Э. Менджерицкий

О самосознании и идеологии нерелигиозного еврея

Как сказал в одном из своих эссе А. Воронель: «У человека должна быть или религия или идеология». Тогда – надо понимать - он обретает "систему координат", позволяющую находить самого себя в данном ему мире.

У религиозного еврея такая база есть – иудаизм, веками выполнявший и выполняющий эту миссию, и поэтому при столкновении со сложными проблемами у верующих есть к чему и к кому обратиться. А что в таких случаях делать светскому человеку? У религиозного еврея есть для нерелигиозного простой совет: прийти к вере. Но вот этим-то советом мало кто из секулярных евреев может или хочет воспользоваться.

В былые времена, до ХIХ в., неверующих евреев вообще не было: тот, кто терял веру, уходил из еврейских гетто и растворялся в других общинах. Но с развитием капитализма и демократии, принесших евреям равноправие, христианские Европа, Америка, Австралия и т. п. стали заполняться евреями. Евреев стало много, и их влияние заметно выросло, образовалась новая международная формация – "светские евреи", которые стали ускоренно ассимилироваться. Но тогда начал усиливаться антисемитизм, и попытка равноправной жизни среди других народов провалилась.К счастью маленькая группа евреев - сионистов, вырвавшаяся из общего ассимиляционного потока, подготовила почву для образования национального государства. В результате стечения обстоятельств и волепроявления сионистов образовался Израиль.

Согласно Торе еврейское государство должно существовать на Земле обетованной. Однако на каких основаниях светские лидеры сионизма, начиная с Герцля, могли настаивать на том, чтобы это государство было образовано на территории Эрец-Исраэль? Как указывает Амнон Рубенштейн в книге «От Герцля до Рабина и дальше. Сто лет сионизма» (изд. МЕТ, 2000 г. Минск, перевод с иврита под редакцией Ф. Дектора): «Можно требовать Эрец-Исраэль для еврейского народа и можно обосновывать это требование ссылкой на Библию – как это делал Бен-Гурион, выступая перед членами комиссии Пиля – и не соблюдая религиозных заповедей и не будучи ревностным иудеем, поскольку Библия сама по себе является выражением духа еврейского народа». И ещё: «Невозможно было бы призвать под сионистские стяги тот обширный лагерь, по большей части нерелигиозный, благодаря которому мечта о возвращении к Сиону стала ощутимой политической реальностью».

В современном Израиле большинство евреев неверующие, скажем точнее, не соблюдающие строго традицию – их процент существенно увеличился с большой алиёй из СНГ в 1990-е гг, а к неверующим евреям прибавилась еще и многочисленная группа новых израильтян, которые и вовсе не считают себя евреями. Поэтому проблема формулирования идеологии секулярных евреев, которой ранее, повидимому, не придавалось должного значения, стала актуальной. Как это ни странно звучит, именно в еврейском государстве светские евреи должны выработать понятие о себе как о социальной группе. Проблема, состоит в том, что Израиль не обычное эмигрантское государство, а "национальный очаг", и поэтому потеря духовной общности приведёт к потере страны. У секулярных евреев нет религии, значит должна быть идеология, несмотря на то, что время наше в других точках планеты идеологий не создает, а наоборот ниспровергает.

Исходной концепцией для идеологии секулярных евреев является, естественно, сионизм, главные идеи которого сводятся к возврату евреев в Сион и строительству еврейского государства. Но для полноценной социализации эта концепция должна быть дополнена рядом других аспектов, как то: раскрытием самоидентификации этой группы как евреев, этическими и социо-экономическими понятиями, которые мы и собираемся здесь выстроить.

Секулярные евреи - разношерстная группа, границу которой нельзя четко определить. К ней относятся и получившие религиозное образование, но отказавшиеся от принадлежности к религиозной общине, и люди, совершенно не сведующие в еврейской традиции и причисляюшие себя к евреям волей внешних обстоятельств, таких как антисимитизм. Мы здесь будем касаться главным образом, тех, которые не получив никакого еврейского образования (или получив его в недостаточном объёме), тем не менее позитивно идентифицируют себя как евреев. К этой категории, очевидно, принадлежит большая часть выходцев из бывшего СССР.

