Евгения Кравчик

Надежда умирает последней

Когда пишутся эти строки, публикация любых подробностей, касающихся убийства, хладнокровно совершенного в оливковой роще в окрестностях арабской деревни Кафр-Кана, запрещена: мировой суд города Нацерет издал – в интересах следствия – специальное постановление. Но рано или поздно правда об убийстве 20-летнего Олега Шайхета (да отмстит Господь за пролитую кровь) станет известной. Правда об убийстве, совершенном отнюдь не "оккупированных" территориях, а на земле суверенного Израиля

"Он не мог исчезнуть просто так"

В понедельник, 23 июля, все радиостанции и телеканалы страны передали тревожное сообщение: "Полиция просит содействия в поиске 20-летнего военнослужащего Олега Шайхета. Особые приметы..."

По словам Симхи Гапсо, учительницы Олега из нацрат-илитской школы "Орт-Алон", особой его приметой было обаяние. Всепобеждающее. Беспредельное. Мягкость и интеллигентность. Глубочайшая порядочность.

Я преподавала Олегу два года, в одиннадцатом и двенадцатом классах, - говорит Симха. – С его лица не сходила улыбка. Потрясающий парень! Это не клише, не дежурная фраза, это – Олег. Как он любил Израиль, как быстро прижился в новой стране, куда перебрался восемь с лишним лет назад. Блистательный оратор, Олег всегда участвовал в обсуждении любой темы, во всех дискуссиях. Изъяснялся на высоком, литературном иврите, хотя, казалось бы, родной язык – русский...

Симха прикуривает сигарету и нервно затягивается. Я так и не увижу глаз этой женщины. Темные очки - всего лишь маскировка. Глаза покраснели, распухли от слез...

Знали бы вы, как он учился... Знали бы, какую радость доставлял окружающим...

Педагог с солидным стажем, Симха Гапсо совершает над собой сверхусилие, чтобы продолжить беседу.

Мы до последнего момента надеялись, что Олег жив, - произносит она. – Мною все время владело ощущение, что его найдут. Я хорошо знаю Олега: он не из тех, кто сдался бы без борьбы. Уверена: если бы злоумышленники попытались отнять у него оружие, так легко им бы это не удалось. Скромный и неприхотливый, в армии Олег чувствовал себя комфортно. Постоянно поддерживал контакт с родными, звонил, приезжал. Отслужил два года. Четвертого июля ему исполнилось 20 лет. Я виделась с ним накануне, третьего числа. А в последний раз мы говорили седьмого: он позвонил и увлеченно рассказывал, сколько дней подряд праздновал свое двадцатилетие.

Хотите ли вы сказать, что Олег звонил своим учителям даже после окончания школы и сдачи экзаменов на аттестат зрелости?!

И не только звонил. По выходным, приезжая в Нацрат-Илит из армии на побывку, он непременно нас навещал. И рассказывал о планах на будущее: получить высшее образование, преуспеть, сделать достойную карьеру.

Что происходило в последнюю неделю?

Мне беспрерывно звонили одноклассники и армейские сослуживцы Олега, - говорит Симха. – Многие участвовали в поиске. И все надеялись на лучшее. Надеялись до последней секунды, не в силах представить, что с Олегом могло случиться самое страшное. Здесь царила удивительная, неповторимая атмосфера: дух взаимной поддержки, веры и надежды. Точно такая же атмосфера царила и в доме Олега: родители и брат, Адам, сохраняли оптимизм несмотря на то, что всех угнетала неизвестность... И все-таки они надеялись...

Нет, сегодня Симха звонить Шайхетам не решается.

Пока неясно, сообщили ли им о трагедии...

У Симхи четверо детей, старший сын, Элиран, служит в армии.

Он постоянно звонил и спрашивал: "Ну как, мама, нашли Олега, жив?!" Элиран тоже надеялся на лучшее...

По словам Симхи, поиск Олега вели всенародно – в прямом смысле слова: на армейскую базу Шимшон в районе перекрестка Голани съехались добровольцы из всех уголков страны.

Иерусалим, Беэр-Шева, Раанана, Метула, Тель-Авив – евреи, арабы, иностранцы – всех их объединяла надежда... Сейчас люди сломлены, пришиблены... Жизнь Олега оборвалась в тот момент, когда он вынашивал светлые, радужные планы на будущее. Трудно в это поверить, смириться с этим невозможно...

Страна волонтеров

Утром 28 июля я застала Симху Гапсо с коллегой Цилей за странным, на первый взгляд, занятием: пролистывая длинные, кажущиеся бесконечными списки добровольцев, вызвавшихся участвовать в поисках Олега, обе набирали номера их мобильников и просили немедленно вернуться на базу Шимшон.

