"Если в горах Иудеи положение изменилось к лучшему, то это благодаря первой партии оружия, которую мы получили. Оружие прибыло вовремя и спасло Иерусалим”.
Давид Бен-Гурион

ГЛАВА 20. “НОРА”. ОРУЖИЕ ДЛЯ ОПЕРАЦИИ "НАХШОН"

1. Операция “Нахшон”

Поражения конвоев в конце марта показали, что арабы побеждают в борьбе за коммуникации. Обе стороны усвоили этот урок. Как мы увидим ниже, Абд эль-Кадер эль-Хусейни планировал перекрыть иерусалимское шоссе в районе Кастеля (подробнее см. ниже гл. 21). Такого развития событий опасалось еврейское командование, но там полагали, что основное усилие арабов будет направлено на западный сектор шоссе - от Хульды до Латруна. Причиной этой ошибки, несомненно, были лживые отчеты о бое у Хульды. Пытаясь объяснить поражение, они создавали впечатление концентрации арабских сил в лагере Црар (Сорек) и в деревнях Хульда и Дир-Мухсейн. Надо заметить, что над еврейским военным мышлением довлело странное предположение, что арабы не способны разработать нечто новое или, скажем, заранее спланировать операцию. Предполагалось, что они всегда будут повторять прежний успех, действовать там, где однажды им улыбнулось военное счастье, не будут совершенствовать тактику и пр.

Вечером 31 марта на квартире у Бен-Гуриона состоялось совещание по вопросу о снабжении Иерусалима. Бен-Гурион с самого начала поставил стратегическую цель: “Сейчас у нас есть одна срочная задача - война за иерусалимское шоссе”. Ядин ответил, что для проведения ближайшего конвоя собирается “кулак” в 400-500 человек. Бен-Гурион увидел, что генеральный штаб не понимает серьезности положения. Впервые он вмешался в ведение войны. По его прямому требованию в бой была брошена сводная бригада (3 батальона) общей численностью 1440 человек. Предполагалось, что командовать операцией будет Игаль Алон, но он “застрял” на аэродроме в Гуш-Эцион, и командование было возложена на Шимона Авидана (командир бригады “Гивати”). Рабин, который до этого командовал “иерусалимской линией”, получил роль представителя ПАЛЬМАХа при штабе Авидана. Оперативной ответственности это назначение не имело. Операция получила наименование “Нахшон”, она должна была начаться 3 апреля.

Боям операции “Нахшон” будет посвящена гл.21, здесь мы коснемся проблемы ее материального обеспечения. “Нахшон” был первой наступательной операцией Хаганы. Новыми были как цели операции (борьба за территорию) так и ее масштабы (до этого не производилось даже операций силами батальона). Серьезнейшая проблема была выявлена еще в период планирования операции: выяснилось, что Хагана не имеет резервных частей. Известно это, разумеется, было и раньше, но важность резерва была оценена только сейчас. Прежде всего, не было людских (обученных) резервов. Проблему “решили” использованием необученных новобранцев, боевая ценность которых была пока что ничтожна. Сплошь и рядом весь бой вели расчеты командиров, тогда как рядовые оставались позади, не участвуя в атаке или перестрелке. Но, может быть, еще более тяжелым было положение с оружием. Фактически оружия не было. Его удалось достать буквально в последний момент, почти что чудом. Этому “чуду” посвящена настоящая глава.

Ошибки и промахи в этой области были не меньше, чем во всех прочих. Ишув имел два источника снабжения оружием. Прежде всего, существовали оружейные заводы Славина (см. гл.31). Они производили автоматы (стэны). Имея небольшую дистанцию эффективного огня, автоматы не отвечали тактическим требованиям. Арабы Палестины предпочитали вести бой на дальних дистанциях огнем из винтовок и пулеметов. Это оружие машины Славина не могли производить. Некоторое количество винтовок и пулеметов удавалось купить у арабов или у английских солдат. Если предоставлялась возможность, оружие просто воровали со складов английской армии, нередко с помощью продажных солдат и офицеров.

В предвидении вторжения регулярных арабских армий Хагана нашла третий источник снабжения - Чехословакию. Чехословакия нуждалась в долларах и имела заводы, которые во время Второй мировой войны производили оружие для вермахта. Такова была материальная основа "сделки". Но в 1948 г. Чехословакия уже вошла в орбиту советского влияния. Кроме "бизнеса" существовала "политика". Видимо, советская разведка ввела Сталина в заблуждение. Ее эксперты неверно оценили влияние левых партий ишува. Они видели партии с их прорусскими, просоциалистическими и просталинскими симпатиями, они знали о "пролетарском" характере ПАЛЬМАХа. По-видимому, в Кремле решили, что самостоятельный Израиль добровольно станет Народной Демократией. Сталин дал "добро". Чешское оружие позволило ишуву выиграть Войну за Независимость.

