Шимон Бриман
Три судьбы «Покорённой Иудеи» Имперский Рим, националистическая Германия и возрождённый
Израиль в чеканной пропаганде
Символ унижения
В одиннадцать часов утра одиннадцатого числа одиннадцатого месяца
1918 года трубачи по обе стороны окопов сыграли отбой на всех
участках фронта. «Великая война» закончилась страшным позором для
Германии. Унизительные условия перемирия ошеломили немцев – ведь
совсем недавно речь шла о полной победе или по крайней мере о
ничейном мире.
Ещё 5 июня 1918 года наступающую кайзеровскую армию отделяли от
Эйфелевой башни всего 70 километров. В августе немцы отошли от
Парижа, а в сентябре продолжили сдерживать контратаки Антанты во
Фландрии и в Шампани. В октябре 1918-го на Западном фронте было
«без перемен». Германская экономика была истощена войной, но от
Альп до Ла-Манша крепко держала фронт на чужой земле 3,5-миллионная
немецкая армия. Ни один вражеский солдат не ступил на территорию
Германии – и тем сильнее был шок от капитуляции, усиленный
революционным переворотом в Берлине.
Карл Гетц, крупнейший немецкий медальер той эпохи, воспринял
Версальский мир 1919 года как национальную катастрофу. Талантливый
45-летний художник и скульптор, Гетц направлял всё своё мастерство
для пропаганды немецкой культуры и военных побед, видя в этом долг
патриота перед фатерландом.
Бронзовые медали Гетца откликались на каждое громкое событие
Мировой войны – наступление во Франции, разгром русских в августе
1914 года, даже участие собак в военных действиях. Когда в 1915
году немецкая подлодка торпедирует шедший из Нью-Йорка британский
пассажирский лайнер «Лузитания» (1200 утонувших, из них 115
американцев), Карл Гетц чеканит специальную медаль в память о
«блестящей победе» немецкого оружия. Правда, эта работа чуть не
оборвала карьеру мастера: на медали была изображена дата «5 мая
1915», тогда как лайнер погиб 7 мая. Британская разведка раскрутила
эту медальерную ошибку, доказывая заранее спланированный характер
массового убийства мирных пассажиров.
И вот, после триумфальных медалей 1914-1918 годов на Гетца
обрушивается горькая реальность версальского расчленения его
страны. На глазах у великогерманского националиста происходит
крушение монархии, подавление коммунистического путча в его родном
Мюнхене, оккупация Рейнской области французскими войсками. Из
Германии выкачивают последние соки, требуя 132 миллиарда золотых
марок репараций. Как художник может передать свою боль при виде
гибнущей родины? Он осматривает прошлое медальерно-монетного
искусства в поисках подходящего образа. И Карл Гетц находит символ
унижения Германии на древнеримской монете «Iudaea capta»:
«Покорённая Иудея» 70-х годов новой эры – это Германия 1920-го
года.
Торжествующие римляне пустили в оборот не менее пяти разновидностей
монет на память о сломленной Иудее. При императоре Веспасиане и его
наследниках Тите и Домициане такие монеты выпускались в бронзе,
серебре и золоте с 70 по 95 годы н.э. На некоторых монетах была
надпись «Iudaea capta», на других – просто «Iudaea».
Центральным мотивом всех монет была горюющая женщина-Иудея.
Скорбящая фигура помещалась рядом с пальмой, под которой стоял
победоносный римский воин. Интересно заметить, что та же символика
отразилась и в христианском искусстве средневековья – в витражах и
скульптурах «
Униженная Синагога» и «Торжествующая Церковь», где Синагога была
грустной женщиной со сломанными знамёнами, а Церковь гордо
шествовала в светлое будущее.
Карл Гетц берёт за основу золотую монету Веспасиана, на которой
были изображены профиль императора и пленённая женщина-Иудея; её
руки, связанные за спиной, почти касаются пальмы. Медальер
превращает Иудею в Германию. Одетая еврейка становится обнажённой
немкой – в точно такой же позе, со связанными руками и понуро
опущенной головой. Но дальше художник сознательно взрывает
общественные приличия: вместо Веспасиана помещается карикатурная
голова французского солдата-негра в каске, а главная героиня медали
привязывается не к пальме, а к огромному фаллосу.
Над диким негритянским профилем идут слова «Die Wacht am Rhein!!»
(«Стража на Рейне»), а вокруг девушки - надпись «Die Schwarze
Schande» («Чёрное бесчестье»). Сверху взирает на немецкий позор
масонский глаз в треугольнике – символ «ноябрьских предателей» 1918
года и международных поработителей Германии. Рядом с девушкой –
арфа с порванными струнами, ещё один иудейский образ унижения и
потери родины («На реках Вавилонских сидели мы и плакали, вспоминая
Сион. Там на ивах повесили мы наши арфы...»).
«Стража на Рейне»
Эта медаль стала «бомбой» чеканной пропаганды. Символы, близкие к
порнографическим, впервые были использованы в пафосном жанре
медальерного искусства. Гетц «нафаршировал» своё творение огромным
зарядом национального мазохизма. Грубая эротика и физиономия
торжествующего африканца оскорбляли немецкое достоинство. Каждая
деталь медали должна была возмущать немецких патриотов, сыпать
перец на свежие раны национального самоуважения.
Почему же именно «Die Wacht am Rhein»? Любой немец знал эти слова –
три поколения выросли на патриотической песне «Стража на Рейне».
