Александр Лихтикман

Что мешает отделению ЦАХАЛа от политики?

Думать нужно не о том, почему мы проиграли эту войну, а о том, как до сих пор живы с армией, в составе которой нет ни одного офицера, получившего нормальное военное образование.

Сон в винограднике

Судя по всему, тех из нас, кто надеется узнать правду из отчетов комиссии Винограда, ждет горькое разочарование. И не потому, что ливанское фиаско расследует "ручная" правительственная, а не "зубастая" государственная комиссия. А потому, что правильный анализ случившегося должен привести к коренным преобразованиям в государстве, инициировать которые не решится никакой, пусть даже самый полномочный из полномочных следственный орган. Особенно, если перед ним поставлена прямо противоположная цель.

О направлении работы подшефной комиссии Винограда можно судить по действиям и страхам подследственного руководства. Главные подозреваемые перекладывают друг на друга ответственность (значит, боятся "персональных рекомендаций") и увеличивают военный бюджет (изображая "работу над ошибками"). Следовательно, максимум, на что способна комиссия Винограда, – потребовать чей-то персональной отставки и списать военный провал на скупость минфина или неправильное распределение бюджета в самой армии.

Возможно, кто-либо из нынешнего руководства будет признан неспособным занимать в будущем пост главы правительства или министра обороны. Не исключено, что армию призовут исправить отдельные недостатки, а "заодно" повышать мощь и крепить оборону. Круг ответственных за провал может быть довольно широким – прямо пропорционально наказанию. Или узким – зато достанется по полной программе. Могут "полететь головы" и целые штабы. Но не будет сказано главное, что должно быть понятно каждому и без следственных комиссий: в многотомном отчете, включая закрытые для публикации страницы, не будет ни слова о необходимости создания в Израиле военной академии и даже военного колледжа для подготовки младшего офицерского состава.

Комиссии Винограда поручено ответить на вопрос: почему непрофессиональная армия, которая раньше одерживала победы, на сей раз оказалась не в силах справиться с вооруженными формированиями "Хизбаллы"? Чего именно не учли? Почему не хватало боеприпасов и медикаментов? Почему солдаты вынуждены были сами добывать себе пищу и воду? Почему не была организована должным образом эвакуация раненых с поля боя? Кто решил провести танковую колонну по отвесной дороге под огнем вражеских RPG? И т. д. Все это вопросы важные и правильные, но общая установка такова, что если бы перечисленных и многих других, не известных широкой публике ошибок удалось избежать, боевики Насраллы вышли бы из бункеров с поднятыми руками, по крайней мере, на шестой день войны.

В таком ключе рассуждают и приближенные к комиссии Винограда комментаторы с аналитиками. Авторы подавляющего большинства газетных статей обвиняют в провале "штатского" министра обороны, заоблачного" начгенштаба и нерадивых интендантов. Некоторые, например, Нехемия Штрасслер из "Гаарец", верят, что для победы в будущей войне достаточно "оздоровить" ЦАХАЛ по примеру убыточного концерна: поднять возраст выхода на пенсию кадровиков, сократить лишние траты, отозвать заграничные представительства, отменить или урезать льготы высокопоставленных сотрудников и пр. Если таким методом можно сделать прибыльным обанкротившееся промышленное предприятие, то и армия, по идее, тоже через несколько кварталов должна начать приносить вкладчикам первые победы. А если бы все эти меры были осуществлены вовремя, то Насралла в первый же день войны удрал бы из Ливана в неизвестном направлении.

ЦАХАЛ, с толком распределяющий бюджеты и наладивший нормальное снабжение, наверняка выглядел бы в Ливане лучше, чем минувшим летом. Меньше было бы явных ошибок, например, на всех хватило бы питьевой воды и сухих пайков. Но "катюши" точно также покрывали бы полстраны, и исход войны был бы таким же бесславным. И точно так же правительство создало бы комиссию по расследованию – чтобы ко всеобщему облегчению персонифицировать ответственность и выгородить систему. Конечно, ни Ольмерт, ни Перец, ни Халуц не хотят фигурировать в отчете комиссии Винограда в качестве главных виновников, но гораздо важнее понять причины, по которым они не используют свое главное и бесспорное алиби. Ведь стоит лишь одному из них назвать вещи своими именами, и вопрос персональной ответственности уступит место в тысячу раз более серьезной проблеме. Почему же они не спасают свои шкуры?