Не следует думать, что поставки из Чехословакии решили проблему оружия для Израиля. Ими был обеспечен только самый необходимый минимум, и нехватка личного оружия оставалось слабым местом ЦАХАЛа вплоть до Синайской компании 1956 г. Но в любом случае “чешская сделка” не могла помочь “Нахшону”. Она была рассчитана на поставки оружия после окончания мандата. Пока что англичане досматривали все грузы, приходившие в порты страны, и конфисковывали оружие. Между тем, было ясно, что без большого количества оружия и боеприпасов не имеет смысла начинать операцию.

Первой мерой было взять оружие у киббуцев, мошавов, городов и существующих бригад. Проще всего было с бригадами. Они получили точные указания, сколько человек и сколько единиц оружия следует представить в распоряжение "Нахшона". Никакие возражения не принимались. Бригады дали предписанное количество оружия, что касается людей, то обычно посылали самый худший контингент. Труднее было забрать оружие у поселений. Оно было куплено на общественные деньги, в любом случае, оно было позарез необходимо для обороны.

Командир киббуца "Тират-Цви" Арье Шор получил приказ передать 10 винтовок. Всего полтора месяца до этого киббуц отразил атаку Армии спасения. Арье Шор: "Не хотелось верить, что положение настолько плохо. Я надеялся, что в других местах положение лучше, чем у нас, в долине Бейт-Ш’ана. Это было самое тяжелое разочарование за всю войну". Эльяким Усышкин, командир Ришон ле-Цион не додал шесть ружей: "Не могу оставить мошав без оружия" (Ришон ле-Цион был тогда мошавом). По сути дела генеральный штаб шел на страшный риск. Михаэль Бен-Галь, командир бригады "Кирьяти” получил приказ отчислить 250 ружей и почти все пулеметы тель-авивского района. Он забрал оружие с позиций на границе с Яффо и у "специальных рот", которые были предназначены для борьбы с ЭЦЕЛем и ЛЕХИ. Ему повезло, он смог получить оружие у полиции Тель-Авива. Командующий полицией был против, но рядовые полицейские отдали свое оружие вопреки приказу. Такие же методы применялись для мобилизации палаток, ранцев, консервов и пр. Грузовики нередко “мобилизовывали” на шоссейных дорогах.

Чехословакия согласилась ускорить поставку первой партии оружия, но его надо было доставить в “Палестину”. Хагана пыталась организовать “воздушный мост”. Он эффективно действовал после 15 мая, но в критическое время до окончания мандата только один самолет прибыл из Праги. Он был прозван "Цаплей" (Хасида), история его такова. Агенты Хаганы в Женеве наняли 4-х моторный пассажирский самолет DC-4 американской компании "U.S. Overseas Airlines". Кресла демонтировали, и на их место положили ящики с оружием и патронами. В экипаже было два еврея: штурман Ами Куперман из воздушной службы Хаганы и Сей Лернер, еврей-доброволец из Америки.

Воздушное пространство страны все еще контролировалось англичанами, поэтому посадить "Цаплю" было сложной операцией. Ею руководил сам начальник генштаба Игаэль Ядин. Вблизи мошава Беэр-Тувия был расположен аэродром, лишь недавно покинутый англичанами. Командир мошава вывел тракторы, плуги и комбайны и перекрыл ими дороги к аэродрому. Самолет должен был прилететь в ночь на 1 апреля.

В Праге самолет был загружен под охраной полиции. В полете самолет хранил "радиомолчание". Только в полночь он должен был выйти на связь. Сигнал был послан из Беэр-Тувия и принят самолетом, но самолет не ответил. Забыли согласовать часы и, по гринвичскому времени самолета было еще только 22 часа. Два часа провели "встречающие" в крайнем напряжении. Наконец, в 2 часа ночи (в 0:00 по Гринвичу) была установлена связь.

Самолет приземлился, бойцы "Гивати" вынесли ящики и доставили их в Тель-Авив. В 3:30 самолет уже вылетел в Прагу. Все следы операции были тщательно уничтожены. Арабы сообщили английской полиции, что ночью прилетел "русский самолет" и привез оружие евреям. Офицер полиции приехал к мухтару (старосте) Беэр-Тувия. Мухтар (Мордехай Броверман) не отрицал: что-то произошло этой ночью - но по его словам это была первоапрельский розыгрыш. Англичанин не поверил и отправился инспектировать аэродром. Он нашел там стадо коров, мирно жующих траву. Пасторальный пейзаж убедил его, остальное доделал хороший обед с жареной уткой и вином. Броверман и англичанин ели, пили и острили по поводу "восточного воображения" арабов. Тем временем самолет вернулся в Прагу. Там его уже ждали представители американского посольства и английской разведки. Члены экипажа рассказали, что самолет доставил 7 тонн оружия. В SIS поняли, что Чехословакия поставляет оружие ишуву.

Бен-Гурион записал в дневнике: "Этой ночью первый самолет прибыл благополучно. 250+40+1.500.000". Это означало: 250 винтовок (Маузер образца 1898 г.), 40 пулеметов МG-34 и полтора миллиона патронов.

Операция "Цапля" дала очень немного оружия, и не было возможности повторить ее. Но в тот же день, 1 апреля, Хагана получила партию оружия, которая спасла Иерусалим. Оружие прибыло в Тель-Авив из Чехословакии через Югославию. Как известно, Чехословакия не имеет выхода к морю. Прежде всего надо было доставить оружие в какой-нибудь порт. Румыния и Польша отказались переправить оружие через свою территорию. Венгрия согласилась на транзит в Югославию. К счастью для ишува в 1948 г. Тито и Сталин еще не были врагами. Но Тито колебался: несколько раз соглашался и вновь менял решение. Время шло.

В Югославии находился Ишаяhу Дан, один из еврейских парашютистов, посланных для организации помощи евреям оккупированной Европы. В Югославии уже не было евреев, и Дан присоединился к партизанам Тито. В ходе войны он приобрел много товарищей, некоторые занимали теперь важные посты. Через них Дан получил разрешение использовать маленький далматинский порт Шибеник. Оружие на лодках перевезли по Дунаю через Венгрию в речной порт Вуковар, оттуда поездом в Шибеник. Поезд охраняли отряды югославских коммунистов, но в порту не нашлось грузового корабля.

Агенты Хаганы в Женеве и Италии тщетно искали выхода. Один из них вспомнил про Меира Гирона. С год тому назад с помощью Гирона и некоего Гинзбурга агенты Хаганы совершили противозаконные валютные сделки и добыли тысячи долларов для Хаганы. Агенты нашли Гирона в гостинице и сказали ему: "Ты обязан купить корабль и привезти оружие из Югославии. Судьба войны зависит от тебя". Глава пражской делегации позвонил ему из Праги: "Меир! Мне все равно, где ты найдешь корабль. Возьми хоть у самого дьявола, только чтоб было быстро - ради Бога! И доложи мне". Гирон не имел опыта в закупке кораблей, но он вспомнил имя Эфраима Илина. Илин считался "сомнительным типом". Он сотрудничал с ЭЦЕЛем и ЛЕХИ, рассорился и с ними. Но у него были деньги, связи и опыт.

Эфраим Илин приехал в Эрец Исраэль из России в 1924 г. Учился в гимназии "Герцлия". Там он услышал речь Жаботинского. Он и еще несколько товарищей подписали клятву верности Жаботинскому до конца дней. Текст клятвы запечатали в бутылке и зарыли во дворе. Потом Илин учился бизнесу в колледже в Бельгии. Он присоединился к ЭЦЕЛю. Илин был одним из тех, кто организовал нелегальную алию из Европы до Второй мировой войны. После войны он обосновался в Италии, привозил хлопок из Египта и делал из него нитки на дешевых фабриках в Италии. Он заработал миллионы. В день принятия решения ООН о разделе Палестины (29.11.1947) Илин был в Англии. Он немедленно вернулся и предложил услуги и Хагане, и ЭЦЕЛю.

Сейчас Илин находился в Париже по делам своего бизнеса. Гирон нашел его по телефону и назначил встречу. "Я знаю, что у тебя много врагов. Мне нет дела до слухов. Я послан от имени Хаганы. Ты должен принять решение прежде, чем получишь задание. Если согласишься, а затем предашь - не будет больше Эфраима Илина". Илин ответил, что он бросит все свои дела ради ишува и сделает все, что ему скажут. Гирон позвонил в Прагу; оттуда ему сказали: "Ты имеешь право работать с самим Бевиным (глава правительства Англии), тем более - с Илиным. Но я не знаю никого. Я связан только с тобой".

Гирон сказал Илину: "Купи корабль от 700 до 1000 тонн, с итальянским экипажем. Он доставит оружие в Эрец Исраэль. С этого момента и до конца операции я не оставлю тебя ни на минуту". Илин не возражал. Они вылетели в Милан и поехали в Венецию. Времени не было. Дан звонил из Югославии: "Власти угрожают вернуть оружие в Чехословакию". Через посредника, с которым он раньше вел дела, Илин нашел суденышко "Нора". Ее хозяином был почетный консул Греции в Венеции, формальным покупателем был Рафаэль Кантони, глава еврейской общины Милана.

