Велвл Чернин

Этническая карта Израиля: история, проблемы и перспективы развития

Еврейское национально-освободительное движение, ставшее известным под названием сионизма, сформировалось под влиянием национальных движений народов Европы XIX века. Подобно им оно ставило своей задачей создание суверенного национального государства. Евреи жили в Европе задолго до того, как сформировалось большинство ныне живущих в этой части света народов, однако на протяжении веков они продолжали считать своей родиной Эрец Исраэль. Таким образом, проект создания еврейского национального государства оказался изначально связан с Ближневосточным регионом, для которого идея национальной государственности была еще чужда.

Связь евреев с Эрец Исраэль не прекращалась никогда. Она находила свое практическое выражение в репатриации, в паломничестве и сборе средств на поддержание еврейских общин, существовавших на исторической родине. К 1881 году, когда по инициативе протосионистского движения «Хибат-Цион», известного в те времена по-русски как палестинофильское, началась волна репатриации, ставшая впоследствии известной в качестве Первой алии, в стране существовал только один чисто еврейский населенный пункт — крохотная деревушка Петах-Тиква, основанная за три года до этого выходцами из иерусалимского старого ишува. Евреи составляли большинство населения в двух городах — Иерусалиме и Тверии. Значительные еврейские общины существовали в Цфате и Хевроне. Помимо этого имелся ряд мелких общин: в Яффе, Газе, Шфараме, Пкиине и в некоторых других населенных пунктах. Однако в целом Эрец Исраэль представляла собой часть обширного этнокультурного региона, в котором доминировали арабы-мусульмане. Эта страна не была единым целым в административном отношении — она существовала в определенных границах лишь в коллективном сознании евреев. При этом в стране, которую евреи считали своей, они были меньшинством, хотя и меньшинством значительным в численном отношении.

В последующие четыре десятилетия был основан целый ряд чисто еврейских населенных пунктов. Среди них был первый за долгие века чисто еврейский город Тель-Авив, а также десятки сельских населенных пунктов, располагавшихся главным образом на Приморской равнине и в Верхней Галилее. В этот период были основаны также еврейские сельскохозяйственные поселения в Башане (в традиционном русском переводе Библии — Васан), находящемся на территории нынешней Сирии и являющемся частью исторической Эрец Исраэль, однако эти поселения были оставлены из-за непреодолимого давления со стороны турецких властей и арабских соседей.

Создание британской подмандатной территории Палестина в 1921 году стало важнейшим шагом на пути формирования еврейской государственности в Эрец Исраэль. Еврейская страна как политическая единица снова появилась на карте мира. Иврит получил статус официального языка (наряду с английским и арабским), что стало практическим выражением признания евреев в качестве одной из «титульных» национальностей подмандатной территории, если пользоваться советской терминологией.

В период, который в израильской историографии принято именовать «государством в пути», еврейское национально-освободительное движение добилось трех основных результатов.

1. Были сформированы все главные национальные институты, создавшие базу для создания суверенного еврейского государства.

2. Доля евреев в населении страны существенно возросла, составив треть от его общей численности.

3. Сформировались компактные районы с преобладанием еврейского населения.

В то же время еврейское национально-освободительное движение потерпело поражение в своей попытке распространить еврейскую поселенческую активность на Заиорданье. Тем самым была упущена возможность включить его в состав будущего еврейского государства. Наметившееся в этот период существенное усиление арабского национализма, противостоявшего национальным устремлениям евреев, с одной стороны, было следствием внутреннего развития арабского общества, но с другой стороны, его стимулировал непосредственный контакт и конфликт с сионизмом, представлявшим собой, как было сказано выше, национально-освободительное движение европейского типа.

Арабский национализм не был готов признать право евреев на национальное самоопределение даже на части их исторической родины. Результатом этого стала война Израиля за независимость 1947–1949 гг., в ходе которой произошли следующие радикальные перемены этнополитической ситуации в Эрец Исраэль:

1. Страна был разделена между евреями и арабами. Тот факт, что те части Эрец Исраэль, которые оказались в руках арабов, не стали основой для палестинского арабского государства, а перешли под контроль соседних арабских государств без каких-либо попыток местных арабов противостоять им, свидетельствует об отсутствии на этом этапе палестинского арабского национального движения как самостоятельной силы и идеологии.

2. На части территории Эрец Исраэль было создано независимое еврейское Государство Израиль.

3. Произошел фактический обмен населением между Израилем и арабскими государствами. Евреи полностью покинули занятые арабами территории Эрец Исраэль. Помимо этого бульшая часть евреев арабских стран в течение ряда лет, последовавших за этой войной, были вынуждены покинуть места своего традиционного проживания и переселиться в Израиль или на Запад. Значительная часть арабов, проживавших до войны на территориях, отошедших к Израилю, покинули свои дома и стали беженцами. Всего в результате межэтнического конфликта между евреями и арабами в Эрец Исраэль территорию Израиля покинули 600–700 тысяч арабов. Число евреев, вынужденных покинуть свои дома, оказавшиеся на захваченных арабами территориях Эрец Исраэль, и переселившихся в последующие годы из арабских стран в Израиль превысило 1 миллион.

В 50–60-е гг. в Израиль прибыли более 1 миллиона репатриантов, т.е. вдвое выше численности еврейского населения, находившегося в стране к моменту провозглашения независимости. В этих условиях Израиль успешно решил задачу сохранения статуса языка иврит как основного языка общения в стране, что обеспечило консолидацию разнородных еврейских общин диаспоры в израильскую еврейскую нацию. Отчасти это было достигнуто благодаря административным мерам, выглядящим в наши дни как антидемократические. В те же годы в Израиль прибыли тысячи смешанных семей репатриантов. Поскольку Верховный раввинат в те годы полностью контролировался сионистами, рассматривавшими интеграцию этих семей в еврейское общество Израиля как национальную задачу, в этой связи не возникло сколько-нибудь заметных галахических проблем. Раввины не выискивали «гоев» специально, а в случае необходимости осуществляли процедуру гиюра легко, о чем в наши дни в Израиле невозможно и мечтать. Прохождение гиюра воспринималось прежде всего как проявление лояльности к еврейскому национальному коллективу и желания быть его неотъемлемой частью. От прозелитов из смешанных семей не требовали строгого исполнения заповедей.

На территории Израиля оставалось маленькое по нынешним понятиям нееврейское этническое меньшинство. Значительную его часть составляли арабоязычные христиане и друзы. Израильские власти успешно осуществили отделение израильских черкесов и друзов от основного массива нееврейского меньшинства путем стимулирования, поддержания и развития их особой идентичности. Это привело к тому, что отношения между данными группами и еврейским государством более или менее стали походить на нормальные для Европы отношения малочисленного этнического меньшинства с национальным государством и с государствообразующей нацией. В том же ключе в целом развивались и развиваются отношения еврейского государства с его нееврейскими гражданами, принадлежащими к малочисленным религиозным группам: последователям мусульманской секты Ахмадие, проживающим в хайфском квартале Кабабир; бахаистами (в Хайфе и Акко), а после Шестидневной войны 1967 г. и с алавитами, проживающими в селе Раджар, ранее принадлежавшем Сирии.

