Дов Конторер

Ultima Thule
(недельный обзор от 28.12.2000)

Аллюр три креста

До октября 2000 года политический курс Эхуда Барака в отношении израильско-палестинского урегулирования обладал определенной логикой, с которой было трудно спорить даже тем, у кого замирала кровь от каждого "предложения", обсуждавшегося в Кемп-Дэвиде. Барак утверждал, что поэтапное урегулирование, в рамках которого Израиль совершает территориальные уступки, не ведая о том, чем завершится переговорный процесс, заводит нашу страну в тупик и угрожает ее кардинальным интересам. По этой причине он считал нужным "вскрыть сердцевину" израильско-палестинского конфликта и выяснить, что ожидает нас за последней чертой уступок.

В таком подходе содержалась завуалированная, но, по сути дела, совершенно безжалостная критика "Осло", созвучная нереализованным намерениям Биньямина Нетаниягу, в глазах которого ускоренный переход к постоянному урегулирования также представлял собой наименьшее зло - в сравнении с поэтапной реализацией чудовищных по своему абсурду Норвежских соглашений.

Эксперимент Эхуда Барака должен был завершиться в октябре, когда палестинцы дали однозначный ответ на вопрос о том, что ожидает нас за последней чертой уступок: новый общеарабский натиск, утроенное военно-политическое давление, ирредента в Галилее, Яффо и Негеве. Но, побравировав нелепым ультиматумом и заявив, что "у нас нет партнера для заключения мира", премьер-министр Израиля отказался сделать единственно возможные выводы из поведения Арафата и из своих собственных слов. С этого момента стало ясно, что, вопреки громогласным израильским заявлениям, палестинцы могут быть уверены в политической перспективности развязанного ими насилия.

Отступив перед блефующим противником, Эхуд Барак согласился на переговоры по формуле "Кемп-Дэвид плюс", а затем и "Кемп-Дэвид плюс-плюс". Оставляя одну за другой принципиальные израильские позиции, Барак покатился по наклонной плоскости, тогда как палестинская сторона требовала - и требует - для себя все новых "плюсов".

Этот аллюр три креста на загнанной коалиционной лошади, погоняемой ушедшим в отставку премьером, производит немыслимое впечатление. Просто трудно поверить, что все это происходит с нами на самом деле. Барак никогда не избавится от подозрений в том, что его сегодняшние шаги продиктованы соображениями личного политического выживания. Формула "территории в обмен на власть", неоднократно выдвигавшаяся в прошлом правыми публицистами, опередила свое время, но сейчас она адекватным образом отражает действия премьер-министра.

Взгляд цвета хаки

В том, что совершаемые правительством шаги обусловлены соображениями, далекими от понимания израильских национальных интересов, сегодня убеждены не только политические противники Барака. Аналогичное восприятие ситуации вызревает в лояльных нынешнему премьеру кругах израильского генералитета. Это можно было понять из недавнего выступления заместителя начальника Генштаба Моше (Буги) Яалона перед членами Общественного совета за мир и безопасность - левого форума, объединяющего отставных генералов вполне определенной политической ориентации.

Дополнительным свидетельством данного процесса можно считать следующее замечание обозревателя газеты "Гаарец" Узи Бензимана: "Министры, входящие в кабинет безопасности, отмечают растущее напряжение в отношениях главы правительства с начальником Генерального штаба. В прессу все чаще попадают оценки военных инстанций, оспаривающие правомерность политических шагов премьер-министра. В самом Генштабе многие недовольны попытками Барака умиротворить и задобрить палестинскую администрацию".

Другой журналист "Гаарец" Амос Харель прямо пишет, что многие генералы сегодня убеждены: Барак предпочитает собственный партийный интерес принципиальным соображениям стратегической безопасности Государства Израиль. В некоторых случаях дело доходит до того, что армия фактически саботирует определенные распоряжения премьер-министра. Бензиман полагает, что Барак мирится с подобным положением вещей лишь потому, что в случае заключения соглашения с палестинцами ему потребуется выраженная поддержка Генштаба. Без нее анекдотические заявления о том, что планируемое урегулирование "укрепит безопасность Израиля" лишатся даже маломальской убедительности в глазах аморфного гражданского центра.

Таким образом, военную оппозицию решениям премьер-министра составляют сегодня не Эфи Эйтам и его политические единомышленники в погонах, а традиционный и вполне конформистский костяк израильского генералитета. Этот факт не утратит значения даже в том случае, если ропщущие военные не найдут в себе смелости защитить интересы своей страны посредством внятных и доходчивых заявлений.

Что касается нынешних нападок на бригадного генерала Эфи Эйтама, выступившего в университете Бар-Илан с открытым осуждением политики умиротворения агрессора, то здесь необходимо напомнить некоторые существенные детали. Эйтам был помечен левыми более десяти лет назад, когда он еще в звании полковника (и под фамилией Файн) командовал пехотной бригадой "Гивати". С тех пор Йоси Сарид и послушный ему хор ангажированных публицистов приложили немало усилий к тому, чтобы погубить карьеру этого блестящего офицера.