Когда во 2-4 ом поколении тому назад наши предки вышли из узких (как они ощущали) рамок еврейских местечек на широкую не знающую границ дорогу Западной цивилизации,.они получили светское образование, включая естественно-научные знания и революционно-интернациональные идеи в области социального миропорядка и соответственно потеряли веру и национальную традицию.

Однако из-за чудовищного антисемитизма середины 20-го века и сокрушительного поражения марксизма евреи вновь почувствовали себя в Европе и России чужими. Ко многим из них вернулось сознание того, что его еврейство является важной частью его «я», а также , чувство, что почему-то он в ответе за весь еврейский народ и принимает на свой счёт радости и горе соплеменников. Кроме того у многих возродился интерес к еврейской истории, еврейской культуре, к иудаизму.

Таким образом, речь у нас идёт о тех, кто (сам или с участием своих предшественников) совершил путь из религиозной еврейской общины в западный светский мир и обратно до положения нерелигиозного еврея в Израиле. (При этом под нерелигиозными евреями мы будем понимать как неверящих в существования Творца, так и верующих в него, но не соблюдающих Заповеди в полном их объёме ).

Описанное выше "прозрение" можно было бы назвать возвратом к еврейскому «национализму». Теперь, когда другие варианты объединения людей, такие как советский социализм, кибуцный коммунизм, анархо-синдикализм, пролетарский интернационализм себя дискредитировали и почти ушли в небытиё, национализм остался чуть ли не единственной идеологией, объединяющей людей. Правда, еще существует государственный патриотизм, который также обладает некоторой объединяющей силой, но он нестабилен и редко передается следующему поколению (конечно, если речь не идёт о национальном государстве).

Еврейский национализм, в отличие от национализма большинства других народов, сводился к религиозной общности. Но в 21 в. из-за процессов, описанных выше и при наличии еврейского государства, возврат и невозможен и был бы неправилен. Наличие светских евреев – это данность, составляющая не менее 70 % еврейского населения Израиля, которую невозможно ни игнорировать, ни сколько-нибудь быстро модифицировать, и, следовательно, надо доопределить.

Возвращаясь к национализму, следует напомнить,что поскольку этот термин в своё время был чрезвычайно дискредитирован, его нужно применять с обязательной оговоркой, что под этим понятием надо понимать любовь к своему народу и ощущение своей органичной причастности к нему и одновременно принятие других народов, а не ненависть к ним. В таком качестве еврейский национализм можно признать как важную позитивную составляющую самосознания и идеологии нерелигиозных евреев, создающую основу для мотивации, целеполагания, выбора приоритетов и иных аспектов социального поведения.

(Недавно у того же Воронеля я увидел, что вместо термина «национализм» иногда применяют менее дискредитированный и вполне толковый его синоним -«этноцентризм». Однако представляется, что его использование будет возможным лишь после более широкого обсуждения этой терминологической проблемы. Другой, более популярный, способ обойти осложнения, связанные с термином «национализм» - использовать слова «национальная идея» - как мне кажется, неприемлим, так как он создает семантические проблемы, например: идея не есть идеология).

Отметим ещё, что национализм как идеология развился в Европе в течение Х1Х – первой половины ХХ вв, что привело к созданию многих национальных государств. Но во второй половине ХХ в. европейцы – чтобы экономически противостоять США и Японии - объединились и соответственно размыли национальные границы.

Историческая судьба, которая досталась евреям, толкает нас на противоположный путь. Как сказал Герцль в «Еврейском государстве», обосновывая его необходимость: «Еврейский народ не может, не хочет и не должен исчезнуть».