При этом с арабами-христианами и особенно с арабами-суннитами Израилю не удалось выстроить таких отношений. Арабы-сунниты, составляющие подавляющее большинство мусульманского населения страны, в массе своей не были готовы воспринимать себя в качестве этнического меньшинства в маленьком еврейском государстве, а скорее были склонны видеть себя в качестве части огромного большинства на обширных территориях, на которые претендовал панарабизм. Сложилась модель отношений арабского меньшинства с еврейским национальным государством, во многом напоминающая отношения немецкого меньшинства с Чехословацким государством после распада Австро-Венгерской империи и отношения русских этнических меньшинств с новыми национальными государствами, возникшими на развалинах СССР. Специфика Ближнего Востока добавляла к этим отношениям религиозный аспект, в рамках которого создание независимого еврейского национального государства не могло не рассматриваться мусульманами в качестве бунта «зимми», а само Государство Израиль становилось «ард эль-харб», т. е. землей войны против неверных.

Арабы-христиане, веками жившие под властью мусульман в Палестине и смирившиеся с подчиненным положением «зимми», оказались связаны с арабами-мусульманами в результате воздействия следующих трех основных факторов.

1. Влияние идеологии арабского национализма, пытавшегося уравнять всех арабов независимо от их религиозной принадлежности.

2. Ошибочная политика израильских властей в отношении арабов, в результате чего арабоязычные христиане не были отделены от арабов-мусульман, как это произошло с друзами и черкесами.

3. Неспособность или нежелание израильских властей продемонстрировать свою власть и реально защитить христиан от нападений соседей в нееврейских населенных пунктах Израиля, где христиане проживали совместно с мусульманами и друзами.

Первый премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион предвидел острую проблему, которой могут стать впоследствии израильские арабы. Он рассматривал идею ассимиляции их еврейским большинством путем объявления их потомками евреев, когда-то насильственно обращенных в ислам. Однако эта идея не была доведена до стадии практической реализации. Как следствие нерешенности данной проблемы в последующие десятилетия, когда в результате стремительного улучшения медицинского обслуживания, увеличения продолжительности жизни и снижения детской смертности среди израильских арабов-мусульман произошел демографический взрыв, резко повысивший их долю в населении, евреи Израиля оказались в положении постоянного состязания с арабским меньшинством в численности, много лет пытающимися вычислить тот год, когда численность арабов сравняется с численностью евреев.

Таким образом, Израиль, провозглашенный как демократическое еврейское государство, оказался в ловушке. С одной стороны, для сохранения еврейского характера демократического государства необходимо сохранение в нем явного численного преобладания евреев. С другой стороны, в Израиле отсутствует характерный для большинства стран мира процесс ассимиляции меньшинств большинством. Доля арабов среди населения продолжает постоянно возрастать, и этот рост сдерживают лишь волны еврейской репатриации. Если ситуация не изменится, в отдаленной перспективе у Израиля остаются лишь три возможности.

1. Прекращение существования Израиля в качестве еврейского национального государства.

2. Превращение Израиля в государство, открыто дискриминирующее своих арабских граждан (жителей) и лишающее их равных прав с евреями.
3. Массовая депортация арабского населения за пределы страны.

Все эти варианты выглядят в настоящий момент неприемлемыми и неосуществимыми по следующим причинам.

1. Подавляющее большинство израильских евреев ни при каких обстоятельствах не готовы снова стать меньшинством в собственной стране. Реальная угроза прекращения существования Израиля в качестве еврейского национального государства неизбежно приведет к вооруженному межнациональному конфликту, какова бы ни была для евреев цена этого конфликта.

2. Общественная атмосфера в современном Израиле и его прочно устоявшийся демократический характер не позволят ему стать государством апартеида.

3. Массовая депортация арабского населения за пределы страны возможна только в случае полномасштабного вооруженного конфликта, которого Израиль стремится избежать. Помимо этого значительная, если не бульшая часть израильтян считают депортацию гражданского населения недопустимой по моральным соображениям.

Эта проблема, наметившаяся в первые два десятилетия независимости Израиля, серьезно обострилась после 1967 г. Шестидневная война привела к воссоединению всей территории бывшей подмандатной Палестины под властью Израиля после раздела страны, продолжавшегося менее двух десятилетий. Помимо этого под контроль Израиля перешла западная окраина исторической области Башан (Голанские высоты), где последнее еврейское поселение перестало существовать в 1920 г., а также Синайский полуостров (впоследствии возвращенный Египту), северо-западную окраину которого еврейские религиозные источники включают в состав Эрец Исраэль. Блестящая военная победа, приведшая не только к освобождению частей Эрец Исраэль (включая основные святые места иудаизма в Иерусалиме, Хевроне, Шхеме (Наблусе) и Бейт-Лехеме (Вифлееме)), но и к ощущению того, что Израиль стал региональной сверхдержавой, вызвала эйфорию в израильском обществе. Вместе с тем под контролем Израиля оказалось многочисленное арабское население, что и стало причиной многократного обострения изложенной выше проблемы.

Вследствие этого освобожденные (оккупированные) в ходе Шестидневной войны территории не были аннексированы Израилем за исключением Восточной части Иерусалима (арабские жители которой получили статус постоянных жителей, но не граждан Государства Израиль) и Голанских высот (нееврейское население которых бежало в Сирию, за исключением друзов из четырех деревень и алавитов из одной деревни). Относительно занятых в ходе войны территорий в Израиле изначально не было консенсуса. В то время как левые рассматривали их в качестве «залога», в обмен на который арабы признают еврейское государство и заключат с ним договоры о мире, правое крыло израильского общества активно поддерживало идею неделимой Эрец Исраэль. Результатом стала непоследовательная политика израильских правительств по отношению к территориям на протяжении более чем четырех десятилетий, прошедших с тех пор.

С одной стороны, эти территории не были аннексированы, с другой — на них активно развивалось еврейское поселенческое движение по уже устоявшейся в догосударственный период модели:

1) установление еврейского присутствия;

2) укрепление еврейского присутствия;

3) создание относительно компактных районов с преобладанием еврейского населения (в современной терминологии — «блоки поселений»).

В то время как израильские левые с годами постепенно все более радикализировались, придя в итоге к пропаганде идей изначальной нелегитимности израильского присутствия на этих территориях (и даже изначальной аморальности сионистского проекта, лишившего палестинский народ его родины), правые утратили инициативу и заняли оборонительные позиции, несмотря на успехи поселенческого движения. Все это привело к острейшему общественному и идеологическому кризису, наметившемуся в начале 90-х годов и продолжающемуся до сих пор.

Выдвинутая левыми и начавшая реализовываться по их инициативе идея мирного урегулирования на основе территориальных уступок со стороны Израиля показала себя не как политическая программа, а как своего рода религиозная идеология, не менее фанатичная и даже более разрушительная, чем радикально правый мессианизм. Передача территорий под арабский контроль, ликвидация еврейского присутствия на них и создание «палестинского арабского государства» стали, по сути, целью израильских левых, а не средством достижения мира для Государства Израиль. Практика показала, что территориальные уступки не принесут мира, поскольку палестинские арабские партнеры Израиля по переговорам не способны и не желают брать на себя никаких обязательств и отказываются даже на словах признать право евреев на самоопределение в виде национального государства.

