Курт Левин

ПЕРЕД ЛИЦОМ ОПАСНОСТИ

Мировое сообщество балансирует между миром и войной. Иногда кажется, что есть надежда на то, что в конечном счете война будет предотвращена; иногда создается впечатление, что война вот-вот начнется. Большинство людей ненавидит войну, потому что она деструктивна и бессмысленна. С другой стороны, те люди, которых интересуют проблемы демократии, осознают, что сейчас существуют лишь две альтернативы: либо рабское существование при фашизме, либо готовность умереть за демократию. И поэтому сердце любого свободолюбивого человека, и в особенности еврея, мечется между двумя этими крайностями. Если еврей не мечтатель, он осознает, каких угроз он вынужден ждать и от войны, и от мира. В каждой европейской войне, евреи боролись и умирали за свои страны, и тем не менее с ними плохо обходились как враги, так и друзья. Я боюсь, что эта дополнительная еврейская проблема на этот раз будет гораздо губительнее, чем когда бы то ни было. Едва ли можно сомневаться в том, что немецкие евреи, которые лишены всех средств к существованию и теперь полностью исключены из общества, тем не менее имеют реальные шансы умереть за эту самую немецкую «родину» в грядущей войне, как они сделали в прошлой. Уже сейчас немецкие газеты (иными словами, немецкое правительство) призывают начать формирование специальных еврейских батальонов, которые предполагается использовать в самых опасных точках фронта. Ситуация, в которой окажутся евреи в Италии и Венгрии, едва ли будет принципиально иной, и нет никакого сомнения в том, что именно евреи будут первыми, кому придется страдать от недостатка продовольствия. Я опасаюсь того, что ситуация с большой еврейской общиной в Польше - стране, которая сейчас находится по другую сторону баррикад, будет немногим лучше.

Но каким представляется еврею мирное существование? Неужели это такой мир, где страны одна за другой будут переходить на орбиту нацистского господства или фашистской идеологии? Сегодня нацистская Германия, несомненно, представляет в Европе самую мощную силу, уже подчинившую себе Австрию и Чехословакию. Добавим сюда еще и Италию, которая практически управляется немецким гестапо. Во всех этих странах, включая Венгрию, объявление евреев вне закона уже фактически свершилось. Не менее разрушительным представляется распространение нацистской идеологии, которая в мирные времена не достигла бы такого расцвета. Сегодня в каждой стране мира не только влиятельные нацистские агенты, но и обладающие властью группы граждан проповедуют фашистскую идеологию; и чем оолее сложным является экономическое положение страны, тем больше приверженцев становится у этой доктриньь Что касается евреев, то фашизм неизбежно ведет к их преследованию и к организации гетто. Евреев признали за полноценных человеческих существ только после того, как в обществе набрали силу идеи американской и французской революций и, в особенности, идея принципиального равенства прав всех людей. Права евреев неразрывно связаны с этой философией равенства, в то время как основополагающий принцип нацизма - это неравенство людей.

Размышляя таким образом о войне и мире, на что стоит надеяться еврею? Должен ли он уповать на мир, в котором велика вероятность распространения фашизма, предполагающего насилие над евреями и полное их уничтожение, или ему следует возлагать надежды на разрушительную войну? Евреи - это всего лишь маленький островок в этом беспокойном мире; их судьба решается всемогущими силами, которые, как может показаться, находятся вне сферы их влияния. И евреи могли бы спросить себя: что нам нужно делать? Может быть, нам стоит пасть ниц и воскликнуть «Шема Израэль», как всегда поступали наши отцы, сталкиваясь со смертью и разрушениям. Похоже, что в некоторых европейских странах евреям уже не остается ничего другого. Но для всех остальных евреев еще есть время на размышления и действия.

Мне кажется, что сейчас многие, так же как и я, убеждены в том, что действовать - это то, что нужно сегодня евреям. Мое поколение в Европе вынесло сначала четыре года тяжелейшей войны, а затем годы сильнейших экономических потрясений и революций. И не похоже, что следующие десять лет будут спокойнее и благополучнее. Нет никакого сомнения в том, что еврейская проблема останется столь же серьезной.

