Д-р Владимир (Зеэв) Ханин

Израиль: три сценария в контексте движения протеста

На исходе субботы 9 сентября с.г. в Тель-Авиве прошла массовая демонстрация, участники которой требовали создания государственной комиссии по расследованию деятельности военного и политического руководства страны в ходе завершившейся около месяца назад второй ливанской («первой иранской») войны. Под этим же лозунгом ровно через неделю прошел митинг протеста перед иерусалимской канцелярией премьер-министра с участием резервистов и активистов «Движения за чистоту власти». В отличие от образованных премьер-министром Эхудом Ольмертом трех «карманных» комиссий, которым, очевидно, поручено «спустить дело тормозах», демонстранты настаивали на единой независимой комиссии и придании ей политического статуса.

Очевидно, что такая комиссия будет вынуждена задаться кардинальном вопросом: в какой мере израильское руководство оказалось заложником концепции «одностороннего размежевания», подстраивающей его военную и политическую стратегию под предположение, что «за забором безопасности» в конечном итоге окажутся пусть и враждебные Израилю, но стабильные и предсказуемые режимы. Есть высокая вероятность, что комиссия признает, что правительство, понимая объективный провал идеи «размежевания» в Газе и южном Ливане, тем не менее не пожелало смириться с этой реальностью и вместо этого предпочло «импровизировать на ходу», что в свою очередь обусловило невнятные итоги этой ливанской кампании. Понятно, что подобный вывод, на котором и настаивают идеологи движения общественного протеста, мгновенно лишает нынешний «постшароновский» истеблишмент, и в первую очередь руководство правящей партии Кадима, какой бы то ни было политической легитимации.

Именно поэтому Эхуд Ольмерт продолжает настаивать на сугубо внутреннем («профессиональном») расследовании «отдельных недочетов» руководства страны в военно-тактической, организационной и дипломатической сфере, которые, по мнению сторонников правительства, во многом компенсируются немалыми военно-политическими достижениями кампании. Не имея возможности полностью игнорировать требования общественности, 17 сентября правительство утвердило решение о создании комиссии под руководством отставного судьи Элиягу Винограда, которая получила более широкие полномочия, чем обычная правительственная комиссия (в частности, возможность допрашивать гражданских и военных должностных лиц), но, тем не менее, не является государственной следственной комиссией, которую создает Высший суд справедливости (БАГАЦ) по инициативе кнесета. Глава правительства, который "надеется, что комиссия завершит свою работу как можно раньше и поможет Израилю справиться с вызовами и угрозами, стоящими перед государством" (1), вероятно, рассчитывает, что за время работы этого органа ему удастся сбить накал страстей. (По мнению одного из основателей Кадимы, проф. Уриэля Райхмана, который вследствие острого конфликта с премьер-министром покинул кнесет вскоре после выборов, «выводы комиссии Винограда ясны уже сейчас — Ольмерт может остаться на своем посту, но Переца и Халуца следует сместить».)

Впрочем, шансов на реализацию этого замысла не так много — слишком силен в обществе протестный потенциал. Последние опросы общественного мнения показывают, что большинство израильтян по-прежнему считают, что члены высшего политического и военного руководства страны не справились со своими обязанностями и должны уйти в отставку. Потому идею создания государственной следственной комиссии сегодня поддерживают, помимо оппозиционных парий, руководство основных коалиционных партнеров Кадимы — Аводы и ШАС, а также «внутренняя оппозиция» Ольмерту в его собственной партии. Понятно, что в свете крепнущего в обществе убеждения в том, что очередные досрочные выборы не за горами, эти организации и деятели озабочены сохранением своего «политического лица».

Все это служит залогом нынешних и грядущих политических кризисов, но едва ли не главным вопросом сегодня являются сами перспективы движения общественного протеста. Иными словами, были ли упомянутые демонстрации пиком этого движения, после чего оно пойдет на убыль, либо оно будет нарастать, превратившись в самостоятельный и доминирующий фактор израильской политики?

Здесь, судя по всему, возможны, как минимум, три сценария.

Перспективы радикальной трансформации

Согласно первому, массовое антиправительственное движение, инициаторами которого были участвовавшие в ливанской войне резервисты, гражданские организации типа «Движения за качество [чистоту] власти» и т. п., будет захватывать все новые общественные слои, выдвинет собственных лидеров и «контрэлиты» и приведет к серьезным подвижкам или даже структурной перестройке всей политической системы Израиля.

Некоторые признаки возрождения в Израиле гражданского общества, которое прошлогоднее «размежевание» ввергло в состояние «глубокого обморока», делает подобное предположение небезосновательным. Есть и конкретные проявления этого процесса, которые могут иметь немалые политические последствия.

Очевидный общественный консенсус по поводу легитимности объявленных целей войны (85-90% еврейского сектора), массовое разочарование в идеологии территориальных уступок и падение доверия немалой части общества к институтам традиционной политической системы – правительству, кнесету, Верховному суду, а также политическим партиям – как коалиционным, так и оппозиционным. Все это, несомненно, повышает заинтересованность в альтернативных движениях, лидерах и идеях.