Вместе с тем продолжение существующей уже более четырех десятилетий ситуации, при которой находящиеся под контролем Израиля территории Иудеи и Самарии (Западного берега реки Иордан) не аннексированы, а статус их арабских жителей не определен, вызывает все усиливающееся давление со стороны Запада (и израильских левых), обвиняющих еврейское государство в политике апартеида. Аннексии же этих территорий препятствует в первую очередь страх перед превращением Израиля в двунациональное государство, а впоследствии, по мере увеличения доли арабов в нем, в арабское государство с еврейским меньшинством. Каковы судьбы меньшинств в арабских государствах, хорошо известно, и израильтяне, естественно, не желают подобной судьбы своим потомкам. Что же касается идеи трансфера (депортации или добровольного выселения) арабского населения, то в существующих условиях она представляется нереализуемой.

В качестве правого ответа на этот политический тупик лидер партии «Наш дом — Израиль» Авигдор Либерман выдвинул идею обмена территориями между Израилем и гипотетическим арабским палестинским государством. Речь идет, по сути, о новом разделе страны по этническому принципу без учета того, какие территории находятся в составе Израиля со времен Войны за независимость, а какие были заняты в 1967 г.

Это предложение стало удачным политическим ходом, но сама идея практически нереализуема по следующим причинам.

1. Невозможность создания стабильного палестинского арабского государства, способного жить в мире с Израилем.

2. Чересполосное расселение евреев и арабов как в самом Израиле, так и в Иудее и Самарии, что при попытке реализации программы такого рода неизбежно потребует либо физического обмена населением (а не только территориями), т. е. насильственного переселения людей, либо создания двух государств с невероятно извилистой линией границы и многочисленными анклавами, принадлежащими другому национальному государству внутри них. В последнем варианте это выглядит полной утопией.

3. Израильские арабы не хотят жить в гипотетическом арабском палестинском государстве и предпочитают оставаться гражданами еврейского государства, являющегося единственной демократией на Ближнем Востоке и обеспечивающего своим гражданам значительно более высокий уровень жизни и социальной защищенности, чем арабские страны. При попытке обмена территориями они, будучи израильскими гражданами, могут просто переехать в районы, остающиеся под контролем Израиля. Юридического механизма, позволяющего лишить их израильского гражданства, нет.

4. Частичная реализация этого плана не решит проблемы, а в лучшем случае лишь отсрочит новый взрыв насилия.

На этом фоне обращают на себя внимание раздающиеся в последнее время в Израиле призывы к аннексии территорий Иудеи и Самарии или, пользуясь международной, арабской и левой терминологией, Западного берега реки Иордан. В левой версии идею «неделимой Эрец Исраэль» изложил известный демограф Мирон Бенвенисти, заявивший, что процесс срастания Западного берега с Израилем необратим и нет иного выхода, как аннексия Западного берега и создание единого еврейско-арабского государства. Менее радикальные израильские левые справедливо усмотрели в этой идее угрозу существованию еврейского государства и вероятность нового витка насилия.

В правом лагере идею аннексии Западного берега Израилем выдвинул бывший министр иностранных дел и министр обороны Моше Аренс. По его мнению, демографическая угроза еврейскому большинству сильно преувеличена, и Израиль сможет сохраниться как еврейское государство, даже предоставив гражданство арабам Западного берега. Аренс не упомянул о том, что фактическая независимость сектора Газа после ликвидации израильского присутствия в нем способствует реализации этого плана, поскольку, лишившись сравнительно небольшой территории, Израиль избавился не менее чем от половины арабского населения контролируемых территорий. Однако такой вывод напрашивается. Превращение сектора Газа в фактически независимое арабское государство, управляемое ХАМАСом, оторвало этот район исторической Эрец Исраэль не только от Израиля, но и от Западного берега, района, аннексия которого Израилем представляется реализуемой, хотя и трудной задачей. Западный берег гораздо теснее, чем сектор Газа, связан с Израилем, именно здесь находятся основные святыни иудаизма, плотность населения здесь ниже, чем в секторе Газа, здесь уже сейчас заметный процент населения составляют евреи. Помимо этого в ряде районов Западного берега, в отличие от сектора Газа, сохранилось значительное христианское население, отношения которого с израильтянами всегда были значительно лучше, чем у арабов-мусульман.

Несмотря на то что ни одна серьезная политическая партия в Израиле не высказалась пока в поддержку идеи, выдвинутой Аренсом, она заслуживает серьезного обсуждения, поскольку представляет собой правую инициативу провалившимся идеям урегулирования по формуле «территории в обмен на мир». Нет сомнения, что реализация этого плана еще больше обострит проблему отношений арабского меньшинства с еврейским характером Государства Израиль, а потому Израилю потребуется продуманная, спланированная, последовательная политика в сфере этнического строительства.

Прежде всего, необходимо осознать, что вследствие специфики своего географического положения и формирования населения, составляющего этническую основу государства, Израиль вынужден решать сейчас проблемы этнического строительства, с которыми большинство стран Европы сталкивались в конце XIX – первой половине ХХ века. Задачей этнического строительства в рамках национального государства является достижение стабильного и явного численного и культурного преобладания государствообразующей нации, предупреждение появления ирредентистских движений, построение упорядоченных и максимально бесконфликтных отношений между государствообразующей нацией и этническими меньшинствами. Израиль — не единственная страна цивилизованного мира, вынужденная решать проблемы такого рода в наше время. В качестве примеров можно привести Латвию и Эстонию — национальные государства с проживающими на их территории этническими меньшинствами, численность населения которых приближается к 40% численности всего населения этих стран.

В конкретных условиях Израиля основными задачами политики этнического строительства неизбежно должны стать:

1) консолидация, численный рост и повышение доли веса евреев в населении страны;

2) ослабление внутренней консолидированности и сокращение удельного веса арабской мусульманской общности;

3) стимулирование развития и возрождения особой идентичности мелких этнических групп, в настоящее время ориентированных на идентификацию с арабско-мусульманской общностью, и их переориентация на выстраивание особых, независимых от арабов-мусульман отношений с еврейским государством.

Выработка политики такого рода будет необходима Израилю и в том случае, если идея Аренса никогда не будет реализована или будет реализована лишь частично, поскольку Израиль уже сейчас (хотя и в меньших, чем в случае аннексии Иудеи и Самарии масштабах) сталкивается с упомянутыми выше проблемами.

Репатриация евреев из стран диаспоры изначально выдвигалась в качестве одной из центральных задач сионизма и была важнейшим инструментом формирования и сохранения еврейского большинства в стране. В наше время, когда более половины евреев мира все еще проживают в диаспоре, роль репатриации в сохранении еврейского характера государства Израиль остается чрезвычайно высокой. Одновременно с этим не менее важна в данном отношении и лишь недавно начатая в Израиле целенаправленная работа по сокращению эмиграции евреев из страны и создания условий для возвращения сотен тысяч израильских евреев, проживающих за рубежом.

