Евгения Кравчик

Мозговой штурм

Охранники, дежурившие в вечернюю смену при входе в новое здание министерства транспорта, ничуть не удивились, когда в очередь на досмотр выстроились люди, оживленно беседовавшие по-русски.

"К министру? И вы тоже? И вы?" - спрашивали они будничным тоном. Иноземный говор охранников не удивлял: на прием к Авигдору Либерману частенько являются посетители, изъясняющиеся на языке Чехова и Толстого.

Казалось бы, лидер НДИ проиграл (если верить досужим разговорам) выборы, набрав – на фоне исчезновения с политической карты страны этической "русской" партии ИБА – всего семь мандатов.

Казалось бы, он "предал" (если послушать сплетников) "русскую улицу", предпочтя кандидатам из числа "наших" блок с религиозными лидерами "Моледет" и партии поселенческого движения – "Ткума".

Казалось бы, он уволился из кнессета (уступив арену парламентских битв своему соратнику по НДИ, бывшему боевому пилоту Элиэзеру Коэну) и с головой погрузился в хозяйственные нужды транспортной отрасли.

Казалось бы, сегодня боль и беспокойство "русской" общины должны волновать этого харизматичного израильтянина, как прошлогоднее наводнение.

Казалось бы, что и сам Либерман - на основании всего перечисленного - не может и не должен возбуждать у русскоязычных граждан Страны абсолютно никаких симпатий.

Казалось бы...

Тем не менее, люди продолжали выстраиваться в очередь на досмотр, нервно поглядывая на часы: "Не опоздать бы".

Партия и община

"Это не партсобрание, это - неформальная встреча с интеллектуалами, посему чувствуйте себя, как дома", - такими словами приветствовали гостей помощники и секретари министра.

Слово "дом" упрямо ассоциировалось с названием политической партии, созданной Либерманом четыре с лишним года назад: "Наш дом Израиль".

Юра, отчего ты удалился - бить не будут, - обратился Либерман к Юрию Штерну, председателю парламентской фракции блока "Национальное единство".

Мне, к сожалению, вскоре придется уйти, - объяснил Штерн. – Приглашен на телевидение...

Атмосфера, до того казавшаяся напряженной, сходу разрядилась. Либерман, не мешкая, декларировал цель встречи: никаких речей он толкать не собирается. Напротив, хочет послушать.

В последние недели мы оказались в водовороте драматических событий, связанных с реализацией условий "Дорожной карты" Буша, при этом очень тяжело посмотреть на себя со стороны, - пояснил он. – Мы страдаем "раздвоением личности" и мучимся сомнениями. Но вот, наконец, мы дали первый серьезный бой Ариэлю Шарону, категорически выступив против безумной, на мой взгляд, идеи освобождения из тюрем арабских террористов. О какой амнистии может идти речь, когда на волю выпускают бандитов?!

Порассуждав о необратимом ущербе, уже нанесенном стране сговорчивостью правительства в вопросе выполнения условий "Дорожной карты", Либерман констатировал:

Шимон Перес, конечно же, мечтает, чтобы нас уволили с министерских постов, но на сей раз он этого не дождется. Мы будем стоять до конца и не проложим Аводе дорогу к власти.

Лидер НДИ ощущает чудовищный дискомфорт в связи с событиями, происходящими на "русской улице".

Общее брожение... – размышлял он вслух. - Основная масса тянется к Ликуду, но почему – непонятно. В Аводу в свое время так не бежали...

Совесть чище! – предположила писатель и публицист Майя Каганская.

С другой стороны, чуть не основным конкурентом НДИ на "русской улице" стала партия Шинуй, - продолжал Либерман. – Присутствующий здесь социолог Элиэзер Фельдман лучше нас знает, каков реальный расклад симпатий. Тем не менее, мною владеет ощущение, что самым сильным объединяющим фактором остается Ликуд, хотя для "русских" эта партия не сделала ровным счетом ничего.

Ну отчего же? – возразили гости. – Вот, например, в Ликуде решено русскоязычную газету издавать.

Но газета ничего не решает! – возразил министр.

Юрий Штерн признал откровенно: результаты последних выборов нанесли по статусу "русской" общины серьезнейший удар.

Израильская политическая элита считает, что "русские", как влиятельная избирательная масса, "закончились", - констатировал он. – Разве год назад истеблишмент решился бы на такой шаг, как закрытие радиостанции РЭКА?!

Профессор Сергей Поляк также убежден, что после выборов отношение к общине изменилось, причем – в худшую сторону. Что же касается возможного выхода блока "Национальное единство" из правительства, то делать этого нельзя ни при каких обстоятельствах: такой шаг вернет к власти левых.