Появление во время войны независимых общественных инициатив и групп «самопомощи», заполнивших те ниши, где деятельность правительственных и муниципальных ведомств, Управления службы тыла и «традиционных СМИ» оказалась недостаточно эффективной. Соответственно, немало обозревателей правомерно ожидают политизации этих групп и их превращения в ядро новых политических структур.

Необходимый общественный фон для этого может составить кризис политики односторонних шагов, и на этой базе — постепенное преодоление раскола между «синими» и «оранжевыми» (соответственно, сторонниками и противниками осуществленной Шароном в августе 2005 г. ликвидации еврейских поселений в секторе Газы).

Нельзя, однако, не заметить, что подобно «оранжевому» движению годичной давности, нынешнее движение протеста демонстрирует организационную фрагментарность, не слишком эффективный PR, и главное – отсутствие очевидного для всех харизматического лидера. Стремление подчеркнуть независимый характер движения общественного протеста заставляет вождей входящих в него группировок заметно дистанцироваться от оппозиционных организаций – как правых, так и левых. При всех кажущихся выгодах такой позиции она, несомненно, непродуктивна для институционализации движения, что в свою очередь может привести к его быстрому распаду.

Минималистский вариант

По второму сценарию, движение общественного протеста добьется создания государственной комиссии по расследованию, после чего исчерпает себя. Таким образом, все ограничится несколькими персональными перестановками внутри правящего слоя, включая, вероятно (так, по крайней мере, считают многие обозреватели) отставку премьер-министра Эхуда Ольмерта. В этом случае можно ожидать обострения и выхода на поверхность борьбы между основными претендентами на власть в Кадиме, которые после драматичного ухода с политической арены основателя Кадимы Ариэля Шарона внешне демонстрировали сплоченность вокруг его «официального наследника». Тем более что, если верить данным опроса, проведенного по заказу радиостанции "Коль Исраэль", только 15% сторонников Кадимы желают видеть Эхуда Ольмерта во главе партии (39% отдали предпочтение министру иностранных дел Ципи Ливни и еще 46% заявили, что не знают, кого поддержать).

Собственно, персональные и пересекающиеся с ними идеологические противоречия между различными группировками в верхушке партии, как мы уже отмечали (2), были очевидны еще несколько месяцев тому назад. «Правую» нишу с опорой на группу «разочарованных бывших ликудников» (часть из которых были членами правительства Шарона, но не получили серьезных или вообще никаких назначений в правительстве Ольмерта) заняли «партнеры-соперники» министры Шауль Мофаз и Меир Шитрит. Последний еще до этого ливанского кризиса выражал осторожные сомнения в реалистичности проведения ольмертовского плана «свертывания» (второго этапа одностороннего размежевания с палестинскими арабами в Иудее и Самарии), а Мофаз уже накануне и в ходе войны встал в прямую оппозицию к официальному руководству партии.

Другая группировка, которую составили Шимон Перес, Хаим Рамон и Далия Ицик при поддержке активистов, перешедших с ними в Кадиму из партии Труда, предлагали «левое» понимание «плана свертывания», полагая его прологом к возобновлению политического (бывшего «мирного») процесса на палестинском и, возможно, ливано-сирийском треке. Серьезного влияния в партии, на которое эта группа рассчитывала (особенно Хаим Рамон, который, по имеющимся данным, и предложил Шарону реализованную им идею формального объединения «умеренных» фракций Аводы и Ликуда), она так и не получила.

Дополнительные политические ресурсы эта группировка теоретически могла получить вне Кадимы, и, видимо, с этим была связана нашумевшая в свое время идея Шимона Переса объединить последнюю с партий Труда. Похоже, что по тем же причинам близкая по сути идея объединения Кадимы и Ликуда высказывалась и деятелями, близкими к группе Ольмерта–Шитрита.

Оба варианта, судя по всему, могли реализоваться лишь в случае активизации внутренней оппозиции в Аводе и Ликуде и свержения официальных лидеров этих партий – соответственно, Амира Переца и Биньямина («Биби») Нетаниягу. В свою очередь, лидеры господствующей в Кадиме «центристской» группировки Эхуд Ольмерт и Ципи Ливни, судя по данным прессы, не проявляли особого интереса ни к той, ни к другой идее, и разве что были готовы взвесить – да и то без особого энтузиазма – возможность солидарного перехода в Кадиму оппозиционных Перецу и Нетаниягу групп. Впрочем, если до этого кризиса связка Ольмерт–Ливни и их «ближний круг», заменивший прежний шароновский «Форум Шикмим», вполне эффективно контролировала ситуацию в партии, то новые условиях могут потребовать серьезной ревизии прежней стратегии и тактики.

В любом случае, кто бы ни победил во внутрипартийной борьбе в Кадиме, он наверняка будет вынужден пойти по пути Ольмерта – во-первых, попробует найти замену обанкротившемуся плану «свертывания», который был идеологическим знаменем Кадимы до этой войны, и, во-вторых, попытается расширить или реструктурировать правящую коалицию.

