Александр Лихтикман

Бодались овцы с бульдозером

Старые мехи и молодое вино

Анализируя результаты референдума, официальная пресса умело обходит вниманием фигуру Моше Фейглина – на сегодняшний день, второго, после Шарона, главного действующего лица в Ликуде. Лексикон маститых комментаторов не приспособлен для описания феномена Фейглина – слишком много терминов и базисных понятий пришлось бы вывести из надежных иронических кавычек и наделить давно позабытым смыслом: партийная программа, демократия, права и обязательства лидера партии, партийная дисциплина и др. Все эти слова обесцветились на горячем ближневосточном солнце и сухих пустынных ветрах. Лишенные исконного смысла, они приобрели новые значения, соответствующие местным реалиям. О том, что демократия – это, прежде всего, подчинение меньшинства большинству у нас стараются не вспоминать. Демократия по-израильски – это, когда делают что-то «назло». Например, марш гордости «сексуальных меньшинств», презентация фильма «Дженин-Дженин» или публичный плевок в мемориальную доску.

Кто мог предположить, что процесс скатывания в пропасть удастся приостановить именно демократическим механизмом? Моше Фейглин, прошедший за десять лет путь от вождя крупнейшего внепарламентского движения «Зо арцейну» до лидера самой влиятельной фракции в правящей партии. Только сейчас стало ясно, что сплоченная группировка в Ликуде способна сделать гораздо больше, чем самостоятельная партия в кнессете. Отказавшись от идеи создания еще одного правого списка, Фейглин проявил редкую для израильской политики скромность и дальновидность. Он предвидел ситуацию, при которой решающим становится голос рядового партийца, и призвал своих сторонников вступать в Ликуд. В итоге, Фейглин сумел обыграть самого Арика Шарона и развеять миф о «тактических талантах» главы правительства. Не хочется думать о том, что план отступления из поселений был спланирован Шароном столь же «всесторонне» и «тщательно», как внутрипартийный референдум.

Поражение плана Шарона вызвало переполох в правительстве, в том числе, среди министров-оппозиционеров. Видимо, на самом деле, никто из них не ожидал столь красноречивых результатов и не планировал дальнейших шагов. В том числе, те, кто теперь выступает в роли победителей – Ландау, Кац, Щаранский, Эдельштейн и прочие. Все они присоединились к победе в последние недели перед референдумом, когда в прессе появились первые оптимистические опросы. И все они толком не знают, что делать со своим триумфом в сложившихся обстоятельствах.

Заявляя о некоем политическом вакууме, требующем срочного «заполнения», вожди старого Ликуда забывают, что программу партии никто не отменял. Наоборот, она получила новую жизнь на референдуме. Из этого следует, что нужно не мудрствовать лукаво, а бороться с террором, строить поселения, укреплять еврейский характер государства, развивать экономику и принимать алию. С подобной программой Ликуд получил 38 мандатов на последних парламентских выборах. Вместе с партией Исраэль ба-алия – треть всего состава кнессета. Чего же им не хватает?

Есть, правда, еще один выход – попытаться привести программу партии в соответствие с идеологическими воззрениями Шарона. Заявить, что у поселенческого движения нет будущего, признать легитимность арабских прав на Эрец-Исраэль, приветствовать создание палестинского государства в границах 1967-го года «с небольшими поправками». Но такая партия уже есть во главе с Шимоном Пересом. Вряд ли клон получит на выборах больше мандатов, чем оригинал. Сохранять традицию Ликуда и проводить «новую» политику уже невозможно. Старые мехи молодого вина не выдержат.

На коротком поводке

Референдум в Ликуде решал не только судьбу еврейских поселений, но и отвечал на вопрос о роли лидера партии и государства. Сейчас Шарону неловко вспоминать об этом, но неделю назад он добровольно бросил на чашу весов свой авторитет. С каждой трибуны (а их было достаточно в праздничные дни, к которым специально приурочили референдум) Шарон предлагал положиться лично на него, а само голосование открытым текстом приравнивал к вотуму доверия. Об отрицательном результате он демонстративно не задумывался. Как ни странно, это оказалось правдой.

Фактически вся пропаганда сторонников демонтажа строилась на вере в мудрость и правоту главы правительства. А партию эти аргументы не убедили. Шарону сделали строгий выговор за «самодеятельность». Его никто не заставлял выступать с инициативами, отвлекать армию от оперативной работы и не посылал к Бушу в Вашингтон за пустыми обещаниями. Следовательно, он один виновен в «отрицательных международных последствиях». Но партия готова простить этот грех. Она ценит прошлые заслуги и организаторские способности Шарона, и отнюдь не торопит его в отставку. Но – напоминает о правах и обязанностях. Чтобы в следующий раз обошлось «без фокусов».