III

История евреев уникальна. Значительная часть её – около 2000 лет – прошла в диаспоре, и при этом полной их ассимиляции не было никогда и нигде. На протяжении веков можно найти следы влияния евреев и их религиозного учения на народы, среди которых они жили, и на всю мировую культуру и историю.

Тем не менее жизнь евреев среди других народов, как слишком хорошо известно, сопровождалась презрением, завистью, ненавистью, гонениями и, наконец, истреблением. Эти широко распространившиеся явления, уходящие в глубину веков, получили обобщенное название - антисемитизм. Антисемитизм стал как бы тенью евреев; и необходимость беспощадной борьбы с ним, наряду с сионизмом и национализмом, стала ещё одной неизменной составляющей еврейского нерелигиозного самосознания.

Об антисемитизме и его причинах написано много. Мы здесь ограничимся следующим выводом, который собственно лежит в основе сионизма: раз 2000-летние наши попытки найти себе место среди других народов не увенчались успехом, значит нам нужно жить отдельно, на нашей древней родине в Палестине (других более обоснованных для этого мест на Земле нет), в своём государстве - Израиле. Пусть другие народы объединяются в государства и меж-государственные структуры– к нам это не относится.

У великого Эйнштейна как-то спросили: что евреи действительно самые умные, самые деятельные, самые изворотливые? На это он ответил, что так не думает, но что он-таки думает, что они другие.

На протяжении веков евреев корили за то, что они живут на чужих землях, не работая на полях и предприятиях, что живут как паразиты. Так казалось бы: дайте нам клочок земли, на который мы исторически можем претендовать, чтобы мы могли там сами себя кормить? Так нет же – все против! Ни один народ, ни одна страна не поддерживают еврейское государство безоговорочно - как минимум считается, что этот клочок земли, Палестину, надо разделить на два клочка, чтобы рядом обязательно находилось государство палестинских арабов, которое не смирится с существованием Израиля как еврейского государства и всегда будут стремиться его уничтожить или поработить.

Религиозные евреи, следуя Торе, считают, что земля Израиля дарована нам Всевышним. А нерелигиозные тоже полагают, что эта земля должна принадлежить евреям – потому, что религиозные евреи (то есть, все наши предки) на протяжении тысячелетий молились о том, чтобы жить на этой земле, потому что евреи всегда продолжали жить на ней, в связи с чем эта земля стала близка евреям независимо от религиозности сознания – как символ и свидетельство нашей истории. Израиль принадлежит еврееям по праву на выживание, по экзистенциальному праву остаться среди живых народов.

Еврейская история показывает, что упования на совесть и разум других народов не оправданы и даже опасны. Проф. Поль Эйдельберг в недавно опубликованной в газете «Мост» статье «В продолжение публикации – правые и левые в Израиле» доказывает методами современной политологии, что палестинские арабы вообще не имеют права на свое государство на территории Израиля. Он при этом ссылается на следующие (в весьма кратком изложении) аргументы:

1. Поскольку арабо-исламская культура диаметрально противоположна демократии, абсурдно обосновывать это право, ссылаясь, как это делают изральские левые, на демократические доводы.

2. Принцип национального самоопределения, которым также пользуются защитники идеи образования палестинского государства, не может применяться к народам, которые ведут себя неправедно по отношению к своим соседям, как это уже более 100 лет делают палестинцы по отношению к евреям. (Примером такого лишения права народов на самоопределение является ситуация с немцами и японцами после 2-ой мировой войны, когда победители навязали им все особенности их вновь образовывавшихся государств по своим, а не по их понятиям).

Пользуясь этими аксиомами П. Эдельберг предлагает немедленно распространить израильский суверенитет на контролируемые территории и активно не насильственными средствами способствовать эмиграции арабов в другие страны.

