Шимон Бриман
Над Бабьим Яром стройплощадки нет?
Метры до оврага
В Киеве затевается нечто грандиозное. Американский объединенный еврейский распределительный комитет («Джойнт») начал подготовку к строительству величественного общинного центра «Наследие». Многострадальные евреи украинской столицы будут вознаграждены огромным сооружением. Среди 15 структурных подразделений будущего центра – музей, научный институт, театральный зал, кафе, клубы, автостоянка и оздоровительный комплекс. Все прекрасно и замечательно, за исключением места для стройки. Глаза и слух режут два коротких слова: Бабий Яр.
Таинственный спонсор из США дал «Джойнту» щедрое пожертвование с условием возвести на эти деньги общинный центр именно вблизи Бабьего Яра. По сведениям из разных источников, речь идет о сумме в десять миллионов долларов (другие говорят о двадцати миллионах). Благородный дар, равный сотне миллионов шекелей, вызывает естественное уважение – до тех пор, пока не начинается короткое замыкание сознания от невозможности соединить кафе и Бабий Яр, театральные подмостки и место скорби, оздоровительные процедуры и фотографии раздетых женщин, подводимых к ближайшему оврагу.
Сейчас еврейские активисты Киева погрузились в тонкие грамматические споры с глубоким политическим подтекстом. Стройка будет «в Бабьем Яре» или «возле Бабьего Яра»? Две-три буквы и иной взгляд на топографию расстрелов меняют весь смысл. Общинные лидеры, небескорыстно дружащие с «Джойнтом», используют термины «возле» или «рядом с Бабьим Яром». Одни протестуют против развлекательных и оздоровительных сооружений «на костях наших предков», другие заявляют, что комплекс «Джойнта» планируется в стороне от мемориальных мест. Академик архитектуры Генрих Фильваров, директор Института урбанистики и эксперт джойнтовского Оргкомитета, заявил на презентации проекта: «Расстреливали на 600 метров левее». Илья Левитас, президент Еврейского Совета Украины, говорит о расстоянии в 200 метров до места массовых казней.
Но, подсчитывая метры до оврага, нельзя забывать, что само словосочетание «Бабий Яр» - это символ Холокоста, географическая зона, которая вся связана с убийством ста тысяч евреев. Расстреливали не в одной точке. По прилегающим тропинкам подводили колонны людей, на соседних полянах отбирали вещи и документы; по широкому периметру стояли кордоны полицейских-украинцев. Летом 1943 года спецбригада штандартенфюрера СС Пауля Блобеля заставила советских военнопленных вскрывать захоронения в Яру и сжигать тела, в результате чего останки погибших могли оказаться вне места убийства.
При Хрущеве была попытка ликвидации оврага для жилищной застройки окрестностей; результатом стала техническая катастрофа с человеческими жертвами, когда в начале 1960-х оползень со стройматериалами из Яра обрушился на ближайшие дома. В 1961 году Евгений Евтушенко опубликовал свое знаменитое стихотворение «Над Бабьим Яром памятника нет...». Многолетняя эпопея с возведением памятника на месте еврейской боли завершилась установкой безликой композиции, в которую попал даже матрос-герой. Старое еврейское кладбище, прямо примыкающее к Яру, было уничтожено; на его месте соорудили высотку украинского ТВ. Сегодня многоэтажка стоит полупустая – говорят, что УТВ никогда не возродится из-за потревоженных еврейских могил. Любой, кто гуляет в парковой зоне Бабьего Яра, не может не чувствовать злой энергетики этого места.
Д-р Борис Забарко, глава киевского Института социальных и общинных работников («Джойнт»), считает: «Центр (вблизи Бабьего Яра – Ш.Б.) должен стать «западным лицом» Украины. Если страна идет в Европу, то она должна показать, как она относится к нацменьшинствам». Однажды мне уже приходилось быть свидетелем использования Яра как украинского «окна в Европу».
Было это 29 сентября 1991 года, когда Украина на 35-й день своей независимости решила срочно отметить перед Западом пятидесятую годовщину киевской трагедии. Так я стал участником международной конференции по Холокосту. В зале сидели послы и депутаты разных стран. От Израиля были тогдашний директор «Яд ва-Шем» Ицхак Арад и ныне покойные д-р Йосеф Бург и Звулун Хаммер. Перед моим докладом украинский историк выдал сенсацию: лидер Украины Леонид Кравчук в юные годы прятал на чердаке еврея в период оккупации! Овации покрыли эту «утку» из жития бывшего главы отдела идеологии ЦК КПУ.
