Евгения Кравчик

Марк Бар-Он: «Я приглашаю Ариэля Шарона в НДИ»

Вчера утром Марк Бар-Он, советник главы правительства по алие и абсорбции, созвал экстренную пресс-конференцию.

Официальное заявление было кратким:

«Более 25 лет я являюсь членом «Ликуда». Все эти годы - с тех пор, как в 1977 году возглавляемое Ариэлем Шароном движение «Шлом Цион» влилось в «Ликуд», - я поддерживал Арика и был рядом с ним. В последний год я занимал пост советника главы правительства по вопросам алии и абсорбции. К моему величайшему сожалению, в последнее время «Ликуд» отрекся от той идеологии, на основе которой был создан. Партия превратилась в арену деятельности заинтересованных лиц, которых не волнует ничто, кроме собственной карьеры. В связи с этим я принял решение выйти из рядов «Ликуда» и вступить в партию «Наш дом - Израиль» во главе в Авигдором Либерманом. С моей точки зрения, Либерман последовательно проводит в жизнь все те идеи, носителем которых в глазах десятков тысяч израильтян долгие годы был Шарон».

Заявление Марка Бар-Она прозвучало, как гром среди ясного неба.

У каждого, кто совершил восхождение в Израиль на заре 90-х, имя Ариэля Шарона неизменно ассоциировалось с именем Марка Бар-Она. Киевлянин, прибывший в страну 29 лет назад, Бар-Он вскоре познакомился с прославленным боевым генералом. Между молодым кинопродюсером и убеленным сединами воином, парламентарием, министром возникла настоящая мужская дружба. Преданная и верная. Та, которая навсегда.

Арик, питающий (по причине своего происхождения) особый сентимент к выходцам из бывшего СССР, видел в Бар-Оне естественного союзника и страстного единомышленника. Марк, отец которого был осужден за сионистскую деятельность и расплатился за мечту об Эрец-Исраэль унизительными допросами и мучительной отсидкой в советской тюрьме, боготворил своего израильского соратника и был готов за него в огонь и в воду.

Ни один из двоих не искал для себя выгод и поблажек, каждый шел по жизни своим путем. Шарон занимался политикой, Бар-Он пробивался и перебивался, как мог.

В начале 90-х, на волне Большой алии, ему удалось «пробить» на единственном по тем временам государственном канале телевидения передачу «Актуалия», которая велась по-русски. Параллельно занимался частным предпринимательством. О большой политике не помышлял, но в черные дни кризисов и организованной травли всегда, как тень, стоял за спиной неистового «бульдозера», подставляя ему крепкое и надежное мужское плечо.

После победы Шарона на выборах Бар-Он (с необъяснимым промедлением - в августе 2001 года) был назначен советником премьера по алие и абсорбции. Как выяснилось в ходе пресс-конференции, именно истекший год и стал для Бар-Она моментом истины и прозрения: по его мнению, «Ликуд» стремительно утрачивает свою идеологическую цельность, превращаясь в «местное отделение партии «Авода». -

Все вы помните, как в свое время Лимор Ливнат с горечью констатировала: в «Ликуде» все мечтают о «джобах» (теплых местечках), - подчеркнул Бар-Он. - Возможно, в современном Израиле это очень модно, но «джоб» - не для меня. Для меня принципиально важна идеологическая позиция, конечная цель.

Поворотным пунктом, предопределившим решение Бар-Она расстаться с «Ликудом» и престижным постом на госслужбе, стал телефонный разговор с неким анонимным партработником.

За несколько дней до того к Бар-Ону обратились репатрианты, пытавшиеся вступить в «Ликуд», и выразили возмущение тем, с каким равнодушием относятся партчиновники к людям, движимым чисто идеологическими мотивами. Это заставило Бар-Она позвонить русскоязычному аппаратчику. Магнитофонная запись диалога, воспроизведенная на пресс-конференции, произвела эффект разорвавшейся бомбы.

Вначале чиновник разъяснил, что желающему вступить в партию надобно заполнить анкету. -

64 шекеля - одноразовый взнос, раз в году - и все, - сказал он. -

А какова в этом моя роль? -

Если вы хотите быть членом партии «Ликуд» - вот ваша роль, - отвечали на другом конце провода. - Если же вы не хотите, значит, мы закончили разговор - и все. Каждый сам решает, как быть.