Призрак концепции

Отсутствие в стране военной науки как таковой – важнейший фактор, определяющий общественную дискуссию с первого дня существования Израиля и даже еще раньше, с мандатных времен. У нас принято всем миром спорить о том, как победить врага и какие границы являются оптимальными для безопасности государства. Но профессионального заключения не существует в природе, кроме отчета генштаба США, назвавшего 40 лет назад послевоенные границы 1967 года оптимальными для безопасности Израиля.

Воззрения наших комбатов в генеральских погонах не многим отличаются от "идеологии" человека с улицы. Выйдя в отставку, они делятся на "правых" и "левых", а до того уверяют, что ЦАХАЛ сможет защитить государство с Голанами и без Голан, с "территориями" и в границах 1948 года. Существует "точка зрения", по которой даже государство от Хедеры до Гадеры, имеющее атомную бомбу, может оказаться жизнеспособным и расцвести, как Сингапур в ближневосточном терновнике. Другими словами, что бы политики ни решили, какой бы договор они ни подмахнули, армия всегда сумеет передислоцироваться с нулевым ущербом для безопасности. И в течение 48 часов вернуть всё "как было".

Генералы согласились с отступлением из Синая и с созданием автономии, с бегством из Южного Ливана и с "односторонним" уходом из сектора Газы. Впоследствии выяснилось, что генштаб ЦАХАЛа, а также ШАБАК, Мосад и АМАН ошиблись практически во всём, но ошиблись "по-человечески", не профессионально. Те из генералов, что впоследствии стали "правыми", считают себя менее виноватыми, чем те, кто искренне наслаждался чаепитиями с "палестинскими коллегами". Но, и "правые", и "левые" генералы действительно не знали, чем всё это закончится. В академиях они, как известно, не обучались, если не считать каникул в Шепердстауне. Азы военной науки изучали наскоро, в течение считанных месяцев. Если премьер-министр, нацепивший политологу с первой академической степенью погоны генерал-лейтенанта, считает, что можно и нужно раздать террористам оружие, – кто ж ему возразит?

В ЦАХАЛе служат немало профессиональных офицеров-юристов и офицеров-военврачей, а также инженеров, программистов, геодезистов и т. д., но нет ни одного офицера, получившего нормальное профессиональное образование – первую и выше степени по военной науке. Отставные генералы пишут мемуары, а не учебники по военному искусству. Нет учебных заведений и, соответственно, нет академического форума, который разработал бы сугубо профессиональную оборонную доктрину и предупреждал бы с категоричностью Минздрава об опасности той или иной политической инициативы.

Если бы такой форум существовал, и если бы он рекомендовал Ольмерту начать 12 июля войну с Ливаном, глава правительства беспокоился бы сейчас только об уголовных расследованиях. Но, если бы военная академия существовала в 1993 году, она в полном составе вышла бы в отставку, стоило бы только правительству заикнуться о создании в сердце страны вооруженной террористической автономии. И не позволила бы Бараку "в одностороннем порядке" сбежать из Ливана. И "план размежевания" умер бы в зародыше. Прозвучал бы аргументированный, профессиональный ответ авантюристам. Точно так же, как если бы правительство вознамерилось запретить врачам использование антибиотиков или отменило бы правила стерильности в операционных, или задумало бы возвести жилой квартал по методу "паль-каль".

Это сейчас, задним числом, армия признается в своих ошибках, а в те дни общество вело привычные идеологические дискуссии, слепо доверяя генералам, которые клялись в абсолютной безопасности правительственных инициатив. Всех этих "смелых шагов", в губительности которых не сомневались даже старушки у подъездов и доминошники в парках – и оказались правы! Но старушки, равно как и газетные публицисты высказывали своё "легитимное мнение" дилетантов, а глава ШАБАКа , с апломбом объяснявший народу безопасность амнистирования террористов и целесообразность уничтожения агентурной сети на "территориях", выступал как бы в роли специалиста. Каковым он, судя по тому, что мы имеем на сегодняшний день, увы, не являлся.

