызвать массовые волнения. Поэтому Ольмерту надо немного спокойствия на севере и на юге. А чтобы враг согласился на прекращение огня - ну, хотя бы временное - ему нужно немного наподдать, и тогда он сможет заняться восстановлением сил и дожидаться следующей возможности нас уничтожить. (Ирония заключается в том, что самое спокойное с точки зрения ракетных обстрелов место - это именно Иудея и Самария, откуда мы ещё не успели уйти.)

Но оранжевые не позволяют фактам испортить им их красивую теорию. Точно так же как левые не позволяют крови, огню и дыму испортить им мечтания о мире. Где-то идет бой? Оранжевые тут как тут - впереди всех! По своей наивности, слепоте и глупости они игнорируют голоса, говорящие, что цель этой операции - свертывание. Они оплакивают павших и думается: “Вот сейчас они наконец проснутся и все поймут, и не будет больше никаких размежеваний”.

Но вот пришел Ольмерт и в интервью агентству АР поведал о своих планах: “Война на севере станет толчком к реализации всеобъемлющего плана отступления из большей части Иудеи и Самарии”.

Ещё одна цель операции - затушевать уже осуществленное преступление депортации и будущие преступления, введя оранжевых в замешательство относительно ЦАХАЛа: армия ли это, депортирующая евреев, или все же армия, воюющая с террористами? Кто же все-таки такой Ольмерт - тот, кто отправил костоломов в Амону, или мистер безопасность? Так участвовать или отказываться? Преступный механизм должен быть немного затушеван, чтобы своей откровенностью не вызвать восстания против него.

Машина разрушения и её ясно мыслящие и циничные пропагандисты шаг за шагом продвигаются в реализации плана по превращению государства Израиль в государство всех граждан, используя для этого методы психологической войны, погромщиков в черной форме и разного рода военные операции типа “Защитная стена”, которая была предпринята перед разрушением Гуш-Катифа.

Они не проснулись даже после того, как на жителей Гуш-Катифа упали тысячи ракет. А когда им кричали: “Осло взрывается у вас перед носом!” - они ухмылялись. Они хотели, чтобы оно взорвалось, - чтобы тем самым удобрить почву для нового бегства. Потому что если тихо - так зачем же устраивать трансфер? Они вооружили убийц, но только идиот может поверить их оправданию: “Да, мы дали оружие убийце, но мы же не знали, что он воспользуется им против нас”.

На этот раз после слов Ольмерта несколько оранжевых бойцов отказались участвовать в войне. Но другие оранжевые только сказали: “Ольмерт ненормальный. Он ведь ослабляет солдат и подрывает единство. Зачем ему было говорить это именно сейчас?” В свободном переводе это звучит так: “Зачем вы раскрываете нам истинные цели операции, когда нам нравится оставаться в приятном, и ни к чему не обязывающем неведении”.

Один из лидеров оранжевых поспешил “успокоить” и сказал, что Ольмерт обещал ему, что отступление подождет. Вот только он не сказал: до каких пор. Видимо, до окончания боев.

Но, несмотря на ослепляющий наркотик, впрыскиваемый оранжевыми самими себе, из того факта, что буквально в тот же день Ольмерт поторопился оговориться и поправить впечатление от сказанного (возможно, это было сделано им по следам ответной петиции оранжевых резервистов и случаев отказа), - так вот - из этого можно сделать вывод, что оранжевые бойцы могут остановить катастрофу, если только захотят. Если только найдут в себе силы и смелость сказать: “Нет!”

Только подумайте об этом: потребовать не просто отсрочки, но отмены свертывания. А иначе отказаться играть в их игру.

Отказ от мобилизации - это не только оперативный шаг. Это шаг, способствующий формированию сознания. Сознания, что некое действие - преступно, и ты не можешь в нем соучаствовать. И потому именно отказ способен в корне изменить ситуацию. Когда преступление разоблачается - тогда появляется шанс на пробуждение и изменение. Тогда как продолжение покорного раболепия никак не изменят правила игры, а только позволят безнравственности торжествовать, а самоубийце - беспрепятственно прыгать с крыши. Ведь я даю ему руку и прыгаю вместе с ним.

Нынешняя война закончится, скорее всего, очень скоро. “Хизбалла” найдет укрытие за дипломатией, а Иран быстренько её восстановит, отправив свежее подкрепление. Наступит прекращение огня, которое депортарционные силы используют для этнической чистки Иудеи и Самарии, а может даже заодно и Голанских высот, - на пути превращения Израиля в государство всех граждан.

Тот, кто участвует сегодня в войне, - соучаствует в создании базы “Аль-Каиды”, ХАМАСа и прочих на развалинах Офры, Шило, Эли и Бейт-Эля.

Неужели неуклюжий Чеслав продолжит волочить нас к разрушению, или мы все же найдем в себе мужество сказать: “Нет!”

Перевод Анны Даниловой

"7 канал", 8.08.2006

Другие статьи о войне "размежевания" 2006

Другие статьи о войне и мире