Такова в общих чертах концепция группировки Фейглина. До тех пор, пока в Израиле не появился пророк, страной должен управлять коллектив, опирающийся на большинство граждан, и руководствующийся исключительно государственными интересами. Программные документы Ликуда были признаны удовлетворяющими этим условиям. Таким образом, во главе партии должен находиться человек, пунктуально выполняющий волю тех, кто наделил его властью. Не генерал с наполеоновскими амбициями, не фанатик некоей идеи, мечтающий об абзаце в учебниках истории, а честный чиновник, полномочия которого строго ограничены программой и уставом. Это относится и к депутатам кнессета и членам Центра. Ко всей партии снизу доверху.

Казалось бы, речь идет о прописных истинах, об азбуке демократического правления. Но в Израиле сложилась ситуация не подконтрольности власти. И, как следствие – кризис доверия между избирателями и избранными органами. Пропасть, которую не преодолеть дорогостоящими рекламными кампаниями и походами «в народ». Нормальный гражданин рано или поздно скажет: если все премьер-министры на протяжении десятилетий безнаказанно обманывали избирателей, и, при этом, оставались «оплотом демократии», зачем она нужна, эта демократия? И что тогда?

Положение могут спасти только административные меры, заново устанавливающие правила игры. Сторонники Фейглина предложили внести в устав Ликуда поправку, лишающую возможности баллотироваться на следующих выборах тех депутатов, которые поддержали в кнессете законы, противоречащие программе партии. По этой схеме весь состав фракции Авода, проголосовавший за Осло-1 и Осло-2, должен был бы сойти с политической сцены, так как, перед выборами партия четко обязалась не вести переговоров с террористами, не то, что вооружать их и предоставлять автономию. То же касается и депутатов-ликудников, поднявших руку за отступление из Хеврона. Естественно, они против поправки. «Где такое видано? Нам связывают руки!»

На Западе таких ограничителей, наверняка, нет. А если есть, то не используются. В обычном демократическом государстве левые – это левые, правые – правые, а границы закреплены в конституции. У нас же не существует не только государственных, но и идеологических границ. Не будь референдума, Шарон начал бы осуществлять предвыборный план Мицны, и нашлось бы немало членов фракции, которые, не моргнув глазом, проголосовали бы «за». Как показывает опыт, ничего бы им за это не было, кроме комплиментов «демократических» СМИ.

Так же, как управляющий банком борется с инфляцией, удорожая кредит, так и обесценивание лозунгов и партийных программ можно остановить, ограничив доверие к политикам. Либо, мы будем держать их на коротком поводке, либо – они нас.

Ложка дегтя

С тех пор, как были подписаны Норвежские соглашения, израильтяне ни разу не имели возможности недвусмысленно высказаться по поводу их главного принципа – отступления с территорий в обмен на мир, в обмен на террор или просто так. Проводились выборы, неоднократно менялась власть. Ликуд несколько раз формировал правительство и продолжал ту же политику, что его предшественники. Более-менее широкий форум не был допущен к принятию решений. Утверждение всякий раз происходило в «кабинетиках», «кухоньках» и прочих закрытых от постороннего взгляда служебных помещениях.

Наметилась закономерность – чем меньше число допущенных, тем легче совершается очередная уступка неприятелю. Классическая «тройка» голосует, как правило, единогласно. Труднее провести нужное решение в коалиционном правительстве – помимо тех, кто изображает принципиальные разногласия, есть и настоящие противники. Еще труднее – в партийных Центрах и в кнессете. Ведь, мицубиси и вольво всегда не хватает на всех. Разрыв на референдуме с десятками тысяч участников составляет уже двузначную цифру.

Теперь нас, конечно, не скоро допустят до конкретного голосования по вопросу территориальных уступок. Максимум, на что можно рассчитывать – досрочные парламентские выборы. Встряску, не имеющую никакого смысла при нынешних правилах игры. Из партий с родственными программами, представленных в кнессете, несложно составить прочную работоспособную коалицию во главе с Ликудом. Было бы желание. Если его нет сейчас, откуда оно возьмется в следующем кнессете? Аналогичный вариант, при котором Ликуд «балансирует» между крайне правыми и крайне левыми, можно будет с легкостью придумать и после выборов.

Для оздоровления системы в каждой партии должны появиться организации, подобные «Еврейскому руководству» и «Форуму за сохранение ценностей Ликуда». Были бы такие силы в Шинуе – Томи Лапид занял бы законное место на левом фланге оппозиции, уступив министерское кресло Эли Ишаю. Или МАФДАЛ и Национальное единство поменялись бы местами с Аводой. Правительство буксует, потому что в нем собраны заведомо несовместимые элементы. Создание «невозможных» коалиций, занятых исключительно проблемой собственного выживания, считается у нас высшим политическим пилотажем. Но такой слонопотам в состоянии родить лишь новый план одностороннего отступления.

"Вести", 6.05.2004

Статьи о Газе и о плане Шарона выселения Гуш Катифа и Нецарим

Hosting by