Бар-Он, однако, приставал с вопросами в надежде услышать, чем «Ликуд», например, лучше «Аводы» или «Мереца». -

Вы участвуете в работе партийной организации по месту жительства, - отвечал чиновник. - Ваш голос будет участвовать в развитии партии... государства... Вы никогда не были ни в какой партии? -

Нет. -

Я понял, что в Советском Союзе вы уже были, наверное... Я вам все рассказал вкратце, как я вижу... Вам пришлют анкету. -

А устав партии? -

Устав на сайте есть, но, возможно, ОНИ что-то тоже высылают, программу какую-то в конверте... -

На каком сайте? -

В компьютере. Сайт у них есть свой, в партии «Ликуд». -

А вы не в партии «Ликуд? -

Я - новый репатриант. И я еще не в партии. Буду вступать...

Магнитофонная запись повеселила русскоязычных участников пресс-конференции, однако Бар-Ону было не до смеха: даже в кошмарном сне он не мог представить, что партия, в идеалы которой он верил полжизни, докатится до столь странного, мягко говоря, состояния. -

Этот диалог отражает полное пренебрежение партаппаратчиков к интеллектуальному уровню и идеалам людей, решивших вступить в «Ликуд», - объяснил Бар-Он. - Говоривший со мной господин даже не спросил, на какой адрес выслать анкету! На мой взгляд, будь на моем месте кто угодно другой, он бы дважды задумался, стоит вступать в такую партию или нет. Поймите: у меня нет абсолютно никаких претензий к тому репатрианту, который отвечал в штабе «Ликуда» на звонки. Все претензии я предъявляю аппаратчикам высокого ранга, тем, кто сажает на телефон людей, безмерно далеких от нравственных и политических ценностей, которые - по идее! - должна исповедовать крупнейшая израильская правая партия. -

Пытались ли вы по-дружески поговорить с Ариэлем Шароном о том, что происходит в «Ликуде»? - поинтересовался ваш корреспондент. -

К сожалению, Шарон (как, впрочем, и любой другой премьер) окружен плотным кольцом людей, которые воздвигли между ним и самыми близкими его друзьями непроходимую стену, - ответил Бар-Он с горечью. - Мне, увы, тоже не удалось эту стену пробить. -

Означает ли это, что за последний год советник по вопросам алии и абсорбции не имел доступа к премьеру?!

Ответ на этот вопрос был получен уклончивый: -

Глава правительства занят другими, более важными делами. -

Означает ли сказанное вами, что Шарон не интересуется тем, что происходит в более чем миллионной общине выходцев из бывшего СССР? -

Нет, в алие он крайне заинтересован! - парировал Бар-Он. - Просто на личные встречи со мной, как с советником, у Арика, видимо, не было времени. -

Обижены ли вы на Ариэля Шарона? -

Нет, ничуть!

В заключение Бар-Он достал из папки предвыборную рекламку 1977 года «рождения». -

Написанное здесь целиком и полностью отражало тогдашнюю идеологическую позицию Арика Шарона, - сказал он. - Сегодня этот текст целиком и полностью отражает позицию Авигдора Либермана и партии «Наш дом - Израиль». А я своих взглядов не меняю. Я искренне желаю Ариэлю Шарону победы на «праймериз» и надеюсь, что он снова возглавит «Ликуд» и останется на посту премьера. Если же, не дай Б-г, этого не произойдет, я приглашаю Шарона в «Наш дом - Израиль».

Если бы на месте Бар-Она был любой другой советник - профессиональный, так сказать, партиец или госслужащий, его увольнение скорее всего прошло бы незамеченным. Но здесь!.. Чтобы оттолкнуть одного из самых преданных, самых близких друзей, нужно было очень «постараться».

Надежный источник сообщил, что из окружения главы правительства Бар-Она «выдавливали» с особым старанием, расчетливо и целенаправленно. Однако сам Шарон не только не имел к этому никакого отношения, но о происходящем не знал. А Бар-Он, сколько ни пытался, так и не смог ни о чем ему сообщить: стена и вправду оказалась непробиваемой...

На снимке: Марк Бар-Он на пресс-конференции: «Я своих взглядов не меняю». Фото автора

"Новости недели", 24.10.2002

Hosting by