И если кто-то все еще задает себе вопрос о том, является ли еврейская проблема индивидуальной или социальной, то ответ на этот вопрос, причем совершенно определенный, предложили нам солдаты на улицах Вены, избивавшие стальными прутьями всех евреев, независимо от их прошлого, поведения или статуса. Евреи во всем мире сейчас признают, что еврейская проблема - это проблема социального уровня. И поэтому, если мы хотим принимать решение, основанное на научных данных, нам следует обратиться к социологии и социальной психологии. С научной точки зрения, еврейскую проблему стоит рассматривать как частный случай ситуации меньшинства с низким статусом. В диаспоре евреи не пользуются тем же широким спектром возможностей, который есть у представителей большинства. Степень и тип навязываемых им ограничений варьируют в разных странах и в разные времена. Иногда евреи фактически находятся вне закона, иногда эти ограничения носят только социальный характер и не предполагают каких-либо значительных препятствий в профессиональном и политическом планах. Зачастую некоторые группы еврейского населения живут в более благоприятных условиях, чем какие-то группы населения нееврейского. В общем и целом, однако, еврейская группа имеет статус непривилегированного меньшинства.

Необходимо помнить о том, что низкий статус любого меньшинства поддерживается более привилегированным большинством. Выход евреев из гетто не был результатом действий самих евреев, он произошел вследствие изменений потребностей и чувств самого большинства. И сегодня отчетливо заметно, как увеличение или снижение интенсивности экономических проблем большинства приводит к увеличению или снижению давления, оказываемого на еврейское меньшинство. И это - одна из причин того, что евреи во всем мире заинтересованы в повышении благосостояния большинства, среди которого они живут.

Довольно давно было установлено, что антисемитизм отчасти проистекает из потребности большинства в козле отпущения. В современной истории есть немало примеров того, что не большинство как таковое, а авторитарная группа, управляющая этим большинством, нуждается в таком козле отпущения как способе отвлечения широких масс от реальных проблем. Наиболее впечатляющий недавний пример такого рода - это внезапная атака Муссолини на итальянских евреев, которые ранее практически никогда не испытывали по отношению к себе никакого антисемитизма. Тот же самый Муссолини, который несколькими годами раньше был довольно благодушно настроен в отношении сионизма, решил, что ему стоит последовать примеру Гитлера, или, может быть, сам Гитлер вынудил его так поступить. Понятно, что ровным счетом ничего в поведении итальянских евреев не давало ни малейшего повода для такого кардинального изменения ситуации. И снова именно нужды большинства его правящей элиты предопределили судьбу еврейской общины.

Евреям в первую очередь нужно осознать, что все это происходит практически независимо от того, хорошо или плохо ведут себя они сами. Нет ничего более ошибочного, чем убеждение многих евреев в том, что если бы все евреи вели себя должным образом, никакого антисемитизма никогда не существовало бы. Напротив, можно даже сказать, что именно «хорошее поведение» евреев; их упорный труд, их сноровка и успех в бизнесе, медицине, юриспруденции — дало толчок антисемитским настроениям. Антисемитизм невозможно остановить благодаря хорошему поведению каждого отдельного еврея, поскольку это проблема не индивидуального, а социального уровня.

Сколь незначима связь между поведением евреев и антисемитизмом, может быть наглядно проиллюстрировано тем, как большинство формулирует официальные причины плохого обращения с евреями. Сотни лет евреи подвергались преследованиям по религиозным причинам. Сегодня основой гонений выступают расовые отличия. Эти причины легко видоизменяются в зависимости от того, какой аргумент воспринимается в данный момент времени как наиболее веский. Мне говорили, что в Америке одна из-наиболее влиятельных ассоциаций промышленников публикует два типа брошюр. Первый тип используется в тех случаях, когда необходимо обратиться к рабочим или представителям среднего класса; в них еврея изображают капиталистом и международным банкиром. Но если тот же самый пропагандист выступает перед аудиторией, состоящей из промышленников, он использует буклеты, где евреи предстают коммунистами.

Евреи, отвечая на обвинения в свой адрес, должны осознавать, что они — всего лишь оболочка, под которой скрыты глубинные социальные проблемы. Потребность большинства в козле отпущения произрастает из напряжения, возникающего, например, вследствие экономической депрессии. Научные эксперименты показали, что эта потребность особенно сильна в тех случаях, когда напряжение является результатом авторитарного режима. И никакие «логические» аргументы не смогут подавить эти основные силы. Мы не можем надеяться на то, что нам удастся справиться с ними, рассказывая всем вокруг, какие хорошие люди эти евреи.

Для того чтобы изменить социальную реальность, необходимо нечто большее, чем слова в собственную защиту. Естественно, что евреям нужно постараться сделать все возможное, чтобы объединиться со всеми серьезными силами, борющимися с фашизмом. Наша группа немногочисленна, и нам необходимо заручиться помощью других групп. Однако евреям необходимо осознать верность утверждения, касающегося как их самих, так и любой другой группы с низким статусом: только стараниями самой группы можно достичь более благополучного положения.

