Шимон Бриман
Британская Хайфа
Ностальгия по комиссару
Праздничный вечер лета 2007 года в роскошном зале городского совета
Хайфы. Отмечается день рождения здания мэрии, построенного 65 лет
назад. Давид Хендель, глава «Общества изучения истории Хайфы»,
обращается к почётным гостям: «Ваше Высокопревосходительство
Верховный Комиссар Палестины!» Озираюсь по сторонам в поисках
чиновного британца, разумом понимая, что никакой комиссар не дожил
бы по возрасту до этого дня. По рядам прокатывается удивлённый шум,
и тогда улыбающийся оратор поясняет: именно этими словами
начиналась речь мэра Хайфы на открытии дворца муниципалитета в 1942
году.
..Мощь империи, блеск и мудрость прошлых властителей, разумная сила
подтянутых офицеров в пробковых шлемах. Иногда, оглядываясь на
мелочную суету левантийских дельцов и политиканов, мы испытываем
тоску по ушедшим временам мандата. Британская империя направляла
развитие Хайфы на излёте своей славы. Но это были годы, которые
многими историками и старожилами называются «золотым веком» Хайфы.
Остатки былого величия видны до сих пор, хотя нагромождения
последующих десятилетий скрывают от нас английскую Хайфу – ту
Хайфу, которая расцвела под сенью Британской империи.
18 сентября 1918 года английские войска установили свой контроль
над Хайфой. Они не покидали город двадцать девять с половиной лет.
Кто-то назовёт это оккупацией, но тогдашние евреи и арабы – жители
Хайфы, - думали иначе. Англичане основали в городе свой северный
штаб, создали огромную военную инфраструктуру – казармы, дороги,
ремонтные мастерские, создав тысячи рабочих мест. В сравнении с
религиозно-политизированным Иерусалимом и сионистским Тель-Авивом
профсоюзно-арабская Хайфа почти 30 лет оставалась наиболее верным
оплотом британской власти.
Еврейский район Адар ха-Кармель украшался новыми улицами и
прочнейшими домами. Именно Британская империя принесла жителям
Хайфы неслыханные ранее блага – систему водоснабжения с
«ватерклозетами» в каждой квартире. Адар сохранял при англичанах
автономный муниципальный статус. Город совместно управлялся
мэром-арабом Хасаном Шукри и его заместителем-евреем Шабтаем Леви.
Под благосклонным покровительством английских офицеров и чиновников
северной администрации Хайфа совершила индустриальный и
градостроительный рывок. В 1924 году выросло великолепное здание
«Англо-Палестинского банка». В 1925 году прошла инаугурация здания
Техниона (нынешний Музей науки и технологий).
В 1927 году британцы приняли историческое решение о возведении в
Хайфе современного порта. Острейший спор разгорелся вокруг места
для строительства. Архитектор-еврей Рихард Кауфман предложил
концепцию портового комплекса к западу от бурно развивающегося
города – в устье реки Кишон. Но победил проект английского инженера
Палмера, согласно которому порт строился прямо напротив центра
Хайфы. Это решение до сих пор аукается городу отсутствием красивой
главной набережной, а также бедными и убогими кварталами,
примыкающими к порту.
Хайфский порт, открытый в октябре 1933 года, стал одним из
крупнейших объектов, возникших на английском Ближнем Востоке.
Современники сравнивали объём портовых сооружений с гигантскими
размерами египетских пирамид. Одним из технических чудес стало
осушение англичанами моря в районе Хайфского залива. Новейшие
машины отодвинули кромку воды на сотни метров вглубь моря. На
осушенном пространстве был построен не только порт, но и
офисно-банковский центр Хайфы. По бывшему дну Средиземного моря
стрелой прошла «Королевская дорога» - сегодняшний проспект
Независимости (Ацмаут).