Позиция П. Эдельберга не находит признания ни у европейских политиков, ни среди изральских левых. Крайнюю точку зрения левого фланга представляет Ури Авнери, недавно выпустивший новую декларацию под названием «Правда против правды». Главная мысль этой декларации состоит в том, что обсуждаемый конфликт можно будет разрешить лишь в случае, если обе стороны примут в расчёт суть позиций и аргументы друг друга. Против этого предложения было бы трудно спорить, если бы хоть один территориальный конфликт решился бы таким путём. И Авнери демонстрирует односторонность своего "двустороннего" взгляда.

Из сказанного очевидно, что концепции разрешения территориального конфликта, исповедуемые на краях политического спектра евреев Израиля, антогонистичны, непримиримы и вряд ли допустят компромисс, если не прийти к общей платформе – к общей идеологии.

В заключении этой главы приведу чеканный вывод, к которому пришёл З. Жаботинский относительно арабо-еврейского конфликта в его знаменитой статье «О железной стене» (1924 г.).

«О добровольном примирении между палестинскими арабами и нами не может быть никакой речи…(История учит,что)каждый народ борется против колонизаторов, пока есть хоть искра надежды избавиться от колонизационной опасности…Многие из нас еще наивно думают, будто произошло недоразумение, арабы нас не поняли…,(и что если арабам) растолковать про то, какие у нас скромные намерения, то они протянули бы нам руку…(Но) никакого недоразумения нет. Евреи хотят максимального развития иммиграции, а арабы именно еврейской иммиграции не хотят…Поэтому наша колонизация…должна продолжаться наперекор воле туземного населения…Если сионизм морален, то есть справедлив, то справедливость должна быть проведена в жизнь, независимо от чьего бы то ни было согласия или несогласия».

Иудаизм, как основополагающая религия, противостоящая идолопоклонству и многобожию, секулярным евреем может приниматься как историко-философское учение - из-за абстрактного характера понятий Бога, народа, личности и их взаимоотношений.

Важнейшим аспектом учения для нерелигиозных евреев является разработанная в Танахе этическая система или моральный кодекс взаимоотношений между людьми. Великий философ И. Кант показал универсальность библейской этики. Его рассужденния в кратком изложении сводятся к следующему.

Все люди как существа мыслящие имеют свободный разум, свободный в том числе от чувственности и других интересов, то есть способный в принципе их преодолевать и делать свободные (никем и ничем не ограничевыемые, кроме Высшего существа, если оно существует) выводы . Люди поэтому обладают свободой воли, которая является элементом разума, и она в принципе способна на инициирование любых поступков. Поэтому разуму доступны проявления как доброй, так и злой воли.

Способен он и на действия в соответствии с так называемым категорическим императивом, что означает следующее: не используй другого только как средство, но и как цель, и поступай только так, чтобы ты мог пожелать, чтобы такое поведение стало всеобщим. Это предписание весьма схоже с принципом Гиллеля: не поступай с другим так, как бы ты не хотел, чтобы обращались с тобой.

Обе эти формулы могут быть использованы для утверждения всеобщего нравственного закона. Однако безусловное осуществление этого закона возможно только при наличии Творца. Только вера в присутствие всёвидящего Бога (или, по-другому, только угроза попасть в ад) может внушить негодяю необходимость поостеречься от греха. Других механизмов, обеспечивающих всеобщее добродетельное существование (исключая применение закона, но ведь закон не всесилен и не всевидящий) не существует.

Это рассуждение свидетельствует об универсальности библейской этики, что и создаёт необходимость включить ей в идеологию нерелигиозного еврея, наряду с сионизмом,национализмом и борьбой с антисемитизмом.

