Ицхак Стрешинский

Историчность повествований о библейских праотцах

В этой статье представлен краткий обзор разных мнений исследователей по поводу историчности повествований о библейских праотцах, Аврааме, Ицхаке и Яакове. Хочется надеяться, что эта небольшая статья и приведенные в ней данные заинтересуют читателя и вызовут его желание глубже ознакомиться с затронутой темой и с работами упомянутых в статье исследователей.

С развитием библейской критики в середине девятнадцатого века, среди прочего, стала популярной идея о том, что повествования книги Берешит (Бытие) о праотцах отражают реалии позднего периода, в который они якобы возникли, и не содержат исторического материала. Примерно в тридцатых годах двадцатого века американский семитолог, археолог и историк У. Ф. Олбрайт (1891-1971) положил начало новому направлению, согласно которому данные рассказов о праотцах соответствуют данным археологических раскопок, свидетельствующих о Древнем Востоке (в основном о Месопотамии) второго тысячелетия до н.э. Олбрайт и его единомышленники видели в праотцах исторические личности, которые жили примерно в первой половине второго тысячелетия. Исследователи опирались на обнаруженные документы из месопотамских городов Мари (восемнадцатый век до н.э.) и Нузи (пятнадцатый век до н.э.), и проводили аналогии между образом жизни и обычаями этих мест и тем, что сообщается в книге Берешит.

Из израильских исследователей Танаха наиболее четко сформулировал идею историчности и аутентичности рассказов о праотцах профессор Тель-Авивского университета Йеѓошуа-Меир Гринц (1911-1976), опровергавший теории библейской критики, опираясь на научные доводы (статья о нем была опубликована в "Окнах" 19.3.2009). Основываясь как на исследованиях Олбрайта, так и на своих собственных исследованиях, Гринц подчеркивал, что законы и обычаи, по которым жили праотцы, соответствуют законам Месопотамии первой половины второго тысячелетия до н.э., в частности, законам Хаммурапи. Он также отмечал, что вся реальность рассказов о праотцах в книге Берешит (собственные имена праотцев и членов их семей, служение Всевышнему и общение с Ним и т.д.) отличается от реальности других книг Пятикнижия.

С середины семидесятых годов, некоторые исследователи (Дж. Ван Сетерс, Т. Томпсон и др.) стали оспаривать мнение школы Олбрайта, считая, что нельзя проводить аналогии между описанием жизни праотцев в книге Берешит и историческими реалиями второго тысячелетия до н.э. Они указывали на неверные и на недостаточные параллели, и говорили, что в качестве возможного фона рассказов о праотцах нужно обратить внимание и на другие периоды. Сами они в основном обращали внимание на материалы первого тысячелетия до н.э., фактически отрицая возможность проведения аналогий с третьим тысячелетием до н. э. и со свидетельствами начала второго тысячелетия. Эти исследователи фактически вернулись к идее девятнадцатого века о том, что праотцев "придумали" примерно через тысячу лет после первой половины второго тысячелетия, и в повествованиях о них на самом деле отражена реальность позднего периода.

Часто у читателей научных публикаций на тему историчности рассказов книги Берешит и других книг Танаха может создаться впечатление, что мнение вышеупомянутых ученых и их израильских единомышленников является консенсусом. Однако существуют и другие мнения современных исследователей. Например, в 2003 году, вышла в свет на английском языке книга "О достоверности Ветхого Завета", которую написал известный египтолог и исследователь Древнего Востока, профессор Ливерпульского университета Кеннет Китчен (р. 1932 г.). Китчен обращался к теме Танаха и Древнего Востока и в своих более ранних публикациях, и этот труд можно считать подведением итогов его многолетних исследований историчности библейских повествований. Среди прочего, книга К. Китчена интересна тем, что в ней содержатся данные исследований последних лет, и так как она вышла в свет после выхода работ вышеупомянутых исследователей, в ней приводятся ответы на их доводы. Ниже мы предоставим читателям некоторые данные о соответствии рассказов о праотцах и того, что нам известно о Древнем Востоке второго тысячелетия до н.э., опираясь на исследования Китчена и Гринца.