Противостояние с Ариэлем Шароном достигло критического напряжения, - произнес Либерман. – Поэтому я не исключаю, что на каком-то этапе Шарон просто выбросит нас из правительства: мы ему крайне неудобны – ведь мы не поддакиваем. С Пересом Арику было бы намного более комфортно. Но можем ли мы мириться с происходящим, если среди прочих Израиль освободил из тюрьмы двух террористов, руки которых по локоть в крови?! Формальной зацепкой в ходе принятия решения об освобождении убийц стало предположение, что, оказавшись среди своих, они усилят позиции Абу-Мазена и ослабят влияние Арафата. Однако всё происходит с точностью до наоборот: выйдя из тюрьмы, оба разъезжают по населенным пунктам ПА, призывая к активизации восстания за освобождение Палестины и именуя Израиль не иначе, как террористическим государством.

Либерман привел известные новейшей истории прецеденты: "сделка Джибриля" и возвращение из Ливана четырехсот хамасников, депортированных правительством Рабина, - все эти благородные поступки лишь стимулировали новые волны террора.

Для террористов тюрьма или ссылка – это университет, в котором они учатся методам еще более успешной борьбы с "сионистским врагом", - подчеркнул Либерман. – Покажите мне хотя бы одного бандита, который после освобождения из заключения стал бы проповедником мира и арабо-израильского сближения. Напротив: среди тысяч боевиков, выпущенных из тюрем с момента заключения "сделки Джибриля" и за весь период процесса Осло, нет ни одного, кто бы перевоспитался.

Доктор психологии Вадим Ротенберг был в своих высказываниях категоричен: и сегодня, подобно тому, как это происходило на старте "мирного процесса", народ Израиля тешит себя иллюзиями. И предназначение правоориентированных партий заключается в открытом и убедительном развенчании этих иллюзий.

До тех пор, пока самые широкие массы не узнают всю правду о политике Шарона, они не прозреют, - подчеркнул он.

Ротенберг высказал и такую мысль: блок "Национальное единство" не сумел объединить вокруг себя здравомыслящую часть общества и набрать максимально возможное число мандатов из-за того, что в период предвыборной кампании он оперировал нечеткими, не до конца продуманными лозунгами, а сам "кампейн" провел достаточно вяло.

В результате силы национального лагеря снова, в который уж раз, оказались раздробленными, - продолжал он.

Сравнивая ситуацию, при которой НДИ вышла из правительства Шарон-Переса, с создавшимися ныне условиями, Ротенберг подчеркнул: тогда столь драматический шаг был воспринят, как проявление силы. Сейчас, однако, он был бы истолкован, как демонстрация слабости. Совсем другое дело, если Ариэль Шарон, по сей день считающийся лидером национального лагеря, уволит министров от блока "Национальное единство", заменив их своими идеологическими соратниками от Аводы.

По мнению Ротенберга, трагизм нынешней ситуации заключается в том, что многие израильтяне продолжают наивно верить: всё, что делает Шарон, - это всего лишь хитроумные манипуляции, конечная цель которых – не допустить создания на земле Эрец-Исраэль палестинского террористического государства.

Бытует миф, будто Шарон всех обманет, - подчеркнул он. – И до тех пор, пока этот миф не будет аргументированно разоблачен, у Израиля нет никакого шанса выбраться из западни Осло.

Провел Ротенберг и такую аналогию: Моше Фейглин, бывший лидер движения "Зо арцейну", из принципа не выходит из состава Ликуда, пытаясь консолидировать там все здоровые силы. Точно так же и НДИ со своими союзниками из "Моледет" и "Ткумы" не вправе добровольно покинуть правительство, расчистив левым путь к власти.

С другой стороны, недопустимо тешить себя иллюзией, что Шарона на каком-то этапе удастся убедить изменить политический курс, - предостерег он. – Это нереально!

Тьма в конце тоннеля

Парадоксальным образом внимание участников встречи сосредоточилось на Исраэль ба-алия, до последних выборов считавшейся партией "русской" общины. Была проведена такая параллель: если бы выборы в кнессет состоялись сразу после выхода ИБА из правительства Барака, партия Щаранского наверняка удвоила бы число мандатов. Но оставить - пусть и в знак протеста - правительство, формально считающееся правым, - значит, покинуть театр "военных действий" без боя.

Владимир Воронель поднял проблему вселенского обнищания, заявив буквально следующее: "У всех заканчиваются деньги – и в Америке, и в Израиле. Даже во Франции невозможно найти работу. На мой взгляд, на предстоящих выборах – будь то муниципальных или парламентских – люди будут голосовать лишь за те партии, которые приносят им пользу в решении чисто житейских, финансовых проблем". А затем привел показательный пример: Нир Баркат, баллотировавшийся на мэра Иерусалима, получил второе место только потому, что предложил бедствующим гражданам некое универсальное решение их финансовых проблем.