Но если столь положительно оценивать роль Танаха, тогда почему надо упорствовать в неверии? Попробую это объяснить с помощью собственного примера. Мой отец происходил из кантонистов. Поэтому его семья жила вне пределов черты оседлости, в столице донского казачества Ростов\Доне. Ни мой отец, ни его отец не знали идиш. Ничего не ведали они и об иудаизме. Где-то с 1920 г. отец попал в Москву, стал большевиком и до конца дней своих (до 1978 г.) оставался очень рьяным партийцем. Из его воспитательных воздействий на меня важнейшими были: запрет моей бабушке по материнской линии обучать меня идишу и знакомить с Учением, отсутствие в доме еврейской темы и сомнений в марксизме и т.д. Так что иудаизм ко мне не пришёл, как говорится, с молоком матери, не было и следов библейских текстов в "воздухе" центра Москвы , где прошли мои детство и юность. Как следует из вышеописанного, я неверующий еврей, как минимум, в третьем поколении, получивший атеистическое научно-техническое образование. И даже потом, со временем, когда я узнал, что и Эйнштейн не смог до конца объяснить устройство Мира без привлечения идеи Создателя, и мне стали известны примеры, когда серьёзные философы в попытках найти абсолютную истину обращались к религии, всё это не слишком приблизило меня, мою душу и разум, к вере. Адин Штайнзальц где-то сказал, что «молитва – это нечто, требующее детской искренности »…

Поэтому основные идеи и все тексты иудаизма я приписал плеяде мудрых евреев, которые поведали свои размышления и заключения людям для того, чтобы в мире воцарились здравый смысл и благополучное сосуществование

Нельзя сказать, что я ни во что не верю. Я верю в конечную победу Добра над Злом, в достижение Истины во взаимоотношениях между человеком и обществом, в силу и особую миссию еврейского духа… но я неспособен молиться.

Мой пример представляется достаточно типичным. Известны , правда, и евреи, которые в весьма зрелом возрасте пришли к религии, или как минимум к вере в Создателя. Думается, что это их отличие от меня связано с тем, что люди вообще различаются по восприятию религии: у некоторых есть к этому расположенность и талант, а у других нет.

В предыдущих главках мы поговорили об отношении нерелигиозного еврея к иудаизму и к своему народу, о его восприятии других народов, о его праве на землю Израиля. Нам осталось обсудить, как соотносится наш герой с изральским обществом. Эти отношения определяются понятиями демократии, свободы, обязанностей и ответственности.

Понятие свободы нерелигиозный еврей может почерпнуть как из иудаистской традиции, так и из западных (секулярных) учений. Императив свободы личности отразился в безоговорочном выборе израильским обществом демократии как единственно возможной формы политической организации, и в последовательной эволюции экономики Израиля от социализма – несмотря на активное сопротивление последнего - к капитализму, что означает постепенное расширение индивидуальных экономических свобод.

Перечисленные предпочтения, однако, составляют желаемые тенденции, а не осуществлённый порядок в стране. В современном состоянии израильская демократия и неэффективна, и неспособна справляться с коррупцией, с многочисленностью правительственных кризисов, с тенденциозностью СМИ. Причины расхождения желаемого с действительным, вероятно, связаны с юностью израильской демократии. Отметим возможности их преодоления с точки зрения секулярного еврея. В первую очередь - это учёт западного опыта (что мало доступно евреям религиозным). Этот опыт подсказывает, что принципиальной причиной слабости нашей государственной системы является многопартиность- устоявшиеся демократии уже давно перешли или к двум относительно устойчивым партийным блокам или, что ещё предпочтительнее, вообще к двухпартийной системе.

В такой системе партии не антогонистичны по своим интересам, а различаются скорее по, так сказать, психологическому признаку, а также по предлагаемым методам решения национальных задач : одна из них консервативная, а другая – радикальная. Идеология первой партии может быть близкой к неоконсерватизму, который в Израиле пропагандируется А. Энтовой. Суть этой концепции состоит в «призыве взглянуть на старые ценности по новому». Она противостоит модному в настоящее время плюрализму, основной заботой которого оказывается гарантия гражданам свободы убеждений и разнообразных личных прав. Главным принципом неоконсерватизма является возложение на граждан ответственности за прошлое и будущее, сопряженной с приверженностью к традиционным ценностям, таким как честь, семья, национальное единство и т. д.

