Александр Лихтикман

Это сладкое слово "месть"

Вряд ли кого-то оставляют равнодушными, написанные черной краской на заборах лозунги "Хотим мести!". Или самодельные плакаты, твердящие о том, что "еврейская кровь - не вода". Или стенды с расположенными в хронологическом порядке фотографиями жертв террора и военных действий. Особенно, если где-то в нижнем углу оставлен промежуток малый, чтобы каждый зритель смог мысленно поставить собственное изображение между улыбающимся солдатом и многодетной матерью. На месте каждого теракта неизменно появляются люди с плакатами, на которых, под нарисованным сжатым кулаком алеет все тот же, обращенный к небу вопль - "Возмездия!". В первые часы их не трогает полиция - то ли, позволяя выпустить пар, то ли, опасаясь серьезных беспорядков. Возможно, верны обе версии.

Лукавит тот, кто говорит, что ни разу не представлял себе картину торжества благородной ярости над подлыми убийцами беззащитных детей, женщин и стариков: Рамаллу, стертую с лица земли после линчевания заблудившихся резервистов, медресе в Хевроне, разбомбленное в отместку за "Дельфинарий", залитый кровью шхемский рынок, где вперемежку с помидорами валяются части тел потенциальных террористов и т. д. Что это, если не торжество справедливости? Среди рядовых избирателей, как левых, так и правых партий, здесь нет различий. Только потом инстинкт будет переведен на политический язык. Сторонники скорого мира связывают желание отомстить арабам за несбывшиеся надежды с катализацией переговорного процесса - "так по ним ударить, чтобы впредь были посговорчивее". Те, кому за державу обидно, жаждут мести для поднятия морального духа общества и силовых структур. Многие ортодоксальные евреи, особенно в национально-религиозном лагере, приписывают акциям возмездия духовное значение, в подтверждение чего приводят цитаты из Торы и Талмуда.

На четвертом году вооруженного противостояния с автономией, после троекратной смены власти в Израиле мы все еще не знаем, за что воюем, и какой наши правители видят окончательную победу. Арабы идут на смерть с надеждой добиться независимости или уничтожения сионистского государства. А за что воюем мы? За безопасность? Тогда вместо "жертв террора" следует говорить "жертвы безопасности". Удивительно, что до этого не додумались правительственные пропагандисты. Еще более амбивалентно отношение к противнику, который в любой момент может предстать в ипостаси "партнера", заслужившего "жесты доброй воли" - оборотную сторону мести. Вся эта путаница на фоне продолжающегося террора и войны может привести только к дальнейшему ожесточению, что и происходит на каждом шагу.

На поверхностном уровне может показаться, что в таких категориях мыслят правительство и армия. Пример - неудавшаяся попытка ликвидации пресс-секретаря ХАМАСа Абдель-Азиза Рантиси, подстрекателя и специалиста по дезинформации. Блокада населенных арабами городов и перекрытие пограничных КПП в обе стороны - классический случай коллективного наказания. В отместку за теракт мы ухудшаем условия жизни населения, взрастившего убийц, лишаем заработка, свободы передвижения. Левый скажет - перевоспитываем арабов, правый - мстим. Фактически же, привязываем их к земле, из-за которой и идет война, завязываем узел конфликта еще туже. Поступил ли бы подобным образом человек, находящийся в здравом уме и рассудке? А ведь применение блокады - общепринятый в Израиле способ реакции на враждебные действия, изобретенный еще Ицхаком Рабиным. По этому вопросу существует прочный консенсус между правыми и левыми правительствами. Против выступают только ультралевая оппозиция и арабы, что истолковывается, как правильно найденная болевая точка.

Государственные СМИ изобилуют рассуждениями о пользе "коллективных наказаний", отдавая, разумеется, предпочтение версии об их воспитательной функции. Запрещенная "Аруц-7" напирала на патриотические чувства, к каковым принадлежит праведная месть. Например, в рассылке новостей через Интернет к категории военной хроники был отнесен эпизод, когда в секторе Газы израильский танк расстрелял продовольственный склад, функционировавший под эгидой ООН. Якобы это делалось для того, чтобы позлить арабов, а вовсе не с целью "выровнять рынок" - заставить автономию закупать продукты у израильских поставщиков, определенных Парижским договором, а не получать задарма от международных жертвователей.

Диагноз израильского общества - апатия, переходящая в бешенство, или маниакально-депрессивный синдром. В таком состоянии большинство готово поддержать и заборостроительство, и ковровые бомбардировки, и депортацию еврейских поселенцев, и возвращение рабочих из автономии в израильские города. Лишь бы, наконец, "что-то делалось". Чем больше эмоций вкладывается в действие, тем оно кажется эффективнее. Если ума нет, может, чувства не подведут, не обманут?

