Иосиф Менделевич

Цунами, да не с нами

Совсем недавно все мы стали жертвами промывки мозгов средствами массовой информации. Речь идет о развернутой шумихе по поводу стихийного бедствия, произошедшего на Малайском Востоке. Спора нет, катастрофа ужасная, много тысяч людей погибло, жалко их. Жалко и тех глупых израильтян, которые, нарушив еврейский запрет покидать страну Израиля, отправились наслаждаться радушием таиландцев и бангкогцев – Эрэц Исраэль им, видите ли, не нравится (правда, эти поездки сегодня обернулись смрадом от разлагающихся тел тысяч погибших). Здесь все понятно.

Понятен, впрочем, и наигранный ажиотаж, который раздувают израильское радио и телевидение. Они ведь считают нас, рядовых евреев, за дурачков. Мы слушаем, развесив уши. И чем они нас накормят, то и будет перевариваться в нашем сером веществе. Можем вас заверить, наши читатели, что редакция «МИ» писать о страстях того цунами не будет. Мы-то знаем, что главная тема Израиля – это поиск путей осуществления Еврейской Независимости. А если уж речь идет о какой-нибудь катастрофе, то это должна быть действительная угроза Эрец Исраэль со стороны стихии или реальная угроза реализации планов «сокращения линии фронта» (то бишь бегства из частей страны Израиля).

Поражает то остервенение, с которым все израильские СМИ кинулись затушевывать, усыплять и успокаивать массовое общественное мнение. Так и видится, как бравый министр информации (Шитрит, что ли?) вызывает к себе главных редакторов и дает им наставление не писать об эксцессах: - Пишите о спорте или вот, например, цунами тут было – богатая тема. А то все зарядили: «Итнаткут, итнаткут!». С этим надо кончать. Мы бы сказали, что эта массовая мобилизованность СМИ для защиты нашего спокойствия даже умиляет. Правда, если надо передать окрик наших государственных держиморд, тут наша пресса снимает эмбарго и начинает транслировать угрозы Арика Шарона: «Он этого не потерпит. Да, он это точно осуществит. Ничто его не остановит». Угрожает. Но на это надо сказать определенно: «Не угрожайте, товарищ Шейнерман. Цунами произойдет, но только не с нами. Мы – Израиль».

Встать первым

Встать первым и пойти навстречу неизвестности, когда не знаешь и нельзя подсмотреть – идет ли кто-то за тобой, – как это трудно.

Перед моими глазами навсегда останется фотография конца семидесятых годов, снятая в Москве. Стоят несколько молодых ребят с плакатами, требующих свободы выезда. Рядом, в непонятной позе – милиция. Вокруг обычная городская жизнь. Куда-то идут прохожие, движется транспорт. Никто как будто не обращает внимания на происходящее рядом с ним или боится обратить внимание. Потому что для прохожих, даже неевреев, есть в этой демонстрации упрек, брошенный всей их жизни. Ведь и они, эти прохожие, что-то понимают, чем-то недовольны, возможно, даже чувствуют протест против всей той гнусной советской действительности. Но ведь не смогли, не посмели как вот эти – встать и выйти первыми.

Я смотрю на лица молодых демонстрантов, в их глаза. Я читаю в этих глазах смущение, растерянность, вызов. Да, не случайно два первых эпитета не передают решимости демонстрантов. Очень неудобно встать и выйти из русла жизненной рутины. Вдруг оказаться на глазах у всех.

- Как они смотрят на меня? Что они обо мне думают?

Ну, а вызов? Он от отрешенности. Те, кто выходили, должны были решить и отрешиться. У Достоевского в «Бесах» говорит глава нечаевцев: «Давайте поговорим сейчас обо всем, чтобы принять решение и чтобы больше уже никогда к этому не возвращаться» (цитирую по памяти). Смешно! Как же так - «решить, чтобы больше об этом не думать». Это же какая-то убогость человеческая!

Но нет: тот, кто выходил когда-нибудь на площадь, знает, что только так и можно. Потому что если решил, а потом стал снова передумывать и перерешать, то так никогда и не выйдешь. На такие дела надо идти, уже ни о чем не думая, а только действуя согласно принятому решению. Это и есть то, что я назвал «отрешенность». Но есть в этой отрешенности еще и что-то большее – готовность на все.