Суть идеологии радикальной партии, повидимому, сведется к сдвигу в сторону изыскания новых подходов для преодоления социальных проблем.

Выборы при двухпартийной системе происходят – по крайней мере частично - по персонально-территориальному принципу( вместо голосования за партийные списки), что весьма увеличивает ответственность и старания депутатов. При такой системе блокирование основных партий между собой не допускается, так как оно чревато, как мы это видим на примере Израиля 2005 г., превращением демократии в диктатуру. Двухпартийная система создает условия для естественного перехода к президентскому правлению и полноценному разделению властей.

А что же будет при такой системе с интересами секторов и социальных меньшинств? Их будет защищать одна из партий – обычно возникает традиция относительно распределения меньшинств между партиями. При этом партии борятся за них с таким же рвением, как и за основную массу приверженцев – для обеспечения в будущем максимального электората. Это – если взглянуть на вещи прагматически. Тот же результат мы получим, если рассмотрим вопрос идеологически: «Ценность демократии не в порабощении меньшинства …Смысл демократии в том, чтобы искать соглашения, действовать в духе компромиссов и находить решения, которые будут на пользу всем» (З. Жаботинский).

Укажем также на то, что, согласно западному опыту, конкуренция между партиями при двухпартийной системе ничуть не слабее, а скорее сильнее, чем при многопартийном варианте, что вместе с другими достоинствами первой стабильно обеспечивает высокую эффективность руководства страной.

(Более подробно смысл и перспективы образования двухпартийной системы в Израиле представлены в статье автора «Сколько партий нужно Израилю?», опубликованной в Вестях – 2 23 января 2003 г.).

Рассмотрим теперь, как совмещается происходящая в стране эволюция индивидуальных экономических свобод с этикой иудаизма.

Хотя капитализм (с поправками по Кейнсу и т.п.) уже давно доказал свои большие экономические преимущества по сравнению с социализмом, заметная часть интеллигенции в мире, и в том числе в Израиле, до сих пор предпочитает социалистические отношения. Одной из главных причин этого предпочтения является исторически сложившееся убеждение, что предприниматели руководствуются в основном жаждой наживы, распространяя вокруг себя бездуховный материализм, который убивает стремление людей к новому, к прекрасному, к альтруистическому. Этим самым капитализм, гарантируя экономическую свободу и процветание, как бы ограничивает духовную свободу и увеличивает дифференциацию общества на бедных и богатых..

На самом деле эти рассуждения являются результатом заблуждений, ведущих свое начало от Маркса, проглядевшего, что предприниматели руководствуются в своей деятельности не столько стремлением к прибыли (если они не просто жулики, но жуликов много и среди всех других прибыльных профессий), сколько так называемым предпринимательским творчеством. Прибыль же им нужна как критерий успеха и условие для дальнейшего творчества. В связи с этим можно сделать противоположное заключение - что предприниматели ближе к другим творческим работникам, чем бюрократы, руководящие социалистическими предприятиями, и таким образом усиление первых лишь улучшает духовную атмосферу в обществе и в принципе (вопреки предыдущему абзацу) увеличивает духовную свободу граждан, а заодно, как это ни парадоксально, снижает разницу между личными доходами граждан. Не забудем также, что укрепление третьего сословия ( или среднего класса) всегда и везде способствовало утверждению и усовершенствованию демократии.

С другой стороны общепринятым местом является положение, о том что индивидуальная свобода нигде не может быть безграничной. Ее границей для каждого является свобода других сограждан. Пренебрежение этим положением чревато войной всех против всех, а для преодоления этой угрозы требуется внедрение в общество идей единства и ответственности. Иудаизм это утверждает очень естественно - принятием принципа «если ты только для себя, то зачем же ты?». Нерелигиозные евреи этот принцип должны позаимствовать следуя концепции еврейского национализма.

Выше сказанное дает основания для включения в идеологическую систему нерелигиозного еврея ещё двух составляющих – демократии как незыблимого принципа политического устройства общества и экономического либерализма как основы экономических отношений.