Это стихотворение было написано ещё в 1840 году Максом
Шнекенбургером. Во время франко-прусской войны 1870 года стихи были
положены на маршевую мелодию. Кайзеровская армия переходила Рейн и
осаждала Париж, сделав эту песню символом немецкого триумфа.
Фактически, «Die Wacht am Rhein» стала неофициальным гимном
Германии.
Первые нацисты полюбили сочинение Шнекенбургера еще до появления
песни «Хорст Вессель». В знаменитом голливудском фильме
«Касабланка» (1942) оркестр, играя «Марсельезу», заглушает именно
«Стражу на Рейне», которую поют немецкие офицеры. Последнему
наступлению вермахта на Западном фронте (Арденны, декабрь 1944-го)
Гитлер даст кодовое название «Die Wacht am Rhein».
Но всё это будет позже, а пока, в условиях 1920 года «рейнский
дозор» превращается в рейнский позор. Оба берега Реки, воспетой
поэтами, оккупированы французской армией. В насмешку над немецкой
гордостью, французский Генштаб направляет в свои рейнские гарнизоны
колониальные полки, сформированные из сенегальцев. Чернокожие
солдаты перемещаются из тропиков в университетские города
Рейнланда. Это были те самые африканцы, которых так ждали под
Киевом герои «Белой гвардии» Михаила Булгакова («И где же
сенегальцев роты?» - спрашивал Мышлаевский, а красавец Шервинский
клялся, что «в одесском порту уже разгружаются две дивизии
сенегалов»). Вместо Днепра африканцы попали на Рейн.
По сути, это было первое проникновение тысяч чернокожих мужчин в
сердце старушки-Европы. До появления миллионов африканцев и
мусульман в городах Старого Света, до постколониального возгорания
пригородов Парижа должны пройти ещё десятки лет. Но тогда, в 1920-м
году, газеты впервые сообщают о диких выходках чернокожих воинов.
Драки, пьянки, изнасилования наводят ужас на бюргеров. Для
обслуживания сенегальских полков создаются особые бордели с
немецкими женщинами.
Казалось, что унижению Германии не будет конца. Карл Гетц своей
медалью специально давит на болевую точку национального самолюбия,
горько иронизируя по поводу негритянской «Вахты на Рейне». Мол, как
звучат строки Макса Шнекенбургера: «И юный немец рвется в бой,
Границу заслонить собой, И клятва юноши тверда: «Немецким будет
Рейн всегда!», - если и юноша искалечен, и армия разогнана, и Рейн
стал французским?! «Звучит присяга, плещет вал, Знамена ветер
растрепал, Спокоен будь, край отчий наш, Тверд и надежен страж, На
Рейне страж» - как можно петь сейчас эти старые слова, если стражем
Рейна стал вчерашний обитатель джунглей?!
Мюнхенский медальер симпатизирует националистическим кругам
Германии, но он никогда не становится нацистом. Гитлеровцы кажутся
ему слишком примитивными и грубыми, но именно Карл Гетц создаёт
первую в истории медаль с изображением Гитлера – на память о
попытке «пивного путча» 1923 года. Именно Гетц с его художественным
талантом чеканит первую медаль с профилем Адольфа-канцлера – уже в
марте 1933 года.
Пока Гетц прославляет в медалях Берлинскую Олимпиаду и взятие
Парижа, гестапо истребляет генетические последствия «Вахты на
Рейне». В университетских клиниках были принудительно стерилизованы
385 подростков-негритят, родившихся в результате контактов
африканцев с немками.
Старый медальер прославлял в бронзе победы вермахта под Харьковом,
но никогда не проявлял в своём творчестве антисемитские мотивы.
Темой его последних медалей 1944-1945 годов стали архитектурные
памятники Германии, разбомбленные англо-американской авиацией. Карл
Гетц встретил своё 70-летие с парализованной правой рукой. Художник
умер в сентябре 1950-го, застав возрождение на Ближнем Востоке той
маленькой страны, чьё покорение римлянами натолкнуло его на
китчевый шедевр 1920 года.
Наш ответ Титу
Жаль, что Карл Гетц не прожил ещё лет восемь – он бы весьма
удивился израильскому продолжению истории с «Покорённой Иудеей». В
1958 году правительственное управление по выпуску монет и медалей
решило отметить 10-летие независимости Государства Израиль чеканкой
юбилейной золотой монеты. Так появилась на свет «Israel Liberata» -
наш ответ Титу и его папаше.
И снова поднялась на металле та же пальма, но женщина в длинных
одеждах уже не сидит, а гордо стоит под деревом, приветствуя
кибуцника с мотыгой на плечах. Ивритская надпись «Ерушалаим»
показывает всему миру название города, который был разрушен
Веспасианом и Титом, но отстраивается несмотря ни на что.
С 1958 года Израиль выпустил более 100 тысяч монет серии «Liberata»
- разных размеров и на разных металлах. На одной из бронзовых монет
кибуцник сажает молодой побег рядом с пальмой, а женщина поднимает
на руках младенца (видимо, рождённого от этого кибуцника).
Эта монетная серия иллюстрирует интересную особенность еврейского
мировосприятия. Мы ведём двухтысячелетний диалог с Веспасианом,
имея терпение и выдержку. Мы и через 19 веков не забываем
откликнуться на спесивое бахвальство римских императоров. Мы
помним, что ответ нужно дать обязательно. Мы знаем, какой народ и
какой город на самом деле являются вечными. Как пела оранжевая
молодёжь этим летом, «народу вечности не страшен длинный путь».
Фоторепродукции автора.
"Вести", 11.11.2005
|
|
