Дов Конторер

Ultima Thule
(недельный обзор от 11.1.2001)

Арафат собирает коллекцию

Даже теперь, когда до выборов остается менее четырех недель, невозможно сбрасывать со счетов вероятность того или иного "прорыва" в русле израильско-палестинских переговоров. На прошлой неделе Эхуд Барак успел напугать весь мир своим заявлением о растущей угрозе войны на Ближнем Востоке, чтобы уже через несколько часов вернуться к прежней концепции по настоянию президента Клинтона.

Собравшиеся в канцелярии израильского премьера журналисты были в очередной раз поражены тем, с какой быстротой меняет Барак свои драматические решения. "Я хочу поставить в компьютер программу, которая будет автоматически менять слово "война" на "мир", - пошутил один из присутствующих. - В обе стороны. А вот еще одна пара для взаимной замены: "преступник, заслуживающий ликвидации" и "желанный партнер".

В течение прошлой недели Барака поочередно укололи начальник Генштаба ("Американские предложения угрожают существованию Израиля"), глава ШАБАКа ("Рядом с нами растет государство террора"), юридический советник правительства ("Неподобающие действия премьер-министра в предвыборный период") и Ясер Арафат (взрыв в Нетании). Проведенные на этом фоне опросы общественного мнения засвидетельствовали дополнительное увеличение разрыва между Ариэлем Шароном и лидером левого лагеря.

Наряду с прочими факторами, это заставило Эхуда Барака ужесточить свою позицию и заявить, что в оставшийся до выборов срок он намерен сосредоточиться на борьбе с террором. Но телефонный звонок из Вашингтона смешал все карты Барака, его пресс-секретарей и следящих за работой премьера журналистов.

Клинтон сказал Бараку, что он расценивает палестинский ответ на свою инициативу как "в целом положительный". Таким образом, американский президент видит возможность для продолжения и ускорения переговоров, а мы, как известно, ему отказать не можем. И хотя сам Барак опасался, что президент США выдает желаемое за действительное, тон израильских заявлений немедленно изменился.

Палестинцы умело используют создавшуюся ситуацию в собственных интересах. В канцелярии премьер-министра подозревают, что Арафат вовсе не собирается подписывать соглашение с Израилем. Судя по всему, он изъявляет готовность к продолжению переговоров с единственной целью: для дополнительного протоколирования и документации израильских уступок. Всю эту коллекцию Арафат намерен использовать в будущем как отправную точку, с которой начнется новая дипломатическая атака ООП. При этом палестинцы по-прежнему рассчитывают не на соглашение с Израилем, а на интернационализацию конфликта.

Подозрения подобного рода высказываются самыми высокопоставленными и информированными лицами в канцелярии премьер-министра. Тем не менее, правительство не отказывается от переговоров с палестинцами, пополняя собранную ими коллекцию все новыми и новыми протоколами. Искать в этом поведении постижимую логику становится труднее с каждым днем.

Право на беспредел

Возможность силового противоборства с палестинцами Эхуд Барак видит только в том случае, если "весь политический спектр от Дана Меридора до Йоси Сарида включительно придет к единодушному выводу о неизбежности конфронтации". Таким образом, определителем государственной стратегии Израиля становится Йоси Сарид. Если лидер МЕРЕЦа сочтет, что возможности переговоров не исчерпаны, израильское правительство пойдет на дополнительные уступки.

Предоставив Сариду столь значимый статус, сам Барак испрашивает у избирателей мандат на осуществление политики МЕРЕЦа. Иначе понять его слова невозможно. В этом - кардинальная разница между нынешней кампанией и выборами 1999 года, в преддверии которых Барак отвергал договоренности Бейлина и Абу-Мазена, обещал "широкое коалиционное правительство", объявлял своими "естественными союзниками" Щаранского и МАФДАЛ.