В этом последнем пункте приводятся примеры применения развитой концепции.

1. В первом примере я хочу использовать предложенную в гл. У идею борьбы с многопартийностью. Для этого я сформулирую следующее предложение левым кругам.

Мне представляется, что вышеописанный принцип образования партий по «психологическому признаку» сулит левому лагерю существенное обновление и улучшение их политической платформы. Для его реализации им вместо упора на дискредитировавшую себя «борьбу за мир» надо бы, сориентировавшись на электорат, желающий преобразований, объединиться с Шинуем, оставив религиозных правым и.создать престижную широкомасштабную программу реформ.

С другой стороны и правым, по-моему, стоит прекратить ту политику резких и разрушительных зигзагов, которые совершает теперешнее правое правительство, и, как консерваторам, сконцентрироваться на национальных интересах.

2. Как предсказывал Ахад-ха-Ам, израильское общество до сих пор находится на весьма низком духовном и этическом уровне. Даже высшие эшелоны власти, включая Кнессет, полицию, СМИ и др. поражены коррупцией, ангажированностью, этической нечистоплотностью. Всё это, конечно, можно отнести за счёт молодости нашего государства, не успевшего развить в своей практике необходимые этические нормы и средства контроля. Большую роль в этом играет односторонность (левизна) СМИ, из-за чего они не превращаются в фактор духовного роста общества.

Для ускорения этого роста, видимо, нужны искусственные приёмы типа использования комиссии Кнессета по этика для оценки новых депутатов по моральным качествам. Ведь при существующей избирательной системе депутаты попадают в Кнессет по спискам, контролируемым иногда лишь руководителем партии, что не исключает появления в этом самом высоком органе страны таких беспринципных личностей как Гольдфарб (от Цомета, Кнессет 13-го созыва). Комиссию по этике, может быть, стоит создать и для ведущих сотрудников СМИ, которые, как известно, являясь четвёртой властью в государстве, не избираются, и потому общество может претендовать – нет, не на цензуру.их творчества - а на контроль их нравственности, на уверенность, что истина является для них высшей ценностью.

3. Сегодняшний плюрализм светской части израильского общества не дает оснований для сопротивления принятию отклонений от традиционных отношений полов в качестве свободно и широко рекламируемой нормы. И лишь тогда, когда в светскую идеологию будет включена иудаистская этика, такие основания появятся.

4. Острота разногласий между религиозными и светскими членами израильского общества часто доходят до взаимного презрения. В крайних выражениях это выглядит следующим образом. Религиозные евреи порой утверждают, что тот, кто не верит, просто нееврей, что он ничем не отличается от гоя. Поскольку для большинства светских евреев такая оценка является неприемлимой, они не остаются в долгу и отвечают обвинением своих клерикальных оппонентов,например, в том, что их слепая вера и беспросветное невежество в светской области помешала европейским евреям спастись от нацистских убийц. Принятие идеологической концепции, описанной выше, может создать почву для взаимопонимания, для нахождения взаимоприемлимых подходов и общих ценностей.

Один из этих подходов таков. Центральная социальная Идея светского еврея – еврейский народ; он - смысл, цель, предмет заботы. Еврейский народ должен возродиться во всём своем величии и значении. Вокруг идеи возрождения светские и религиозные могут объединиться, в первую очередь для преодоления уже накопившихся многочисленных актуальных социальных проблем. Ведь «В начале всего Бог сотворил нацию» (З. Жаботинский).

Когда я жил в «отказе» – а это длилось 10 лет – многие спрашивали у меня: а стоит ли ехать в Израиль, там ведь тяжело. На этот вопрос я всегда отвечал одно и тоже: если любишь евреев, езжай; если не любишь, нечего тебе там делать.

"Иудея.Ру", 09.2006

O О взаимоотношениях светских и религиозных евреев

Hosting by