Высокий процент смешанных браков практически во всех еврейских общинах диаспоры привел к тому, что в настоящее время практически с любой сколько-нибудь массовой волной репатриации в Израиль прибудут многочисленные смешанные семьи. Ярким примером этого является массовая репатриация из СССР/СНГ, когда в Израиль прибыли порядка 300 тысяч новых граждан, которых Галаха (еврейское религиозное право) не считает евреями. Одновременно с этим религиозные сионисты, большая часть которых решительно выступали против начатого в Осло «мирного процесса», оказались оттеснены от руководства Верховным раввинатом, куда при поддержке левых партий вошло большое количество ультраортодоксов. Ультраортодоксальные круги, задающие сейчас тон в Верховном раввинате, крайне усложнили прохождение гиюра. В результате Израиль лишился важнейшего инструмента интеграции этих граждан в еврейский национальный коллектив. Искусственно была создана проблема «неевреев», стыдливо именующихся в израильской статистике «и другие».

Советская еврейская идентичность, сложившаяся в крайне специфических условиях атеистического режима, контролировавшего на протяжении трех поколений практически все стороны жизни граждан, имеет этнический характер. Религиозный фактор играет в ней незначительную роль. Поэтому Рабинович, родившийся от нееврейской матери, воспринимался окружающими и воспринимал самого себя в стране исхода в качестве еврея. Превращение Рабиновича в «гоя» в Израиле противоречит логике советской еврейской идентичности, особенно на фоне того, что Иванов, имеющий еврейскую бабушку по матери, стал в Израиле галахическим евреем. Однако возможности полностью отменить галахический принцип определения еврейства в Израиле нет. Идентичность уроженцев Израиля и большинства еврейских общин диаспоры двойственна: она включает в качестве важнейшей составляющей религиозный элемент. Попытка отделить принадлежность к еврейской национальности от еврейской религии приведет к фактическому расколу еврейского национального коллектива в Израиле. Однако, как показала практика 50–70-х годов, гиюр для членов смешанных семей в облегченной форме возможен и ведет к их полному растворению в еврейском национальном коллективе Израиля. Существующая проблема репатриантов-«неевреев» была создана искусственно, но ущерб, наносимый ею Израилю, вполне реален.

Ужесточение правил процедуры прохождения гиюра, вызванное догосударственным, несионистским подходом к данному вопросу со стороны ультраортодоксального раввинского истеблишмента, противоречит национальным интересам Израиля как еврейского государства. Обращает на себя внимание тот факт, что в данном вопросе ультраортодоксальные фундаменталисты смыкаются с левыми постсионистами, пропагандирующими превращение Израиля в поликультурное общество в качестве шага в направлении отмены еврейского национального характера государства и превращение его в «государство всех граждан» по типу США — страны, в которой государствообразующая этническая группа отсутствует как таковая. Репатрианты, которых Галаха не считает евреями, квалифицируются постсионистами в качестве еще одной особой нееврейской группы населения наряду с арабами, иностранными рабочими и т.д. Употребление наименования «нееврей» и «гой» в отношении детей еврейских отцов от нееврейских матерей, сколь бы оправданным оно ни выглядело с точки зрения Галахи, оказывает разрушительное воздействие на идентичность конкретных людей и на израильский национальный еврейский коллектив в целом. Несомненно, Израилю придется пойти на принятие мер для изменения сложившейся неблагополучной ситуации и восстановления действовавших в 50–70-е годы правил гиюра для репатриантов смешанного происхождения.

Двойственный, этноконфессиональный характер еврейской идентичности в сочетании с жесткими религиозными правилами гиюра, не говоря уже об отсутствии какого бы то ни было стимулирования гиюра, является основной причиной, по которой в Израиле не происходит характерный для большинства стран мира процесс ассимиляции меньшинства большинством. О гиюре арабов не принято говорить, хотя прецеденты обращения арабов в иудаизм имели место. Достаточно вспомнить бойца еврейской подпольной боевой организации Эцель Баруха Мизрахи (1926–1948), родившегося в мусульманской семье в Цфате под именем Хамуды Абу эль-Инейна и отдавшего жизнь за независимость Израиля.

В существующих ныне в Израиле условиях вместо ассимиляции меньшинства происходит ассимиляция большинства. Тысячи еврейских девушек выходят замуж за арабов, переходя при этом в ислам. Их дети воспитываются в еврейском государстве в качестве арабов и мусульман, несмотря на то что являются евреями по Галахе. Время от времени в израильских СМИ сообщается о том, что какая-то из этих женщин бежала от мужа (иногда с детьми) и вернулась в иудаизм. Иудейская религия относится к смешанным бракам (и уж тем более к переходу евреев в другие исповедания) крайне отрицательно, однако в демократическом обществе полностью избежать смешанных браков невозможно. Израильтянам придется рано или поздно понять, что они являются не религиозной общиной меньшинства в диаспоре, а государствообразующей нацией, а потому в их интересах создать условия, чтобы дети из смешанных арабско-еврейских семей воспитывались в качестве евреев.

В современном демократическом обществе нельзя говорить всерьез и о возвращении к практике иудейских царей-первосвященников из династии Хасмонеев, которые на рубеже II–I веков до н.э. насильственно обратили в иудаизм эдомитян и итуреев, чтобы расширить этнорелигиозную базу государства и избежать ирреденты. Однако при определенных условиях иудаизация некоторой части израильских арабов возможна. Помимо упомянутых выше смешанных арабско-еврейских браков, к ней могут привести следующие факторы.

1. Реальное или легендарное происхождение тех или иных арабских кланов от евреев, обращенных в ислам. Не следует преувеличивать масштабов этого явления, но группы арабов, сохраняющих историческую память о своем еврейском происхождении, существуют и в некоторых населенных пунктах они составляют большинство (ярчайшим примером служит огромное село Ята в Хевронских горах). Данным вопросом занимаются отдельные энтузиасты, но серьезные израильские организации (например, организация «Шавей Исраэль», занимающаяся поисками «потерянных колен израилевых» по всему миру), не говоря уже о правительственных учреждениях Израиля, не уделяют ему ни малейшего внимания.

2. Фактическое отсутствие у израильских арабов собственной городской культуры, а также доминирование евреев и иврита во всех крупных городских центрах, учреждениях культуры, науки и т.д. Арабская мусульманская культура остается в Израиле преимущественно «деревенской». Соответственно, стремление к социальному продвижению требует от израильских арабов теснейшего общения с евреями, свободного владения их языком и т.д. При определенных условиях представляется возможной и иудаизация части образованной арабской элиты, стремящейся уйти от «деревни».

В любом случае, в обозримом будущем реально ожидать перехода в иудаизм лишь небольшого меньшинства израильских арабов. Однако значение этого явления (в тот момент, когда оно станет явлением) далеко выходит за рамки небольшого численного увеличения еврейского большинства за счет арабского меньшинства. Гораздо существеннее то, что оно будет существенно способствовать ослаблению внутренней консолидации мусульманского арабского коллектива, а когда табу на переход в иудаизм из ислама будет сломано, при правильно созданной динамике это явление сможет сработать по принципу «снежного кома». Кроме того, Израиль получит весомый пропагандистский довод в пользу своих прав на территории Иудеи и Самарии (и в целом на Палестину/Эрец Исраэль), поскольку арабы, переходящие в иудаизм, могут быть представлены в качестве коренных жителей страны, евреев, предки которых были насильственно обращены в ислам арабскими завоевателями.