По свидетельству самого Сарида, единственным пунктом, в котором он не видит возможности для дополнительных израильских уступок является "право на возвращение" палестинских беженцев. Из этого следует, что, равняясь на лидера МЕРЕЦа, Барак неизбежно откажется от своей сегодняшней позиции по вопросу о Храмовой горе и о крупных поселенческих блоках - ведь в противном случае Израилю грозит конфронтация, на которую можно решиться только с благословения Сарида.

Но и в отношении палестинского требования о возвращении беженцев не следует полагаться на твердость последнего. "Гаарец" уже сейчас публикует статьи о возможности ограниченного допуска палестинцев в пределы "зеленой черты". Известная журналистка Шели Яхимович с негодованием вопрошает своих гостей в телестудии: "Почему это наши левые столь настойчиво возражают против "права на возвращение"?". В условиях наблюдаемой идеологической коррозии МЕРЕЦ не найдет убедительных аргументов для возражения ультралевым и изменит свою позицию. Вектор этого изменения предугадать не сложно.

Таким образом, Эхуд Барак поставил себя в положение, при котором испрашиваемый им общественный мандат явным и недвусмысленным образом означает право на беспредел. Если без Сарида защищать страну невозможно, значит, она не будет защищена.

Природа выбора

Примечательной особенностью нынешней кампании является дискуссия по поводу "белых бюллетеней". Опросы общественного мнения свидетельствуют о том, что многие израильтяне намерены выразить свое недоверие к обоим претендентам на пост главы правительства, опустив в избирательную урну чистый листок бумаги. По данным института "Геокартография", до 20 процентов избирателей собираются поступить 6 февраля указанным образом. Параллельные исследования дают аналогичные результаты.

"Гаарец" посвятила этому феномену пространную статью и серию интервью с новоявленными идеологами "белого бюллетеня". Позже израильское телевидение неоднократно возвращалось к этой теме, предлагая представителям обоих лагерей выразить свое отношение к затронутой проблеме.

Считается, что наибольшее число избирателей, раздумывающих над возможностью голосования "белым бюллетенем", принадлежит к левому лагерю. Часть из них составляют израильские арабы, равно ненавидящие Барака и Шарона. Другая часть может быть охарактеризована как гражданское сообщество, возмущенное надругательством нынешнего премьера над демократическими нормами. Разделяя в целом программу левого лагеря, эти люди опасаются бонапартизма, то есть явной слабости Эхуда Барака к "лакунам" в законодательстве, открыто высказываемого им пренебрежения к кнессету.

В создавшейся ситуации естественной задачей левых политиков становится психологическое воздействие на указанную часть электората, которой адресуются следующие доводы: необходимо выбрать наименьшее зло, личные недостатки Барака меркнут на фоне его политической смелости, важно ни в коем случае не допустить избрания Шарона и т.п. Правым, со своей стороны, приходится аргументировать допустимость протестного голосования "белым бюллетенем", используя при этом самые разнообразные доводы - от общефилософских до сугубо формалистических.

Сам по себе этот спор мог бы быть интересен при иных обстоятельствах, когда от исхода выборов не зависит непосредственным образом судьба государства. О, тогда, мы могли бы со вкусом порассуждать о том, действительно и всегда ли уклонение от поступка являет собой поступок противоположной направленности. Над вопросами подобного рода бились в ХХ веке лучшие умы человечества, и от мысли о пережитых ими искушениях захватывает дух. Но сегодня весь этот спор представляется слишком надуманным.

Февральские выборы премьер-министра не будут иметь никакого значения в контексте традиционных для израильской политики вопросов об отношениях между религией и государством, о сравнительных преимуществах рынка и централизованной экономики, о взаимных обидах "русских" и "марокканцев". Независимо от того, какие решения будут приняты в остающиеся полторы недели президентской активности Билла Клинтона, наши выборы станут де-факто референдумом по известной в своих деталях политической программе Эхуда Барака.

Ее параметры мог усвоить и вызубрить каждый: раздел Иерусалима, восстановление ухудшенных границ 1967 года, частичное возвращение палестинских беженцев в пределы "зеленой черты", массовая депортация еврейских поселенцев из Иудеи, Самарии и Газы, с побережья Мертвого моря и из Иорданской долины. Все эти уступки, чреватые тяжелейшими последствиями в оборонной сфере, внутренним кризисом и глубоким национальным декадансом, предлагается совершить в обмен на "международную легитимацию", которую обеспечит Израилю договор с ООП.