Существует одна область деятельности, где могут проявить себя евреи и где результаты будут зависеть, главным ооразом, от них самих. Это сфера собственно еврейской жизни.

Что делает евреев социальной группой и что делает отдельного человека представителем еврейской группы? Я знаю, что многих евреев занимает и ставит в тупик эта проблема. У них нет ясного ответа, и вся их жизнь рискует стать бессмысленной, как она стала бессмысленной для тысяч немцев, в чьих жилах есть половина или четверть еврейской крови и которые не понимают, почему их судьба должна была сложиться именно таким образом. В историческом плане эта проблема относительно нова для евреев. Было время, всего сто пятьдесят лет назад, когда даже в Германии принадлежность к еврейской группе воспринималась как несомненный факт. Во времена существования гетто евреи как группа находились под давлением, однако у каждого отдельного еврея была группа, к которой он определенно принадлежал. Евреи в Польше, Литве и других восточноевропейских странах поддерживали в своих общинах то, что можно было бы определить как национальную жизнь, которая предоставляла человеку «социальный дом». Переехав в Америку, восточные евреи привезли с собой многое из этой групповой жизни. Они сохранили внутренние сплачивающие силы группы.

Неооходимо отдавать себе отчет в том, что любая группа с низким социальным статусом держится вместе не только за счет объединяющих и сплачивающих сил, действующих на ее членов, но также и благодаря тем барьерам, которые воздвигает большинство, не позволяя представителям меньшинства пересечь границу между этими двумя группами и примкнуть к большинству. Сохранение низкого статуса меньшинства отвечает интересам привилегированной группы. Существуют меньшинства, которые не распадаются лишь потому, что их окружает такого рода стена. Члены этих меньшинств обладают определенным набором типичных характеристик, являющихся результатом пребывания в подобной ситуации. Каждый человек стремится к тому, чтобы добиться более высокого социального статуса. И поэтому представитель низкостатусной группы будет стараться покинуть ее и примкнуть к более привилегированной группе. Иными словами, он попытается сделать то, что для негров называется «переходом», а для евреев «ассимиляцией». Можно было бы легко решить проблему меньшинства, если бы она исчезала в результате индивидуальной ассимиляции. Однако в действительности для любой низкостатусной группы такое решение не представляется возможным. Женщины не смогут добиться равных прав с мужчинами, если им одной за другой будет даровано право голоса; негритянская проблема не может быть решена посредством индивидуального «перехода». Лишь незначительное количество евреев может быть целиком и полностью принято в нееврейской среде. Однако сейчас это шанс еще менее реален, чем обычно, и было бы абсурдом предполагать, что пятнадцать миллионов евреев смогут один за другим преодолеть эту границу.

И как в этом случае определить ситуацию одного из представителей меньшинства, которое сохраняет свое единство лишь вследствие внешнего давления? Основным фактором жизни этого человека будет его желание пересечь эту непреодолимую границу. И поэтому он практически постоянно будет пребывать в состоянии конфликта и напряжения. Он будет относиться с неприязнью или даже ненавистью к своей собственной группе, поскольку она для него не что иное, как досадное препятствие. Как подросток, который не желает более быть ребенком, зная при этом, что его еще не воспринимают как взрослого, такой человек стоит на границе своей группы, он не там и не здесь. Он несчастлив, ему свойственны типичные характеристики маргинальной личности, которая не знает, где ее группа. Еврей такого типа будет неприязненно относиться ко всему еврейскому, поскольку будет усматривать в нем то, что отдаляет его от большинства, к которому он стремится. Он будет проявлять неприязнь и к тем евреям, которые не стесняются своей принадлежности к группе, и нередко будет ненавидеть себя самого.

Есть еще одна характеристика, отличающая тех представителей меньшинств, которые не выходят из группы лишь вследствие внешнего давления, от тех, кому свойственна позитивная установка по отношению к собственной группе. Проявления групповой жизни вторых совершенно естественны, им присущи организованность и внутренняя сила. Меньшинство, удерживаемое вместе извне, довольно хаотично. Оно состоит из множества индивидов, не обладающих внутренними связями друг с другом, оно дезорганизованно и слабо.