Что касается первого пункта, то здесь возможны лишь два варианта — сдвинуться «вправо», предъявив в очередной раз претензии на электорат правоцентристских партий – Ликуд, «Наш дом – Израиль» и ШАС, либо окончательно перейти в левоцентристский сектор, вытеснив из этой ниши партию Труда. Официальное руководство партии в данный момент, похоже, склоняется ко второму варианту – так, вероятно, следует понимать заявление Ципи Ливни о готовности правительства возобновить переговоры с главой ПНА Абу Мазеном «без предварительных условий».

По поводу нового состава коалиции в руководстве Кадимы мнения расходятся. Меньше всего шансов, судя по всему, имеет инициатива спикера кнесета Далии Ицик, которая предлагает создать правительство национального единства («национального спасения»), дополнив нынешнюю коалицию правоцентристскими и правыми партиями. Ключевым пунктом реализации этого плана является согласие на него лидера Ликуда Биньямина Нетаниягу. Однако Биби, в ожидании неизбежных, как, видимо, кажется его сторонникам, досрочных выборов, предпочитает сохранять за своей партией статус главной оппозиционной силы, одновременно поощряя наметившуюся в последние недели тенденцию возвращения в Ликуд из Кадимы его бывших избирателей и активистов. В окружении Нетаниягу считают, что идея «чрезвычайного правительства национального единства — не более чем политический трюк, призванный спасти потерпевшие тотальный провал коалицию и правительство, дни которых сочтены».

Поэтому лидеры Кадимы сегодня больше рассчитывают на «минималистский вариант», предполагая привлечь в коалицию блок «Еврейство Торы» и партию Авигдора Либермана «Наш дом – Израиль». НДИ должна там стать противовесом или даже заменой партии Труда, которая становится все менее надежным коалиционным партнером (новый виток конфликта Кадимы с Аводой связан с проектом бюджета на 2007 г.: фракция Аводы выразила свое категорическое несогласие с представленным вариантом, а ее министры пригрозили уходом в отставку. Кроме того, лидеры Кадимы не могут не обратить внимания на острую борьбу внутрипартийных группировок, уже приведшую партию Труда в состояние полураспада).

В свою очередь, председатель НДИ Авигдор Либерман, подозревая, что дальнейшее нахождение в оппозиции может стать для его партии непродуктивным, проявляет очевидную заинтересованность в присоединении к правительству. По мнению Либермана, «государству Израиль лучше не проводить сейчас новые выборы, но понятно, что эта коалиция до 1 января 2007 г. не доживет… Мне выгодны досрочные выборы, потому что тогда я получу больше мандатов, но государству вредно проводить всеобщие выборы ежегодно» (3).

Понимая также, что Ольмерт сегодня нуждается в нем наверное гораздо больше, чем он сам в Ольмерте, Либерман выдвинул пять условий для своего возможного присоединения к правительству. Среди них – создание госкомиссии по расследованию войны в Ливане; надежные гарантии отмены программы "консолидации"; правительственная поддержка перехода на президентскую форму правления; отказ от демонтажа еврейских поселений и утверждение закона о гражданских браках.

Наконец, третий сценарий предполагает, что общественное движение протеста, в сочетании с другими факторами, выступит в качестве тарана, который расколет Кадиму и вообще развалит нынешнюю коалицию, однако плодами этого процесса воспользуются лидеры правых и правоцентристских партий, влияние которых, если верить опросам, сейчас сильно возросло. Показательно, что ряд фигур, которые еще недавно рассматривались в качестве кандидатов на роль независимых общественных вождей, взвешивают идею присоединения к тем или иным правым партиям. В частности, бывший начальник генерального штаба ЦАХАЛа Моше Яалон, которого Ариэль Шарон сместил с этого поста за сопротивление его «плану размежевания», намерен вскоре публично заявить о вступлении в Ликуд.

Учитывая, что большинство лидеров правых партий пока не хотят идти на досрочные выборы, все это позволяет им составить, вместе с беглецами из Кадимы, новую правоцентристскую («праворелигиозную») коалицию. Вполне возможно, что израильская общественность удовлетворится таким исходом, однако предсказать точный сценарий развития событий сегодня, вероятно, не возьмется никто.
----------------------------------------------------------------
1. NRG-Маарив, 14 сентября 2006 г.
2. Владимир (Зеэв) Ханин. Победители и проигравшие: политическая карта Израиля после второй ливанской войны. М.: Институт Ближнего Востока, 7 сентября 2006 г., http://www.iimes.ru/rus/stat/2006/07-09-06.htm
3. NRG-Маарив, 2 сентября 2006 г.

"Институт Ближнего Востока", 19.09.2006

Д-р Владимир (Зеэв) Ханин - сотрудник отделения политологии Университета Бар-Илан, Израиль.

Другие статьи о войне "размежевания"

Другие статьи Зеева Ханина

К списку аналитических статей

Hosting by