На протяжении длительного времени израильские левые пытались достигнуть урегулирования затяжного межэтнического конфликта в стране путем территориального и политического разделения евреев и арабов. Они настаивали (а некоторые из них продолжают настаивать и сейчас), что создание палестинского арабского государства на части территории Эрец Исраэль, рядом с еврейским государством соответствует национальным интересам Израиля, поскольку гарантирует мирное урегулирование на основании принципа «два государства для двух народов». При этом они исходили из того, что палестинские арабы представляют собой особую нацию «палестинцы», имеющую право на самоопределение. Однако многолетние попытки заложить основы палестинской национальной государственности, сопровождавшиеся пропагандистской кампанией всемирного масштаба и колоссальными денежными вливаниями в Палестинскую национальную администрацию, не привели к созданию чего-либо хотя бы отдаленно напоминающего национальное палестинское государство, которое было бы способно контролировать свою территорию и поддерживать мирные отношения с соседями. Одна из причин очевидного провала этого проекта состоит в том, что палестинские арабы не сформировались в единую нацию в современном смысле слова, а представляют собой конгломерат этнических, племенных и конфессиональных групп, каждая из которых обладает собственным самосознанием, культурой и интересами.

В создавшихся условиях Израилю неизбежно придется выстраивать особую политику по отношению к каждой из таких групп. Только это позволит достигнуть урегулирования не на основе нового раздела страны, а на основе уважения прав этнических меньшинств государствообразующей нацией. У демократического еврейского государства не могут существовать непреодолимые противоречия с национальными меньшинствами. Израиль может и должен предоставить им возможности для сохранения их особой идентичности, преподавания их языков и литератур в школах, равные возможности в карьере.

Примером того, что это возможно, могут служить израильские черкесы, сохраняющие свою особую идентичность, имеющие возможность преподавать свой язык и культуру в школе в местах их компактного проживания в Израиле (Кфар-Кама и Рейхания в Галилее), поддерживать связи с соотечественниками за пределами Израиля и со своей исторической родиной, использовать черкесский язык наряду с ивритом для официальных надписей на улицах своих сел и т.д. Черкесы служат в Армии обороны Израиля наравне с евреями и друзами и успешно интегрируются в израильское общество, сохраняя собственную идентичность.

Однако в отношении других (помимо черкесов и друзов) нееврейских этнических и конфессиональных групп Израиль до сих пор не выработал особой политики этнического строительства, объединяя их всех общим наименованием «арабы». В результате, несмотря на то что арабоязычное меньшинство имеет большие, чем черкесы, возможности для сохранения своей идентичности в Израиле, несмотря на то что арабский язык признан вторым официальным языком страны, противоречия в отношениях между еврейским большинством и арабоязычным меньшинством представляются на сегодняшний день непреодолимыми. Само по себе употребление термина «израильские арабы» применительно ко всем арабоязычным нееврейским группам в стране, независимо от их происхождения и вероисповедания, стимулирует их консолидацию в единый национальный коллектив, противостоящий евреям. Эта ситуация противоречит национальным интересам Израиля и может быть преодолена путем стимулирования развития особой идентичности каждой из различных групп, составляющих арабоязычное нееврейское население Израиля.

Далеко отстоят от остального арабоязычного населения Израиля арабы-христиане, сохраняющие свою эндогамность и избегающие браков с арабами-мусульманами. Положение христиан в качестве дискриминируемого мусульманами меньшинства на всем Ближнем Востоке изначально способствовало их терпимому (а в отдельных случаях даже восторженному) отношению к еврейскому национально-освободительному движению. Идеология панарабского национализма, пытавшаяся аннулировать значение религиозных различий, позволила части арабоязычных христиан интегрироваться в арабское националистическое движение и даже занять в нем высокие посты. Однако в наше время арабский национализм сдает свои позиции исламизму, что возвращает христиан в статус дискриминируемого меньшинства. Государство Израиль является единственным на Ближнем Востоке (за исключением Ливана) государством, гарантирующим христианам реальное равноправие. В отличие от христианских общин Ирака, Сирии, Иордании, христианская община Израиля численно не сокращается, а продолжает увеличиваться.

Излишне говорить о том, что христианство является традиционной религией стран Запада, Латинской Америки, России и т.д. Поэтому при правильной постановке вопроса особая политика Израиля в отношении христиан может принести мощный пропагандистский эффект и будет способствовать развитию международных контактов еврейского государства.

Благодаря упомянутым выше факторам, а также своему высокому образовательному уровню, представители элиты арабоязычных христиан выступали в роли своего рода посредников между еврейским государством и его арабскими гражданами. Их представительство в государственных органах Израиля было пропорционально намного выше, чем представительство арабов-мусульман. Во многих случаях политики-христиане выступали по отношению к еврейским партиям в роли своего рода «подрядчиков», приносивших им арабские, в первую очередь мусульманские, голоса. Ситуация, когда официальный Израиль, по сути, игнорирует особую идентичность христианского меньшинства и рассматривает его в качестве составной части арабского населения, привела к тому, что политики-христиане в неизмеримо большей степени зависят от голосов многочисленных мусульман, чем от голосов своих малочисленных единоверцев. В погоне за голосами мусульман многие политики христианского происхождения встали на путь антиизраильской радикализации (самый яркий пример — бывший депутат кнессета Азми Бшара). В среде израильских христиан раздаются жалобы на то, что у них нет своего представительства, потому что депутаты-христиане в кнессете отстаивают интересы мусульман.

В свете сказанного выработка особой политики в отношении христианского меньшинства представляется необходимой для Израиля. Она может включать стимулирование создания особого Объединения христианских местных советов (по аналогии с существующим отдельным Объединением друзских и черкесских местных советов); предоставление особого статуса святым для христиан городам Назарету и Вифлеему (в случае аннексии); создание в Министерстве образования департамента христианских школ, отдельного от департамента арабских школ; поддержку политиков-христиан, декларирующих особые интересы христианских общин; создание армейского подразделения из израильских христиан по аналогии с существующими друзскими и бедуинскими подразделениями и с учетом того, что заметное число израильских граждан-христиан служат добровольцами в израильской армии и сейчас.

Чрезвычайно важным фактором в формировании особой христианской политики является обеспечение безопасности христиан, подвергающихся нападениям со стороны мусульман и друзов в смешанных населенных пунктах. Это должно происходить параллельно с организацией эффективного присутствия полиции Израиля в нееврейских и смешанных населенных пунктах как акта восстановления реального израильского суверенитета в них.

Идентичность христиан Израиля многоступенчата; она подразумевает а) принадлежность к христианам; б) принадлежность к конкретной христианской деноминации; в) принадлежность к арабам; г) принадлежность к Государству Израиль. В интересах Израиля устранить или максимально ослабить арабский элемент их идентичности. В ряде случаев это представляется возможным за счет усиления их деноминационной идентичности и придания ей этнического характера. Поскольку в реальности большинство христиан Израиля являются потомками этнических групп, живших в Эрец Исраэль до арабского мусульманского завоевания и сохранивших свою особую идентичность, в их среде есть группы, которые могут рассматриваться в качестве особых, хотя и арабизированных в настоящее время этнических групп.