С такими вопросами я обратился к двум депутатам кнессета и главе одной из иерусалимских ешив.

Юли Тамир, депутат Кнессета от партии "Авода":

- Я категорически против мести. Нынешнее правительство злоупотребляет коллективными наказаниями. В результате длительной блокады <территорий> страдают не только террористы-недочеловеки, но и ни гражданское население. Чем более несправедливо мы поступаем, тем большее сопротивление можем вызвать в ответ. Именно это имел в виду начальник генерального штаба Моше Яалон: террор питается ненавистью, вызванной подобными действиями. Поэтому, принятое прошлым правительством решение обязательно реагировать на каждый теракт не должно распространяться на гражданское население, но только на террористов.

Тяжелое для всех нас положение нужно изменить в лучшую сторону. Я считаю, что важно совершать жесты доброй воли по отношению к умеренным элементам в администрации автономии, к тем, кто способен прийти к соглашению с Израилем. Облегчение режима изоляции и прочие послабления должны восприниматься противоположной стороной, как выражение нашей готовности к возобновлению переговоров. Израильские жесты доброй воли - это политический капитал для правительства Абу-Аллы, выразившего желание бороться с террором и вернуться за стол переговоров. Мы должны помочь ему укрепить свою власть. Этой цели служат жесты доброй воли. Но совершать их нужно правильно. Какой смысл передавать "Хизбалле" в рамках обмена пленными граждан Иордании? Их нужно было освободить из тюрем и переправить прямо в Иорданию, улучшив этим изрядно охладившиеся отношения между двумя странами. "Хизбалла" просто смеется над израильским правительством, упустившим такую возможность.

Ури Ариэль, депутат кнессета от фракции "Национальное единство":

- Я не поддерживаю решение прошлого правительства об обязательной реакции на каждую диверсию. Нужно не реагировать, а проявлять инициативу. Вернее, сначала проявлять инициативу, а потом уже реагировать. Так же и в случае с недавним обстрелом на шоссе Иерусалим-Хеврон. Нашей целью должны быть не столько рядовые исполнители и командиры среднего звена, сколько те, кто их посылает - Арафат, шейх Ясин и другие. Только так мы сможем осушить террористическое болото и обеспечить безопасность граждан.

Что касается объявления блокады и тому подобных коллективных наказаний, то прибегать к ним нужно, как можно реже. Мы не убиваем невинных людей, но только тех, кто замешан во враждебной деятельности. Поэтому, следует увеличить финансирование разведывательных структур. Моральное состояние израильского народа не столь плачевное, чтобы поднимать его с помощью акций возмездия, жертвами которых становятся ни в чем не повинные люди. Мы - суверенный народ, живущий на своей земле, и мы сильны.

Раввин Гедалия Рабинович, глава иерусалимской ешивы "Охалей-Ицхак":

- На вопрос о мести и возмездии, иудаизм отвечает просто - это не в наших руках. Только Бог - Тот, кто мстит, а не мы с вами. Люди должны делать то, что положено, полагаясь на Бога. Для спасения еврейских душ не запрещается применение силы, напротив - это необходимо. Но цель должна быть позитивная, и решения нужно принимать рациональные, а не эмоциональные. Если полагаешься больше на чувства, нежели на разум, возникает опасность, что принесешь больше вреда, чем пользы.

Задача, стоящая перед государством - обеспечение безопасности граждан в долгосрочной перспективе. Активные действия предполагаются не только в случае непосредственной опасности, но и тогда, когда опасность только зарождается. Предписывается, например, нарушить субботу для нанесения превентивного удара. Но не для того, чтобы "отомстить" врагу, совершающему военные приготовления. Подоплека должна быть сугубо рациональная. В ответ на злодейское убийство должна быть проведена военная акция, но опять-таки, не ради возмездия, а с целью устрашения. Стремящиеся к мести провели бы, возможно, такую же точно операцию. Но различие было бы принципиальным, мировоззренческим. И это очень важно понять.

Еврей, который верит в Бога, не берет на себя Его функций и не применяет в повседневной речи таких понятий, как "месть", "наказание", "воздаяние" и пр. Пусть даже где-то можно отыскать соответствующую ссылку или цитату. Увы, приходится признать, что в том положении, в каком сегодня находится еврейский народ, присвоение права на использование подобных нравственных категорий способно только усилить ненависть окружающих народов.

«Вести», 20.11.2003

АРХИВ: о левых о правых

Hosting by