Империя получила самый благоустроенный порт Средиземноморья. В
метрополию двинулся поток «палестинского» экспорта. Полновесные
фунты стерлингов оседали в карманах хайфских бизнесменов. Арабское
восстание 1936 года, парализовав порт Яффо, ударило по самим же
арабам. Хайфа превратилась в практически единственные морские
ворота британской Палестины. В 1937 году на улице Герцля открылся
фешенебельный «Бейт ха-Кранот» с офисами крупнейших фондов и
адвокатских контор, с дорогими магазинами и галереями. Когда Старый
свет погружался в кошмар Второй Мировой, Хайфа продолжала
процветатть под англичанами. В 1939 году был открыт новый
благоустроенный рынок «Тальпиот». Его постоянным покупателям может
показаться, что после британского ухода из Хайфы рынок больше
никогда не ремонтировался и не мылся.
Отдельная история – строительство англичанами нефтеочистных и
химических заводов под Хайфой. Эти гиганты индустрии, обеспечивая
империю топливом, усилили рабочий характер города и влияние
Гистадрута, но навсегда поразили экологическую систему Хайфского
залива.
Дворец для мэрии
Быстро растущий город требовал расширения муниципальных служб.
Аппарат городского управления задыхался в маленьком старом здании.
В июле 1936 года городской совет взял за основу проект британского
архитектора-еврея Беньямина Хайкина (1883-1950) для строительства
нового дворца для всех муниципальных отделов. Хайкин родился в
Петербурге в религиозной еврейской семье выходцев из белорусского
местечка. Одна часть семьи переехала в 1892 году в Англию, а другая
– в Хеврон. Беньямин Хайкин получил архитектурное образование в
Шеффилде и Лондоне. В годы Второй Мировой Хайкин командовал
инженерными войсками подмандатной Палестины.
В 1938 году макет здания демонстрировался на выставке в Королевской
Академии в Лондоне. За деньгами обратились к мандатному
правительству, но началась война. Только в январе 1940 года
Верховный комиссар утвердил ссуду в размере 51 тысячи фунтов
(реально же на стройку ушло 66 тысяч фунтов).
После смерти Хасана Шукри в начале 1940 года мэром впервые стал
еврей Шабтай Леви, а улица, на которой планировалось возведение
муниципалитета, была названа в честь покойного градоначальника. На
улице Хасана Шукри англичане по соседству с будущим зданием мэрии
построили два важных объекта – городской суд и штаб-квартиру своей
полиции (23 мая 1944 года бойцы ЭЦЕЛа взорвали этот офис и сожгли
архив с данными о еврейском подполье).
В июле 1940 года итальянская авиация бомбила Хайфу, при этом сильно
пострадало старое здание мэрии. Бомбёжка ускорила реализацию
проекта: в ноябре 1940-го завершился конкурс среди подрядчиков.
Победил «Мисрад каблани», принадлежавший Гистадруту (кто бы
сомневался, что в «красной Хайфе» могло быть иначе). Работы велись
472 дня, завершившись к лету 1942 года. Хайфские хроники, трепетно
относящиеся к арабо-еврейскому сосуществованию в городе, отмечают,
что на долю арабских трудящихся пришлось 58 процентов рабочих дней,
а на долю еврейских рабочих – 42 процента. Арабский труд в основном
использовался при возведении стен, а более квалифицированный
еврейский труд – для внутренней отделки.
Вокруг полыхали фронты, в Европе полным ходом шло уничтожение
миллионов евреев, а в Палестине было спокойно. Разрыв связей с
метрополией привёл к тому, что продукция не уходила на экспорт, а
потреблялась на месте. Именно в годы войны Хайфа и другие города
Ишува сыто ели в продуктовом изобилии и сладко спали под охраной
британских войск.
Проект Хайкина был реализован со всей роскошью и помпезностью.
Строили на века. Ступени из хевронского гранита, кабинеты и залы с
панелями орехового дерева, высокие своды и парящие над землёй
светлые плиты внешней облицовки, средневековые крепостные двери
главного входа. Из огромных окон открывается потрясабщий вид на
порт, в котором стройными рядами грозно и достойно стояли крейсера
Его Величества с развевающимися флагами «Юнион Джек».