1. Палестинские греки.

Иерусалимский православный патриархат традиционно возглавляют этнические греки. Более того, подавляющее большинство ее высшего клира также состоит из этнических греков. Флаг Греции развевается над православными монастырями в Израиле, а греческий язык остается со времен византийского владычества языком богослужения (отчасти в этой функции выступает и арабский). Названием и самоназванием последователей этой церкви на арабском языке является «рум ортодокс», т.е. «греко-православный», или просто «рум», т.е «грек». До сих пор Израиль, по сути, полностью игнорирует особую идентичность палестинских греков. Однако в его интересах выработать особую политику по отношению к палестинской греческой общине. Такая политика должна включать:

А. Стимулирование связи палестинских греков с Грецией по образцу контактов, существующих, например, между ассоциациями греческой культуры в странах СНГ и греческими государственными инстанциями, поддерживающими контакты с соотечественниками за рубежом.

Б. Открытие в Израиле при сотрудничестве с Грецией и Кипром школ с греческим этнокультурным компонентом и курсов греческого языка.

В. Предоставление представителям данной общности юридической возможности изменения записи в графе «национальность» в их израильских документах с «араб» на «грек».

Тот факт, что палестинские греки в своей массе не владеют греческим языком, а говорят в быту по-арабски, не может служить препятствием для их греческой идентичности. В современной греческой диаспоре есть сотни тысяч людей, не владеющих греческим языком, но считающих себя греками. В качестве примера можно привести советских греков, подавляющее большинство которых в настоящее время говорят только по-русски, а часть из которых (греки-урумы на Украине, в Грузии и на Северном Кавказе) на протяжении веков использовали, а отчасти используют и сейчас в качестве своих традиционных разговорных языков тюркские диалекты. Уместно напомнить также, что в начале 20-х годов прошлого века во время обмена населением между Грецией и Турцией грекоязычные мусульмане рассматривались в качестве турок, а туркоязычные православные — в качестве греков. Для полной идентификации себя с греками как народом им оказалось достаточно православия и названия (самоназвания) «урум», т.е. «грек».

Численность греко-православных в Израиле составляет порядка 30–40 тысяч человек (общая численность прихожан Иерусалимского греко-православного патриархата в Израиле, на Западном берегу и в Иордании составляет, согласно официальным данным, 130 тыс. чел.). Большая их часть сосредоточена в Галилее и нигде не составляет большинства. Помимо этого палестинские греки проживают в Яффо, Лоде, Рамле, Иерусалиме, а также в Вифлееме, Рамалле и некоторых других населенных пунктах Западного берега. Теоретически в качестве части греческого меньшинства в Израиле можно рассматривать и греко-католическую общину, численно превышающую греко-православную, которая также сосредоточена прежде всего в Галилее (основное население села Фассута). Однако в отличие от греков-православных, арабизация греко-католической общины зашла очень далеко. Помимо этого среди мусульманского населения Западного берега (например, в селе Убейдия к востоку от Вифлеема) есть группы, происходящие от исламизированных греков, которые до сих пор сохраняют самоназвание «рум».

2. Ассирийцы

Ассирийское национальное движение, известное под названием ассирианизм, возникло в конце XIX века. Оно декларирует существование особой ассирийской нации, объединяющей ближневосточных христиан, говорящих на различных диалектах арамейского языка, — последователей Ассирийской церкви Востока, Халдейской католической церкви, Яковитской церкви и Сиро-католической церкви. Общая численность адептов этих христианских вероучений в Израиле невелика и составляет лишь несколько тысяч человек. Немного больше их на Западном берегу (прежде всего в Вифлееме). Несмотря на многовековое проживание в преимущественно арабоязычной среде, они сохраняют арамейский (сирийский) язык в качестве единственного языка богослужения. Часть из них (старшее поколение) сохраняют и разговорный арамейский язык. Арамееязычные христиане, как правило, не считают себя арабами и с гордостью заявляют, что они сохранили «язык Христа».

Идеи ассирианизма пользуются определенной популярностью и среди маронитов, утративших разговорный арамейский язык еще в Средние века, но сохранивших его в качестве языка богослужения. Идеология ассирианизма поддерживалась основанной группой христианских интеллектуалов в 1978 г. ливанской партией «Шурая», активно сотрудничавшей с «Ливанскими фалангами» и продолжающей действовать за пределами Ливана до сих пор. В Израиле проживают несколько тысяч маронитов. К их числу относятся большинство жителей галилейского села Гуш-Халав и большинство беженцев из Ливана (бывших бойцов Южноливанской армии и членов их семей), дисперсно расселенных на севере страны.

На протяжении поколений Израиль игнорировал этот сектор населения в качестве особой этнической группы, способствуя тем самым его арабизации. Особая политика Израиля в отношении ассирийской общины должна стимулировать политическую и культурную активность ассирианистов в соответствующих христианских общинах на территории Израиля, поддерживать сохранение в их среде близкородственного ивриту арамейского языка как символа их особой идентичности и предоставление им возможности изменить запись в графе национальность с «араб» на «ассириец». Просьбы такого рода направлялись отдельными представителями израильских маронитов в МВД еще в 90-е гг., но были проигнорированы.

В этой связи уместно добавить, что крупнейшей международной организацией, координирующей деятельность ассирийского национального движения, является Всемирный ассирийский альянс (Assyrian Universal Alliance), созданный в 1968 г., ставший в 1991 г. членом UNPO (Организации наций и народов, не имеющих представительства) и имеющий свое лобби в ряде стран Запада, в том числе в США.

3. Латинская (римско-католическая) община

Если греки и ассирийцы (арамейцы) проживали на территории Эрец Исраэль задолго до арабского завоевания, то возникновение латинской (римско-католической) общины страны связано с эпохой Крестовых походов. В Израиле и на Западном берегу проживают несколько десятков тысяч представителей латинской общины. Они составляют большинство населения в галилейском селе Меилия. Латинская община сложилась в результате массового переселения европейских (прежде всего французских) колонистов в Палестину во времена основанного крестоносцами Иерусалимского королевства. Помимо французов в ее состав влились представители других европейских народов (особенно итальянцев и немцев), а также перешедшие в римское католичество восточные христиане. Сформировавшаяся в результате группа именовалась франками (по-арабски «франдж») и пользовалась в качестве разговорного языка старофранцузским.

После повторного мусульманского завоевания оставшиеся в стране франки постепенно восприняли арабский язык. Часть из них перешли в мусульманство, но сохранили память о своем европейском происхождении. Мусульмане, происходящие от средневековых европейских колонистов, до сих пор именуются по-арабски «франдж». Заметная их группа сосредоточена в секторе Газа. Есть «франджи» и на Западном берегу, например, в селе Сенджил (в прошлом — Сент-Жюль) к северу от Рамаллы, где они численно преобладают.