Присвоение очередного воинского звания Эфи Эйтаму было отложено под их нажимом на несколько лет, после чего тот прекрасно зарекомендовал себя в качестве командира Галилейской дивизии ЦАХАЛа, защищавшей западный сектор приграничной зоны безопасности в Южном Ливане. Побывав однажды в его штабе, я мог убедиться в том, с каким неподдельным уважением относятся к нему подчиненные, - включая тех, кто, беседуя с журналистом, не скрывал своего несогласия с его политическими взглядами.

Эйтам по праву считается одним из лучших полевых командиров израильской армии. Если бы не его прямодушие и не вязаная кипа у него на голове, он, несомненно, был бы теперь генерал-майором и естественным претендентом на высшую командную должность в ЦАХАЛе.

Эфи Эйтама обвиняют в недопустимой для военнослужащего критике политического руководства. Наряду с Саридом, одним из главных его обвинителей оказался теперь мэр Хайфы Амрам Мицна. В этой связи мне представляется нужным сослаться на давнее выступление самого генерала Мицны перед жителями поселения Текоа.

Дело было в 1988 году, и Мицна, командовавший тогда Центральным военным округом, открыто высказывал несогласие с политикой Ицхака Шамира, уверяя поселенцев в невозможности "властвовать над другим народом" и в бесперспективности противодействия интифаде. Надо думать, сам генерал Мицна об этом уже позабыл, но одному из его слушателей данный эпизод запомнился настолько, что он не поленился сообщить мне о нем по телефону.

Хуже "границ 1967 года"

Эхуд Барак даже теперь не устает повторять, что "мы ни за что не согласимся на восстановление границ 1967 года". Заявления подобного рода подразумевают, что Израиль хоть в чем-то улучшит свое положение по сравнению с тем, что имело место накануне Шестидневной войны. В действительности же дело обстоит прямо противоположным образом: планируемое соглашение с палестинцами приведет нас к значительно худшей ситуации, и лишь объективная невозможность восстановления границ 1967 года определяет сегодняшнюю позицию премьер-министра. Ни о каком политическом выигрыше речь давно не идет.

Невозможность возврата к границам 1967 года обусловлена тем, что для их восстановления потребовалось бы депортировать почти полмиллиона евреев, живущих в Иудее, Самарии, Газе и в построенных за "зеленой чертой" кварталах Иерусалима. На такое не сможет решиться ни один израильский руководитель. Планируемое Бараком соглашение потребует депортации 50.000 поселенцев, и даже это поставит страну на грань гражданской войны.

В рассматриваемом теперь варианте соглашение с палестинцами зиждется на основе границ 1967 года с минимальными поправками, включая "обмен территориями". Израиль сохранит под своим суверенитетом еврейские кварталы Восточного Иерусалима (включая Маале-Адумим) и несколько урезанных до последнего предела поселенческих блоков: Гуш-Эцион, окрестности Ариэля, район Кирьят-Сефер и еще один небольшой участок в Западной Самарии. Иорданская долина, Иудейская пустыня, северная часть побережья Мертвого моря, включая знаменитые Кумранские пещеры, - все это отойдет под палестинский суверенитет.

Однако аннексируемые Израилем поселения строились с целью качественного расширения нашей национальной территории, а вовсе не для того, чтобы сделаться самостоятельными анклавами, удержание которых приведет к появлению длинных, извилистых и уязвимых границ. В рассматриваемом теперь варианте Израиль лишится стратегических выгод поселенческой деятельности, одновременно получив немыслимые границы и несколько десятков тысяч палестинского населения на аннексируемых территориях.

В обмен на это палестинцы получат часть суверенной израильской территории (пески района Халуца) и транспортный коридор, соединяющий Западный берег реки Иордан с сектором Газы. Согласно последним американским предложениям, этот коридор будет находиться под палестинским суверенитетом. Таким образом, Израиль ничего не выигрывает в территориальном отношении, проигрывая стратегически (коридор и границы), демографически (арабское население аннексируемых районов плюс частичное возвращение беженцев) и политически (передача Арафату района Халуца приведет к появлению карты, напоминающей контуры предложенного в 1947 территориального раздела, что со значительной вероятностью вызовет возрождение арабских надежд на кардинальную ревизию результатов Войны за независимость).

В дополнение к сказанному нужно указать на следующие аспекты планируемого соглашения, ухудшающие израильскую ситуацию по сравнению с той, что имела место до Шестидневной войны:

1) в районе Иерусалима, равно как и на некоторых других участках, граница между Израилем и палестинским государством не будет герметичной, результатом чего явится невозможность предотвращения нелегальной арабской эмиграции в нашу страну;

2) любая форма признания "права на возвращение" за палестинскими беженцами угрожает самому существованию Израиля в качестве еврейского государства, какими бы оговорками такое признание ни сопровождалось;

3) передача под палестинский контроль района Халуца, используемого в настоящее время как часть крупнейшего израильского полигона "Цеэлим", вынудит ЦАХАЛ претендовать на новые земли для размещения своих объектов, что неизбежно будет сопряжено со значительным экологическим ущербом;

4) планируемая передача имущества депортируемых поселенцев в собственность палестинской администрации станет сильнейшей психологической травмой для израильского общества и предпосылкой последующего национального декаданса.

Этот список можно было бы продолжить, размышляя над парадоксами нашей национальной истории и перипетиями ближневосточной политики. Единственным историческим выигрышем Израиля в сравнении с ситуацией, имевшей место до 1967 года, станет свободный доступ к Стене плача, у которой молящиеся евреи смогут пролить немало слез, оплакивая крушение надежд на достойное, уверенное будущее для своего народа. В том случае, разумеется, если палестинцы не нарушат и этот пункт планируемого соглашения.

Победа нам не нужна

На фоне возобновившихся под Вашингтоном израильско-палестинских переговоров в Москве проходил Круглый стол по проблеме освещения ближневосточных событий в российской и западной прессе. Дина Рубина, деятельный координатор Сохнута по общественным связям, взялась за организацию этого мероприятия, обнаружив неудовлетворенный спрос на правдивую информацию о происходящем в нашей стране.

У приехавших в Москву израильских журналистов не было серьезных разногласий в оценке последних событий на территориях, хотя их политические взгляды скорее располагали к спору, чем к единомыслию. Труднее пришлось представителям израильского посольства, которым следовало объяснять целесообразность дальнейших переговоров с Ясером Арафатом, попирающим раз за разом соглашения с нашей страной.

Со стороны российских журналистов и еврейских общественных деятелей, собравшихся на организованное Сохнутом мероприятие в бизнес-центр гостиницы "Украина", следовали многочисленные вопросы, выражающие искреннее недоумение в связи тем, что Израиль терпит столь сокрушительное поражение в информационной войне. Все приличествующие случаю ответы о фотогеничности палестинского мальчика с камнем и о намеренном размещении пулеметных гнезд вблизи христианских соборов Бейт-Джалы были нами даны. Тем не менее, участники дискуссии, включая бывшего посла России в Израиле Александра Бовина, по-прежнему недоумевали по поводу пропагандистской беспомощности еврейского государства.

В конце концов, мне показалось нужным сказать, в чем состоит истинная причина нашего поражения в информационной войне. Дело ведь в том, что эффективная израильская пропаганда предполагает абсолютную дискредитацию Арафата в качестве политического партнера. Она может строиться только на том, что все без исключения договоренности, заключенные с лидером ООП, неизменно им нарушались. Она подразумевает признание того факта, что каждая следующая уступка палестинцам все ближе подводила нас к краю пропасти. Но может ли вести такую пропаганду правительство, желающее сохранить Арафата в качестве политического партнера? Разумеется, нет.

По этой причине Израиль в принципе не ведет информационную войну; ведь таковая всегда является частью общей войны, осуществляемой всеми средствами - военными, политическими и информационными. Вяло отстреливаясь от боевиков "Танзима", когда нам не оставляют иного выбора, мы точно так же вяло отмахиваемся от палестинских ударов наотмашь в информационной сфере. Проблема здесь не техническая, а сущностная, и решить ее средствами оторванной от действительности пропаганды в принципе невозможно.

Допустим, что Израиль вдруг одержал победу в информационной войне. Мы убедили всех в том, что Арафат - чудовище, не заслуживающие ни малейшего доверия и алчущее еврейской крови. У убежденных нами политиков и журналистов возникнет естественный вопрос: "Зачем же вы готовите новые соглашения с этим человеком, которому, по вашим же словам, нет веры ни на грош?". Разумного ответа на подобный вопрос не существует, и поэтому Израиль уклоняется от ведения информационной войны - точно так же, как он уклоняется от военной конфронтации с Арафатом и его вероятными союзниками.

Обидно. Сегодня в наученной чеченским опытом России со значительным пониманием относятся к проблемам Израиля, осознавая, что протянувшаяся от Индонезии до Гибралтара "дуга исламского фундаментализма" имеет и в наших краях, и в Боснии, и на Кавказе свои опорные точки. Как ни странно, именно в России Израиль мог бы одержать свою первую победу в информационной войне. Но такая победа подобна ситуации, при которой в отсутствие общего военного столкновения между двумя огромными армиями отдельный танковый батальон получает приказ захватить удаленный объект на вражеской территории. Толку от этого, увы, не будет.

Газета "Вести", 28.12.2000