Единственным генералом, подавшим в отставку из-за несогласия с Ословскими договоренностями (через 12 лет после их подписания), был Арье Эльдад – конечно же, не профессиональный военный, а врач, начальник медицинской службы ЦАХАЛа в чине бригадного генерала. И несогласие его было заурядным политическим трюком, а не позицией военспеца. Так что, его уход никому ничего не доказал. За 20 лет до Эльдада , в начале первой ливанской войны подал в отставку (причем в ходе военных действий) командир 211-й танковой бригады полковник ЦАХАЛа Эли Гева . И тоже по политическим мотивам, а не из-за неподготовленности ЦАХАЛа и его неспособности выполнить боевую задачу.

Комиссия Винограда не порекомендует создание военной академии, потому что силы, которые эта комиссия представляет, не заинтересованы в выработке грамотной оборонной концепции для еврейского государства. Их вполне устраивает карикатурное произведение Дана Меридора , а "извлечением уроков" из провальной войны станет "персональная ответственность" и многомиллиардные вливания в ЦАХАЛ. Значит, ливанский урок не пошел впрок.

Отделение армии от политики

Оборонная концепция и профессиональная (не обязательно вольнонаемная) армия существенно ограничили бы свободу маневра правительства и кнессета и коренным образом изменили бы общественно-политическую дискуссию в стране. Правые занимались бы приватизацией, левые – социалистическими преобразованиями, религиозные – духовностью, и всем было бы ясно, где заканчиваются жизненно-важные интересы государства и начинается пацифистская, религиозная или националистическая идеология.

Развитие военной науки неизбежно приведет к отделению армии от политики, в чем не заинтересованы ни та, ни другая. Армию устраивает ситуация, когда за нее думает политическое руководство. При существующем порядке вещей армия всегда жертва, которой либо недоплатили, либо "связывают руки". В случае провала возможна лишь "персональная", но не системная ответственность. Другими словами, один или несколько "козлов отпущения", сняв хаки, перейдут в политику или в частный бизнес, где они будут лоббировать интересы той же армии, а на их место придут другие, точно такие же.

В свою очередь, политикам нужна огромная, вооруженная танками и самолетами милиция, готовая выполнить любой приказ. Никто не хочет отказываться от права передвигать границы, впускать в страну иностранные армии и устраивать массовые освобождения пленных врагов в самый разгар войны. Удобно иметь дело с генералами, обязанными своей карьерой не знаниям, а политической протекции. Такой генерал не станет размахивать дипломом академии, когда ему велят подготовить очередной план по усилению потенциального противника. Диплома у него нет, а противники такого генерала – его сослуживцы, метящие на вожделенное кресло. Вот когда они проявляют решительность и подают в отставку, – если назначили другого, если обошли при дележке округов и родов войск!

Третья сторона, заинтересованная в сохранении нынешнего порядка – как ни парадоксально – это израильское общество, которое в большинстве своем не осознало еще необходимости в военной реформе. Если усомниться в соответствии Дана Халуца генерал-лейтенантским погонам, то и Шломо-фалафельщик, и Габи-журналист, и Алекс-программист не смогут бравировать приобретенным за считанные месяцы офицерским чином. И хотя не только минувшим летом в Ливане, но и в прошлые годы причиной трагических инцидентов в армии неоднократно становилось элементарное неумение командира читать карту, общественная дискуссия, как заколдованная, вращается вокруг персоналий и "правильного распределения" военного бюджета.

И это в лучшем случае! Слышны еще голоса "защитников" армии и спецслужб от "огульного охаивания" и тех, кто печется о "свободе маневра" для правительства. " Задача армии заключается не только в защите граждан, но и в обеспечении свободы маневра для политического руководства – даже ценой жизни наших солдат. Силу, имеющуюся в распоряжении государства, нужно задействовать только в рамках политической стратегии, несмотря на угрозу жизни военнослужащих ЦАХАЛа" – написал Дани Решеф в "Маариве" (28.12.2006), многозначительно сообщив в конце статьи, что "Автор – офицер разведки". Такие же бойцы невидимого фронта активно сотрудничают и в других изданиях, а некоторые занимают редакторские должности.

Именно поэтому ни одна партия не обещала перед выборами создания военных колледжей и выработки оборонной концепции. Даже на декларативном уровне в никого не обязывающих партийных программах. Даже дискуссии на эту – куда уж важнее? – тему не ведется. Единственный человек, предупреждавший о неминуемом военном поражении – историк Ури Мильштейн – был совершенно по-советски "нейтрализован" еще в 1995 году. Его позиция была подвергнута официозному бойкоту, из-за того, что в квартире Игаля Амира следователи "обнаружили" книгу "Рабин. Рождение мифа". До сих пор не только эта книга, но и многие другие труды Мильштейна , в том числе многотомная "История войны за независимость", не существуют в "информационном пространстве".