Не понятно, в чем состоит протестное заявление тех, кто, будучи жителем и гражданином этой страны, не может составить собственного отношения к указанной программе. С левыми приходится согласиться хотя бы в том, что самолюбование идеологов "белого бюллетеня" носит сегодня отталкивающий характер. Но какие претензии могут быть к эстетствующим избирателям, если два министра, входящих в правительство Эхуда Барака, имели наглость воздержаться на решающем голосовании по предложению Клинтона? Речь идет о Матане Вильнаи и Раанане Коэне, которых сегодня самое время спросить, чего они ищут в политике, если им неугодно участвовать в решении самого важного, самого трудного вопроса за всю историю Израиля.

Впрочем, адепты "белого бюллетеня" имеются и на правом фланге. К их числу принадлежит небольшая часть максималистов, осиротевших после ухода Бени Бегина и не сумевших добиться избрания Моше Фейглина ликудовским кандидатом. Но куда более заметной является другая группа, состоящая из особенно ревностных сторонников Биньямина Нетаниягу. Последние опасаются, что, победив на выборах, Ариэль Шарон преградит их любимцу дорогу к государственному кормилу.

Обеим упомянутым категориям правых избирателей необходимо учитывать следующее обстоятельство: в силу сложившегося представления о политической окраске "белых бюллетеней" все они будут расцениваться после выборов как косвенное заявление в поддержку Эхуда Барака. Истинные цели правой фронды останутся незамеченными. Нынешние выборы - суть референдум по вполне конкретной программе израильско-палестинского урегулирования, уклониться от участия в котором непозволительно для человека, отвечающего за свои поступки перед Богом и людьми.

"Шарон принесет мир"

Главный предвыборный лозунг Ариэля Шарона лжив по самой своей сути. Не потому, что Шарон принесет войну - этого, в конце концов, никто не знает. Лживость ликудовского лозунга состоит в том, что он декларирует мир в качестве безусловной, определяющей ценности, которой должна быть подчинена государственная политика. Тем самым Шарон принимает заведомо несостоятельную и губительную для Израиля логику пацифистов.

Мир - равно как и война - является всего лишь средством, призванным обеспечить существование, благополучие, процветание государства. Главным образом - существование, которое только и может котироваться как истинная, последняя ценность всякой политики. Разумеется, мир лучше, чем война, но только в том случае, если он не становится синонимом саморазрушения. Голосовать за Шарона было бы куда спокойнее, если бы он не уклонялся от необходимости выразить эту истину в своем главном предвыборном лозунге. Кстати, иврит обеспечивает для этого необходимые семантические возможности: вместо "яви шалом" - "явтиах эт ха-киюм".

Естественно предположить, что эта хитрость продиктована электоральной необходимостью, то есть желанием Шарона добиться поддержки "центра". Легитимность такого подхода трудно оспаривать, поскольку предвыборная риторика часто строится на смысловых подтасовках подобного рода. В самом деле, можно ли считать более правдивыми те обещания, с которыми шел Барак на прошлые выборы? Или его сегодняшний лозунг "Не отказываться от будущего"?

Интересно, однако, что сложившееся настроение израильского общества позволяет Шарону быть намного честнее в изложении собственных политических принципов. Согласно последним опросам, за него намерены голосовать 52% израильтян, тогда как 66% опрошенных выражают уверенность в том, что на предлагаемых им условиях невозможно добиться мира с палестинцами. Из этого со всей неизбежностью следует вывод: избиратели Ариэля Шарона адекватным образом понимают, за кого и за что они собираются голосовать.