День открытия дворца мэрии был выбран исходя из графика рабочих
встреч Верховного комиссара Палестины Гарольда Макмайкла. После
положенных речей в присутствии 500 гостей высокий англичанин первым
открыл двери муниципалитета. А в эти же самые дни немецкие танки
Роммеля уже рвались к египетской Александрии.
Праздник сменился тревогой за будущее. Англичане вместе с лидерами
Ишува всерьёз рассматривали план обороны Хайфы от наступающих
гитлеровцев. Предполагалось сдать немцам центральные районы страны;
горные вершины Кармеля должны были стать мощным оборонительным
валом, в котором Хайфе отводилось место цитадели британского
сопротивления.
К счастью, немцы в Египте были разгромлены в ноябре 1942 года. Но
на память о той военной опасности остался подземный этаж
муниципального здания. По иронии истории, этот защищённый бункер
пригодился современному мэру Хайфы Йоне Яхаву во время Второй
Ливанской войны – там был оборудован городской чрезвычайный штаб,
работавший под ракетными обстрелами летом 2006 года.
Когда англичанин уходит
После решения ООН о разделе мандатной Палестины у англосаксов
возникло равнодушное ощущение: мол, пусть арабы выясняют отношения
с евреями, мы и пальцем не пошевелим, если они начнут резать друг
друга. Последние полгода английская власть в Хайфе собирала
чемоданы, презрительно глядя на разгорающиеся конфликты на
городских улицах.
Добрососедство рухнуло уже в ноябре 1947-го. Хайфа с её
арабо-еврейской районной чересполосицей стала ареной убийств и
обстрелов. Автобусное сообщение между центром Хайфы и промзоной
было нарушено: в еврейский транспорт постоянно стреляли арабские
боевики из Нижнего города и из деревни Балад аль-Шейх возле
перекрестка «Чек-Пост». Да и на самом нефтеперегонном заводе было
неспокойно – арабы вооружались, у ворот стали патрули «Арабского
легиона», готовясь к захвату этого важнейшего нефтехимического
комплекса.
Несмотря на тлеющую угрозу, Гистадрут запретил еврейским рабочим
покидать «Батей-Зикук». Среди рабочих «Батей-Зикук» в 1947 году
было 1700 арабов и 270 евреев; среди инженерно-управленческого
персонала – 190 евреев, 110 арабов и 60 британцев. Комитет
Гистадрута, которым руководили члены МАПАЙ, поддерживал тёплые
отношения с арабскими рабочими.
Утром 30 декабря 1947 года члены еврейской боевой организации ЭЦЕЛ
бросили из проезжающей машины три гранаты в группу арабов, стоявших
возле входа на нефтеперегонный завод. В радиозаявлении ЭЦЕЛа
подчеркивалось, что эта акция – ответ арабам за убийства евреев в
Хайфе и в других городах страны. Шесть арабов были убиты и сорок
два ранены. Через час на завод ворвалась разгневанная арабская
толпа из ближайшей деревни Балад аль-Шейх. Начался жуткий погром
евреев, в котором активно участвовали и арабские рабочие.
Инженер-химик Эфраим Глейзер, тогдашний студент Техниона, описывает
эту кровавую бойню: «Большая арабская толпа проломила ворота и
устремилась по заводу с криками «Аллах акбар!» и «Йитбах иль-яхуд!»
(«Смерть евреям!»). Рабочие-арабы достали заранее приготовленные
ломы, молотки и железные трубы. Еврейских рабочих и служащих
забивали на месте до смерти. Британские чиновники закрылись в
канцелярии, не вызвав даже британскую полицию». Сорок один еврей
был убит, десятки искалечены – это был один из самых страшных
терактов в истории еврейского Ишува.