Латинская община представляет собой потомков «франджей», сохранивших католическую религию и память о своем европейском происхождении. Она активно использует символы павшего в конце XIII века Иерусалимского королевства, в частности особый «иерусалимский крест». Несмотря на то что члены латинской общины в быту обычно говорят по-арабски, культурно они ориентированы на страну исхода своих далеких предков — Францию, выступавшую в роли покровительницы палестинских католиков с середины XIX века.

В составе римско-католической общины Израиля выделяется особая группа — ивритоязычные католики (католим доврей иврит), представляющие собой религиозную группу численностью несколько сот человек, которая организационно сложилась в 50-е годы и имеет автономию в рамках Иерусалимского латинского патриархата. Ивритоязычные католики ведут богослужение на иврите, декларируют себя в качестве израильтян, «живущих на иврите». Группа возникла в результате прибытия в Израиль с волной репатриации 50-х годов католиков еврейского и смешанного происхождения из Центральной и Западной Европы. Со временем к ним примкнули иностранцы, натурализованные в Израиле (в том числе беженцы из Южного Вьетнама), и их дети, для которых иврит стал родным языком.

Ивритоязычные католики имеют собственный викариат, главой которого в настоящее время является иезуит отец Давид Нойгауз, выступающий в роли заместителя латинского патриарха во всех вопросах, касающихся ивритоязычных католиков в Израиле. В его ведении находятся и русскоязычные католики Израиля (две небольшие общины), рассматривающие себя в качестве составной части еврейского (не в религиозном, а в этнополитическом смысле) населения Израиля.

Можно было бы относиться к ивритоязычным католикам как к курьезу, если бы их деятельность не начала распространяться и на часть исходно арабоязычных католиков. Мигранты из католических общин Галилеи, переселившиеся в города с преимущественно еврейским населением, в которых их дети обучаются в еврейских школах и переходят на иврит в качестве основного языка, не создают новых общин, а примыкают к общинам ивритоязычных католиков там, где они существуют. Так, например, в Беэр-Шеве именно выходцы из арабоязычных католических общин являются основной паствой общины ивритоязычных католиков.

Ивритоязычные католики открыто декларируют себя в качестве израильских патриотов, призывая проживающих в стране католиков служить в армии и быть органичной частью израильского еврейского общества, сохраняя при этом свою религиозную принадлежность. Представляется, что в рамках решения рассматриваемого комплекса проблем Израилю целесообразно стимулировать усиление позиций ивритоязычных католиков в рамках Иерусалимского латинского патриархата с тем, чтобы способствовать израилизации и ивритизации арабоязычных католиков римского обряда. В этой связи уместно отметить и то, что тенденция к формированию сходной по своему характеру ивритоязычной группы наметилась в последние годы и среди православных Израиля.

4. мессианские евреи

Уникальную группу в составе израильских христиан представляют собой мессианские евреи. Это протестантская деноминация, обрядовая часть культа которой чрезвычайно приближена к иудаизму. Языком их богослужения в Израиле служит иврит. Сами они считают себя евреями, претендуя на некую преемственность по отношению к древним иудеохристианам, хотя значительная часть из них не связана с евреями этническим происхождением. Согласно израильским законам, они не считаются евреями, имеющими право на репатриацию (в том числе те, кто является евреями по происхождению, поскольку они принадлежат к категории перешедших в другое исповедание). Несмотря на это в Израиле действуют общины мессианских евреев общей численностью от 10 до 15 тысяч человек. Они вызывают постоянное раздражение со стороны религиозных евреев как самим фактом своего отступничества от иудаизма, сочетающегося с претензиями на то, что они, тем не менее, евреи, так и попытками миссионерской деятельности среди евреев.

Однако миссионерская деятельность мессианских евреев направлена не только на евреев, но и (в еще большей степени) на неевреев, поскольку данная христианская деноминация считает своей обязанностью донести до христиан весть о еврейских корнях их религии. Согласно оценкам, не менее 40% процентов мессианских евреев в Израиле не являются евреями ни по Галахе, ни по происхождению. Среди них имеется пока еще сравнительно небольшая группа верующих арабского происхождения. Это направление миссионерской деятельности «мессианских евреев» может при определенных условиях способствовать израилизации части арабского населения, прежде всего арабов-христиан.

Основную массу арабоязычного населения Израиля, а также Иудеи и Самарии составляют арабоязычные мусульмане-сунниты. На первый взгляд они представляются монолитной массой, однако в реальности в их среде выделяется целый ряд групп, сохранивших память о своем иноэтничном происхождении. Выработав особую этническую политику в отношении этих групп, Израиль может заметно сократить удельный вес арабского фактора в стране.

Существуют ли примеры подобной политики в современных демократических государствах? Да, существуют. Входящая в состав ЕС Греция сталкивается с проблемой роста удельного веса мусульманского меньшинства, оставшегося в Восточной Фракии после обмена населением между Грецией и Турцией в начале 20-х годов прошлого века. В отличие от Турции, которая, вопреки достигнутым тогда соглашениям, фактически ликвидировала остававшееся на ее территории небольшое греческое меньшинство, Греция выполняла и выполняет свои обязательства в отношении оставшихся на ее территории мусульман. Проживающие в Восточной Фракии мусульмане не гомогенны. Среди них различаются этнические турки и помаки, т.е. исламизированные болгары. На протяжении десятилетий греческие власти относились к ним как к одной группе, обеспечивая, в частности, возможность получения образования на турецком (но не на болгарском) языке. Результатом стало постоянно усиливающееся отуречивание помаков, что в сочетании с более высоким, чем у христиан, естественным приростом мусульманского населения превратило турок-мусульман в этой части Греции в растущую силу, ставшую в некоторых районах большинством. В настоящее время греческие власти пытаются противодействовать этой угрозе двумя путями.

1. Стимулирование расселения в этих районах этнических греков, прежде всего греков-репатриантов из СНГ.

2. Стимулирование развития особой помакской идентичности, отличной от турецкой. Присоединение Болгарии к ЕС несколько повысило престиж ее языка и заинтересованность отуреченных потомков помаков в изучении полузабытого языка предков.

Само по себе разделение мусульман Восточной Фракии на две группы не уменьшает общего процента мусульман в регионе, однако оно препятствует созданию гомогенного турецкого мусульманского большинства и обеспечивает относительное численное превосходство греков, поскольку каждая из упомянутых мусульманских групп по отдельности уступает им численно.

Возвращаясь на израильскую почву, следует признать, что исходные языки арабоязычных мусульман неарабского происхождения, проживающих в Эрец Исраэль, утрачены на сегодняшний момент полностью. Тем не менее значительная часть арабских мусульманских кланов сохраняет память о своем особом этническом происхождении. В арабских источниках об этом говорится открыто и без тени смущения (если речь не идет о происхождении от обращенных в ислам евреев или самаритян).

