Ю.Б.Щегловин

Иран-Израиль: война спецслужб

Два теракта против израильских дипломатов в Дели и Бангкоке являются логическим «ответным ударом» Ирана. Приходится удивляться только тому, что Тегеран так долго ждал. В ситуации «холодной войны» ответ обычно следует незамедлительно.

Целая серия убийств иранских ядерщиков, свидетелями которых мы были в прошлом году; кибератаки на электронные системы ядерных объектов – это более чем достаточно для того, чтобы спланировать и осуществить ответные мероприятия.

Задержка по времени и масштабу связана с некоторыми факторами. Первый – это внутренняя борьба за власть внутри самого иранского руководства. Ликвидация иранских ядерщиков, которая продолжалась довольно длительный период времени, вызвало естественное недовольство президента Махмуда Ахмадинежада. По его оценке, «бездействие иранских контрразведчиков» было прекрасным поводом для смены министра информации (иранская спецслужба) Ирана Хайдара Мослехи. Отметим, что этого не случилось только по причине вмешательства в ситуацию духовного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи, который смог отстоять своего ставленника. Попытка Ахмадинежада «подмять» под себя гражданские службы разведки и контрразведки провалилась. Отсюда следует вывод о том, что даже в консервативной иранской элите не все однородно. И говорить о каком-то единстве между «молодыми» выходцами из КСИР и «старым» духовенством не приходится. Это единство скрепляется сейчас только угрозой скорого военного вторжения и задачей приобретения ядерного «изделия», которое является универсальным средством сохранения национальной безопасности.

После этой критики ведомство Мослехи активизировалось: было арестовано несколько групп «агентов ЦРУ» и убийства вроде бы прекратились. Много говорилось, что это дело рук «израильского спецназа», что, честно говоря, вызывает большие сомнения. Видимо все-таки, все эти операции по нейтрализации – дело рук «прирученных» оппозиционеров из «Джундоллы» и «Моджахеддин-е Халк». Кстати, лагерь последней под давлением из Ирана был закрыт на иракской территории, что видимо серьезно «сузит» возможности этой группировки для проведения терактов на иранской территории. При этом не исключим и варианта того, что часть ученых «второго порядка» стали жертвами внутриполитических интриг и борьбы между силовыми ведомствами Ирана. Два человека из числа аспирантов были убиты уже после того, как Мослехи официально заявил о раскрытии предыдущих убийств и торжественно пообещал, что «более этого не повториться». Этот «прокол» министра информации и был использован Ахмадинежадом для атаки на него. Когда попытка смещения провалилась, «умерла» и «цепочка ликвидаций». Но это только версия.

В этой связи любопытным выглядит выбор именно израильских целей в качестве «актов возмездия». Если речь шла об «агентах ЦРУ», то логичнее было бы выбрать «американские цели». Здесь мы подходим ко второму фактору. Он заключается в том, что атака на американцев объективно «сыграла» бы против самого Ирана и дала бы мощный козырь в дискуссиях внутри США сторонникам «жесткой линии». И этот момент в условиях предвыборной кампании объективно качнул бы Белый Дом от позиции «активного нейтралитета» в сторону силовых мер. А это Тегерану сейчас абсолютно невыгодно, он заинтересован в максимальной «затяжке» по времени. Еще один момент – это географический фактор. Важно было показать, что разговоры об ответных ударах «по всему миру» в случае атаки на Иран – это не риторика, а реальность. Другими словами, иранцы дали понять, что в случае военного удара они готовы развернуть террористическую войну не только в традиционных районах своего влияния или местах компактного проживания шиитов. В этом же ряду стоит и нынешняя подрывная работа иранцев на юге Йемена, направленная на бойкот президентских выборов.

При этом в случае совсем уж «плохого» развития событий для иранцев обязательно будет задействована «Хизбалла». По некоторым данным, даже примерно разработан сценарий диверсий и ударов по израильской территории. Косвенным доказательством этого являются и усилия ливанских властей по выводу своей транспортной инфраструктуры из-под контроля «Хизбаллы». Напомним, что эта партия через свои позиции в ливанской спецслужбе «Сюрте Женераль» фактически контролирует аэропорт Бейрута. Ливанский президент М.Сулейман в этой связи распорядился о трансформации базы ВВС Колейате в гражданский альтернативный аэропорт. Кроме того, он продолжает наращивать потенциал и ливанской армии. В частности, в первой половине января с.г. им было подписано соглашение об отправке ливанского спецназа для прохождения тренировок и обучения на базу САС в Австралию. Здесь конечно дело не только в Иране и «Хизбалле», но и в возможных негативных последствиях сирийской гражданской войны для внутренней стабильности Ливана.

Размышления о перспективах ХАМАСа

Разброд в ХАМАСе, безусловно, был спровоцирован ситуацией в Сирии. И дело здесь не только в том, что многие политики на Ближнем Востоке (и не только) списали режим Башара Асада «в пассив». Вопрос здесь больше идеологически-конфессиональный. Будучи по своей сути суннитским и фундаменталистским течением, ХАМАС был обречен сейчас или в среднесрочной перспективе отойти от оси Дамаск-Тегеран и примкнуть к набирающим силу «Братьям-мусульманам». «Арабская весна» и события в Сирии этот процесс только ускорили.

Сирийцы, убирая Халеда Машаля, пытались заменить «ненадежное звено» на более лояльное и послушное. Сирийские спецслужбы вполне обоснованно стали опасаться, что Машаль сможет установить контакты с суннитским подпольем из числа идеологически близких ему сирийских «Братьев-мусульман», и в самый тревожный момент выступить со своими отрядами на стороне «победившего народа». Плюс ко всему Дамаск очень не хотел терять очень мощный козырь своего влияния на процесс ближневосточного урегулирования, в лице ХАМАС. В качестве альтернативы сирийцы выбрали кандидатуру Мусы Абу Марзука. Но здесь есть свои «подводные камни».

Марзук является уроженцем сектора Газа и известен местному руководству движения. Он долгое время был казначеем организации, а это является его несомненным плюсом. Он знает все финансовые возможности ХАМАСа и каналы (часто нелегальные) трансферов финансовых средств и их размещения в банках ОАЭ. Он отвечал за финансовые операции по закупке оружия, в том числе и с Ираном. Кстати, убитый в 2010 году в ОАЭ эмиссар движения М.Мабух являлся его «правой рукой». В этой связи Марзук имеет широкие и доверительные контакты с сирийскими военными и руководством спецслужб. Для Дамаска этот момент является очень важным, поскольку новый руководитель политбюро ХАМАС должен обладать определенным «финансовым весом», в противном случае его руководство будет «неавторитетным».

Теперь перейдем к минусам кандидатуры Марзука. Первый – он с 1990 находится в политической эмиграции, что самым негативным образом сказывается на его контактах с т.н. «внутренним крылом» и авторитете среди населения сектора Газа и Западного Берега. Под «внутреннем крылом» имеются ввиду в основном командиры в секторе Газа. Это важно с учетом тенденции перехода ключевых постов в политбюро ХАМАС представителям именно «внутреннего крыла». Хамасисты в секторе Газа в лице Исмаила Хании и Махмуда аз-Захара тяготеют в своих симпатиях к египетским «Братьям-мусульманам», с руководством которых они поддерживают доверительные и давние контакты. Этот выбор, помимо идеологического и конфессионального родства, имеет и чисто практический интерес. ХАМАС в секторе Газа очень сильно страдает от продолжающейся блокады. Это выражается в потере популярности среди населения, а единственной возможностью «поправить» дела является открытие КПП на египетской границе. «Братья-мусульмане», которые имеют в египетском парламенте самое большое число мест, должны, по оценке руководства ХАМАСа в Газе, в этом вопросе серьезно помочь. Отсюда и альянс. В этой связи трудно рассчитывать на то, что руководители «внутреннего крыла» разменяют этот союз на продолжение отношений с Сирией и Ираном в прежнем объеме. Собственно эти колебания нашли отражение и в отъезде из Сирии «под благовидными предлогами» практически всех видных функционеров движения. М.Абу Марзук эту ситуацию кардинально поправить не сможет, поскольку вынужден принимать во внимание мнение влиятельных полевых командиров в секторе Газа.

К его второму минусу можно отнести отсутствие поддержки у военного крыла организации, основные силы которого сосредоточены именно в Газе. В частности, командир «Бригад Изеддина аль-Кассама» Ахмад аль-Джабари находится под влиянием того же М.аз-Захара. Выстроить какую-либо эффективную вертикаль власти в ХАМАСе, не имея поддержки ни у сторонников Х.Машаля, ни у полевых командиров, будет фактически невозможно.

Все эти моменты позволяют сделать следующие выводы. Нарастание противоположных тенденций в движении будет нарастать. Основное противоборство пройдет по линии «внутреннего» и «внешнего крыла» организации. Роль Сирии и Ирана на эти процессы будет ослабевать. Некоторые эксперты полагают, что у Тегерана после всех этих событий остался только один союзник среди палестинцев: «Исламский джихад» во главе с Рамаданом Шалахом. Он действительно финансируется исключительно иранцами. В этой связи, очень интересным будет дальнейшая тактика этой организации. Если она начнет обстрелы израильской территории с удвоенной энергией, то это будет означать курс сирийско-иранской оси не только на дестабилизацию ситуации в зоне израильско-палестинского конфликта, но и на дискредитацию ХАМАСа. С другой стороны, руководство «Исламского Джихада», по нашим данным, ведет активные консультации с ХАМАСом о вхождении в движение. Если развитие событий пойдет по этому направлению, то это будет означать, что Иран потерял последний инструмент влияния в секторе Газа.

ИБВ, 20.02.2012

Hosting by