С исторической точки зрения, живущие в диаспоре евреи были объединены отчасти благодаря внутренней сплачивающей силе группы, а отчасти вследствие давления враждебного большинства. Соотношение этих двух факторов было разным в различных странах и в различные периоды времени. В некоторых странах восточной Европы позитивная установка усиливалась за счет культурного превосходства над окружением. Также и в Америке до сих пор сильны позитивные установки. Однако нам не следует закрывать глаза на тот факт, что для многих евреев доминирующим или, по крайней мере, важным аспектом их внутреннего отношения к иудаизму остается их «вынужденное единство».

Некоторые еврейские студенты, живущие на Среднем Западе, говорили, что они чувствуют себя в гораздо большей степени нееврейскими жителями Среднего Запада, нежели евреями из Нью-Йорка. Поскольку религиозная проблема утратила большую часть своей значимости как для евреев, так и для представителей других групп, между ними более не существует столь уж явственных отличий. И мы едва ли чего-то добьемся, если будем проповедовать таким людям еврейскую религию или национализм. Столь же малоубедительными покажутся им и рассказы о славной истории и культуре еврейского народа. Им совершенно не хочется жертвовать своей жизнью и своим счастьем ради прошлого. В местах с маленькими еврейскими общинами, в особенности среди подростков, без труда можно найти немало тех, кто никак не может понять, почему и каким образом они принадлежат к еврейской группе. Мы могли бы помочь некоторым из них, объяснив, что существование группы не зависит от сходства или различия между ее членами, а порождается взаимозависимостью судеб. Любая нормальная группа, и в особенности группа развивающаяся и организованная, включает в себя совершенно разных людей. Два члена одной и той же семьи могут быть гораздо меньше похожи друг на друга, чем два члена двух совершенно разных семей; однако, несмотря на все различия характеров и интересов, два человека будут принадлежать к одной и той же группе, если их судьоы взаимосвязаны. Точно так же, несмотря на расхождения по религиозным или политическим вопросам, два человека могут все же принадлежать к одной и той же группе.

Нетрудно увидеть, что именно общая судьба всех евреев и делает их реальной группой. Тот, кто постиг эту несложную идею, не будет чувствовать, что он оторвался от иудаизма, как бы ни менялось его мнение относительно фундаментальных еврейских вопросов, и он станет более терпимым к существованию различных мнений внутри еврейской среды. Более того, человек, который научился видеть, сколь сильно его собственная судьба зависит от судьбы всей его группы, будет с большей готовностью и большей охотой принимать на себя какую-то часть ответственности за ее благосостояние. Такое реалистическое понимание социологического фактора крайне важно для создания надежной социальной основы, особенно для тех, кто вырос не в еврейском окружении.

III

Я уже упоминал, что проблемы меньшинства, обладающего низким статусом, непосредственно связаны с условиями проживания большинства. Стараясь поддержать дружелюбную установку основной массы боль-шинства, лидирующие группировки в еврейском сообществе стремятся избежать агрессивности и пытаются скрывать все неприятные события. Мотив, определяющий такого рода позицию, отчасти - но лишь отчасти - имеет право на существование. Евреям следует четко разграничивать два типа ситуаций; те, где им приходится общаться с людьми, дружески или нейтрально настроенными, и те, где они вынуждены общаться c врагами. Несомненным симптомом плохой адаптивности личности является тенденция связывать все происходящее вокруг с еврейским вопросом и в любых ситуациях искать отзвуки еврейских проблем. Но замалчивание этих проблем в тех случаях, когда было бы вполне естественным обсудить их, представляет собой не менее отчетливое свидетельство плохой адаптивности. Опыт показывает, что в целом представители нееврейских групп менее чувствительны к чрезмерному подчеркиванию кем-то своей еврейской принадлежности, чем к попыткам откреститься от всего еврейского. Представитель меньшинства, подчеркивающий свою к нему принадлежность, очевидно, не пытается пересечь его границу, и, таким образом, у большинства нет необходимости в том, чтобы отражать его попытки влиться в их группу. Однако те представители меньшинства, чье поведение совершенно определенно напоминает попытку «перехода», провоцируют немедленное противодействие в свой адрес.

Таким образом, лояльность к еврейской группе облегчает поддержание дружественных отношений с представителями других групп. И естественные отношения между людьми, и политические интересы евреев предполагают установление дружественных связей с максимально возможным числом подгрупп и отдельных представителей большинства.

