Шимон Бриман
Дети пропаганды
Цензура и внуки
Заканчивающаяся предвыборная кампания лишь один-единственный раз привлекла к себе строгое внимание израильской цензуры. Председатель центральной избирательной комиссии судья Мишаэль Хешин 22 января с.г. приказал вырезать из пропагандистских роликов Шарона и Барака все кадры, на которых фигурируют дети до 15 лет.
У Ариэля Шарона был отцензурирован внук, сидящий на плечах седого ликудника во время прогулки на фоне патриотически настроенных коров. Эхуд Барак лишился кадров, на которых улыбающиеся ребятишки из Кирьят-Малахи веселой гурьбой идут в детский сад.
Стало известно, что судья Хешин долгое время воздерживался от введения этих цензурных ограничений. Он предупреждал штабы обоих кандидатов, рекомендуя им самим убрать «детские» места своей пропаганды. Но тщетно. Понадобился прямой цензурный запрет для того, чтобы детские образы покинули агитационный экран. Судья подчеркнул : «Если даже родители или опекуны не против участия своих детей в пропаганде тех или иных взглядов, то закон стоит категорически на страже ребенка, защищая несовершеннолетних от политических игр».
Простые и четкие слова Хешина не так уж банальны и очевидны, как это может показаться на первый взгляд. Они выстраданы всей историей 20-го века. В них – защита от цинизма тоталитарных режимов, противоядие от вмешательства Власти в личную жизнь, в душу и в детство.
«Во имя детей Рейха»
Нацистская и сталинская диктатуры оставили потомкам незаживающие раны исковерканного детства. Ожог от идеологического вторжения в хрупкую детскую душу оказался крайне болезненным и поучительным. Следующие поколения законодателей свободного мира бросили всю энергию на возведение вокруг ребенка защитной стены, обороняющей его нестойкую психику от предвыборных агиток, речевок и маршей.
Красное и коричневое безумие не оставляло ребенку ни одной свободной минуты. Ни одно место в детской душе не должно было пустовать без идейного наполнения. Школьники Саксонии благодарили фюрера за теплую зимнюю одежду, вывозимую из оккупированной Норвегии. Хороший немецкий клей «UHU», поставляемый и сейчас в Израиль, рекламировали в 30-х годах с помощью плакатов, на которых блондинистые мальчики клеили игрушечные танки и мосты, а слоган пояснял : « Немецкие первопроходцы творят во имя будущего Европы!».
Во имя этого немецкого будущего Европы и мира совершались самые страшные преступления. Счастье арийских детей было не только официальной целью режима. Оно еще и возлагало на самих детей тяжелую задачу: соответствовать той высокой миссии, во имя которой денно и нощно трудятся родители и партийные вожди.
В тихом и домашнем дамском журнале «Национал-Социалистишен Фрауэн Варте» (август 1938 года) было опубликовано характерное для той эпохи стихотворение Вернера фон Гофе «Мой мальчик». Оно начиналось так: «Сейчас я живу в тебе. Ты будешь жить во времена, которых я не увижу. Как замечательно будет тогда! Это будет время такое же прекрасное, как в старых сагах, когда каждое племя боролось за гарантию бессмертия своей линии крови». Мамы читали эти строки у детских кроваток. Засыпающее чадо даже перед сном впитывало высокие идеи, которые и без того не оставляли ребенка в покое - ни в школе, ни в клубе гитлерюгенда, ни на стадионе, где готовились шествия и приветствия вождям.
Чем более жестоким был режим, тем нежнее фюрер трепал мальчугана за щечку, посылая его через пару лет с фаустпатроном на Зееловские высоты, тем ласковее вождь всех народов прижимал к себе узбекскую девочку, чьих родителей вскоре расстреляют. «Во имя всех детей Рейха» падали бомбы на Ковентри и Сталинград.
Символика материнства и мирного детства скрывала истинные намерения и оправдывала агрессию. Младенец с гроздью винограда, сидящий рядом с отдыхающей матерью, - именно этот чистый и успокаивающий образ стал эмблемой «Съезда мира» - партслета НСДАП 7-11 сентября 1939 года, т.е. в дни, когда вермахт уже рвался к Варшаве.
Дети использовались для пропаганды расовой политики. Именем детей проводились «окончательные решения» евреев, цыган, душевнобольных. Подписи к фотографиям из брошюры СС «Победа оружия, победа детей» гласили: «Это – дети вашей крови, а это – дети другой расы». В «Кратком руководстве по наследственности и расовым наукам» (1934) противопоставлялись две фотографии с подписями: «Здоровая семья вынуждена жить в старом железнодорожном вагоне, а психически неполноценные от рождения люди живут в приюте».
Проходят десятилетия, и активисту штаба Шарона угрожают судом за сравнение видеороликов Барака с геббельсовским стилем агитации. Но мы-то, конечно, знаем, что активист неправ. Нет никакого сходства между подтекстовкой 30-х годов и акцентами 2001 года: «Все эти блага получат дети ШАСа, а не твои дети!»
Политконвейер детства
Выходцам из СССР не нужно рассказывать о степени политизации детворы самой счастливой стране мира. Достаточно вспомнить конвейерный маршрут из октябрят в пионеры и далее, отобравший у многих из нас невосполнимые часы нормального детства. Маршировка по залу съезда со знаменами, цветы вождям на Мавзолей в обмен на обязательные коробки шоколадных конфет – все это было неотъемлемым атрибутом советского строя, загонявшего детей в тиски идеологии.
На этом фоне Соединенные Штаты Америки вовсе не смотрятся как вечный оплот свободы и прав человека. Образ ребенка активно использовался для рекламы далеко не детских вещей (ими могли быть, например, облигации займа для ведения войны). Один из историков США поместил рядом фотографии всех президентских предвыборных кампаний первой половины 20-го века. Выяснилась любопытная деталь: десятки кандидатов от Теодора Рузвельта до Дуайта Эйзенхауэра абсолютно одинаково позировали перед объективами с симпатичными малютками, поглаживая детские макушки.
Только в последние десятилетия во всех странах развитой демократии были введены строгие ограничения на участие детей в предвыборной агитации и в политике вообще. Чтобы понять простую идею защиты прав ребенка, о которой недавно говорил судья Мишаэль Хешин, человечеству пришлось долго залечивать раны, нанесенные историей.
Но и при запретах случается предвыборная контрабанда: уж слишком хорошо трогательные детские мордашки смотрятся рядом с политиками. Использование детской темы всегда выгодно кандидату для привлечения голосов родителей. Любой учебник политического искусства отмечает, что пропаганда должна захватывать эмоции людей, вызывать у них инстинктивные ответы в большей степени, чем рациональные. «Аргументы логики не сделают пропаганду эффективной. Употребляйте выражения типа: «Это лучший путь защиты наших детей!», чаще произносите в речах слова «дети», «семья», «мелкий бизнесс», «ваши дети», «помошь безработным» и «Американская Мечта», - все это предлагается среднестатистическому кандидату для использования на выборах в США.
Прием этот так же известен, как и затаскан. Банальность и затертость «детской карты» в политической пропаганде не просто очевидны. Они еще и слегка пованивают моральной нечистоплотностью, уходящей в первую половину 20-го века. То, что рефреном кампании Эхуда Барака в 2001 году стал слоган «Во имя будущего наших детей», говорит или о потере фантазии копирайтеров, или же об отсутствии оригинальных лозунгов у самого премьер-министра.
"Вести", 01.2001
|
|