Здесь, в этом месте, несколькими днями ранее была установлена палатка, ставшая штабом оперативных действий. Отсюда – на джипах, мини-тракторах, а то и верхом на лошади – неравнодушные, участливые люди отправлялись по указанному полицейскими маршруту, в точно установленное место, а там бродили часами, согнувшись в три погибели, в надежде обнаружить хоть какой-то намек, знак, след...

Мордехай Корен прибыл на базу Шимшон из кибуца Нир.

В какой-то момент я ощутил, что просто не в состоянии сидеть дома и смотреть телевизор или слушать сообщения по радио, - объясняет он. – Три года назад я потерял сына. Подобно Олегу, он тоже служил в армии. Разве мог я остаться в стороне, не поспешить на помощь?

Обстановка под навесом тяжелая. Всем уже известно, что буквально полчаса назад группа добровольцев со следопытами-бедуинами обнаружила в оливковой роще в двух шагах от арабской деревни Кафр-Кана тело Олега Шайхета.

Не смейте никуда звонить, никому ни о чем не рассказывайте! – предупреждает офицер полиции, а затем, уловив на лицах замешательство, объясняет: - Родителям и брату еще не сообщили, что Олег убит. Koren

А когда сообщат?

Нам тут же дадут знать...

Знакомлюсь с 17-летними девушками - учащимися тихона "Орт", который окончил Олег.

Мы вели поиск в районе арабских деревень Машхад и Кафр-Кана, но ничего не нашли, - говорит одна из них, Ноа. – С нами были взрослые, приехавшие на "джипах". Прочесывали лес... Трудно описать, что я ощущала в те часы. Пристально осматриваешь каждую кочку, каждый куст, а на душе тревожно, муторно. С одной стороны, ты вроде бы ищешь труп, а с другой – полна надеждой: вдруг жив, вдруг найдется – целый и невредимый... Мы все время надеялись, что случится чудо – и Олег выйдет нам навстречу. Все время предполагали, что его, возможно, захватили в заложники, но рано или поздно освободят. А сейчас у меня такое ощущение, что убита – надежда.

У палатки притормаживает автомобиль, за рулем – Мишель, житель Мерома.

Вчера я до позднего вечера участвовал в поиске, - говорит он. – А сегодня мне удалось добраться до базы Шимшон к полудню. Приехал и мне сообщили: поиск прекращен. Обнаружено тело убитого...

Воин-резервист прославленной дивизии "Голани", Мишель в свое время участвовал в поиске трех путешественников, заблудившихся в районе Мертвого моря. Тогда, к счастью, усилия добровольцев увенчались успехом.

Никак не приду в себя, - признается он. – На душе такая тяжесть, как будто я потерял самого близкого человека, хотя с Олегом даже знаком не был. По-моему, такие же чувства владеют сегодня каждым из нас... С другой стороны, слава Всевышнему, что хоть останки солдата обнаружены и будут захоронены...

Мое внимание привлекает высокий парень в широкополой ковбойской шляпе. Филипп – христианин, гражданин Германии. На иврите, впрочем, говорит бойко. В Израиле он находится четыре года, работает с волонтерами из разных стран на предприятии в Зихрон-Яакове, а живет в кибуце.

Мы – христиане-сионисты, наше призвание и предназначение – оказывать вашей стране всяческую помощь, - говорит Филипп. – Мы верим: согласно написанному в Библии, Израиль ожидает прекрасное будущее. Наша миссия - делить с Израилем не только радость, но и горе, пройти с вашим народом самые тяжкие испытания. И вот мы уже два дня здесь. Участвуем в поиске пропавшего солдата...

(Филиппу пока неизвестно, что поиск завершился чудовищной трагедией)...

17-летний Аркадий приехал из Хацор ха-Глилит.

Полицейский участок Рош-Пина, к которому мы относимся, командировал пятерых добровольцев для участия в поиске, - говорит он. – Наша группа прочесывала территорию, расположенную по другую сторону деревни Кафр-Кана, а тело обнаружили в противоположном конце. Ohana

Ты вскоре призываешься в армию?

Да, правда, пока не знаю, в каких войсках буду служить, - говорит Аркадий. – Но профиль уже дали – 97!

Аркадий прибыл из Вологды в 1991 году с родителями и старшим братом ("Он уже отслужил в ЦАХАЛе").

Страшно подумать, что погиб представитель нашей алии, - говорит он. – Обязательно съезжу в Нацрат-Илит, чтобы принести соболезнование родным Олега: нужно их поддержать. Они должны знать: с ними в эти дни - вся страна.

Хана Ханания – член гражданской дружины полицейского участка "Звулун". Он вел поиск при въезде в арабский Нацерет.

Мы живем на "линии соприкосновения", у нас постоянно случаются какие-то ЧП, - говорит он. – С нами, кстати, вели поиск трое арабов, жителей деревни, расположенной в районе Вади-Ара.

Знакомлюсь с 23-летним Амелем Таба.

Я приехал в прошлую субботу, - произносит он и скороговоркой добавляет: - Я – гражданин Израиля. И мною владеют те же чувства, что и каждым израильтянином. Как я мечтал найти солдата живым! Мы осмотрели каждый квадратный метр территории вокруг перекрестка Голани, переместились ближе к Нацерету, Кафр-Кана и деревне Машхад. Но ничего не нашли...

- Поговорите с этим человеком: он был среди тех, кто обнаружил тело Олега, - обращается ко мне полицейский.

Знакомимся. Давид Охана, преподаватель программирования из Тверии, доброволец гражданской дружины.

Мы с шестерыми товарищами выехали из Тверии в восемь утра и стали прочесывать местность в районе между арабскими деревнями Кафр-Кана и Машхад, - говорит Охана. - Примерно в половине двенадцатого почувствовали запах, ошибиться в происхождении которого было невозможно. Вскоре одному из нас попалось на глаза дерево, на ветвях которого виднелись засохшие пятна крови. Затем такие же пятна были замечены на камнях. Следы привели нас к тому месту, где было закопано тело убитого. Яму рыли в спешке, на скорую руку – она неглубокая...

Каждое слово дается Давиду с трудом. Человек немолодой, бывалый, он многое повидал в своей жизни: десантник, а впоследствии танкист, сражался на фронтах войны Судного дня ("Мы брали Голанские высоты"), а потом и в Ливане.

Трудно передать, какой гнев испытывает человек, взору которого предстало то, что мы с товарищами увидели несколько минут назад в районе Кафр-Кана, - говорит он. – В двух шагах от того места, где было обнаружено тело, стоят дома арабов. Я не допускаю мысли, что никто из них ничего не видел и не слышал...

Несколько дней подряд тысячи добровольцев прочесывали каждый квадратный метр каменистой почвы, пытаясь обнаружить хоть какие-то следы. Но мало кому могло прийти в голову, что место, где было совершено чудовищное преступление, находится в двух километрах от перекрестка Римон - и в непосредственной близости к домам арабов, находящимся на территории суверенного государства Израиль.

Мировой суд Нацерета издал ордер, запрещающий публиковать какую-либо информацию, касающуюся убийства. Рано или поздно подробности, от которых кровь стынет в жилах, станут известны. А пока необходимо позволить следователям полиции и ШАБАКа до самого конца расследовать это беспрецедентное дело. Убийцы должны быть выявлены и наказаны.

6-й километр

Выехав с базы Шимшон, сворачиваю в направлении перекрестка Римон. Сознательно еду дорогой, ставшей для Олега последней. Въезжаю в Кафр-Кана. Здесь кипит жизнь, снуют автомобили, люди, как ни в чем не бывало, спешат по делам. Все машины - с желтыми, израильскими номерными знаками, так что тремписту ничего не стоит ошибиться. За Кафр-Кана следует деревня Машхад. Согласно данным, полученным из авторитетного источника, часть жителей деревни – члены организации "Мусульманские братья", однако свою принадлежность к известной группировке тщательно скрывают и ни в каких демонстрациях не участвуют...

Всего 6 километров отделяют перекресток Римон от Нацрат-Илита. А оливковая роща, где было обнаружено тело убитого, находится и вовсе в двух километрах от города, куда в минувший понедельник пытался добраться Олег...

Преодолев подъем, сворачиваю налево и въезжаю в Нацрат-Илит.

Простите, - спрашиваю пожилого репатрианта, - как проехать на улицу Далия?

- А ехать никуда не требуется: мы с вами находимся на этой улице. Какой дом вам нужен?

- Номер четыре.

- Ой, беда-то какая...

Оказавшись у лифта, сталкиваюсь с четырьмя офицерами: трое мужчин и женщина. Поднимаемся вместе, не проронив ни слова. Достаточно взглянуть на лица четверых, чтобы понять: сегодня они выполняют одно из тяжелейших в своей жизни оперативных заданий. Им предстоит сообщить родным Олега о случавшемся, а может – и передать такие подробности, при одной мысли о которых – мороз по коже.

У дверей квартиры с табличкой "24" наши пути расходятся: офицеры входят в дом, я остаюсь на лестничной площадке с членами съемочной группы 2-го канала израильского телевидения.

Атмосфера – как на панихиде. Коллеги-израильтяне, обычно сохраняющие присутствие духа в самых критических ситуациях, сегодня выглядят подавленными.

Вы откуда? – спрашивает парнишка-звукооператор, работающий в корпункте Кирьят-Шмоны.

Из Тель-Авива, сотрудница русскоязычной газеты.

В этот момент из-за запертой двери вырывается протяжный нечеловеческий крик.

"Нет! Не-е-ет!"