На испытываемый стыд оттого, что ты стоишь вот так, перед всеми, как незваный артист на смешной сцене.

И уж, конечно, нужна готовность к тому, что сейчас налетят менты и увезут в неизвестность.

Я вспоминаю эту фотографию не из-за ностальгии. Просто редко встречаю теперь людей, способных встать и выйти первыми.

Я сам не раз «выходил на площадь» - на аэродром Смольного (при попытке угона самолета с аэродрома под Ленинградом), на голодовки и забастовки, на протесты и демонстрации одиночки. Последний раз – во время демонстрации за Полларда в Маале Адумим. И каждый раз это внове и непросто. Тогда я даю себе приказ: «Теперь время, встань и иди!» И я встаю.

Как-то я читал о мыслях еврея, которого вместе с семьей гнали к теплушкам немцы. И вот он идет и думает: «Я могу сейчас напасть на этого немца. Ведь он один и слабее меня». А потом подумал, что не может поступить так: «Ну, как же я это сделаю, ведь это не для меня». Так он и повел свою семью – безропотно, с сжатыми кулаками. Он как-то выжил, здоровым был. А семья – нет. До самого последнего момента пытался жить, как привык, даже уже понимая, что никогда больше не будет так, как было.

Но нет сил выйти, вырваться, перечеркнуть и выки-нуть записную книжку с датами назначенных встреч.

Ребята с той фотографии в Москве вышли из-за огромной любви к новой Родине, которую они только что открыли для себя. Это хорошо и правильно – «выходить на площадь» ради большой любви. Но иногда эта любовь окрашивается в тона печали, страдания и безысходности.

А выходить, несмотря ни на что, – надо.

Кто же выйдет за нас? Кто встанет и осмелится и пойдет вперед, не оглядываясь по сторонам?

Мы сидим в теплых домах и выглядываем из-за приспущенных занавесок. Мы ждем его – и трепет ожидания охватывает нас.

Как я не стал «человеком-легендой»

Некоторое время назад мне позвонили из телекомпании «Исраэль плюс», принадлежащей известному религиозному миллионеру (миллиардеру?) Льву Леваеву.

Я телевизора не смотрю, но слышал.

И вот говорит мне представитель этой компании милейшим голосом:

Уважаемый рав Менделевич, наш канал решил выбрать «Людей года» по разным направлениям деятельности. И мы решили выдвинуть вас на звание «Человек-легенда».

Сперва я отнекивался:

- С какой это стати вы меня сделаете человеком-легендой? Есть люди, которые действительно прожили интересную и богатую жизнь. А я кто такой?

- Нет-нет, мы вас очень просим и другого выбирать не будем.

Я попросил два часа на размышления.

И думал я так: «С одной стороны, соглашаться неправильно. Как будто бы я гонюсь за славой. С другой стороны, Леваев хотел, наверное, чтобы выбрали какого-нибудь верующего человека. Да тем более такого непричесанного, как я, который все время – в борьбе с истеблишментом. Как говорят, «крайне правый» (что неверно, я очень спокойный человек). Так что – я буду уступать какому-нибудь конформисту? Ведь когда-нибудь и нонконформисты должны побеждать. Слава смелой редакции 9-ого канала, которая не побоялась предложить это мне. Нехорошо подводить таких ребят»

Вот я и перезвонил им:

- Ребята, пишусь. Я согласный.

- Ой, спасибо! Ой, как мы вам благодарны...

Я был тронут до глубины души.

Но потом все стихло. Прошло две недели. Больше никто ко мне не обращался. И я забыл об этом разговоре.

И вдруг 17 ноября мне звонят: - Господин Менделевич, вы, наверное, помните, что мы выдвигали вас как «Человека-легенду» этого года. К сожалению, это совместный проект с Министерством абсорбции…

- ??

- Да. Так вот, они категорически возражают против вашей кандидатуры. И вообще это звание не присуждается никому.

- Я от души рад, что меня избавили от этой церемонии.

Но все-таки, как борец за права человека (и еврея), я сим заявляю протест Министерству абсорбции, министерше Ципи Ливни и лично премьер-министру Ариэлю Шарону за вмешательство в дела свободного и демократичного «Девятого канала» (он же «Израиль Плюс»).

(Иосиф Менделевич - известный "отказник", "узник Сиона")

Журнал "Мы - израильтяне", 13.01.2005

Hosting by