Именно так оценивает ситуацию д-р Аарон Файн, директор исследовательского бюро "Тацпит". По его мнению, устойчивые результаты опросов, свидетельствующие о значительном преимуществе Шарона перед Бараком, означают, что "граждане страны уже определили свое решение". Файн считает предстоящие выборы "экзаменом на интеллигентность израильского общества". Почему? "Да потому, что в настоящее время известны все или почти все параметры возможного соглашения с палестинцами, - ответил Аарон Файн в интервью "Седьмому каналу". - Общество знает, что именно ему предлагается, и намерено квалифицированно высказаться по данному поводу".

Законы жанра

Все это ставит непростые вопросы перед объединенным избирательным штабом национального лагеря. Не слишком ли рано сложилась столь благоприятная для правого кандидата политическая конъюнктура? Следует ли огрызаться на попытки личной дискредитации Ариэля Шарона? Нужно ли отвечать Бараку той же монетой?

Клеветнические публикации левого штаба (фотографии убитых в Сабре и Шатиле с надписью, возлагающей на Шарона прямую ответственность за совершенную там расправу) заставили премьер-министра извиниться и пообещать, что впредь подобного не повторится. Однако Бейлин и другие активисты Барака в арабском секторе заявляют, что коренных изменений в предвыборной стратегии левых не произойдет. Кроме того, для разжигания ненависти в распоряжении Барака имеются отборные кадры МЕРЕЦа, вовсе не скованные джентльменским обещанием премьера.

Оставив вне игры Биньямина Нетаниягу, левые пытаются теперь очернить Шарона, действуя через прессу и судебные инстанции. Председатель Центризбиркома Мишаэль Хешин отклонил представленное ему требование об отстранении от участия в выборах ликудовского кандидата, но член ЦК Аводы Шмуэль Саадья тут же обратился с аналогичным иском в Высший суд справедливости. Практических результатов вся это возня, скорее всего, не даст, но зато она позволяет журналистам бесконечно муссировать выводы комиссии Кагана, вынесенные в отношении Шарона восемнадцать лет назад.

Йоси Бейлин сокрушается в связи с тем, что "многие израильтяне не помнят, во что вовлек их страну Ариэль Шарон". Отчасти это верно. Но сегодня важнее другое: израильтяне прекрасно помнят, во что их вовлек сам Бейлин, бывший одним из главных инициаторов "Осло". Помнят и понимают, что в новых условиях главным движителем политической активности Бейлина и его соратников является отчаянное желание избежать скамьи подсудимых. Любой ценой.

Артур Финкельштейн, работающий на Шарона в качестве главного консультанта по вопросам предвыборной стратегии, считает, что правому кандидату не следует отвечать даже на самые грубые выпады оппонентов. "Зачем нам стрелять в самоубийцу?" - спросил Финкельштейн, ознакомившись с результатами последних опросов общественного мнения. Однако до выборов остается почти четыре недели, и за этот срок развязанная сторонниками Барака пропаганда ненависти может принести свои плоды. В этом случае правым придется обороняться, что со всей неизбежностью приведет к дополнительному обострению внутреннего конфликта в израильском обществе.

Что касается "русских" избирателей, то на них рассказы о "злодеяниях" Шарона в Сабре и Шатиле заведомо не произведут желанного для левых впечатления. Тут придется действовать иными методами, примером которых может служить недавнее интервью Яакова Кедми газете "Маарив". В нем говорилось, что "правительство Шарона - это Иран". Щедро финансируемый репатриантский штаб Эхуда Барака во главе с Александром Кляйном попытается раскрутить отсыревшие лозунги "секулярной революции", уводя избирателей от мысли о том, что февральские выборы представляют собой референдум по конкретной программе израильско-палестинского урегулирования - и только.

Трудно поверить, что эта тактика может сработать после того, как Барак дважды предпочел коалиционное партнерство с ШАСом любым политическим альтернативам. Тем не менее, правым приходится опасаться подобного развития событий. Депутат кнессета Юрий Штерн (НДИ) признает, что даже на активистов его партии демагогическая увязка Шарона с ШАСом производит гнетущее впечатление. При этом Штерн полагает, что лозунги подобного рода могут оказаться еще более действенными в отношении избирателей ИБА.