Вначале попробуем определить, что представляют собой рассказы о праотцах из книги Берешит. Тот, кто читает эти повествования, может обратить внимание, что в них идет речь о людях, которые рождаются, женятся, имеют детей, пасут скот, выращивают урожай, поклоняются своему Богу. В рассказах о праотцах отражаются повседневные реалии человеческой жизни, и в них нет характерных особенностей древневосточных сказок и исторических легенд, как то оживающие по волшебству разрубленные животные, или преграждающие путь заграждения из золота. В рассказах о праотцах упоминаются реальные географические названия (Ур, Харан, Шхем, Египет, Хеврон, Негев и т.д), а не неизвестные сказочные страны. Рассказы о праотцах написаны в стиле прозы, а не эпической поэзии, как, например, угаритские сказания. По своей форме и содержанию рассказы о праотцах близки к наиболее реалистическим историческим произведениям древневосточной литературы.

Китчен приводит перечень данных из рассказов о праотцах, которые однозначно соответствуют тому, что нам известно о первой половине второго тысячелетия до н.э., и показывает, что такие аналогии по-прежнему актуальны. Так, практически все имена праотцев соответствуют именам второго тысячелетия. Полуоседлый статус праотцев легко сопоставим с данными начала второго тысячелетия из Мари. Ханаан, в котором живут праотцы, является территорией мелких, независимых городов-государств и племенных групп, а не территорией, где, например, доминирует Египет, как это имело место в 1540-1150 гг. до н. э. В 14-ой главе книги Берешит рассказывается о коалиции царей из Месопотамии, которая вела войну с царями в окрестностях Иордана. Китчен отмечает, что примерно в 2000-1750 гг. до н.э. такие альянсы месопотамских царей были распространенным явлением. Имена царей, упомянутых в Берешит, 14:1, соответствуют известным именам и типам имен того времени и региона, даже если сами персонажи не были идентифицированы в небиблейских источниках.

Еще один факт, на который обратил внимание Китчен, - это 20 шекелей серебра, заплаченные за Йосефа (Берешит, 37:28), что соответствует цене раба примерно в восемнадцатом веке до н. э. До того времени рабов продавали по более дешевой цене (в среднем 10 или 15 шекелей), а в более поздние периоды их цена была выше.

Многие из обычаев праотцев, упоминаемые в книге Берешит, не упоминаются в качестве законов в книгах Шмот (Исход) и Дварим (Второзаконие), но у них есть аналогии в сборниках законов и в обычаях Месопотамии начала второго тысячелетия до н. э. Например, в законах Хаммурапи (§ 144) упоминается возможность того, что бездетная женщина может дать мужу свою рабыню, чтобы та родила ему детей, и это соответствует рассказу о праматери Саре, которая, будучи бесплодной, дала праотцу Аврааму свою рабыню Агар (см. Берешит, 16:1-2). Далее, согласно законам Хаммурапи, сыновья, рожденные такими рабынями, получали наследство, если были признаны их отцом (§ 170), и не получали, если не были признанны им (§ 171). В этом контексте интересно отметить нежелание Авраама изгнать Агар и рожденного ей Ишмаэля (Берешит, 21:10-11), когда Сара потребовала этого от него, чтобы Ишмаэль не наследовал вместе с рожденным ей Ицхаком. Возможно, что изначальное нежелание Авраама изгнать Агар и Ишмаэля, было связано с его намерением признать Ишмаэля, и потребовалось Божественное повеление, чтобы он выполнил требование Сары и изгнал их (Берешит, 21:12-14).