Сохнут во главе с Бен-Гурионом осудил акцию ЭЦЕЛа, но распорядился
о немедленном ответном ударе по арабским погромщикам. Уже на
рассвете следующего дня – 31 декабря 1947 года, небольшой отряд
ПАЛМАХа вошел в деревню Балад аль-Шейх (население – более четырех
тысяч человек). Арабов, участвовавших в погроме, выводили из домов
и расстреливали на месте. По разным данным, было убито от 17 до 60
арабов; в перестрелке погибли также трое бойцов ПАЛМАХа, включая и
командира отряда. В ходе Войны за Независимость арабы из этой
деревни бежали за пределы Израиля. Балад аль-Шейх стала частью
Нешера – города-спутника Хайфы.
В апреле 2008-го неминуемо наступит 60-летие взятие Хайфы под
еврейской контроль. Давид Хендель, глава «Общества изучения истории
Хайфы», предложил торжественно отпраздновать на городском уровне
эту годовщину. На самом же деле юбилей станет «Проблемой-60» для
мэра Хайфы Йоны Яхава, ведь еврейская победа весны 1948 года
ознаменовалась массовым бегством арабов из города. По призыву своих
лидеров почти 60 тысяч арабов-мусульман добровольно покинули Хайфу
за считанные дни апреля 1948-го (в городе остались 3 тысячи
арабов-христиан). То, что для евреев явится поводом для юбилейных
празднеств, для хайфских арабов станет поводом для очередных
траурных акций.
Согнув спину
Существует городская легенда, что старый мэр Шабтай Леви вместе с
вожаками Гистадрута лично стояли на перекрёстке «Чек-Пост», пытаясь
остановить поток арабов, уходящих из Хайфы. Что за человек был
первый хайфский мэр-еврей? Сионист герцлевского призыва, тёртый
муниципальный деятель, умеющий выстраивать отношения с британской
властью и с арабской элитой.
Я смотрю на фотографию, где Шабтай Леви на ступенях мэрии пожимает
руку английскому командующему. Бросается в глаза поза
градоначальника – согнутая в поклоне спина пожилого человека. А
ведь этот снимок – прощальный. Британский караул в последний раз
выстраивается у здания мэрии 17 мая 1948 года. Уже третий день
независимости Израиля, а еврейская спина всё так же согнута перед
британцем. Разогнулась ли наша спина за 60 лет независимой жизни?..
«Юнион Джек» давно не реет над Хайфой. Офицеры, отдав последнюю
честь королевскому знамени, неспешно отплыли на катерах, поднялись
на борт своих крейсеров и отчалили из хайфского порта. Они увезли с
собой не только ненависть бойцов ЭЦЕЛа, но и любовь и благодарность
тысяч жителей Эрец-Исраэль. Думаю, что хороших воспоминаний об
англичанах осталось больше, чем плохих.
Что осталось нам? Тоска по крепкой метрополии. Надежда на то, что
снова спустится по трапу высокий англосакс в белой фураже со стеком
в руке. Сойдёт на нашу грешную землю и разрешит все споры, завершит
дрязги, наполнит законы мудростью, осветит всё вокруг европейской
культурой, направит жизнь людей в сторону рационального созидания и
здравого смысла. Эти и другие иллюзии сладко убаюкивают нас.
Но как только он появится на горизонте – и мы с восторгом встретим
этого носителя «бремени белого человека». Возвращение
киплинговского героя только обрадует тех израильтян, которые не
желают нести ответственность за судьбу еврейского государства.
Именно поэтому назначение Тони Блэра на пост главного миротворца
Ближнего Востока было так радостно воспринято в определённых кругах
израильского общества.
Кстати, 6 сентября 2007 года в Хайфу прибывает Его Высочество принц
Эдвард, сын королевы Елизаветы. Перед входом в мэрию он откроет
«Мозаику мира» – на том самом месте, где последний английский
командующий прощался с покидаемой Хайфой.
Фото: Городской архив Хайфы.
"Вести", 9.09.2007
|
|
