Александр Риман Алекс Левин - художник из Иерусалима
«Вненациональное не может быть великим»
М.-К. Чюрленис, литовский художник
Наверное, многие читатели газеты «Еврейский мир» были на недавней
выставке молодого израильского художника Алекса Левина в
бруклинской «Александр-галлери». А если даже не были, то хотя бы
слышали о ней. Потому что заслуженная популярность молодого
израильского художника, с которым автор этих строк знаком с первых
месяцев пребывания в нашей стране, растёт буквально не по дням, а
по часам. Впрочем, обо всём по порядку… …
Прежде всего, заметим, что название этой статьи – не строка из
биографического очерка. Каждый, кто раскроет справочные издания или
заглянет на личный Интернет-сайт Алекса Левина, сможет узнать
сухие факты: родился и вырос в Киеве, с 1990 года живет в
приморском израильском городе Герцлия. А еще - несколько месяцев в
году находится и плодотворно работает в Нью-Йорке, Сиднее,
Брюсселе, Венеции, Берне, Амстердаме… И все же настоящей духовной
родиной для Алекса является Иерусалим. Впрочем, не только для него
одного. И об этом, на мой взгляд, лучше всего сказал единственный
израильский Лауреат Нобелевской премии по литературе Шмуэль-Йосеф
(Шай) Агнон.
Знаменитый отрывок из торжественной нобелевской речи Агнона,
которую он произнес в Стокгольме в 1966 году, и который мы сейчас
собираемся воспроизвести, уже давно растиражирован миллионами
экземпляров. Среди прочего, этот текст размещен на самой популярной
в Израиле пятидесятишекелевой купюре (рядом с портретом писателя),
но на него почему-то мало кто обращает внимание. А зря. Вот они,
эти потрясающие слова, которые имеют прямое отношение к теме нашей
статьи, а точнее, к самому Алексу Левину. Почему? Это вы сейчас
поймете:
«Вследствие исторической катастрофы, из-за того, что злодей Тит,
римский император, разрушил Иерусалим, и народ Израиля изгнан был
из его Страны, родился я в одном из городов изгнания (Агнон
родился в местечке Бучач на западе Украины в 1888 году – А.Р.).
Но повседневно и постоянно я воспринимал себя родившимся в
Иерусалиме. Во сне я видел себя стоящим с братьями моими левитами в
Святом городе, поющим вместе с ними псалмы Давида, царя Израиля.
Ведь именно от колена Леви веду я свой род».
…Я далек от мысли сравнивать творчество Алекса Левина с
литературным наследием Шмуэля-Йосефа Чачкеса, взявшего себе в
двадцатилетнем возрасте (уже в Стране Израиля) псевдоним Агнон.
Хотя, кстати, абсолютно не сомневаюсь в том, что, с Б-жьей помощью,
пройдет совсем немного времени, и всемирная слава 29-летнего (всего
лишь!) израильского художника - потомка иерусалимских левитов -
будет вполне сопоставима со славой Агнона. Тот, кто внимательно
следит за фантастическими темпами роста популярности произведений
самого талантливого из молодых израильских живописцев, вряд ли
будет со мной спорить.
Впрочем, лично мне придает уверенность в неизбежности дальнейшего
творческого успеха Алекса Левина не только удивительное качество и
популярность его картин во всем мире. В правильности своего
прогноза я уверен потому, что ясно вижу удивительное сходство
принципиальных творческих позиций Левина и Агнона - двух
репатриантов с Украины, приехавших в Страну Израиля с разницей
более чем в восемьдесят лет. Оба они не отказались от своих
национальных корней, а также от той вполне реальной,
историко-географической почвы, которая всегда питала и будет
питать настоящий еврейский талант.
Именно в этом залог творческой удачи или, наоборот, провала всех
высоких замыслов мастеров кисти или пера. Удивительная вещь:
единственную Нобелевскую премию по литературе в Израиле получил
автор, который всячески подчеркивал свою приверженность к
национально-религиозным истокам еврейского народа. На церемонию
вручения самой почетной в мире литературной награды Шмуэль-Йосеф
Агнон пришел как самый обычный еврей: в скромном костюме и с
покрытой головой. И чопорный европейский зал, заполненный
королями, министрами, а также выдающимися писателями и учеными,
стоя приветствовал пожилого и уже сутулого, но все же гордого и
самодостаточного Еврея из Иерусалима. Именно так – Еврея с большой
буквы…
Сегодня в Израиле тоже есть немало талантливых писателей: А. Б.