Однако евреям следует отдавать себе отчет в том, что существуют ситуации, где дружелюбное отношение абсолютно неуместно. Дружелюбие - неадекватный ответ агрессору. Не так давно нам представилась возможность увидеть примеры из мировой политики, говорящие о том, сколь недостойной, морально неблаговидной и неблагоразумной может быть позиция умиротворения агрессора. И стыдно, и глупо по-дружески разговаривать с человеком, который намеревается уничтожить тебя. Для врага такой дружественный разговор означает лишь то, что ты либо слишком слаб, либо слишком труслив, чтобы бороться с ним. Нам не следует оставаться в заблуждении относительно еще одного момента: сторонний наблюдатель, у которого еще нет сложившегося предубеждения, скорее всего, будет вовлечен в создавшуюся ситуацию и в конечном счете начнет симпатизировать тем людям или группам, кто всеми силами пытается бороться с агрессором, а не тем, кто склоняется перед ним. В последние два года Британия довольно остро ощутила на себе истинность этого простого наблюдения.

Я надеюсь, что евреи в Америке успеют осознать справедливость этой мысли, прежде чем станет слишком поздно. Сейчас среди нас много тех, кто готов «убеждать в своей правоте» и «объединяться» со всеми без исключения. Такая установка вполне естественна и разумна, когда мы имеем дело с друзьями или с теми, кто соблюдает нейтралитет, но она абсолютна неприемлема в том случае, когда нам приходится сталкиваться с врагом, намеревающимся уничтожить нас.

Евреям придется осознать (и это осознание должно быть незамедлительным), что в борьбе с нацистами и их союзниками совершенно не обязательно соблюдать правила приличия. Существует единственный способ борьбы с врагом, и он предполагает возврат к принципу «око за око», предполагает немедленный и максимально сильный ответ. Евреи могут рассчитывать на активную помощь со стороны лишь в том случае, если они сами докажут, что у них есть и храбрость, и сила выстоять в этой борьбе и отстоять свою жизнь. Евреям необходимо привыкнуть к иному восприятию риска в своих повседнев-ных действиях. Ситуация мирового еврейства, по всей видимости, предлагает на выбор одну из двух альтернатив: либо такое существование, какое влачат сейчас евреи в Германии, Австрии, Чехословакии, что означает рабство, голод, самоубийства, либо готовность к борьбе всеми возможными средствами и, при необходимости, к смерти в этой борьбе за свободу и против истребления.

Этот выбор нельзя назвать приятным, и особенно гнетущим он может оказаться для молодых людей. Но молодежь поймет, что этот путь - более честный, . более достойный, что он - подлинное выражение духа иудаизма и американизма; гораздо лучше безотлагательно и решительно отреагировать на самый первый удар, нежели ждать до тех пор, пока враг наберется сил настолько, чтобы навязать свою волю. Возможно, утонченный ум сочтет более высоким стремление быть выше этих ударов и нападок. Однако в ситуации, подобной нашей, когда само существование еврейского народа находится под угрозой, мы не можем позволить себе такого жеста. И даже если мы не будем рассуждать в терминах морали, человек, демонстрирующий всем слабость своего характера, поступает неразумно. Тем самым он поощряет вседозволенность толпы, которая всегда готова к жестоким шуткам и трусливо молчит только тогда, когда знает, что ей будет оказано сопротивление.

Подобная борьба за свою безопасность — это нечто большее, чем эгоистичное действие. Она играет важную роль и в битве большинства за решение его экономических и политических проблем. Я неоднократно подчеркивал, что судьба евреев связана с экономическим благосостоянием большинства. К несчастью, экономические проблемы не могут быть решены до тех пор, пока низкостатусные меньшинства будут использоваться как дешевая рабочая сила и восприниматься как козлы отпущения. На нынешнем этапе евреи как социальная группа едва ли могут сделать что-то большее для экономического благосостояния страны, чем воспрепятствовать фашистским силам использовать подавление евреев в качестве ступеньки к подавлению как других национальных и религиозных групп, так и человечества в целом.

Было бы ошибкой полагать, что человек, готовый к любым действиям и любым превратностям судьбы, постоянно живет в состоянии напряжения, тревоги и стресса. В действительности все совершенно наоборот. Тревожность - это характеристика человека, находящегося в замешательстве, не знающего, что делать. Тот, кто лицом к лицу встречает опасность, а не ждет, пока враг сокрушит его, имеет ясные представления о настоящем и будущем и может наслаждаться жизнью даже тогда, когда эта опасность подстерегает его на каждом шагу.

1939г.

< < К оглавлению < < > > К следующей главе > >

Наши баннеры: