|
Было это в 1998 году. Мы с женой вышли из вестибюля станции метро «Большие бульвары» на парижскую улицу. Я, как обычно, щеголял в кипе и в цицит. У входа на станцию толпились чернокожие обитатели и гости столицы, распивая спиртные и прочие напитки. Мы отошли на несколько десятков метров, когда я услышал нацеленное в мою спину «Juif!» Вообще-то мои знания французского сводятся к «пардон», «мерси», «же ву зем», «амбраз муа», «же не манж па си жюр»и еще несколько слов! Но «Juif» в как раз входит в эти несколько. Да и звучит слово похоже на «жид», что, собственно, оно и означает.
Мы с женой обернулись. Меня, размахивая банкой пива, звал молодой афропарижанин. Зачем? Я не сомневался, что с целью дать мне или получить от меня по морде. Жена моя выдвинула более оптимистическую версию — что поддатенький просто хотел угостить меня пивом. Не то, чтобы она сильно верила в общечеловеческие ценности — нет, она у меня умная. Просто атмосфера вокруг нас в ту поездку была чарующая во всех смыслах и в ЭТОМ смысле тоже. Гармонист в поезде метро, завидев мою кипу, начинал играл «Хаву Нагилу». На Пляс-Пигаль, куда мы забрели вечером в пятницу - честное слово, единственное, что мы о ней знали, это со слов Кукина, то, что там весельем надо лгать - так вот на Пляс Пигаль толкачи из порнотеатров, пытаясь всучить нам билеты, щебетали: «Шабат шалом!» Араб, которого мы встретили, заблудившись в парижских переулках, с удовольствием показал нам дорогу. В общем, на земле мир, в человецах благоволение.
На смену полуидиллическим девяностым пришли двухтысячные годы с огнем кровью, а затем и наши времена, когда в мир и благоволение могут верить лишь законченные идиоты или законченные левые, что, впрочем, одно и то же. Оказалось, что понятие «критическая масса» употребимо не только в отношении урана, но и в отношении мусульман, приехавших в чужую страну. Кстати, думается, мой несостоявшийся афроевропейский знакомый был тоже адептом «религии мира» - ведь у темнокожих европейцев, в отличие от их американских собратьев, антисемитизм в чистом виде почти не наблюдался.
На сегодняшний день исламскую агрессию против Европы видят все, кроме самой Европы, которая продолжает с завидным упорством прыгать на грабли. Евреи же французские, в отличие от представителей их истеблишмента, продолжающих в знак протеста против реальности с зажмуренными глазами петь «Марсельезу», превращается в тех, кого в современной России называют «поравалитниками», в смысле, «пора валить».
Ну, а как все это видится изнутри?
В школе, где я работаю с приехавшими по программе «Наале» детьми из России и Украины, этим летом появились новые гости — ребята из Франции, часть которых сделала вместе с родителями алию, а часть приехала по программе «Маса». Руководят группой раввины Шауль Сигаль и Шмуэль Габай. Питомцев своих они обожают, и те платят им взаимностью. Встреча наша состоялась в огромном зале школьной столовой под вопли и визги юных ешивников — коренных жителей нашей великой, но маленькой родины.
Думаю, что эти дети и взрослые куда лучше, чем я, смогут рассказать о том, что же происходит в нынешней Франции.
- А что происходит? - говорит юный, но уже чуть-чуть усатый Элиягу. - С наступлением темноты по улице пройти страшно.
- Да что там темнота! - встревает его приятель Давид. - Есть кварталы, где и в три часа дня из дому не выйдешь!
- Кто не может выйти? - спрашиваю я. - Любой житель или именно еврей?
- Любой житель, - с уверенностью отвечают оба. - Всех терроризируют. Но евреев в особенности.
- А как терроризируют?
- Орут - «жид вонючий»! Если их много, а нас мало — избивают. Грабят.
- Ты говоришь: «Если их много». А кого - «их» ?
Я понимаю, что вопрос риторический. Но все-таки надо не навязывать ожидаемый ответ, а получить его. И я его получаю.
- Как «кого»? Мусульман!
Это говорит очкастый Шнеур. Мендель и Леви, а также уже знакомые нам Элиягу и Давид с ним соглашаются.
- Погодите, ребята, а на вас самих кто-то нападал?
- Нападать не нападали, а оскорбляли не раз и не два...
- И меня!
- И меня!
-...А вот на друзей моих нападали. На многих! - продолжает он.
Выясняется, что и у каждого из остальных моих собеседников от нападений евромусульман пострадал кто-то из друзей или родственников.
- Ну хорошо, это сейчас, а вот на вашей памяти за последние несколько лет ситуация как-то изменилась?
- Еще как! Я помню еще как мы нормально жили.
- А как ко всему этому французы относятся?
- Французы нас не любят, а арабов ненавидят. Но молчат.
- - Скажите, а левые, которые блокируют все попытки сопротивления иммиграции и наступлению исламистов, тоже их ненавидят, хотя и выступают за?
- Откуда же мы знаем? Пусть психиатры разбираются!
Хорошо, тогда скажите — Мари Ле Пен, она и ее электорат, антисемиты? В смысле — против ВСЕХ семитов или все-таки против арабского нашествия?
Ответы ребят были не совсем внятными. Похоже, их не очень волнуют политические взгляды г-жи Ле Пен. Честно говоря, меня тоже. В целом, из слов пацанов я понял, что бороться с арабами не значит автоматически обожать евреев.
- Но скажите, того, что произошло в редакции «Шарли Эбло» и в кошерном магазине, вы ожидали?
Все пятеро (хором):
- Не сомневались!
Шнеур: И не сомневаемся, что еще будет.
Хас ве халила, как говорится.
- Ребята, а вы разницу между исламистами и мусульманами чувствуете?
- Как можно чувствовать то, чего нет?!
- Ну хорошо, тогда такой вопрос — атаки ведутся только на евреях в кипах или на всех подряд?
- Кипы, еврейская внешность... Ну, а если кто работает в какой еврейской организации или просто зашел в таковую, тут уже сам Аллах велел!
- А вообще французские евреи чувствуют свою связь с еврейством чувствуют?
- Чувствуют! Все чувствуют! И с Израилем связь чувствуют!
- И нерелигиозные тоже!
- И нерелигиозные.
- А вы, ребят, сами из религиозных семей?
- Мы — да, а вот наши родители — нет. Они вернулись к тшуве.
- А сейчас собираются сделать алию?
Ребята как-то вразнобой замычали и я понял, что либо они поживут-увидят, либо родители поживут-увидят. Я решил чуть обобщить свой вопрос :
- Но если все до одного французские евреи так любят наш, вернее, свой народ и нашу страну, так они, наверно, все хотят алию сделать?
Не ответили ребята. Зато рав Шауль Силам, когда ребята ушли, ответил:
- Во Франции девяносто процентов евреев хотят уехать в Израиль. Но хотеть и решить — разные вещи. Скажем, врачи из Франции в Израиле могут сдать соответствующий экзамен. А как быть, например, специалисту по рекламе? Большинству выходцев из Франции здесь в жизни не устроиться по специальности. Так что сидят наши евреи в Париже и Марселе и ждут пенсионного возраста.
- Ну, ребята, - сказал я, прощаясь с ними, - вы-то, как я понимаю, во Францию возвращаться не собираетесь...
Парни утвердительно загалдели.
- … остаетесь в Израиле...
Гул стих. Наступила тишина.
- А вот этого мы не говорили, - ответил за всех Шнеур.
- ???
- Нет. В армии мы, конечно, отслужим, - поддержал товарища Элиягу, - но потом...
- Здешняя молодежь нам не нравится, - добавил Давид, - они грубые, крикливые...
Словно в подтверждение этих слов, юные сабры, до того ведшие себя почти прилично, подняли в столовой такой гвалт, что я собственного голоса не слышал. На пару минут интервью прришлось прервать.
- Менталитет у них не как у нас, - сквозь шум прокричал Мендель.
- Так что, - прокричал я в ответ, - после армии — в Америку?
- В Америку, - хором отозвались мальчики.
- Выходит, ребята здесь из Парижа проездом. А с учетом нынешних способов передвижения — пролетом. Как бы не пролететь им, бедным, аки фанера над Парижем. Пролететь ведь можно не только мимо денег, но и мимо самих себя.
- Понимаете, - объяснял мне потом рав Шауль, - наши ребята действительно куда более тонкие, деликатные, чем местные. Разница менталитетов — огромная! Между прочим, они куда лучше находят общий язык с ребятами из русской группы.
Это мы проходили. Когда я приехал в Страну, мне с выходцами с Запада тоже было куда легче общаться, чем с коренными израильтянами. Много воды и — увы! - крови утекло, прежде, чем я понял, какие сокровища хранятся в душах тех, кто, впитывая материнское молоко, вдыхал при этом воздух земли Израиля. Даст Б-г и наши экс-французы, в ЦАХАЛе, служа бок о бок с сабрами-дикарями, поймут, что они ужасные только на лицо, а внутри добрые, и даже прекрасные.
А если нет? Если пролетят фанерой над Израилем и уедут в Америку? Что ж, у Б-га мусульман много, доберутся до евреев и в Америке, чтобы помочь им понять, где их настоящая Родина. Так что не эти, так хоть дети их станут израильтянами. А эти будут дожидаться пенсионного возраста.
4.2.2014