В складывающейся ситуации Ариэль Шарон очень скоро окажется перед необходимостью отказаться от своей вегетарианской тактики, продиктованной многограмотными консультантами. Ему придется ясно и недвусмысленно говорить о том, что не ШАС и не итоги Ливанской войны должны занимать избирателей в преддверии февральских выборов, а мучительный вопрос - быть или не быть Еврейскому государству.

Пистолет на подносе

Одной из абсурдных особенностей действующего в Израиле закона о прямых выборах главы правительства является возможность замены кандидата за четыре дня до голосования.

На протяжении всей предвыборной кампании партии убеждают избирателей в том, что их кандидаты являются лучшими из лучших. Каждая уверяет, что более подходящего претендента на роль национального лидера попросту быть не может. Но, увидев, что развернутая пропаганда желанных результатов не дает, партия может в последний момент сменить своего "наилучшего" (если он согласится) на кого-то другого. Большим абсурдом могло бы стать разве что положение о допустимой замене кандидата через четыре дня после выборов.

События развиваются интереснейшим образом. Ликуд и весь правый лагерь в целом считают своим противником Эхуда Барака, тогда как Авода рассматривает возможность сменить его на Шимона Переса. Это связано с тем, что, согласно опросам общественного мнения, Перес пользуется сейчас значительно большей поддержкой израильских избирателей. По некоторым данным, он мог бы одолеть Шарона на выборах, тогда как рейтинг нынешнего премьера едва превышает 20%.

С чем это связано, не так уж важно. Перес не баллотируется официальным образом, и измерить его действительную популярность сегодня не представляется возможным. Амнон Липкин-Шахак считался самым многообещающим кандидатом левого лагеря в 1999 году - до тех пор, пока не занялся практической политикой и не заговорил всерьез о выдвижении своей кандидатуры. Вслед за тем "наиболее перспективным" оказался Ицхак Мордехай, закончивший свою блестящую политическую карьеру на скамье подсудимых.

Если возможность заключения мира с палестинцами можно проверить только экспериментальным путем, то и шансы политика на прямых выборах - тоже. Личный опыт Шимона Переса свидетельствует о том, что многочисленные эксперименты подобного рода неизменно заканчивались для него самым плачевным образом. Скорее всего, Перес и теперь потерпит поражение, если Авода действительно захочет выдвинуть его на передний край вместо Эхуда Барака.

Тем не менее, возможность замены левого кандидата представляет собой значительную тактическую угрозу интересам национального лагеря. Адресуя всю свою критику нынешнему премьеру, правые могут в последний момент обнаружить перед собой другого противника. К тому времени и Барак, и Шарон будут изрядно потрепаны друг другом. Появление из-за кулис "свежего кандидата" может произвести непредсказуемое воздействие на избирателей.

Барака буквально подталкивают к тому, чтобы он уступил Шимону Пересу. Автору этих слов довелось наблюдать, как авторитетные израильские журналисты призывали главу правительства "взвесить" такую возможность. Барак отвечал, что ни в коем случае не согласится на предлагаемую замену. Говорил он страстно и убедительно, но ведь и Ицхак Мордехай твердил за несколько дней до выборов 1999 года, что не снимет свою кандидатуру. Результаты опросов - упрямая вещь, и товарищи по партии любезно протягивают Бараку заряженный пистолет, чтобы он совершил политическое самоубийство. Ради мира. Ради общего дела. Ради будущих поколений.

Предвыборная замена левого лидера может ударить по правым с неожиданной стороны. В настоящее время ШАС выступает за Ариэля Шарона, однако в лагере Арье Дери дают понять, что если Перес сменит Барака, сефардская религиозная партия окажет ему поддержку. Почему? Потому, что, по мнению сторонников Дери, Перес способен облагодетельствовать их проворовавшегося вождя в большей степени, чем Барак или Шарон. Таким образом, "экзамен на интеллигентность" израильского общества может быть осложнен привходящими обстоятельствами.

Газета "Вести", 11.1.2001