В отличие от аналогий с началом второго тысячелетия, Китчен весьма осторожно относится к проведению аналогий между рассказами о праотцах и текстами из города Нузи (середина второго тысячелетия до н.э.). Такие исследователи как Ван Сетерс приложили большие усилия, чтобы опровергнуть аналогии тех или иных обычаев из Нузи с обычаями, представленными в рассказах о праотцах, и тем самым показать, что исторический фон библейских повествований не соответствует второму тысячелетию до н.э. Китчен согласился, что многие предлагаемые аналогии между текстами Нузи и обычаями праотцев оказались неверными, отмечая при этом, что есть достаточно соответствий между обычаями праотцев и более ранним периодом, чем период текстов из Нузи.

Кроме данных, явно соответствующих тому, что нам известно о начале второго тысячелетия, Китчен отмечает также данные, которые соответствуют как этому периоду, так и более поздним, например данные археологических раскопок упомянутых в рассказах о праотцах местностей. Кроме того, он считает, что в повествованиях о праотцах есть несколько поздних вставок, как правило, связанных с изменениями географических названий в более поздний период.

В своих исследованиях Китчен отвечает на доводы минималистских исследователей (Ван Сетерс и др.), пытающихся проводить аналогии между рассказами о праотцах и данными первого тысячелетия до н.э. Так, он указывает на необоснованность их предположений, что упоминания о том, что праотцы были пастухами и об использовании шатров отражают условия первого тысячелетия. Он показывает несоответствие ассирийского брачного документа седьмого века до н. э. с рассказом о том, что Сара дала Агар Аврааму. Нельзя не отметить и упоминания в рассказах о праотцах верблюдов и филистимлян, которых некоторые исследователи объявили анахронизмами. Они считают, что не могло быть использования верблюдов до конца второго тысячелетия до н.э., а филистимляне прибыли в Эрец-Исраэль в начале двенадцатого века до н.э.

Насчет верблюдов К. Китчен приводит данные о том, что археологические находки - как например, череп верблюда, найденный в Египте, фигурка верблюда из Библа, датируемая примерно девятнадцатым / восемнадцатым веком до н.э., печать с изображением верблюда из северной Сирии, датируемая восемнадцатым веком - свидетельствуют об ограниченном использовании верблюдов в тот период, что соответствует упоминаниям этих животных в рассказах о праотцах.

Насчет филистимлян интересный и аргументированный ответ дал Й-М. Гринц. Он пришел к выводу, что было два вида народов, называемых в Танахе плиштим (филистимляне). Те, которые жили во времена праотцев и упомянуты в книге Берешит, жили в Негеве, их правителем был царь, и они были преимущественно пастухами. А филистимляне, о которых идет речь, например, в книге Шофтим (Судей), прибыли в Эрец-Исраэль в начале двенадцатого века до н.э., поселились на побережье Средиземного моря и создали союз пяти городов-государств (Аза, Ашкелон, Ашдод, Гат и Экрон), во главе которых стояли правители. С ними евреи и вели войны, описанные в Танахе. По мнению Гринца, трудно представить, что кто-то, кто жил в то время, когда евреи соседствовали с филистимлянами второго вида, составил бы рассказы, в которых "переселил" бы их в Негев и наделил особенностями, отличающимися от особенностей современных ему филистимлян. Китчен (как и Гринц до него) считает, что рассказы о праотцах были составлены в поколениях, предшествовавших Моше (тринадцатый век до н.э.), и передавались по традиции. Хотя темой нашей статьи было рассмотрение вопроса историчности повествований о праотцах, а не теологические или религиозные вопросы, отметим, что и в еврейских традиционных источниках можно увидеть идею о том, что материалы, вошедшие в книгу Берешит, уже были составлены и записаны до Моше. Так, в мидраше Шмот Раба сообщается о том, что Моше говорил Всевышнему, что он читал в книге Берешит о поступках людей прежних поколений, и о том, что у порабощенные в Египте сынов Израиля были свитки.

"Вести", 25.11.2010

Другие статьи Ицхака Стрешинского

Hosting by