Илин сказал экипажу, что корабль повезет удобрение из Югославии в Ливию, но кто-то из делегации Хаганы сболтнул лишнее, и экипаж узнал, что “Нора” идет в Палестину. Илин обратился к капитану и к корабельному коку, имевшему большое влияние на матросов. Всё как будто успокоилось, но за день до отплытия экипаж потребовал десятидневного отпуска. Илин собрал матросов и произнес речь. Гирон: "Илин ораторствовал, как Муссолини, и добился сходного эффекта". Матросы были итальянцами. Выслушав речь, они закричали "Bravo!" И попросили прибавки. Илин обещал.

Еврей-торговец по фамилии Мишкин передал Илину сотни тонн картофеля и лука, он получил их со скоростью молнии из Египта от другого еврея-торговца. Корабль отправился в Тель-Авив, с грузом овощей в мешках с египетскими печатями. Почти все было готово. За день до отплытия агенты Хаганы привезли два радиоаппарата. На пристани они наткнулись на полицейских, оставили рации и удрали. Полицейские с любопытством начали осматривать коробки. Илин подошел к ним, представился хозяином груза и сказал, что в коробках батареи для корабля. Карабинеры были вежливы и предупредительны. Они помогли погрузить батареи на полицейскую машину и привезли ее к гондольеру. По дороге к "Норе" их остановила лодка таможенной охраны. Одну рацию Илин утопил, вторая была хорошо спрятана в гондоле. Ее подняли на борт.

Со дня встречи в Париже прошло 12 дней. "Нора" отплывала из Венеции в Югославию. Радист Хаганы Беньямин Йерушалми был на борту. В порту Шибеник югославские грузчики погрузили ящики с оружием и спрятали их под мешками с картофелем и луком. Один ящик раскрылся, и матросы узнали, какой груз они везут. Капитан сказал: "Если нас поймают, я потеряю должность. Если нас не поймают, вы будете героями, а я не заработаю". Йерушалми обещал ему премию. Матросы утверждали, что у берегов Палестины поставлены минные поля. Йерушалми сказал: "Боевые самолеты евреев будут охранять нас". Семь пулеметов "Браунинг" установили на палубе.

В море началась буря. Несколько дней "Нора" провела в гавани Ларнака (Кипр) бок о бок с британскими военными кораблями. Из-за опасного соседства Йерушалми не выходил на связь. В Тель-Авиве ничего не знали о причине задержки, и Гирон пережил несколько неприятных часов. "Корабль должен был прийти вчера, он не пришел. Мы уверены, что Илин отдал его ЭЦЕЛю или Египту", - сказали ему. Гирон поехал поездом из Женевы в Рим. На перроне его встретил Илин. "Корабль не пришел", - сказал Гирон. "Клянусь тебе, все будет хорошо. Я знаю капитана". "Нет связи, может, англичане поймали их? Это было бы ужасно!" - воскликнул Гирон. Слезы текли по его щекам. "Я все проверил, все в порядке", - повторил Илин и тоже начал плакать. "У меня есть револьвер" - сказал Гирон. "Если корабль не придет, Гирона не будет". Через два часа Гирон вылетел в Лод. Только в Тель-Авиве Гирон узнал, что "Нора" уже стоит в порту. Когда он говорил с Илиным в Риме, она уже была там.

У входа в порт "Нору" обследовал британский сторожевой эсминец. Картофель и лук уже начинали подгнивать и распространяли тяжелый запах - англичане оставили корабль. Они не могли поверить, что эта "ореховая скорлупка", лишь с трудом не заливаемая волнами, везет оружие. Теперь предстояло разгрузить корабль прежде, чем придут таможенные чиновники. Бортовые краны "Норы" не действовали. Их наскоро починили. От запаха гнилых овощей грузчики теряли сознание, но им объяснили, что под овощами лежит оружие, и они продолжали работать. Не всё удалось разгрузить за ночь. По счастью таможенники не поднялись на борт. Три ночи разгружали "Нору". Хагана получила 4500 винтовок, 200 магладов и 5 миллионов патронов.

Когда историю "Норы" рассказали Бен-Гуриону, он спросил: "Кто это - Эфраим Илин?" Через несколько дней он написал агентам Хаганы в Европе: "Если в горах Иудеи (т.е. на иерусалимском шоссе) положение изменилось к лучшему, то это благодаря первой партии оружия, которую мы получили".

Бойцы 4-го батальона ПАЛЬМАХа в Хульде перед операцией “Нахшон” с чешским оружием в руках.