Зато после шести лет ракетных обстрелов юга и двух месяцев, проведенных жителями севера в бомбоубежищах, тезис о "снижении роли территориальной глубины" остается вполне легитимной точкой зрения. Мы не знаем, где должны пройти безопасные границы, в которых еврейский народ может сохранить государственную независимость, не опасаясь ни мира, ни войны. И отношение к сирийской инициативе у израильтян может быть только субъективным, ментально-эмоциональным. Это значит, что граждане нашего демократического государства будут спорить между собой, "выпускать пар" в радио-говорилках, писать письма в редакции газет, а правительство, с благословения армии, поступит так, как посчитает нужным. И нет на него управы.

Осознанная необходимость

Так что израильское общество не получит военную реформу на серебряном подносе в подарок от комиссии Винограда. Даже, если ее члены читали ночью под одеялом книги Мильштейна и догадываются об истинных причинах фиаско. Профессионализация армии чревата революционными последствиями, необходимость которых не осознали еще ни верхи, ни низы. А что можно было бы сделать, если бы было желание? Критиковать легко, но как подготовить ЦАХАЛ к неизбежной войне? С чего начать?

На сегодняшний день единственным проектом, призванным подготовить Израиль к будущей войне, является строительство 6-километрового подземного убежища в Иерусалиме, призванного защитить Ольмерта, Ливни и Дихтера от ядерного гриба над головой. Особое внимание архитекторы уделили скоростной тоннельной дороге, ведущей из убежища прямо в аэропорт, минуя "пробки" у Садов Сахарова. Стоимость проекта – 3 миллиарда шенкелей.

В прессе уже обсуждались всевозможные варианты более умного использования столь огромной суммы. Предложим еще один. В кратчайшие сроки необходимо провести конкурс среди отслужившей в ЦАХАЛе молодежи. Тысяча самых лучших получает направление на учебу в престижные военные училища за границей. Половина победителей конкурса, подписав контракт, отправляется в российские военные училища, половина – в американские военные колледжи. Первые будут учиться вместе с курсантами из арабских стран, с которыми, возможно, им предстоит воевать. Вторые – с американцами, с которыми придется оговаривать будущие демаркационные линии и согласовывать оборонные протоколы.

Государство оплачивает учебу, проживание, поездки домой, выдает стипендии, позволяющие достойное существование будущих офицеров, поощряет отличников, отзывает и заменяет разгильдяев. Таким образом, через 5 лет, в 2011 году, в Израиле будут не только пригородные трамваи, но и первая тысяча профессиональных офицеров, которые заменят нынешнюю армейскую элиту.

Параллельно, на базе одного из технических вузов в Израиле создается военный колледж, неподконтрольный ЦАХАЛу, и предоставляющий первую и вторую академические степени, и военная академия для старшего командного состава. Вначале большинство преподавателей будут иностранцы – ничего не поделаешь, все так начинают. Но постепенно появятся и собственные кадры. Богатейший военный опыт, накопленный Израилем в семи войнах, нигде не изучается. Военные архивы не просто закрыты – они не востребованы.

Но до тех пор пока на смену нынешним генштабистам, комдивам и комбригам не пришли профессионалы – никаких переговоров, никаких инициатив. Задачей ЦАХАЛа – а другой армии у нас пока нет – должно стать удержание существующих границ и реагирование по обстоятельствам. Без права на ошибку. Главное – не навредить. Сегодняшний генералитет не в состоянии дать квалифицированный совет правительству и обществу. Через 5 лет, когда появятся профессионалы и будет сформулирована грамотная военная доктрина, можно будет думать об Иудее и Самарии, о Голанских высотах, Иорданской долине, Синайском полуострове, Ниле и Эфрате. Не раньше.

Осознать насущную потребность в реформе должны не министр Перец, не судья Виноград и не сеньор Меридор, не бар-оны и не герцоги. Пока большинство из нас готово мириться с существующим положением, перемен ждать не приходится.

«Вести», 11.01.2007

Война "размежевания" 2006

Другие статьи Лихтикмана

Hosting by