Иегошуа, Амос Оз, Давид Гроссман и другие. Но почти все они
поглощены исключительно проблемами «страдающего палестинского
народа» и совершенно не интересуются, скажем, евреями-жертвами
террора, не говоря уже о нашем историческом и культурном наследии
вообще. Но «цивилизованный мир», который, вроде бы, давно должен по
достоинству оценить гуманистический порыв и талант упомянутых нами
израильских мастеров пера, почему-то брезгливо отталкивает их на
дальних подходах к высшим литературным наградам. И это понятно:
абстрактных «гуманистов», которые любят «человечество в целом», в
мире и без евреев хватает. От нас ждут того, что только мы можем
рассказать и показать человечеству…
Почему Ричард Гир купил картину Алекса Левина?
…Я долго размышлял над тем, почему выдающийся актер и режиссер
Ричард Гир приобрел за немалую, даже по голливудским масштабам,
сумму одно из полотен молодого израильского художника, посвященное
Иерусалиму? Ведь на эту тему созданы и создаются тысячи картин,
рисунков, этюдов, графических работ… Ответ, на мой взгляд, очень
прост. Взгляд Алекса Левина на древнюю столицу нашей страны – это
не взгляд равнодушного наблюдателя, холодного профессионала,
которому, по большому счету, все равно, что живописать: виды
Иерусалима, развалины Парфенона или египетские пирамиды.
Взгляд Алекса Левина – это проникновенный, глубоко
профессиональный, но, в то же время, и сугубо личный, взволнованный
взгляд еврея-левита, влюбленного в свой Иерусалим вот уже три
тысячи лет. И Ричард Гир, подлинный мастер актерского и
режиссерского искусства, профессионал до глубины души, не мог не
почувствовать этого. Наверное, он почувствовал и то, что любовь
Алекса и древней еврейской столицы является взаимной.
Величественный город, расположенный в центре Вселенной, щедро дарит
молодому художнику свою неисчерпаемую космическую энергию. Вот
лишь один отрывок из последнего электронного письма Алекса Левина,
полученного мной около недели назад:
«Меня очень многие спрашивают, почему вдруг я начал рисовать
«иудаику», и откуда столько силы и энергии исходит от моих
полотен. Это очень интересный вопрос. Дело в том, что мне всегда
была интересна эта тема. Но раньше я считал, что еще недостаточно
готов (по своему опыту и знаниям) к такой ответственной работе. Но
постепенно я собрал очень много информации, сделал около 5 тысяч
фотографий в религиозных кварталах Иерусалима.
Кроме того, на протяжении многих лет я приезжал в Иерусалим иногда
просто для того, чтобы набраться энергии и сил. Этот город очень
важен для меня и для моего искусства. Более того – он стержень
моего творчества. В один из летних дней я приехал в Иерусалим и
зашел в одну из синагог в еврейском квартале Старого города. Вдруг
я почувствовал необыкновенный прилив сил и влияние особой энергии,
которую я не ощущал никогда раньше.
Тогда я направился к «Котелю» (так на иврите называют «Стену
плача» - А.Р.). Именно там, как мне кажется, произошел духовный
перелом – как в моей жизни, так и в моем творчестве. Кто-то свыше
дал мне понять, что теперь я могу и даже обязан перенести на холст
то, что давно уже носил в своей душе».
Эта достаточно объемная для нашей небольшой статьи цитата
необходима, прежде всего, для того, чтобы мы поняли подлинную
причину успеха молодого художника. Остается пожелать ему лишь
одного: чтобы он не свернул с избранного им пути в нашем сложном
мире. В мире, в котором так много соблазнов и космополитических
веяний, уничтожающих, на мой взгляд, главное качество любого
художника - его творческую индивидуальность. А звания, награды и
коммерческий успех – это, в конце концов, не самое главное. Ведь
если исчезнет вдохновение – его не купишь ни за какие деньги…
Хотелось бы завершить нашу статью последним абзацем из Нобелевской
речи Шмуэля-Йосефа Агнона: «Я нахожу для себя опору лишь в том, что
удостоился жить в Стране, о которой Всевышний поклялся праотцам
нашим, обещая отдать ее нам, как сказано: «И будут обитать на
Земле, которую я дал рабу Моему Яакову, в которой обитали отцы
ваши, и будут обитать в ней – они, и дети их, и дети детей их
вовеки!»
Этим словам гордого еврея, не побоявшегося сказать правду о нашем
народе и его правах на Страну Израиля на самом престижном
международном форуме, аплодировал шведский король и сотни уважаемых
людей со всего мира около сорока лет назад. Именно эти слова могут
служить девизом художника Алекса Левина – застенчивого молодого
человека, не демонстрирующего внешние признаки религиозного еврея.
Достаточно того, что его предки-левиты исполняли псалмы царя
Давида на хорах Иерусалимского храма вместе с предками
Шмуэля-Йосефа Агнона…
«Еврейский мир», Нью-Йорк, 20.05.2004
Картины и фотографии
|