Вечером всех пригласили в Бабий Яр. Там стояла временная сцена и ряды стульев. В Яр можно было пройти только через кордоны украинской милиции. Жены дипломатов сверкали бриллиантами. Кравчук извинился от имени украинского народа перед евреями за все кошмары прошлого, и, демонстративно спрятав текст в карман, «сымпровизировал» на смеси иврита и идиша: «Шалом, таире идн!» Вечер закончился концертом возле оврага, павильоном с шампанским и обильной закуской, чоканьем с женой финского посла, шутками Кобзона и заплетающимся фальцетом Евтушенко, который с бокалом в руках все пытался объяснить мне, почему он ничего не может сделать для Харькова, будучи депутатом Верховного Совета СССР от этого города...
Отклики и мнения
Выбор «Джойнтом» места для стройплощадки вызвал бурную дискуссию среди еврейских деятелей. Газета «Еврейский обозреватель» - орган Еврейской Конфедерации Украины, на прошлой неделе отвела три полосы для обсуждения этой острой темы. Ирина Климова, художник: «Для меня приемлем музей на территории Бабьего Яра или рядом с ним, но абсолютно неприемлем общинный центр с кружками рукоделия и танцами. Для евреев идти веселиться дорогой, которой шли их родные в 1941 году, - идея более чем странная». Александр Розенфельд, ректор Международного Соломонова университета: «Если здесь разместится НИИ по изучению Холокоста, то именно это сделает обоснованным расположения объекта в Бабьем Яру. Там ему самое место». Татьяна Чайка, философ: «Я скажу как человек, у которого 15 членов семьи лежат в этом месте. Для меня Бабий Яр навсегда останется, прежде всего, местом их гибели. И перешагуть через это очень трудно».
Говорит Лев Дробязко, архитектор: «Они (американцы) понимают Бабий Яр как Манхэттен, то есть как район города. А Бабий Яр – это язва на поверхности земли, это ров, где была бойня. Предполагаемая территория строительства – это часть охраняемого ландшафта. Построенное не должно нарушать целостности ландшафтного комплекса. То есть, безусловно, не кинотеатры и не увеселительные заведения. Где же тогда будет располагаться зал, в котором будут петь и танцевать: над залом Холокоста или под ним?» Юлий Лившиц, искусствовед: «Не вижу (в проекте) ничего еврейского. Архитекторы исходили только из функции. И, откровенно говоря, место для такого сооружения выбрано неудачно. Для общинного центра нужно найти совсем другое место».
Лариса Скорик, архитектор, глава общества «Украина-Израиль»: «Недалеко от Бабьего Яра живут люди, идет бойкая торговля. Какой-то крамолы в размещении центра «Наследие» рядом с Бабьим Яром я не ощущаю». Леонид Финберг, директор Института иудаики: «Наконец-то (появится) в Киеве крупный историко-исследовательский и архивный центр. Общее мнение: не делать из центра «Наследие» музей Бабьего Яра. Центр будет сооружен вблизи Бабьего Яра. Я подчеркиваю – не в самом яру, как кое-кто говорит». Глава Ваада Украины Иосиф Зисельс, побывав на днях в Израиле, заявил, что поддерживает идею создания общинного центра, но предпочел бы иное место – не рядом с Бабьим Яром.
Мне удалось связаться по телефону с академиком Генрихом Фильваровым. Он сообщил, что при выборе места строительства были уточнены маршруты движения еврейских колонн в 1941 году. Поэтому и решили строить напротив телецентра – там, где поток евреев поворачивал вправо на расстрельную тропинку. На избранном месте были проделаны восемь шурфов: «Никаких останков мы не обнаружили. Реально напоминают о трагедии только примыкающие к стройплощадке гаражи. В них немцы делали склад для еврейских драгоценностей и других вещей». Фильваров сказал, что Оргкомитету «пришлось поработать» с теми депутатами горсовета, которые были против стройки в этом районе. О противниках строительства в Яру было сказано так: «Всегда есть протестный контингент обиженных и непривлеченных».