Сегодня, - подчеркнул Воронель, - уже никто не голосует по этническому признаку, так как на карту поставлено само выживание в условиях жесточайшего экономического кризиса. И то, что происходит в системе образования Израиля, "русских" волнует не менее остро, чем "французов". Жена у меня из Франции, но мыслим мы одинаково: нас обоих более всего тревожит будущее детей. Но разве в Израиле перспектива кого-то заботит? Всевозможные предприятия варварски загрязняют окружающую среду, а общественность помалкивает. Наша основная проблема - это экономика, оздоровлением которой пока никто из политиков вплотную не занимается. Допустимо ли, чтобы у правой партии не было четкой экономической программы? Я, например, убежден, что Израиль обязан полностью пересмотреть систему приоритетов и нацелиться на реальный экономический подъем.

Майя Каганская возразила: только ли об экономическом упадке должна сегодня идти речь, если на карту поставлено само существование единственного в мире Еврейского государства?!

О каком освобождении из тюрем палестинских террористов мы здесь рассуждаем? – недоумевала она. – Ведь страна, принявшая "Карту дорог", добровольно обрекла себя на уничтожение, а народ - на катастрофу: проект Буша отменяет государство Израиль.

Каганская убеждена, что после утверждения в правительстве и кнессете "Карты дорог" абсолютно утратили смысл и "точечные" операции ЦАХАЛа по уничтожению особо опасных террористов, влекущие за собой, как правило, новые теракты. Даже если бы эти теракты и стали для политиков неким аргументом в споре о том, полагается ли палестинцам суверенное государство, поезд уже ушел: смертный приговор Израилю уже подписан!

Я хочу знать, что будет с Израилем после реализации условий "Дорожной карты", если палестинцы и выполнят все предъявленные им требования, - сказала Каганская. – Отступление к границам 4 июня 1967 года? Эвакуация поселений?

А как бы вы поступили, если бы оказались сегодня на моем месте? – спросил Авигдор Либерман.

Я бы обратилась к евреям всего мира с просьбой прекратить алию, - ответила Каганская. – Израиль превратился в западню для евреев. И то, что произошло в Иерусалиме пару недель назад, - это не террор. Это - еще одна Катастрофа! Из всех обещаний основателей государства – превратить Израиль в убежище для евреев всего мира и построить здесь справедливое общество – ничего выполнено не было. Это значит, что изначально в самой структуре государства заложен какой-то ментальный порок. И если сегодня так называемый правый лагерь реализует идеологию левых, это значит, что нет у нас ни левых, ни правых...

Майя Каганская привела пример: в последние дни пресса усиленно раздувает сообщения о том, что в Газе якобы прекратили сжигать государственные флаги Израиля и снизили тон антиизраильской пропаганды.

Теперь уже ведущие телепрограмм не подстрекают открыто к убийству евреев, зато целые дни напролет по палестинскому радио и ТВ звучат грустные песни о родине, - иронизировала Каганская. – Но является ли это признаком того, что борцы за освобождение Палестины исчерпывающе выполнили свои обязательства в рамках "Дорожной карты"?! Предположим, в ПА издадут новые учебники, где на географических картах появится государство Израиль (до сих пор оно не фигурирует вообще), но – в границах 1947 года. Что дальше?!

Каганская привела еще один свежий пример: в последние недели отечественные СМИ систематически сообщают, что тысячи израильтян ринулись за покупками в торговые центры.

Благодаря падению курса доллара? – спросил Либерман.

- Нет! Палестинцы обязались в течение трех месяцев нас не убивать – вот люди и спешат воспользоваться передышкой!

Каганская не верит израильским социологам, историкам, ученым-ориенталистам, навязывающим публике свои оптимистические прогнозы. Она убеждена, что за 55 лет существования государства подлинная интеллектуальная элита здесь так и не сформировалась. Значит, предназначение русскоязычных интеллектуалов, как, впрочем, и прислушивающихся к их мнению политиков - спасти страну от уничтожения. Спасти, пока не поздно.

Между Каганской и Ротенбергом развернулась дискуссия по вопросу, поднять который никому из сабр и в голову бы не пришло. Каганская считает, что продолжение существования государства Израиль не входит в тайные планы США. Ротенберг, напротив, убежден, что это сам Израиль оказывает на США давление в целях... ускорения собственной капитуляции!

- Невозможно наощупь брести в неизвестность, не анализируя хода событий сквозь призму исторической перспективы, - подчеркнула Каганская. – И уж вдвойне недопустимо искусственно сужать диапазон анализа этой перспективы до расстояния между Метулой и Афулой.

Майя Каганская убеждена: именно сейчас, когда Израиль оказался на распутье, требуются радикальные действия. А чтобы их предпринять, необходим мозговой штурм.

В этих целях и собрал Авигдор Либерман русскоязычных интеллектуалов. А вот какими станут результаты мозгового штурма – покажет время.

На снимке: Майя Каганская, за ней социолог Зеев Ханин
(Фото автора)

"Новости недели", 17.07.2003

Другие статьи Евгении Кравчик

Hosting by