- Матери сообщили...

- Ольге труднее всех...

Поставь себя на ее место: перебраться в Израиль и здесь потерять горячо любимого сына. Сегодня утром Ольга написала злоумышленникам, захватившим сына, письмо с просьбой освободить Олега...

"Мальчик... Мой любимый мальчик..." – несется из квартиры.

Менахем Горовиц, собкор 2-го телеканала, отнюдь не впервые топчется у двери в дом, в который ворвалась беда.

- К несчастью, мне не раз доводилось слышать душераздирающие крики матерей, которым сообщено о гибели детей, - говорит он. – Сколько раз во время войны в Ливане я становился свидетелем подобных сцен. Но то была война... А сейчас солдат ЦАХАЛа убит на суверенной территории Израиля. Он пал не на войне, не в бою – хладнокровные убийцы учинили над ним зверскую расправу. И с этим смириться невозможно, это не поддается осмыслению...

Где-то минут через сорок из квартиры Шайхетов выйдет мэр Нацрат-Илита, Менахем Ариав.

Мы - сильные люди, - скажет этот пожилой человек, пряча покрасневшие от слез глаза. - Семье убитого будет оказана всяческая помощь. Но... Мы требуем, чтобы силы безопасности обеспечили жителям нашего города свободу передвижения по ведущим в Нацрат-Илит шоссе. Ведь многие горожане работают за городской чертой. А живем мы в особом месте, соседство тут специфическое...

Шоссе, ведущее от перекрестка Римон в Нацрат-Илит, весьма проблематично... – замечает Менахем Горовиц.

Вы правы, - соглашается Ариав. – Жители нашего города испытывают в связи с этим страшные неудобства: вместо того, чтобы добираться по короткой, шестикилометровой дороге, приходится делать крюк.

На вопрос, каковы отношения между еврейским населением Нацрат-Илита и арабскими жителями окрестных деревень, мэр отвечает политически корректно:

После октябрьских событий 2000 года отношения нормализовались, но я возмущен тем, что правительство игнорирует наши обращения по поводу обеспечения жителям города безопасности на дорогах.

Время близится к трем часам дня, но офицеры, принесшие семье Шайхет страшное известие, остаются с родными Олега. У подъезда собираются горожане. Люди хранят гробовое молчание.

С балкона на четвертом этаже несутся крики осиротевшей матери.

Вечная память Олегу.

Амен.

Спецотдел "НН": Следствие продолжается

Полиция и ШАБАК продолжают расследовать дело о захвате и убийстве Олега Шайхета. Доподлинно установлено, что он был убит 23 июля, вскоре после того, как ему удалось остановить на перекрестке Бейт-Римон машину.

Обнаруженные на месте преступления улики однозначно указывают, что убийство совершено на националистической почве. Пока, однако, остается неясным, кто именно его совершил: палестинцы с территорий или арабские граждане Израиля. Разрабатываются, впрочем, обе версии.

Собкор 2-го канала телевидения Кармель Луцати со ссылкой на источник в полиции сообщил: в связи с тем, что тело убитого было обнаружено в непосредственной близости к домам Кафр-Кана, следователи склоняются к версии, согласно которой убийцы – это "дилетанты", "начинающие".

Все эксперты сходятся во мнении, что Олег Шайхет (да отмстит Господь за пролитую кровь) повел себя поистине геройски: в ходе поединка с убийцами ему удалось – в точном соответствии с тем, как учат в армии, – незаметно разбросать личные вещи по земле, по которой его волочили...

Из досье "НН": Тремп опасен для жизни

Государство ежегодно выделяет 200 миллионов шекелей на оплату проезда военнослужащих ЦАХАЛа в общественном транспорте. Тем не менее, многие солдаты по-прежнему продолжают "голосовать" на дорогах, не отдавая себя отчета в том, что подвергают свою жизнь опасности.

С 1983 года по настоящее время 19 военнослужащих и гражданских лиц было убито на националистической почве лишь потому, что они подсели тремпистами в автомобили, за рулем которых сидели арабские террористы.

После убийства Олега Шайхета армейское командование еще раз предупредило военнослужащих о недопустимости ездить тремпом.

Mashchad&Kafr-Kana

Фотогафии автора:

1. Палатка на базе Шимшон, превратившаяся в оперативный штаб
2. Мордехай Корен: "Я тоже потерял сына"
3. Давид Охана, учитель из Тверии, обнаруживший вчера тело убитого Олега Шайхета, да отмстит Господь за пролитую кровь
4.Квартира номер 24 в доме по улице Далия в Нацрат-Илите: гнев и скорбь
5.Вид из Нацрат-Илита на арабские деревни Кафр-Кана и Машхад

"Новости недели" 31.07.2003

Другие статьи о терактах

К списку репортажей

Hosting by