Академик архитектуры поразил меня аргументом: «Ну построили же поляки супермаркет в концлагере Освенцим!» Фильваров заверил, что в общинном центре будет «не танцплощадка, а сцена для серьезных спектаклей». Будет составлен акт на каждое дерево, которое придется срубить в этой парковой зоне. В оздоровительном комплексе намечено проводить «медосмотры стариков, релаксацию и психологическую поддержку» (я живо себе представил пожилого киевского еврея, приехавшего с Подола расслабиться в Бабьем Яру).
Архитектор Давид Голдовский выдвинул оригинальную версию толкования имени расстрельного места. С украинского («Бабин Яр») на иврит («ба бин яар») это можно перевести таким образом: «Придет разум к лесу». В словаре слово «бина» поясняется выражением «истатра бинато» - «лишиться разума». Похоже, что в случае с Бабьим Яром кому-то явно не хватает разума и такта.
Клеймо умирания
Произнесите фразу: «У меня сегодня кружок керамики в Бабьем Яру». Язык не поворачивается. Вторая попытка: «Поехали заниматься компьютерами в Бабий Яр!» Снова осечка. Любая ориентация общинных мероприятий – праздничных или учебных, на адрес Бабьего Яра всегда будет сопровождаться кровавой коннотацией «Холокост-убийства-смерть». Никто не будет вдаваться в нюансы «вблизи» или «рядом с Бабьим Яром» - все будут говорить о концерте в Бабьем Яру.
Возникают вопросы не только к киевским евреям и «Джойнту», но и к властям Украины. Кто разрешил строительство в парковой зоне? Конечно, выгода властей от такого проекта очевидна: не надо выделять землю в более престижных районах столицы – евреи сами просят участок рядом с могилами. Если евреи добровольно тянутся на кладбище со своими праздниками и воскресными школами, то милости просим поближе к оврагу, в места для них хорошо знакомые. Все равно в том районе ничего путного нельзя было построить (возмутилась бы еврейская общественность).
Добрые и забывчивые евреи даже не поднимают вопрос о возвращении старой общинной собственности, которая теперь стоит миллионы долларов. Стройте себе на американские деньги музей еврейской истории: пожелтевшие документы и этнографические тумбалалайки станут хорошей западной витриной Украины. Глава Еврейского Совета Илья Левитас говорит: «Некоторые экспонаты удалось обнаружить, и они станут основой музея еврейской истории». Даю бесплатную наводку всем искателям еврейских реликтов: поезжайте в центр Киева, зайдите в Национальный музей сокровищ Украины и посмотрите на уникальную коллекцию еврейского серебра – конфискованные в 1920-1930-х годах из разоренных синагог светильники, ханукии, подсвечники, медальоны со свитков Торы («Тора-шильд») и роскошные короны с этих же свитков («кетер-Тора»), изящные указки для чтения и шкатулки для благовоний («бсамим»). Украина – преемник грабителя-СССР, и не думает возвращать наворованное. Смелые евреи Украины не заявляют, как пророк Элиягу злодейскому царю Ахаву: «Ты убил, а еще и наследуешь?»
Решая вопрос о строительстве возле Бабьего Яра, нужно ли учитывать мнение бывших киевлян из Израиля или США? Думаю, что нужно. Израильтяне, конечно, не должны совать свой длинный нос в дела чужих государств, но данный случай напрямую затрагивает очень многих. В нашей стране проживают тысячи граждан, чьи родные погибли в том Яру. Память о близких дает им право голоса в спорной ситуации вокруг центра «Наследие». Ау, бывшие киевляне, откликнитесь!
Во всей этой истории парадоксальным образом можно увидеть торжество сионизма. Перед нами классическая схема умирания диаспоры – от смертности, которая в 12 раз превышает рождаемость евреев Украины, до психологической тяги к местам не-жизни (я бы направил половину местных активистов на прием к психоаналитику). Украинское еврейство само загоняет себя в гетто прошлых ужасов, идентифицируя свой витринный «ренессанс» с могилами и оврагами расстрелов. Геттоизация произойдет и в глазах украинского населения, ведь евреи добровольно выбирают для своего общинного центра тот участок, где до сих пор в звенящей тишине можно услышать лай овчарок и пулеметные очереди. Неживое не породит жизнь – галут окончательно пожрет сам себя. Если евреи Украины с помощью «Джойнта» и местных властей делают такой выбор, мы, израильтяне, не вправе мешать им.
"Вести", 06.2002
|
|