1. Наиболее крупную группу такого рода составляют арабоязычные курды. Численность мусульман курдского происхождения в Эрец Исраэль особенно велика — не менее 100 тыс. человек на территории собственно Израиля и порядка 400 тыс., если учитывать также мусульман Иудеи и Самарии. Целиком заселены кланами курдского происхождения деревни Абу эль-Хиджа на горе Кармель и Каукаб эль-Хиджа в Нижней Галилее. До трети мусульманского населения Хеврона также курдского происхождения. Эти люди являются потомками курдских мигрантов различных периодов — от Средневековья до нового времени. Высокий престиж имени Салах ад-Дина, полководца курдского происхождения, нанесшего поражение крестоносцам, делает престижной и принадлежность к курдским кланам.

2. Наряду с черкесами, сохраняющими свой язык и культуру, предки которых переселились в Эрец Исраэль в XIX веке, в Израиле имеется и заметное арабоязычное меньшинство, сохраняющее историческую память о своем черкесском происхождении. Это потомки более ранних волн мигрантов с Северного Кавказа. Их численность может быть оценена в 20–30 тыс. человек. Арабизированные черкесы составляют подавляющее большинство населения расположенного к западу от Иерусалима села Абу-Гош, представители всех пяти основных кланов которого открыто и с гордостью говорят о своем черкесском происхождении, отделяя себя от массы палестинских арабов.

3. К кланам, причисляющим себя к туркам и близко родственным им туркоманам, относятся десятки тысяч человек, прежде всего племя Араб эль-Туркоман, проживающее в настоящее время в Северной Самарии, в районе Дженина. Помимо этого значительное число мусульман турецкого происхождения проживают в Хайфе и Иерусалиме.

4. Боснийцы или, как их называют по-арабски, «бошнаки» являются потомками сравнительно недавних (XIX в.) славянских мусульманских мигрантов из Боснии. На территории собственно Израиля после Войны за независимость не осталось чисто боснийских или преимущественно боснийских населенных пунктов. Представители этой группы проживают в Израиле дисперсно, однако в Самарии такие населенные пункты сохранились. К их числу относятся деревня Инон в окрестностях Шхема и село Турмус-Айя неподалеку от Шило. Общая численность боснийцев в Эрец Исраэль составляет порядка 20 тыс. человек. Последние старики, владевшие их исходным сербо-хорватским языком, умерли в 60-е годы прошлого века.

5. Потомками сравнительно недавних (XIX в.) переселенцев являются и большинство палестинских албанцев. Заметные группы арабизированных албанцев живут в городе Акко и его окрестностях, а также в Иерусалиме. Общая их численность составляет несколько тысяч человек.

6. Цыгане-мусульмане, проживающие в Израиле (от нескольких сот до нескольких тысяч человек), прежде всего в Иерусалиме, сохраняют свою обособленность, особое самосознание и отчасти язык, однако израильские власти игнорируют их в качестве особой этнической группы, смешивая их с арабами.

7. Особую группу составляют потомки обращенных в ислам самаритян, сохраняющие память о своем происхождении. Их численность может быть оценена в 20–30 тыс. человек. Сосредоточены они в окрестностях Шхема (Наблуса). В наше время насчитывается около 800 самаритян, сохраняющих свою религию. Половина из них проживают в Холоне, на территории собственно Израиля, а вторая половина — в деревне Кирьят-Луза на вершине горы Гаризим в Самарии, в непосредственной близости от Шхема. Все самаритяне, сохраняющие свою религию, которая представляет собой древнее ответвление иудаизма, признающее в качестве единственной священной книги Пятикнижие, являются гражданами Израиля (израильский Закон о возвращении рассматривает их в качестве евреев). Язык их религиозного культа — иврит. Самаритянские мужчины призываются в израильскую армию наравне с евреями. Самаритяне Кирьят-Лузы имеют, помимо этого, удостоверения палестинских граждан.

С одной стороны, вследствие близости самаритян к евреям исламизированные потомки самаритян менее, чем представители других групп мусульман неарабского происхождения, склонны демонстрировать свои этнические корни, опасаясь преследований. В этом смысле их поведение сходно с поведением исламизированных палестинских евреев. Однако с другой стороны, именно вследствие близости к евреям культивирование особой этничности этой группы представляет для Израиля большой интерес, так как логически приведет к полной ее интеграции в израильское общество, одновременно усиливая позиции Израиля с пропагандистской точки зрения. Факт ее происхождения от древних обитателей Эрец Исраэль, живших в ней задолго до прихода арабских завоевателей, не оспаривается никем, включая самих арабов. Кроме того, несмотря на свою малочисленность, самаритяне хорошо известны в христианских странах, благодаря истории о добром самаритянине, содержащейся в Новом Завете.

8. Определенный пропагандистский эффект Израиль мог бы извлечь и из выработки особой политики по отношению к так называемым суданцам. Речь идет о потомках негров-рабов, завезенных в Эрец Исраэль из Африки арабами. Эта группа исповедует ислам и полностью арабизирована в языковом отношении, однако подвергается дискриминации на расовой основе внутри арабского общества. Характерно, что Израиль осуществляет политику «компенсационной дискриминации» в отношении чернокожих евреев, приехавших из Эфиопии. Эта политика была скопирована Израилем у США, несмотря на то что, в отличие от американских негров, предки которых были привезены в Америку из Африки в качестве рабов, эфиопские евреи приехали в Израиль как свободные люди, по собственному желанию. Что же касается «суданцев», предки которых действительно были рабами и которые продолжают подвергаться дискриминации в арабском обществе, то Израиль до сих пор рассматривает их в качестве обычных арабов, игнорируя специфические особенности и проблемы данной группы.

Существуют и другие группы мусульман, сохраняющих память о своем особом, неарабском происхождении (персы, афганцы, индийцы, грузины и др.).

Однако даже собственно арабское мусульманское общество в Эрец Исраэль неоднородно по своему составу. Часть арабов принадлежат к бедуинским племенам, предки которых в недавнем прошлом были кочевниками (некоторые бедуины и сейчас остаются полукочевниками). Эти племена сохраняют высокий уровень внутренней организации и племенного самосознания. Отдельные бедуинские племена (например, проживающее в Галилее племя эль-Хейб) были союзниками евреев еще в период борьбы Израиля за независимость. Немало бедуинов и сейчас служат добровольцами в израильской армии. Особая политика в отношении бедуинов может помочь Израилю и в случае аннексии Иудеи и Самарии (Западного берега), где также есть бедуинские племена, составляющие в ряде районов основное население (например, племена Тамра и Ришайда к юго-востоку от Иерусалима).

В случае если Израиль сумеет в каждом конкретном случае выработать особую политику применительно к той или иной этнической группе такого рода, учитывая ее специфику и специфику внешних, неизраильских факторов, способных содействовать усилению ее особой, неарабской идентичности, то от арабского мусульманского массива будут отделены иноэтничные группы, общая численность которых может составить порядка 500 тыс. (или около 200 тыс., если речь идет только о собственно Израиле).

Если же Израиль на том или ином этапе пойдет на аннексию Иудеи и Самарии (Западного берега), в его интересах предоставлять израильское гражданство нееврейскому населению этих районов поэтапно, с учетом этноконфессионального фактора и недавно одобренного израильским кабинетом Закона об обязательной декларации лояльности Израилю как еврейскому и демократическому государству со стороны лиц, получающих израильское гражданство.

ИБВ, 02.2010

Другие статьи об арабах

Hosting by